Барт Эрман. Проблема Бога. Окончательное окончание.
Пару раз сблеванул, но до финиша доковылял. Щас вам тоже кисло будет, хотя я и пытался как мог пригладить в конце милый американский провинциализм. Это ж надо было так разоряться ради такого-то манифеста.
Другие, правда, решают проблему страданий, по иному воспринимая Бога. Так поступает раввин Гарольд Кушнер в своём бестселлере «Когда с хорошими людьми случаются плохие вещи». Когда я впервые прочёл его в середине 80-х (готовя в Ратгерсе свой курс по теме страданий в библейской традиции), то должен признаться, его работа мне не понравилась настолько, что я стал называть её «Когда хорошие люди пишут плохие книги». Особое неприятие вызвала проводимая Кушнером точка зрения, что Бог не всемогущ и ему неподвластны плохие вещи, происходящие с людьми. Самое скверное, казалось мне, что Кушнер выдал своё мнение за учение самой Библии, да ещё сугубо ссылаясь на книгу Иова. Я счёл его интерпретацию возмутительной, ведь на самом деле она прямо противоположна точке зрения Иова (и почти всех других библейских авторов). Иов, как раз, считал Бога всемогущим творцом и правителем мира, которого простые смертные ни о чём не смеют спрашивать даже когда он заставляет страдать невинных. Кушнер не просто ошибся, интерпретируя библейское учение - он извратил его с точностью до наоборот.
Но пару месяцев назад я перечитал Кушнера вновь, и теперь, когда я стал старше (и не так раздражителен), то испытал совсем другую реакцию. На самом деле это мудрая книга, написанная мудрым человеком, который умеет говорить с людьми, пережившими личную трагедию. Полагаю, что сейчас, спустя двадцать лет, я уже не так озабочен «правильным» толкованием Библии, как прежде. Я многое перевидал за минувшую пару десятилетий, и библейская интерпретация больше не кажется мне самой большой проблемой на планете. Неожиданно мы во многом совпали с Кушнером. Не то чтобы его интерпретация Иова оказалась правильной - даже близко не так. Но его точка зрения обернулась крайне полезной для тысяч, если не миллионов людей.
Наши личные трагедии происходят не по вине Бога, считает Кушнер. Он также и не «попускает» их, когда мог бы им воспрепятствовать. Просто есть вещи, которые Бог сделать не может. Он не может вмешиваться в события, чтобы уберечь нас от страданий. Но то, что он сделать может - не менее важно. Он может дать нам силы преодолеть испытываемое страдание. Бог - это любящий Отец, не оставляющий своих детей, но не для того, чтобы чудесным образом оградить их от напастей, а чтобы даровать внутренний мир и силу для их преодоления.
Теперь я осознаю силу подобного мировоззрения, и мне вполне понятно, почему его разделяет множество людей. Если бы я по-прежнему верил в Бога, то скорее всего принял бы именно эту точку зрения. Но живущий во мне учёный-библеист не может не видеть, насколько она проблематична. Большинство библейских авторов совершенно недвусмысленно понимает Божию силу - она безгранична. Бог всеведущ и всемогущ, поэтому он и Бог. Сказать, что он не может исцелить рак, устранить врожденные пороки развития, остановить ураган или предотвратить ядерную катастрофу, значит сказать, что он вовсе и не Бог - по крайней мере, не Бог Библии и иудео-христианской традиции. Вера в Бога, который не оставляет меня в моих страданиях, но ничего не может с ними поделать, делает его похожим на мою маму или доброго соседа, но никак не на Бога.
Кушнер - еврейский раввин, и его точка зрения помогает ему в пастырском служении. Но есть и другие точки зрения, развитые уже христианскими мыслителями, и они тоже не первый год приносят пользу разным людям. Классическим примером христианского взгляда на проблему страдания служит книга, знакомая многим семинаристам с начала 1980-х гг. Она называется «Страдание: проверка богословского метода», автор Артур Макгилл. Это тоже весьма мудрая книга, только написанная не для широкой аудитории, как у Кушнера, а для пастырей и богословов, которые не боятся глубоких размышлений по сложным вопросам. Книга Макгилла исключительно христианская, и для нехристиан практически бесполезна. Для занятия богословием его подход предполагает наличие христианской веры и представляет собой интеллектуальную работу, доступную только христианам. Его взгляд на страдание абсолютно христоцентричен (т.е. сфокусирован на Христе). Имея в виду телесное воплощение Бога во Христе, Макгилл пытается понять Бога через личность Иисуса.
