Сказка про Канатоходца
Ане
Жил да был Канатоходец.
Всю жизнь он ходил по канату, протянутому высоко над землёй между точками А и Б. Где эти точки, Канатоходец не знал, в жизни их не видел, и не больно-то они его интересовали. Смотрел он всё больше вниз, туда, где светились разноцветные окна.
- Там, внизу, дворец, - думал Канатоходец. - Большой прекрасный дворец, окруженный садом. Во дворце полно всяких сокровищ, и уж конечно там есть золотой трон, пустующий в ожидании короля.
Людей с высоты видно не было, но до Канатоходца доносились их голоса и смех.
- Сейчас они стоят, задрав головы, и смотрят на меня. Когда я на долю секунды теряю равновесие, они замирают от ужаса, а потом кричат от радости, что я не упал. Интересно, им понравится, если я постою на одной ноге?
Когда Канатоходцу особенно удавались сложные трюки, он мечтал, что восхищённые жители дворца пригласят его занять золотой трон и стать королём. Ещё бы, ведь он такой бесстрашный и ловкий, так красиво делает «ласточку», да, в конце концов, он гораздо ближе к небу, чем все остальные люди.
К северу от замка расстилалась бескрайняя серая пустошь. Канатоходец никогда не спускался вниз, но знал, что это городская свалка. Он редко смотрел в её сторону. Только когда у него было плохое настроение. Плохое настроение случалось, когда жители замка слишком тихо кричали и мало смеялись.
- Наверное, я им надоел. - думал Канатоходец. - Ещё бы, столько лет одно и то же. А новые номера никак выучить не могу, ловкости не хватает. За десять лет тремя яблоками жонглировать не научился! Такими темпами мне никогда не стать королём. На что людям сдался король-бездарь? Пойду жить на свалку, мне там самое место.
К середине осени грустные мысли стали повторяться всё чаще. Тем более что непонятно почему стала кружиться голова, и Канатоходец с трудом показывал самые простые трюки. Дошло до того, что он не мог сделать больше десяти шагов: приходилось останавливаться и переводить дух.
Однажды вечером Канатоходец сидел на маленькой канатной площадке и разговаривал сам с собой.
- Ну и как ты себя чувствуешь, провалив дело всей своей жизни? Признайся, что в канатоходцы ты больше не годишься, а значит, ни на что ты не годишься. Зрителей ты разочаровал, самому себе опротивел, а главное - тебе никогда не стать королём. Единственное твоё место - на свалке. - Сказал Канатоходец и сам себе ответил:
- Ну что ж, значит, так тому и быть.
Он встал, прошел шагов двадцать на север, зажмурился и прыгнул вниз.
Канатоходец не ушибся. Когда он смотрел вниз с канатной площадки, ему казалось, что земля страшно далеко, а прыгнул - будто со стула на пол.
Он огляделся и увидел плавные серые холмы, уходящие за горизонт.
Накрапывал тёплый дождь. Канатоходец всегда думал, что на свалке отвратительно пахнет, и принюхался, но кроме запаха мокрой травы и пыли ничего не почувствовал.
Он сделал два шага, споткнулся и чуть не упал. Внимательно поглядел под ноги и увидел, что вся земля усыпана самыми разными обломками, осколками и деталями: тут были бутылочные стёкла и кукольные головы, секундные стрелки и половинки ножниц, колёсики и размотанные кассеты…
Канатоходец расчистил себе место среди хлама сел и сказал себе:
- Вот тут тебе самое место, приятель. Самое место для тупогонеудачниканавсегдаупустившегосвойпоследнийшанс.
Он вздохнул и горестно закрыл глаза, а когда снова открыл, увидел, что прямо к нему, переступая через горки мусора, идёт человек. Канатоходец и раньше подозревал, что у свалки есть смотритель. Он представлял его себе сгорбленным старикашкой с унылым инертным носом. Когда смотритель свалки останавливается, нос тянет его вперёд, и по инерции старику приходится делать ещё несколько шагов.
Тем временем человек подошел совсем близко. Он действительно был немолод, но держался очень прямо. У него было странное лицо: серьёзное и весёлое одновременно.
На шее у человека висел фотоаппарат в кожаном футляре, а на плече сидела небольшая ворона.
- Добрый день, - сказал смотритель свалки, - и голос у него тоже был одновременно серьёзный и весёлый.
- Здравствуйте, - пробормотал Канатоходец.
