Умрешь и не тем станешь, кем хочешь
Каждый из нас приходит сюда с болью в сердце. Что мы можем сделать, чтобы наши души не кровоточили, что предстоит понять и пережить, чтобы вернуться навсегда к самим себе и стать свободными от страха?
Сейчас я сижу на полу у изголовья кровати и молча смотрю на твое спокойное лицо, подрагивающие сомкнутые ресницы, чуть приоткрытые губы. Тебе ничего не снится, я знаю. Ты пришел и упал на кровать, провалился в теплую черноту, и еще около часа проспишь спокойно. Твои глаза закрыты, ты смотришь внутрь себя, и душа твоя беседует с Богом. Но в тебе слишком много силы. Пройдет немного времени, и меж бровей появится складка, а губы сожмутся, искривляя рот в неприятной ухмылке. Останется только держать тебя за руку, знаешь, это сложно вытерпеть, - у тебя железные пальцы, и мою ладошку ты сжимаешь так требовательно, что иногда я морщусь от боли.
Ты постареешь раньше нас. Ничего нельзя сделать с огнем, терзающим тебя изнутри. Ты сделаешь все для того, чтобы дух твой как можно дольше не покинул этих мест. Ты оставляешь следы, глубокие следы-шрамы, - чтобы тебя помнили. Память людей - вот что дает нам надежду на бессмертие. И самые верные спутники памяти - война и любовь - два явления, изменяющие мир навсегда. Ты выбрал войну, потому что любить не научился. Потому что твои демоны твердят тебе: "у-бей", и ты слушаешь их. Кого еще тебе слушать? Иногда я боюсь, что их голоса в твоей голове однажды запретят тебе смотреть на меня, и ты утонешь в колючей тьме, чтобы вечно искать своими твердыми пальцами мою ладонь, пока не поймешь, что у тебя нет больше пальцев.
Любовь не кормит нас сказками о спасении - с ней знакома только я. Ты просто хочешь пить, и пьешь, пересохшим ртом припадая к моим губам, тебе кажется, что не будет больше жажды, и ты ловишь в объятия ускользающий свет.
Когда умрет твой последний враг, ты не успеешь даже и подумать обо мне, - вырвешься протяжным криком из моей груди, растянешься, пугающе огромный, на несколько ночей непрекращающегося стона, - "Господи, пощади..."
Сейчас я сижу на полу у изголовья кровати и молча смотрю на твое спокойное лицо, подрагивающие сомкнутые ресницы, чуть приоткрытые губы. Тебе ничего не снится, я знаю. Ты пришел и упал на кровать, провалился в теплую черноту, и еще около часа проспишь спокойно. Твои глаза закрыты, ты смотришь внутрь себя, и душа твоя беседует с Богом. Но в тебе слишком много силы. Пройдет немного времени, и меж бровей появится складка, а губы сожмутся, искривляя рот в неприятной ухмылке. Останется только держать тебя за руку, знаешь, это сложно вытерпеть, - у тебя железные пальцы, и мою ладошку ты сжимаешь так требовательно, что иногда я морщусь от боли.
Ты постареешь раньше нас. Ничего нельзя сделать с огнем, терзающим тебя изнутри. Ты сделаешь все для того, чтобы дух твой как можно дольше не покинул этих мест. Ты оставляешь следы, глубокие следы-шрамы, - чтобы тебя помнили. Память людей - вот что дает нам надежду на бессмертие. И самые верные спутники памяти - война и любовь - два явления, изменяющие мир навсегда. Ты выбрал войну, потому что любить не научился. Потому что твои демоны твердят тебе: "у-бей", и ты слушаешь их. Кого еще тебе слушать? Иногда я боюсь, что их голоса в твоей голове однажды запретят тебе смотреть на меня, и ты утонешь в колючей тьме, чтобы вечно искать своими твердыми пальцами мою ладонь, пока не поймешь, что у тебя нет больше пальцев.
Любовь не кормит нас сказками о спасении - с ней знакома только я. Ты просто хочешь пить, и пьешь, пересохшим ртом припадая к моим губам, тебе кажется, что не будет больше жажды, и ты ловишь в объятия ускользающий свет.
Когда умрет твой последний враг, ты не успеешь даже и подумать обо мне, - вырвешься протяжным криком из моей груди, растянешься, пугающе огромный, на несколько ночей непрекращающегося стона, - "Господи, пощади..."