Кого мы видим, глядя на Иисуса? Мы видим того, кто всю свою жизнь вплоть до смерти посвятил жертвенной любви. Такая любовь не предполагает личной выгоды и дорого обходится своему носителю. Иисус всю жизнь терпел за неё, а в конце пошёл на смерть, уплатив высшую цену. И если христиане намерены следовать за Христом, они последуют его примеру. Они тоже пожертвуют всем ради других. Так поступал Иисус, и своими поступками он открывал истинную сущность Бога. Бог страдает вместе с нами. Его сила проявляется в страдании. Его сущность проявляется, когда его последователи жертвуют собою ради других, вплоть до самой смерти.
Этот подход не просто выглядит радикально религиозным, он таков по сути. Это серьёзное христианство. Оно не заточено под увеличение книжных продаж (работа Макгилла не стала бестселлером), под строительство гигантских церквей (которые предпочитают и проповедуют успех, а не, избави Бог, страдание). И оно включает тщательно продуманное представление о месте христианина в этом мире - настоящего христианина, а не его пластиковой модели.
Всё это очень трогательно, но поскольку я смотрю на дело со стороны, то нахожу его не менее проблематичным, чем у прежнего автора. Многие богословы и до Макгилла видели во Христе Божий ответ на вопрос о страдании, потому что во Христе страдал сам Бог. Полагаю, что христианам в их скорбях утешительно сознание того, что Бог тоже прошёл через боль и муки, пытки, унижения и смерть. Но я ответа так и не нашёл. Библия в основном изображает Бога не страдающим, а причиняющим страдания. Или использующим страдания. Или избавляющим от страданий. Представление о страдающем Боге вызвано богословским восприятием Иисуса как Бога, и раз страдал он, то страдал Бог. Но представление об Иисусе как о Боге не разделяется большинством авторов Нового Завета. Фактически это богословие сформировалось лишь на конечном этапе раннего христианства. Его нет в Евангелиях от Матфея, Марка и Луки, не говоря уже о поучениях самого Иисуса как исторической личности. То есть я, конечно, нахожу подобное развитие богословской мысли интересным и важным, но не считаю его убедительным.
Другой проблемой богословия Макгилла выглядит его условное, а не единственно возможное понимание христианского Бога. С такой же долей условности богослов может утверждать, что раз Христос принял на себя страдания мира, то миру больше не нужно страдать. В конце концов, именно это говорят богословы о грехе и проклятии: Иисус взял на себя наш грех и подпал проклятию Божию именно для того, чтобы освободить от них нас. А почему со страданием не так? Разве он не страдал, чтобы нам не пришлось?
Более того, если христианский Бог - это тот, кто страдает, то кто же создал и хранит этот мир? Разве это не тот же самый Бог? Утверждая, что Бог страдает вместе со своим творением, мы очевидным образом отказываемся признавать за Богом власть над ним. Другими словами, Бог - это ненастоящий бог. И проблема страдания по-прежнему не решена: зачем оно в этом мире?
В этой книге я рассмотрел целый ряд библейских объяснений причин страдания, и большинство из них, на мой взгляд, не удовлетворительны ни с интеллектуальной, ни с нравственной точки зрения. (Важно помнить, что эти объяснения различны настолько, что зачастую противоречат друг другу.) Это Божье наказание за грехи? Так утверждают ветхозаветные пророки. Но я отказываюсь верить, что врожденные дефекты, массовый голод, эпидемии гриппа, болезнь Альцгеймера и геноциды посланы Богом, чтобы заставить людей покаяться или усвоить урок.