- Может быть, я могу вам чем-нибудь помочь? Вы что-то ищете? Сюда редко кто заглядывает, и я немного отвык от людей, но всегда рад гостям. И Бланка тоже. - Он тронул щекой ворону.
- Ничего я не ищу. Я… Вы разрешите мне здесь остаться?
- Остаться? - удивился Смотритель. - Как так - остаться?
- Жить.
- Вы хотите здесь жить? Но почему? Разве у вас нет дома?
- Потому что… Потому что… Меня никогда не пустят во дворец! - выпалил Канатоходец и чуть не заплакал.
- В какой дворец? Я давний житель здешних мест, но про дворец впервые слышу.
- Ну как же, тот дворец, который на двадцать шагов южнее свалки!
- Но там нету никакого дворца. Там центральный рынок.
- Нет дворца… - прошептал Канатоходец. - а я мечтал стать королём…
- Да, королём вряд ли получится. Можно, конечно, стать директором рынка, но я вам очень не советую: дрянная работёнка. Нервная, скучная, только и думай, как бы товар не разворовали и торговцы не перессорились. Кстати, давайте познакомимся. Меня зовут Лев Соломонович. А Вас?
- Канатоходец.
- Очень приятно. Я, как Вы, наверное, поняли, Смотритель свалки. А Вы по какой части?
- По канату хожу.
- Интересная работа?
- Интересная. Думаю много.
- О чём же, если не секрет?
- О людях.
- Да, это действительно интересно. Я редко вижу людей. Расскажите мне про них. Какие они?
- Какие? - растерялся Канатоходец. - Ну… Такие… Зрители.
- Нет, ну какие? Как они выглядят? Что едят на завтрак? Они обидчивые? Часто простужаются? У них есть чувство юмора? А дети у них симпатичные? Какие шляпы сейчас в моде?
- Я н-не знаю… Я думаю о том, почему сегодня они аплодируют тише, чем вчера. Но в последнее время мне совсем не аплодируют. Я плохо стал работать. Голова кружится.
- Это бывает, если всё время смотреть вниз. Кстати, а когда Вы в последний раз ели?
- Я не ем. Мне не надо.
- Высыпаетесь?
- Я не сплю.
- Ну что ж это такое! - всплеснул руками Лев Соломонович. - Не есть, не спать, всё время смотреть под ноги, а потом удивляться, что голова кружится!
Канатоходец обиделся и решил перевести разговор на другую тему.
- Тяжело, наверное, быть смотрителем свалки?
- Что Вы! Это самая прекрасная работа, которая была у меня за последние пятьдесят лет!
Раньше я работал в НИИ, проектировал подводные лодки. Знаете, что это такое?
Канатоходец помотал головой.
- Ну, неважно. Здесь - совсем другое дело. Здесь вещи свободные.
- Как это - свободные?
- Я покажу. Бланка, дай мне, пожалуйста, во-он ту штуку. Вот, смотрите.
- Носик чайника?
- Был раньше, пока не отбился. Тогда у него не было никакого выбора: целыми днями пропускай через себя чай, и всё. А сейчас он может быть хоботом фарфорового слона. Или подзорной трубой. Через него можно выдувать мыльные пузыри. А ещё…
- А ещё? - заворожено повторил Канатоходец.
- А ещё - придумайте сами. Вещи свободные, и я с ними сам стал свободным. Раньше ни на что времени не было, а теперь хожу, смотрю. Фотографировать снова начал. - Лев Соломонович погладил футляр фотоаппарата. - Приходите в гости, я вам фотографии покажу. Сам проявляю, сам печатаю. Я недалеко живу, минут двадцать быстрым шагом.
- Вы разве не здесь живёте?
- Нет, конечно. Где же здесь жить? Тут и домов-то нету. Я живу в Городе. А Вы?
- Я хожу по канату.
- Так не бывает. Вот, держите. - Смотритель покопался в карманах, достал небольшой медный ключ и протянул Канатоходцу. - В ближайший выходной…
- А что такое выходной?
- Это день, когда вы не работаете. Да-да, такое бывает. Так вот, в ближайший свободный день идите в Город и поищите себе хороший дом. Только как следует ищите, не халтурьте. И обязательно приходите в гости. Запомните адрес: Канифольный проезд, дом четыре. Ну, до встречи. Бланка, не вредничай, попрощайся.
- До свидания! - сказала Бланка. - До встречи в Городе.
* * *
Канатоходец сидел на канатной площадке и смотрел вниз. Посреди рыночной площади стоял мальчик. Мальчик не обращал на Канатоходца никакого внимания. Он только что доел эскимо и разглядывал палочку. То есть не палочку, а эльфийский меч. Или плоскую мачту корабля. Или человечка с прижатыми к туловищу руками.
