«Лекция» (рассказ о будущем)
Решил поучаствовать в литературном конкурсе рассказов о светлом будущем. Вообще ребята молодцы, что устраивают такие конкурсы, работают на сохранение и развитие коммунистического идеала. Не мог пройти мимо. Получился вот такой рассказ под названием "Лекция":
ЛЕКЦИЯ
(философско-поэтический литературный прогноз)
На дворе стояло лето 2098 года. Полдень. Москва. Только что прошел настоящий природный дождь. Не тот, которым сегодня с утра поливали улицы, а летний, грибной, непредсказуемый. Все вокруг как будто светилось от радости - окна домов, лужи улиц, глаза прохожих. От асфальта поднималась приятная тугая и душная испарина. Жители города уже давно привыкли к поливным дождям, но всегда с нетерпением ждали вот таких проливных, непредсказуемых и неожиданных.
Надо признать, что они в общем-то мало отличались друг от друга, разве что к поливному дождю можно было подготовиться и заранее взять зонтик, а тут можно было неожиданно попасть врасплох, по-настоящему промокнуть и, сняв босоножки или сандалии, гулять по лужам. Стала зарождаться новая городская традиция - массовые дождевые гуляния по лужам, и социологи заметили, что чаще они происходят именно после проливных, а не поливных дождей. Но сейчас улицы Москвы будто притихли и чего-то ждали.
Профессор Вазорин решил выйти из дома пораньше. Обычно перед лекциями он любил прогуляться в лесопарке возле того самого, легендарного, здания МГУ. Так было легче обдумать предстоящую беседу со студентами. Сегодня он вышел не за полчаса, как обычно, а за полтора. Предстояла необычная лекция. Сегодня он будет читать лекцию человечеству. Правда, не всему, сигнал будет транслироваться только на социалистический сегмент Земли, но и это не мало - все-таки две трети суши планеты. Профессор прикрыл входную дверь квартиры поплотнее, чтобы в дом не налетело тополиного пуха, спустился по лестнице и вошел на улицу.
«Сегодня в новостях вроде говорили, что лекция будет доступна и капиталистическому сегменту, но там же нет канала биотрансляции, как говорят здесь, «понималок», там только давно устаревший «вай-фай» да «эппл-майнд-тиви». Они же специально не вводят наши технологии, чтобы блокировать социалистические информационные потоки и каналы. Думают, установили «железный занавес»… Наивные. Воистину, история повторяется, но только в виде фарса», - подумал профессор и улыбнулся этому вновь появившемуся старому обороту речи, входя из тени прохладной парадной в залитый солнцем двор «сталинского» семиэтажного двора. Во дворе весело щебетали воробьи, и за ними на «леталках» гурьбой гонялись местные мальчишки.
- Здравствуете, дядя Витя! - крикнул на лету соседский мальчуган, сделал вираж, чуть не упав с «леталки» (воробей оказался хитрее и ловчее), и остановился напротив профессора.
- И ты здравствуешь [1], Егорка! Как в школе дела? Написал книгу?
- Нет еще, осталось немного досочинить сегодня, и завтра записывать буду. Сдавать не скоро.
- Смотри не пролетай тут свой полет мысли! - сказал Вазорин, но Егорка уже скрылся за дубом в погоне за следующим воробьем.
Не каждому выпадает такая честь - читать лекцию перед человечеством. Нужно было подольше побродить, все обдумать. Цикл общечеловеческих философских лекций ввели совсем недавно, и задача предстояла нелегкая, ответственная, как, впрочем, и все остальные. Профессору Вазорину предоставили такую возможность как автору недавно опубликованной статьи в журнале «Ответы философии». Статья называлась «Логика космической эры и перспективы человечества во Вселенной» [2]. Уже схлынули обсуждения в Ноонете, прошла череда публичных философских конференций и диспутов, пришло время этой важной лекции.
«Что рассказать всем людям? Вряд ли стоит пересказывать статью, ее и так большинство уже читало. Первый виток спирали - знаменитый полет Гагарина и весь космический опыт раннего социализма в СССР. Второй виток совершается сейчас, в эпоху зрелой социалистической революции. Социализм уже больше чем пол-земного шара охватил. Уже на подходе к третьем витку. И ясно, что он начнется, когда социализм станет окончательно всемирным. Это-то ясно. Это уже известно, пересказывать не надо. Надо сказать что-то новое. Может, сказать о…»
Но тут профессор подошел к пешеходному переходу, зажегся красный свет, на миг остановив течение мысли. Через минуту загорелся зеленый.
«… нет, об этом еще рано. Еще надо обдумать, все взвесить. А вдруг я ошибаюсь? А, может, рассказать о личностном восприятии мировой истории? О том, что целостно и универсально развитые личности нашего общества должны и способны воспринимать мировую историю и судьбу человечества как свою собственную? Что таких людей становится все больше. Как это полезно для психологического здоровья, да что там, просто для здоровья. Сейчас же много говорят об объединении и синтезе духовной и физической культуры. А ось духовной культуры - это история человечества. И тот, кто воспринимает судьбу и историю нашего рода как свою личную, теснее вписан в ткань самого общества. Пожалуй, нет. Это будет звучать слишком педагогично. Надо не говорить об этом, не поучать этому, это должно само вырасти в нашей жизни из всего нашего воспитания и образования. Вот когда вырастет, тогда и можно будет сказать. Не назидательно, а обрадованно. Не о желанном, а о свершившемся. Потом когда-нибудь. Сейчас еще рановато. Тогда о чем же?».