Другие авторы - да и сами пророки - хотят сказать, что часть страданий вызвана наличием у людей свободной воли причинять боль, калечить, пытать и убивать других. И это, конечно, так. Свирепствует расовое и сексуальное насилие, продолжаются войны, геноциды. А ещё постоянно встречаются подлые и злобные люди, которых порою приходится терпеть рядом с собой, по соседству, на работе, в правительстве и так далее. Но почему Бог в одних случаях позволяет людям творить зло, а в других нет? Почему его бездействие так избирательно? Если у него хватило сил направить на уничтожение Иерусалима вавилонские армии, а затем поднять персов, чтобы уничтожить вавилонян, то где он был во Вьетнаме? Или Руанде? Если у него получалось творить чудеса для своего народа на протяжении всей библейской истории, то где он сейчас, когда ваш сын гибнет в автокатастрофе, ваш муж доживает век с рассеянным склерозом, гражданская война терзает Ирак, а иранцы реализуют свои ядерные амбиции?
Некоторые библейские авторы верили, что страданием искупаются грехи. И то правда, что порою из встреченных трудностей действительно можно извлечь для себя какую-то пользу. Но я не способен увидеть ничего искупительного в голодной смерти эфиопских детей или той тысячи человек, что сегодня (как и вчера, и позавчера) умерли от малярии. И какая польза в том, что посреди ночи ваша семья в собственном доме стала объектом атаки обезумевшей от наркотиков банды.
Часть авторов расценивала страдание как испытание веры. Но я не могу поверить, что Бог убил (или позволил сатане убить) десять детей Иова, чтобы посмотреть, проклянет ли его Иов. Если бы кто-то убил ваших детей, разве вы не имели бы права проклясть убийцу? И просто неприлично считать, что Бог мог бы компенсировать Иову его потерю, дав ему десять других детей.
Иные авторы полагали, что страдания в мире вызваны силами, противоставшими Богу, строящими козни его народу, когда тот пытается жить по заповедям. Ну, эти по крайней мере серьезно относятся к существованию всепроникающего зла. Но в конечном счете их мировоззрение основано на мифологических представлениях о мире, не соответствующих нашим современным знаниям (трехэтажная вселенная; злобные маленькие бесы, которые пытаются вселиться в человеческие тела и всячески вредить им, и т.п.) А ещё оно основано на слепой вере, что в конечном счете зло будет побеждено - отличная идея, я бы тоже этого хотел. Но это лишь слепая вера; довольно легко она может спровоцировать социальную апатию: если решение проблем откладывается на неопределённое будущее, то какой смысл заморачиваться на них сейчас.
А были ещё авторы (как тот, кто написал столь выразительные поэтические диалоги Иова), которые утверждали, что страдание - это тайна. Я разделяю эту точку зрения, но я не слишком высокого мнения о сделанном из неё выводе, что у нас нет права искать разгадку тайны. Дескать, мы всего лишь рабы, а Бог - всевластный хозяин, и у нас нет полномочий призвать его к ответу за содеянное. Если нас создал Бог (на мгновение допустим теистический взгляд), то, по-видимому, он же наделил нас чувством справедливости. Если это так, то кроме данного им, у нас нет другого истинного чувства, дающего способность отличать правильное от неправильного. И если он делает что-то неправильно, то мы определяем его виновность по тем самым стандартам суждения, которые он дал нам как чувствующим человеческим существам. А убивать детей, устраивать (допускать) массовый голод и геноциды - это неправильно.
В конце мне придётся признать, что и у меня есть библейский взгляд на страдания. Как оказалось, это точка зрения, изложенная в книге Екклесиаста. Мы многого не знаем об этом мире. Многое в этом мире лишено смысла. Иногда отсутствует справедливость. Всё идет не так, как следует или хотелось бы. Происходит много плохого. Но случается и хорошее. В том и смысл, чтобы наслаждаться жизнью, пока мы можем, потому что она мимолетна. Этот мир и всё, что его наполняет, временно, преходяще и скоро закончится. Мы не будем жить вечно - точнее, мы вообще не проживём долго. И поэтому мы должны наслаждаться жизнью в полной мере, насколько возможно и пока это возможно. Так думает автор Екклесиаста, и я с ним согласен.
