О. Всеволод вспоминает
Vsevolod Chaplin
53 мин. ·
https://www.facebook.com/prot.v.chaplin/posts/340294743013704
Ну и еще из той же книжки "Вера и жизнь" - про Совет по делам религий, который сегодня подчас воспринимают несколько идеалистически:
"При режиме государственного атеизма дискуссии, и очень нелегкие, велись в основном с деятелями Совета по делам религий при Совете министров СССР. Эта «буферная зона» была изначально создана для того, чтобы не «осквернять» административные органы, а уж тем более структуры КПСС общением с «чуждым элементом» - попами, муллами, раввинами, ламами, ксендзами и, конечно, «сектантами», к которым советская атеистическая печать официально причисляла баптистов, адвентистов, пятидесятников… Обратиться к советской власти все эти люди могли только через совет. Обычно это означало его «уполномоченного» - лицо, ответственное «за религию» на уровне региона. Больше никакие советские органы, за исключением сельских, об религиозные общины не «марались» - по крайней мере официально. Другим исключением были спецслужбы, но они действовали по своей инициативе, причем часто через тот же совет.
Такая «идеальная» система, подчеркивавшая дистанцию между Церковью и государством, на самом деле давала один принципиальный сбой. Любая буферная зона, любая бюрократическая «горловина» быстро начинает использоваться не совсем по первоначальному назначению. Проще говоря - для вымогательства. Чиновники совета, особенно уполномоченные на местах, славились любовью к борзым щенкам. Как правило, это были дослуживавшие свое офицеры КГБ, а также провинившиеся партийные деятели. С такими было легко «договориться». Однако периодически они старались «власть употребить», особенно для отчетов о проделанной работе и для снятия с себя подозрений в симпатии к верующим (у некоторых такие симпатии действительно были). Попадались в качестве исключения и идеологические фанатики, убежденные атеисты - с ними, понятное дело, было тяжелее всего.
Председатели совета носили исключительно «гастрономические» фамилии - Карпов, Куроедов, Харчев. Последний пытался «определить» одного молодого архиерея, сделавшего головокружительную карьеру, в преемники Патриарху Пимену. Думаю, что это делалось не бескорыстно. Однако чиновник не рассчитал силы и вызвал бунт членов Синода, которые впервые набрались смелости и вышли на государственное руководство. Харчева сняли. До сих пор, бывая на разных светских тусовках, он говорит: «Послушали бы меня, Церковь была бы другой». Впрочем, выдвинутая им «кандидатура» на патриаршество совершенно не позволяет так думать: сейчас это разбитый жизнью, уставший человек, совсем не похожий на молодого и самоуверенного выскочку конца восьмидесятых. Заменили Харчева на крупного регионального деятеля - бывшего главу Горьковской области Юрия Христораднова. Впервые фамилия выбилась из общего ряда. При этом руководителе совет начал медленно умирать. Одним из последних свершений стала пьяная драка в здании центрального аппарата, которую устроил «доживавший» там свою карьеру генерал КГБ.
В Церкви, конечно, стремились избавиться от диктата всемогущей структуры и ее представителей на местах. «Упал намоченный» - в радостях говорили друг другу архиереи и священники, когда совет в начале 1991 года прекратил существование".
Впрочем, добавлю: государственный контроль не всегда и не во всем вреден, а иногда и полезен - но, конечно, не на таком государственно-иерархическом, компетентностном и этическом уровне, как тогда.
53 мин. ·
https://www.facebook.com/prot.v.chaplin/posts/340294743013704
Ну и еще из той же книжки "Вера и жизнь" - про Совет по делам религий, который сегодня подчас воспринимают несколько идеалистически:
"При режиме государственного атеизма дискуссии, и очень нелегкие, велись в основном с деятелями Совета по делам религий при Совете министров СССР. Эта «буферная зона» была изначально создана для того, чтобы не «осквернять» административные органы, а уж тем более структуры КПСС общением с «чуждым элементом» - попами, муллами, раввинами, ламами, ксендзами и, конечно, «сектантами», к которым советская атеистическая печать официально причисляла баптистов, адвентистов, пятидесятников… Обратиться к советской власти все эти люди могли только через совет. Обычно это означало его «уполномоченного» - лицо, ответственное «за религию» на уровне региона. Больше никакие советские органы, за исключением сельских, об религиозные общины не «марались» - по крайней мере официально. Другим исключением были спецслужбы, но они действовали по своей инициативе, причем часто через тот же совет.
Такая «идеальная» система, подчеркивавшая дистанцию между Церковью и государством, на самом деле давала один принципиальный сбой. Любая буферная зона, любая бюрократическая «горловина» быстро начинает использоваться не совсем по первоначальному назначению. Проще говоря - для вымогательства. Чиновники совета, особенно уполномоченные на местах, славились любовью к борзым щенкам. Как правило, это были дослуживавшие свое офицеры КГБ, а также провинившиеся партийные деятели. С такими было легко «договориться». Однако периодически они старались «власть употребить», особенно для отчетов о проделанной работе и для снятия с себя подозрений в симпатии к верующим (у некоторых такие симпатии действительно были). Попадались в качестве исключения и идеологические фанатики, убежденные атеисты - с ними, понятное дело, было тяжелее всего.
Председатели совета носили исключительно «гастрономические» фамилии - Карпов, Куроедов, Харчев. Последний пытался «определить» одного молодого архиерея, сделавшего головокружительную карьеру, в преемники Патриарху Пимену. Думаю, что это делалось не бескорыстно. Однако чиновник не рассчитал силы и вызвал бунт членов Синода, которые впервые набрались смелости и вышли на государственное руководство. Харчева сняли. До сих пор, бывая на разных светских тусовках, он говорит: «Послушали бы меня, Церковь была бы другой». Впрочем, выдвинутая им «кандидатура» на патриаршество совершенно не позволяет так думать: сейчас это разбитый жизнью, уставший человек, совсем не похожий на молодого и самоуверенного выскочку конца восьмидесятых. Заменили Харчева на крупного регионального деятеля - бывшего главу Горьковской области Юрия Христораднова. Впервые фамилия выбилась из общего ряда. При этом руководителе совет начал медленно умирать. Одним из последних свершений стала пьяная драка в здании центрального аппарата, которую устроил «доживавший» там свою карьеру генерал КГБ.
В Церкви, конечно, стремились избавиться от диктата всемогущей структуры и ее представителей на местах. «Упал намоченный» - в радостях говорили друг другу архиереи и священники, когда совет в начале 1991 года прекратил существование".
Впрочем, добавлю: государственный контроль не всегда и не во всем вреден, а иногда и полезен - но, конечно, не на таком государственно-иерархическом, компетентностном и этическом уровне, как тогда.