heller
- Слушай-ка, - воскликнул он, - а ведь ты можешь нас спасти! У тебя ж наверняка есть возможность изготовить на твоем мимеографе какой-нибудь липовый приказ, чтоб избавить наш полк от Болоньи.
Рядовой экс-первого класса и бывший капрал, неспешно отстранившись, окинул Йоссариана презрительным взглядом.
- Возможность-то у меня, конечно, есть, - горделиво признал он. - Но делать я этого даже под пистолетом не стану.
- Да почему?
- А потому, что это не мое дело. Каждый должен делать свое дело, понимаешь? Мое дело - продавать зажигалки, и по возможности с выгодой, или, к примеру, покупать хлопок у Мило. А ваше дело - бомбить врагов.
- Так ведь убьют меня над Болоньей, - жалобно сказал Йоссариан. - Нас всех там перебьют.
- Значит, такая у вас судьба, - отозвался рядовой экс-первого класса Уинтергрин. - Я вот, например, фаталист, спокойно гляжу в глаза судьбе - и тебе того же желаю. Если мне суждено выгодно продавать зажигалки или недорого покупать у Мило хлопок, значит, это моя судьба, и я буду с достоинством делать свое дело. А если тебе суждено быть убитым над Болоньей, то от судьбы ты все равно не уйдешь и должен с достоинством сделать свое дело; поэтому отправляйся, куда тебя посылают, и прими смерть как мужчина. Мне грустно это говорить, Йоссариан, но ты становишься хроническим нытиком.
Клевинджер согласился с Уинтергрином, тоже считая, что если Йоссариана убьют над Болоньей, значит, такая уж у него судьба, и даже полиловел от праведного негодования, когда Йоссариан признался, что это он передвинул линию фронта, вызвав наутро отмену полета.
Рядовой экс-первого класса и бывший капрал, неспешно отстранившись, окинул Йоссариана презрительным взглядом.
- Возможность-то у меня, конечно, есть, - горделиво признал он. - Но делать я этого даже под пистолетом не стану.
- Да почему?
- А потому, что это не мое дело. Каждый должен делать свое дело, понимаешь? Мое дело - продавать зажигалки, и по возможности с выгодой, или, к примеру, покупать хлопок у Мило. А ваше дело - бомбить врагов.
- Так ведь убьют меня над Болоньей, - жалобно сказал Йоссариан. - Нас всех там перебьют.
- Значит, такая у вас судьба, - отозвался рядовой экс-первого класса Уинтергрин. - Я вот, например, фаталист, спокойно гляжу в глаза судьбе - и тебе того же желаю. Если мне суждено выгодно продавать зажигалки или недорого покупать у Мило хлопок, значит, это моя судьба, и я буду с достоинством делать свое дело. А если тебе суждено быть убитым над Болоньей, то от судьбы ты все равно не уйдешь и должен с достоинством сделать свое дело; поэтому отправляйся, куда тебя посылают, и прими смерть как мужчина. Мне грустно это говорить, Йоссариан, но ты становишься хроническим нытиком.
Клевинджер согласился с Уинтергрином, тоже считая, что если Йоссариана убьют над Болоньей, значит, такая уж у него судьба, и даже полиловел от праведного негодования, когда Йоссариан признался, что это он передвинул линию фронта, вызвав наутро отмену полета.