По-моему, эта жизнь - это всё, что есть. Мои ученики с трудом верят мне, когда я говорю им, что этому учит Библия, но это так. Ведь это учение Екклесиаста, и его разделяют другие великие мыслители, такие как автор поэтических диалогов Иова. Должно быть, я всё-таки мыслю по-библейски. Во всяком случае, мысль о том, что эта жизнь - это всё, что есть, должна быть не поводом для отчаяния и уныния, а ровно наоборот. Она должна быть источником радости и мечтаний - радости тому, что у нас есть, и мечтаний о том, чтобы сделать мир лучше для себя и для других.
Это значит, что нужно облегчать чужие страдания и дарить надежду тем, у кого её прежде не было. Мы действительно можем многое сделать, занимаясь чужими проблемами. Жить полной жизнью означает, среди прочего, делать больше. Должна быть решена мировая проблема бедности. Богатство можно перераспределить, и даже после этого его многим хватит, чтобы остаться богатыми вонючками. Мы могли бы перераспределить часть нашего богатства хотя бы на микроуровне (я не призываю к марксистской революции). В моем городе Дареме людям не обязательно спать на улице. Детям не обязательно умирать от малярии; плохая вода не должна выкашивать людей целыми семьями; голод не должен убивать людей целыми деревнями. Старики не должны быть заброшены в одиночестве. У школьников должен быть полноценный завтрак. Прожиточный минимум должен соответствовать реальности, а не наивным представлениям чиновников. Страна не должна тратить миллиарды долларов на войны, которые она не может выиграть, чтобы привести к власти режимы, которые не смогут при ней удержаться.
Мы не должны сидеть сложа руки, пока правительства (даже в захудалых государствах) практикуют геноцид в отношении своего народа. Многие люди прочитали о Холокосте и решили: «такое не должно повториться». То же самое они сказали о массовых убийствах на полях смерти в Камбодже: «такое не должно повториться». И после резни в Боснии они повторили: «такое не должно повториться». А потом была бойня в Руанде, и снова все согласились, что «такое не должно повториться». И сейчас, когда происходят повальные изнасилования, грабежи и безостановочные убийства в Дарфуре, они опять говорят: «такое не должно повториться». Такого не должно быть. Будь ты либерал или консерватор, ты перестанешь быть человеком, если оставишь всё как есть.
Люди не должны быть фанатиками или расистами. Наши законы и обычаи не должны дискриминировать по признаку пола или сексуальной ориентации.
Я считаю, нам стоит хорошо потрудиться, чтобы сделать окружающий мир самым лучшим местом для нас самих. Мы должны любить и быть любимыми. Мы должны крепить нашу дружбу, наслаждаться интимными отношениями, дорожить семейными узами. Мы должны зарабатывать и тратить деньги. Чем больше, тем лучше. Надо радоваться хорошей еде и напиткам, баловать себя вредными тортиками. Надо выбираться на природу пожарить мяса и выпить вина. Надо прогуляться вокруг, поработать в своём саду, посмотреть футбол и выпить пива. Надо путешествовать, читать книги, ходить в музеи, любоваться искусством и слушать музыку. Надо ездить на хороших машинах и жить в хороших домах. Надо заводить семью, заниматься любовью, растить детей. Надо изо всех сил любить жизнь - это дар, и он не пребудет с нами долго.
Но ещё нам стоит очень хорошо потрудиться, чтобы сделать окружающий мир самым лучшим местом для других. Надо ли для этого навестить приятеля в больнице, поучаствовать в местной или международной благотворительности, волонтёрском движении, проголосовать за правильных политиков, больше озабоченных чужими страданиями, чем собственной карьерой - нужно всё это и многое другое. То, что мы имеем здесь и сейчас - это всё, что мы имеем. Мы должны жить полной жизнью и помогать другим, а также вкушать от плодов земли.
В конце концов, у нас может и не найтись окончательного решения жизненных проблем. И мы можем не знать всех тому причин. Но то, что мы не можем объяснить страдание, не означает, что мы не можем на него ответить. И наш ответ должен состоять в том, чтобы облегчать страдания там, где это возможно, и прожить жизнь настолько хорошо, насколько это возможно.
Ну да ладно, конец и Богу слава. "Такое не должно повториться".
