Мне снился сон...
Говорят, если не записать сон, он уйдет, уйдет навсегда.
Боль настолько сильная, что вызывает тошноту, несмотря на ранний час, я не усну.
Проснулась от странного сна.
Пара стариков, муж и жена. Просто чьи-то бабушка и дедушка, не мои, не твои, не Ваши.
Они живут в доме у тети Вали.
Дед держался уверенно и казался моложе, а бабушка - доживала свои последние дни...
Она готовилась к смерти, не осознавая, что дороги назад уже не будет.
В ее руках был чемодан, старый, картонный с алюминиевыми застежками.
Она упрямо не жалала с ним расставаться ни на минуту.
Бабушку все раздражало, она злилась на всех и больше всего на мужа.
Она торопилась успеть сделать как можно больше перед уходом.
Мы сидели с ней вдвоем на заднем сидении машины.
Старый жигуленок с продавленными креслами.
Бабушка часто повторяла, что ей надо купить спелых помидор для баклажанной икры.
Трудно было понять, она заговаривается или говорит серьезно.
"Успеть! Только бы успеть!" - читалась мольба в глазах ее.
Она открыла свой чемодан.
Внутри - выдвижные ящики и маленькие дверцы.
Украшения из дерева, кости, старинные нательные кресты со стеклянными шариками.
Старыми пальцами, бабушка достала три бруска, завернутые в коричневую бумагу.
Деньги! Пачки пятитысячных купюр - новые и хрустящие.
Она собирала их годами.
- На, забирай, потрать на мои похороны, сделай все красиво, я им не верю, ненавижу их! - повторяла бабушка, часто раскачиваясь назад-вперед.
- Тут много, куда деть оставшиеся деньги? - поинтересовалась я.
- Куда захочешь, мне уже будет все равно...
Я оплатила гроб, купила живых роз цвета темной крови, заказала самое красивое место на кладбище, вдали от всех, около березки...
После похорон я поехала по церквям, часовням и монастырям.
Я раздавала новые хрустящие пятитысячные всем, кто сидел на паперти, кто просил и нуждался.
Полуслепые бабки брали деньги и плакали...
Я проснулась счастливая....
Этот сон словно калька, кривое зеркало того, что произошло с мамой.
Она тоже оставила денег - сто тысяч вклад и больше пятидесяти тысяч на карточках.
Счет за похороны составил 39990, а деньги, что были на карточках - исчезли...
Единственное, что я смогла - это поставить маме самый лучший памятник, не экономя, не считая, просто, выбирая все самое лучшее.
Гранитная плита, крест, брусчатка, подложка, чтобы не пробивалась трава.
В сегодняшнем сне я успела, а в жизни - нет.
С воскресенья моя жизнь напоминает собой камеру пыток.
Бог испытывает меня болью, сильной, бесконечной, пугающей...
В воскресенье я, как обычно, отправилась на рынок.
Я обещала купить самого вкусного копченого сала для Марины Васильевны, кому-то - варенье из айвы, себе - бочковые соленые огурцы.
Все шло по плану.
Я стояла в очереди за лимонами и, в какой-то момент, потянувшись за помидорами, почувствовала боль в пояснице.
Три прострела - два сильных, один слабее.
Слезы выступили из глаз, я стою и понимаю, что не могу пошевелить рукой, чтобы достать бумажник из куртки.
- Что с вами? Вам плохо? - кричали продавцы.
Да, мне было очень плохо, очень страшно и очень больно.
Я доплелась до машины, завалилась в нее с трудом.
Три часа я звонила и писала всевозможным костоправам и мануальным терапевтам - никто не смог меня принять.
Невролог назначила лекарства, которые должны были убрать боль, но они не справились.
Вчера удалось попасть к "массажисту", который сказал, что у меня все плохо и будет только ухудшаться.
Он покрутил мне суставами, ослабил давление в напряженных мышцах.
Ничего не помогает, кроме уколов.
Заканчивается пачка Диклофенака, кетарола и Дексалгина.
Колю все по кругу, что-то помогает - боль утихает на три часа, а потом возвращается с новой силой.
Я боюсь и не хочу спать, потому что просыпаюсь в четыре часа утра, жду до пяти, после чего делаю укол.
В книге у меня самая тяжелая глава и кусочек - кульминация.
Совсем нет сил его прописать, сажусь, задыхаюсь от боли и переползаю на кровать.
Ничего не происходит просто так, все не случайно.
Я запуталась или расслабилась, перестав ценить то, что имею.
Третий день я не могу ходить по городу.
Я вообще с трудом передвигаюсь.
Мои ароматные туи, липы и грецкие орехи не видят меня третий день.
В девять тридцать я не прохожу мимо аптеки.
Сегодня я смогла приготовить ленивый плов с овощами и курицей, протушенный в бульоне, и то, потому что мои домочадцы с недовольством смотрят на коробки с дошираком, творожным сыром и рыбными консервами.
Это - испытание, которое надо пройти, прожить, чтобы быть благодарной за то, чего не ценила...
Гайвань со львом упакована в коробку и убрана в шкаф.
Я продала ее одной волшебной девушке за цену ниже, чем она стоила в Китае.
Мне хочется порадовать эту девушку, я чувствую, что гайвань со львом - это ее предмет силы...
Сегодня, в темноте ночи или утра, я сидела на кухне.
Мой странный сон был ярким и густым.
Я думала о бабушке, что умерла...
Допив холодный чай подошла к каминной полке, где стоят иконы...
В свете луны виден лик Спасителя...
"Господи, помоги всем заблудшим душам обрести покой"....