Канатоходец вынул из кармана медный ключ, покачал его на ладони. Надо, наконец, разузнать, что это за Город такой. Завтра. В крайнем случае - послезавтра.
Жил да был Канатоходец.
Всю жизнь он ходил по канату, протянутому высоко над землёй между точками А и Б. Где эти точки, Канатоходец не знал, в жизни их не видел, и не больно-то они его интересовали. Смотрел он всё больше вниз, туда, где светились разноцветные окна.
- Там, внизу, дворец, - думал Канатоходец. - Большой прекрасный дворец, окруженный садом. Во дворце полно всяких сокровищ, и уж конечно там есть золотой трон, пустующий в ожидании короля.
Людей с высоты видно не было, но до Канатоходца доносились их голоса и смех.
- Сейчас они стоят, задрав головы, и смотрят на меня. Когда я на долю секунды теряю равновесие, они замирают от ужаса, а потом кричат от радости, что я не упал. Интересно, им понравится, если я постою на одной ноге?
Когда Канатоходцу особенно удавались сложные трюки, он мечтал, что восхищённые жители дворца пригласят его занять золотой трон и стать королём. Ещё бы, ведь он такой бесстрашный и ловкий, так красиво делает «ласточку», да, в конце концов, он гораздо ближе к небу, чем все остальные люди.
К северу от замка расстилалась бескрайняя серая пустошь. Канатоходец никогда не спускался вниз, но знал, что это городская свалка. Он редко смотрел в её сторону. Только когда у него было плохое настроение. Плохое настроение случалось, когда жители замка слишком тихо кричали и мало смеялись.
- Наверное, я им надоел. - думал Канатоходец. - Ещё бы, столько лет одно и то же. А новые номера никак выучить не могу, ловкости не хватает. За десять лет тремя яблоками жонглировать не научился! Такими темпами мне никогда не стать королём. На что людям сдался король-бездарь? Пойду жить на свалку, мне там самое место.
К середине осени грустные мысли стали повторяться всё чаще. Тем более что непонятно почему стала кружиться голова, и Канатоходец с трудом показывал самые простые трюки. Дошло до того, что он не мог сделать больше десяти шагов: приходилось останавливаться и переводить дух.
Однажды вечером Канатоходец сидел на маленькой канатной площадке и разговаривал сам с собой.
- Ну и как ты себя чувствуешь, провалив дело всей своей жизни? Признайся, что в канатоходцы ты больше не годишься, а значит, ни на что ты не годишься. Зрителей ты разочаровал, самому себе опротивел, а главное - тебе никогда не стать королём. Единственное твоё место - на свалке. - Сказал Канатоходец и сам себе ответил:
- Ну что ж, значит, так тому и быть.
Он встал, прошел шагов двадцать на север, зажмурился и прыгнул вниз.
Канатоходец не ушибся. Когда он смотрел вниз с канатной площадки, ему казалось, что земля страшно далеко, а прыгнул - будто со стула на пол.
Он огляделся и увидел плавные серые холмы, уходящие за горизонт.
Накрапывал тёплый дождь. Канатоходец всегда думал, что на свалке отвратительно пахнет, и принюхался, но кроме запаха мокрой травы и пыли ничего не почувствовал.
Он сделал два шага, споткнулся и чуть не упал. Внимательно поглядел под ноги и увидел, что вся земля усыпана самыми разными обломками, осколками и деталями: тут были бутылочные стёкла и кукольные головы, секундные стрелки и половинки ножниц, колёсики и размотанные кассеты…
Канатоходец расчистил себе место среди хлама сел и сказал себе:
- Вот тут тебе самое место, приятель. Самое место для тупогонеудачниканавсегдаупустившегосвойпоследнийшанс.
Он вздохнул и горестно закрыл глаза, а когда снова открыл, увидел, что прямо к нему, переступая через горки мусора, идёт человек. Канатоходец и раньше подозревал, что у свалки есть смотритель. Он представлял его себе сгорбленным старикашкой с унылым инертным носом. Когда смотритель свалки останавливается, нос тянет его вперёд, и по инерции старику приходится делать ещё несколько шагов.
Тем временем человек подошел совсем близко. Он действительно был немолод, но держался очень прямо. У него было странное лицо: серьёзное и весёлое одновременно.
На шее у человека висел фотоаппарат в кожаном футляре, а на плече сидела небольшая ворона.