Спасибо, что дотерпели, а мне ещё предстоит окончательная редактура всего текста. ЫЫЫЫЫ
Другие, правда, решают проблему страданий, по иному воспринимая Бога. Так поступает раввин Гарольд Кушнер в своём бестселлере «Когда с хорошими людьми случаются плохие вещи». Когда я впервые прочёл его в середине 80-х (готовя в Ратгерсе свой курс по теме страданий в библейской традиции), то должен признаться, его работа мне не понравилась настолько, что я стал называть её «Когда хорошие люди пишут плохие книги». Особое неприятие вызвала проводимая Кушнером точка зрения, что Бог не всемогущ и ему неподвластны плохие вещи, происходящие с людьми. Самое скверное, казалось мне, что Кушнер выдал своё мнение за учение самой Библии, да ещё сугубо ссылаясь на книгу Иова. Я счёл его интерпретацию возмутительной, ведь на самом деле она прямо противоположна точке зрения Иова (и почти всех других библейских авторов). Иов, как раз, считал Бога всемогущим творцом и правителем мира, которого простые смертные ни о чём не смеют спрашивать даже когда он заставляет страдать невинных. Кушнер не просто ошибся, интерпретируя библейское учение - он извратил его с точностью до наоборот.
Но пару месяцев назад я перечитал Кушнера вновь, и теперь, когда я стал старше (и не так раздражителен), то испытал совсем другую реакцию. На самом деле это мудрая книга, написанная мудрым человеком, который умеет говорить с людьми, пережившими личную трагедию. Полагаю, что сейчас, спустя двадцать лет, я уже не так озабочен «правильным» толкованием Библии, как прежде. Я многое перевидал за минувшую пару десятилетий, и библейская интерпретация больше не кажется мне самой большой проблемой на планете. Неожиданно мы во многом совпали с Кушнером. Не то чтобы его интерпретация Иова оказалась правильной - даже близко не так. Но его точка зрения обернулась крайне полезной для тысяч, если не миллионов людей.
Наши личные трагедии происходят не по вине Бога, считает Кушнер. Он также и не «попускает» их, когда мог бы им воспрепятствовать. Просто есть вещи, которые Бог сделать не может. Он не может вмешиваться в события, чтобы уберечь нас от страданий. Но то, что он сделать может - не менее важно. Он может дать нам силы преодолеть испытываемое страдание. Бог - это любящий Отец, не оставляющий своих детей, но не для того, чтобы чудесным образом оградить их от напастей, а чтобы даровать внутренний мир и силу для их преодоления.
Теперь я осознаю силу подобного мировоззрения, и мне вполне понятно, почему его разделяет множество людей. Если бы я по-прежнему верил в Бога, то скорее всего принял бы именно эту точку зрения. Но живущий во мне учёный-библеист не может не видеть, насколько она проблематична. Большинство библейских авторов совершенно недвусмысленно понимает Божию силу - она безгранична. Бог всеведущ и всемогущ, поэтому он и Бог. Сказать, что он не может исцелить рак, устранить врожденные пороки развития, остановить ураган или предотвратить ядерную катастрофу, значит сказать, что он вовсе и не Бог - по крайней мере, не Бог Библии и иудео-христианской традиции. Вера в Бога, который не оставляет меня в моих страданиях, но ничего не может с ними поделать, делает его похожим на мою маму или доброго соседа, но никак не на Бога.
Кушнер - еврейский раввин, и его точка зрения помогает ему в пастырском служении. Но есть и другие точки зрения, развитые уже христианскими мыслителями, и они тоже не первый год приносят пользу разным людям. Классическим примером христианского взгляда на проблему страдания служит книга, знакомая многим семинаристам с начала 1980-х гг. Она называется «Страдание: проверка богословского метода», автор Артур Макгилл. Это тоже весьма мудрая книга, только написанная не для широкой аудитории, как у Кушнера, а для пастырей и богословов, которые не боятся глубоких размышлений по сложным вопросам. Книга Макгилла исключительно христианская, и для нехристиан практически бесполезна. Для занятия богословием его подход предполагает наличие христианской веры и представляет собой интеллектуальную работу, доступную только христианам. Его взгляд на страдание абсолютно христоцентричен (т.е. сфокусирован на Христе). Имея в виду телесное воплощение Бога во Христе, Макгилл пытается понять Бога через личность Иисуса.