После дождя в городе стояла какая-то гулкая тишина. Так всегда бывает, когда льет ливнем, текут по тротуарам шумные потоки воды, а потом резко все стихает и образуется какая-то звуковая пустота. Вот и сейчас так было. Мимо проезжали, подзаправившись только что прошедшим дождем, бесшумные гидромобили, бережно стилизованные под старые советские троллейбусы. И от их движения, незаметного и абсолютно тихого, как показалось бы читателю ХХ и начала ХХI века, в городе становилось еще тише. Такая тишина располагала к размышлениям.
«А, может, рассказать о коммунизме. Хотя, кого сейчас этим удивишь… Но вот в последнее время стал замечать, что само это слово как-то меньше стали употреблять, может, гаснет накал почему-то… да, у нас о социализме и коммунизме вроде пишут, а самих этих слов почему-то избегают. Хорошо это или плохо? Это как рассудить. В общем понятно, почему так происходит. Одно дело, когда коммунизм - это мечта, а другое - когда он начинает становиться обычной и повседневной жизнью. Люди быстро привыкают к хорошему. Это как воздух. Когда душно и задыхаешься - только о нем и думаешь, а когда свежо и легко дышится, то забываешь о нем. Можно и по-другому объяснить это вялотекущее забвение, теоретически, так сказать. Ведь коммунизм как противоположность капитализму всегда шел с ним в паре. А сейчас эта противоположность по большому-то счету преодолевается. Противоречие постепенно исчезает. Коммунизм теперь становится просто нашим земным обществом. Вот и говорят с недавних пор все больше «человечество», «наше общество», «земное общество», а о «коммунизме» как-то забывают. Привыкать стали, наверное. Не рано ли? Ведь остался капиталистический сегмент Земли, да, он сокращается, сжимается как черная дыра. Да, не за горами переход от зрелого социализма к раннему коммунизму, да, во всемирном масштабе точка невозврата к капиталистическому прошлому пройдена, а ведь именно она - критерий зрелости социализма; еще немного, еще чуть-чуть, как говорится, - и перейдем к третьему витку спирали космической эры, социализм станет всемирным рано или поздно, это вопрос времени. А, может, я только буду нагнетать атмосферу? А с другой стороны, это ведь и вопрос борьбы… Точка невозврата не означает, что надо лапки складывать, наоборот, это только начало чего-то нового. И еще непознанное нами начало. Не все так просто. Надо подумать еще».
Профессор перешел через дорогу и вступил в дубовую рощу перед зданием МГУ. Он любил бродить по этому лесопарку, хотя его и лесопарком-то не назовешь. Обычный русский лес средней полосы. Вон Аллея Гераклита, если пройти дальше - попадешь на просеку Ленина. Он шел по аллее и думал. Вот показалась поляна. А на ней он увидел школьников. Сейчас здесь проходил урок рисования. Времени до лекции еще оставалось предостаточно, и Вазорин решил зайти на урок.
Школьники, около двадцати девчонок и мальчишек, рассеявшись по поляне, рисовали небо. Благо после дождя небосвод был ясным, только облака плыли и уплывали над лесом. Профессор проходил мимо ребят и старался всмотреться в их рисунки. Один с точностью бывалого фотографа скопировал раскинувшийся над ними небосвод, другой - смотрит на белый лист и пытается представить свое небо.
Внимание Вазорина привлек один мальчик. Издали его рисунок показался каким-то тревожным и даже мрачным. Профессор подошел поближе и увидел на холсте довольно странный пейзаж. Тревожное закатное небо, солнце вот-вот зайдет за горизонт, а на бордово-чернеющем небосклоне уже проступили первые звезды, одни едва обозначили свои очертания, другие уже светят всей звездной мощью. В картине чувствовалось течение процесса, это был не закат, а именно закатывание Солнца. «Какой диалектичный рисунок. И звезды какие-то знакомые и очень странные». Вазорин присмотрелся. «Пятиконечные». У профессора как-то тревожно, ностальгически кольнуло в сердце. Вспомнились строчки советского поэта:
Еще звезды во сне мигают
На зеленом небе морском.
Не собьют нас, не запугают
Темной тенью, волчьим броском.
Их хребты и оскалы плоски,
Порожденные полусном.
Мы ж на самой зари полоске
Свежей жизнью лоб сполоснем.
Из-за тучи, из-за тумана,
На сквозном звенящем ветру,
Мы живем еще очень рано,
На свету, в росе, поутру [3].
«Но ведь у Асеева восход, а тут закат. Неважно получается… Но почему же непременно закат? Это тревожные мысли мне навеяли. А может, на самом деле восход? Они ведь бывают на взгляд неразличимы. Но у него на рисунке звезды загораются, а на рассвете, наоборот, гаснут - зато восходит Солнце.Значит, здесь все-таки закат?»