Кого мы видим, глядя на Иисуса? Мы видим того, кто всю свою жизнь вплоть до смерти посвятил жертвенной любви. Такая любовь не предполагает личной выгоды и дорого обходится своему носителю. Иисус всю жизнь терпел за неё, а в конце пошёл на смерть, уплатив высшую цену. И если христиане намерены следовать за Христом, они последуют его примеру. Они тоже пожертвуют всем ради других. Так поступал Иисус, и своими поступками он открывал истинную сущность Бога. Бог страдает вместе с нами. Его сила проявляется в страдании. Его сущность проявляется, когда его последователи жертвуют собою ради других, вплоть до самой смерти.
Этот подход не просто выглядит радикально религиозным, он таков по сути. Это серьёзное христианство. Оно не заточено под увеличение книжных продаж (работа Макгилла не стала бестселлером), под строительство гигантских церквей (которые предпочитают и проповедуют успех, а не, избави Бог, страдание). И оно включает тщательно продуманное представление о месте христианина в этом мире - настоящего христианина, а не его пластиковой модели.
Всё это очень трогательно, но поскольку я смотрю на дело со стороны, то нахожу его не менее проблематичным, чем у прежнего автора. Многие богословы и до Макгилла видели во Христе Божий ответ на вопрос о страдании, потому что во Христе страдал сам Бог. Полагаю, что христианам в их скорбях утешительно сознание того, что Бог тоже прошёл через боль и муки, пытки, унижения и смерть. Но я ответа так и не нашёл. Библия в основном изображает Бога не страдающим, а причиняющим страдания. Или использующим страдания. Или избавляющим от страданий. Представление о страдающем Боге вызвано богословским восприятием Иисуса как Бога, и раз страдал он, то страдал Бог. Но представление об Иисусе как о Боге не разделяется большинством авторов Нового Завета. Фактически это богословие сформировалось лишь на конечном этапе раннего христианства. Его нет в Евангелиях от Матфея, Марка и Луки, не говоря уже о поучениях самого Иисуса как исторической личности. То есть я, конечно, нахожу подобное развитие богословской мысли интересным и важным, но не считаю его убедительным.
Другой проблемой богословия Макгилла выглядит его условное, а не единственно возможное понимание христианского Бога. С такой же долей условности богослов может утверждать, что раз Христос принял на себя страдания мира, то миру больше не нужно страдать. В конце концов, именно это говорят богословы о грехе и проклятии: Иисус взял на себя наш грех и подпал проклятию Божию именно для того, чтобы освободить от них нас. А почему со страданием не так? Разве он не страдал, чтобы нам не пришлось?
Более того, если христианский Бог - это тот, кто страдает, то кто же создал и хранит этот мир? Разве это не тот же самый Бог? Утверждая, что Бог страдает вместе со своим творением, мы очевидным образом отказываемся признавать за Богом власть над ним. Другими словами, Бог - это ненастоящий бог. И проблема страдания по-прежнему не решена: зачем оно в этом мире?
В этой книге я рассмотрел целый ряд библейских объяснений причин страдания, и большинство из них, на мой взгляд, не удовлетворительны ни с интеллектуальной, ни с нравственной точки зрения. (Важно помнить, что эти объяснения различны настолько, что зачастую противоречат друг другу.) Это Божье наказание за грехи? Так утверждают ветхозаветные пророки. Но я отказываюсь верить, что врожденные дефекты, массовый голод, эпидемии гриппа, болезнь Альцгеймера и геноциды посланы Богом, чтобы заставить людей покаяться или усвоить урок.
Другие авторы - да и сами пророки - хотят сказать, что часть страданий вызвана наличием у людей свободной воли причинять боль, калечить, пытать и убивать других. И это, конечно, так. Свирепствует расовое и сексуальное насилие, продолжаются войны, геноциды. А ещё постоянно встречаются подлые и злобные люди, которых порою приходится терпеть рядом с собой, по соседству, на работе, в правительстве и так далее. Но почему Бог в одних случаях позволяет людям творить зло, а в других нет? Почему его бездействие так избирательно? Если у него хватило сил направить на уничтожение Иерусалима вавилонские армии, а затем поднять персов, чтобы уничтожить вавилонян, то где он был во Вьетнаме? Или Руанде? Если у него получалось творить чудеса для своего народа на протяжении всей библейской истории, то где он сейчас, когда ваш сын гибнет в автокатастрофе, ваш муж доживает век с рассеянным склерозом, гражданская война терзает Ирак, а иранцы реализуют свои ядерные амбиции?
Некоторые библейские авторы верили, что страданием искупаются грехи. И то правда, что порою из встреченных трудностей действительно можно извлечь для себя какую-то пользу. Но я не способен увидеть ничего искупительного в голодной смерти эфиопских детей или той тысячи человек, что сегодня (как и вчера, и позавчера) умерли от малярии. И какая польза в том, что посреди ночи ваша семья в собственном доме стала объектом атаки обезумевшей от наркотиков банды.
Часть авторов расценивала страдание как испытание веры. Но я не могу поверить, что Бог убил (или позволил сатане убить) десять детей Иова, чтобы посмотреть, проклянет ли его Иов. Если бы кто-то убил ваших детей, разве вы не имели бы права проклясть убийцу? И просто неприлично считать, что Бог мог бы компенсировать Иову его потерю, дав ему десять других детей.
Иные авторы полагали, что страдания в мире вызваны силами, противоставшими Богу, строящими козни его народу, когда тот пытается жить по заповедям. Ну, эти по крайней мере серьезно относятся к существованию всепроникающего зла. Но в конечном счете их мировоззрение основано на мифологических представлениях о мире, не соответствующих нашим современным знаниям (трехэтажная вселенная; злобные маленькие бесы, которые пытаются вселиться в человеческие тела и всячески вредить им, и т.п.) А ещё оно основано на слепой вере, что в конечном счете зло будет побеждено - отличная идея, я бы тоже этого хотел. Но это лишь слепая вера; довольно легко она может спровоцировать социальную апатию: если решение проблем откладывается на неопределённое будущее, то какой смысл заморачиваться на них сейчас.
А были ещё авторы (как тот, кто написал столь выразительные поэтические диалоги Иова), которые утверждали, что страдание - это тайна. Я разделяю эту точку зрения, но я не слишком высокого мнения о сделанном из неё выводе, что у нас нет права искать разгадку тайны. Дескать, мы всего лишь рабы, а Бог - всевластный хозяин, и у нас нет полномочий призвать его к ответу за содеянное. Если нас создал Бог (на мгновение допустим теистический взгляд), то, по-видимому, он же наделил нас чувством справедливости. Если это так, то кроме данного им, у нас нет другого истинного чувства, дающего способность отличать правильное от неправильного. И если он делает что-то неправильно, то мы определяем его виновность по тем самым стандартам суждения, которые он дал нам как чувствующим человеческим существам. А убивать детей, устраивать (допускать) массовый голод и геноциды - это неправильно.
В конце мне придётся признать, что и у меня есть библейский взгляд на страдания. Как оказалось, это точка зрения, изложенная в книге Екклесиаста. Мы многого не знаем об этом мире. Многое в этом мире лишено смысла. Иногда отсутствует справедливость. Всё идет не так, как следует или хотелось бы. Происходит много плохого. Но случается и хорошее. В том и смысл, чтобы наслаждаться жизнью, пока мы можем, потому что она мимолетна. Этот мир и всё, что его наполняет, временно, преходяще и скоро закончится. Мы не будем жить вечно - точнее, мы вообще не проживём долго. И поэтому мы должны наслаждаться жизнью в полной мере, насколько возможно и пока это возможно. Так думает автор Екклесиаста, и я с ним согласен.