Он подошел поближе и заговорил с художником:
- Доброго века! [4]
- Добрый дождь, - не отвлекаясь от рисунка, ответил мальчик. Он продолжал вырисовывать разгорающуюся звезду.
- Ты рисуешь закатное небо, сегодняшнее вечернее?
- Нет, я рисую небо завтрашнее или послезавтрашнее. Короче, небо будущего.
- А почему звезды пятиконечные?
- А это у меня созвездие.
- Какое-то новое? Не видел таких созвездий. Это Лебедя или Орла?
- Это созвездие СССР. Это я только верхние звезды нарисовал, сейчас еще немного - и дорисую нижнюю часть, получится контур Советского Союза. Помните карту-то?
- Конечно, помню. Ну, ты и фантазер. Рисуешь не существующее.
- Ну, пока, может, и не существующее.
- В каком смысле?
- Да вот, прочел недавно статью интересную. «Логика космической эры» называется. Читали, наверное.
- Нет, не довелось.
- Ну, вы, дяденька, даете, об этом полмира говорит, а вы - «не довелось».
- И что же там?
- А там в выводах говорится, что «На третьем витке спирали нашей новой эры человечество перейдет от преимущественно познания к преимущественно созданию космических закономерностей в масштабе вселенной» [5]. Вот я и пытаюсь представить, что мы создавать-то будем. Хочу создать созвездие СССР. А потом, может, какую-нибудь новую звезду зажечь. Звезду Коммунизма, например. А то обидно выходит: горам, значит повезло, у них Пик Коммунизма есть, а звездам как-то не очень. Если не открыть, так создать ее можно.
- Эка, ты махнул. До этого далеко еще.
- Далеко, не далеко, а все к тому и идет. Дорогу, как говорится, осилит идущий.
- Это да. Но зачем создавать, да еще целое созвездие?
- Чтобы небо красивее было, - не задумываясь ответил мальчик, а потом остановился, задумался и добавил: «И чтобы память об СССР осталась такой, чтоб никогда не забыли».
«Никогда не забыли. А что, могут забыть? Да нет, вряд ли. Раньше пытались заставить забыть - и то не получилось. А вдруг могут? Если мальчик так этого боится, то пожалуй что и могут… Мы все думаем: вот социализм, затем коммунизм, идеальные и совершенные люди… Розовые очки себе надели. Люди и сейчас разные. И не идеальные вовсе. Да, что-то меняется, меняется принципиально, но вдруг и правда начнут забывать… Успокоятся и забудут…, а ведь сколько еще революций предстоит, невиданных и неведомых, какие трудности еще предстоят. Но нет, о них еще рано говорить… Надо еще раз все обдумать».
Через полчаса профессор вошел в здание МГУ. Он знал, о чем он будет говорить. Аудитория была заполнена. Все встали, приветствуя докладчика. По залу прокатилось эхо вставания.
- Доброго тысячелетия! Я хотел бы начать лекцию с этого неожиданного приветствия. Быть может, через два года начнется не только новый век, но и новое тысячелетие… Но я бы хотел поговорить сейчас не о будущем, а о настоящем.
В зале раздалась тишина.
- Тема моей сегодняшней лекции «Социализм - трудное настоящее человечества».
Примечания
[1]«Здравствуешь» и «здравствуете» - это рудимент предысторического обращения «здравствуй» и «здравствуйте». На новом витке социализма на фоне качественного революционного скачка медицины, в результате чего каждому обеспечивалось оптимальное состояние здоровья, появилась такая форма приветствия, в которой пожелание стало констатацией. Так прорыв в медицине повлиял на язык. Да и звучат «здравствуешь» со «здравствуете» как-то теплее.
[2] В. Вазорин. «Логика космической эры и перспективы человечества во Вселенной» // журнал «Ответы философии», №1, 2098, издательство Мирового Государственного Университета им. В.М. Ломоносова. Стр. 3-29.
[3] Асеев Н. «Мы живем еще очень рано…»
[4] Помимо уже привычного приветствия «здравствуешь» и «здравствуете» в языке в конце 21-о века стало появляться новое. На смену приветственного пожелания «Доброго дня» стало приходить пожелание «Доброго века». Люди устали от 21 века, где было так много войн, где мир не раз стоял перед угрозой самоуничтожения, все ждали наступления нового, доброго века, века без войн, вот и желали его друг другу.
[5] В. Вазорин. Там же. Стр. 28.
Оригинал на сайте конкурса здесь
_____________________________________________________________________________________________
P.S. Рассказ не прошел на конкурс, так как был отклонен модераторами по следующей причине: "низкий художественный уровень. А именно совершенно невнятный сюжет и персонажи из гофрокартона". Я, конечно, в недоумении, но огорчаться и расстраиваться не собираюсь, потому что все-равно очень благодарен организаторам за то, что косвенно побудили взять и написать рассказ. Без этого толчка не было бы ничего. Ну а пока предлагаю читателям блога самим судить о художественном уровне и гофрокартонности)).