По-моему, эта жизнь - это всё, что есть. Мои ученики с трудом верят мне, когда я говорю им, что этому учит Библия, но это так. Ведь это учение Екклесиаста, и его разделяют другие великие мыслители, такие как автор поэтических диалогов Иова. Должно быть, я всё-таки мыслю по-библейски. Во всяком случае, мысль о том, что эта жизнь - это всё, что есть, должна быть не поводом для отчаяния и уныния, а ровно наоборот. Она должна быть источником радости и мечтаний - радости тому, что у нас есть, и мечтаний о том, чтобы сделать мир лучше для себя и для других.
Это значит, что нужно облегчать чужие страдания и дарить надежду тем, у кого её прежде не было. Мы действительно можем многое сделать, занимаясь чужими проблемами. Жить полной жизнью означает, среди прочего, делать больше. Должна быть решена мировая проблема бедности. Богатство можно перераспределить, и даже после этого его многим хватит, чтобы остаться богатыми вонючками. Мы могли бы перераспределить часть нашего богатства хотя бы на микроуровне (я не призываю к марксистской революции). В моем городе Дареме людям не обязательно спать на улице. Детям не обязательно умирать от малярии; плохая вода не должна выкашивать людей целыми семьями; голод не должен убивать людей целыми деревнями. Старики не должны быть заброшены в одиночестве. У школьников должен быть полноценный завтрак. Прожиточный минимум должен соответствовать реальности, а не наивным представлениям чиновников. Страна не должна тратить миллиарды долларов на войны, которые она не может выиграть, чтобы привести к власти режимы, которые не смогут при ней удержаться.
Мы не должны сидеть сложа руки, пока правительства (даже в захудалых государствах) практикуют геноцид в отношении своего народа. Многие люди прочитали о Холокосте и решили: «такое не должно повториться». То же самое они сказали о массовых убийствах на полях смерти в Камбодже: «такое не должно повториться». И после резни в Боснии они повторили: «такое не должно повториться». А потом была бойня в Руанде, и снова все согласились, что «такое не должно повториться». И сейчас, когда происходят повальные изнасилования, грабежи и безостановочные убийства в Дарфуре, они опять говорят: «такое не должно повториться». Такого не должно быть. Будь ты либерал или консерватор, ты перестанешь быть человеком, если оставишь всё как есть.
Люди не должны быть фанатиками или расистами. Наши законы и обычаи не должны дискриминировать по признаку пола или сексуальной ориентации.
Я считаю, нам стоит хорошо потрудиться, чтобы сделать окружающий мир самым лучшим местом для нас самих. Мы должны любить и быть любимыми. Мы должны крепить нашу дружбу, наслаждаться интимными отношениями, дорожить семейными узами. Мы должны зарабатывать и тратить деньги. Чем больше, тем лучше. Надо радоваться хорошей еде и напиткам, баловать себя вредными тортиками. Надо выбираться на природу пожарить мяса и выпить вина. Надо прогуляться вокруг, поработать в своём саду, посмотреть футбол и выпить пива. Надо путешествовать, читать книги, ходить в музеи, любоваться искусством и слушать музыку. Надо ездить на хороших машинах и жить в хороших домах. Надо заводить семью, заниматься любовью, растить детей. Надо изо всех сил любить жизнь - это дар, и он не пребудет с нами долго.
Но ещё нам стоит очень хорошо потрудиться, чтобы сделать окружающий мир самым лучшим местом для других. Надо ли для этого навестить приятеля в больнице, поучаствовать в местной или международной благотворительности, волонтёрском движении, проголосовать за правильных политиков, больше озабоченных чужими страданиями, чем собственной карьерой - нужно всё это и многое другое. То, что мы имеем здесь и сейчас - это всё, что мы имеем. Мы должны жить полной жизнью и помогать другим, а также вкушать от плодов земли.
В конце концов, у нас может и не найтись окончательного решения жизненных проблем. И мы можем не знать всех тому причин. Но то, что мы не можем объяснить страдание, не означает, что мы не можем на него ответить. И наш ответ должен состоять в том, чтобы облегчать страдания там, где это возможно, и прожить жизнь настолько хорошо, насколько это возможно.
Ну да ладно, конец и Богу слава. "Такое не должно повториться".
Спасибо, что дотерпели, а мне ещё предстоит окончательная редактура всего текста. ЫЫЫЫЫ