- Добрый день, - сказал смотритель свалки, - и голос у него тоже был одновременно серьёзный и весёлый.
- Здравствуйте, - пробормотал Канатоходец.
- Может быть, я могу вам чем-нибудь помочь? Вы что-то ищете? Сюда редко кто заглядывает, и я немного отвык от людей, но всегда рад гостям. И Бланка тоже. - Он тронул щекой ворону.
- Ничего я не ищу. Я… Вы разрешите мне здесь остаться?
- Остаться? - удивился Смотритель. - Как так - остаться?
- Жить.
- Вы хотите здесь жить? Но почему? Разве у вас нет дома?
- Потому что… Потому что… Меня никогда не пустят во дворец! - выпалил Канатоходец и чуть не заплакал.
- В какой дворец? Я давний житель здешних мест, но про дворец впервые слышу.
- Ну как же, тот дворец, который на двадцать шагов южнее свалки!
- Но там нету никакого дворца. Там центральный рынок.
- Нет дворца… - прошептал Канатоходец. - а я мечтал стать королём…
- Да, королём вряд ли получится. Можно, конечно, стать директором рынка, но я вам очень не советую: дрянная работёнка. Нервная, скучная, только и думай, как бы товар не разворовали и торговцы не перессорились. Кстати, давайте познакомимся. Меня зовут Лев Соломонович. А Вас?
- Канатоходец.
- Очень приятно. Я, как Вы, наверное, поняли, Смотритель свалки. А Вы по какой части?
- По канату хожу.
- Интересная работа?
- Интересная. Думаю много.
- О чём же, если не секрет?
- О людях.
- Да, это действительно интересно. Я редко вижу людей. Расскажите мне про них. Какие они?
- Какие? - растерялся Канатоходец. - Ну… Такие… Зрители.
- Нет, ну какие? Как они выглядят? Что едят на завтрак? Они обидчивые? Часто простужаются? У них есть чувство юмора? А дети у них симпатичные? Какие шляпы сейчас в моде?
- Я н-не знаю… Я думаю о том, почему сегодня они аплодируют тише, чем вчера. Но в последнее время мне совсем не аплодируют. Я плохо стал работать. Голова кружится.
- Это бывает, если всё время смотреть вниз. Кстати, а когда Вы в последний раз ели?
- Я не ем. Мне не надо.
- Высыпаетесь?
- Я не сплю.
- Ну что ж это такое! - всплеснул руками Лев Соломонович. - Не есть, не спать, всё время смотреть под ноги, а потом удивляться, что голова кружится!
Канатоходец обиделся и решил перевести разговор на другую тему.
- Тяжело, наверное, быть смотрителем свалки?
- Что Вы! Это самая прекрасная работа, которая была у меня за последние пятьдесят лет!
Раньше я работал в НИИ, проектировал подводные лодки. Знаете, что это такое?
Канатоходец помотал головой.
- Ну, неважно. Здесь - совсем другое дело. Здесь вещи свободные.
- Как это - свободные?
- Я покажу. Бланка, дай мне, пожалуйста, во-он ту штуку. Вот, смотрите.
- Носик чайника?
- Был раньше, пока не отбился. Тогда у него не было никакого выбора: целыми днями пропускай через себя чай, и всё. А сейчас он может быть хоботом фарфорового слона. Или подзорной трубой. Через него можно выдувать мыльные пузыри. А ещё…
- А ещё? - заворожено повторил Канатоходец.
- А ещё - придумайте сами. Вещи свободные, и я с ними сам стал свободным. Раньше ни на что времени не было, а теперь хожу, смотрю. Фотографировать снова начал. - Лев Соломонович погладил футляр фотоаппарата. - Приходите в гости, я вам фотографии покажу. Сам проявляю, сам печатаю. Я недалеко живу, минут двадцать быстрым шагом.
- Вы разве не здесь живёте?
- Нет, конечно. Где же здесь жить? Тут и домов-то нету. Я живу в Городе. А Вы?
- Я хожу по канату.
- Так не бывает. Вот, держите. - Смотритель покопался в карманах, достал небольшой медный ключ и протянул Канатоходцу. - В ближайший выходной…
- А что такое выходной?
- Это день, когда вы не работаете. Да-да, такое бывает. Так вот, в ближайший свободный день идите в Город и поищите себе хороший дом. Только как следует ищите, не халтурьте. И обязательно приходите в гости. Запомните адрес: Канифольный проезд, дом четыре. Ну, до встречи. Бланка, не вредничай, попрощайся.
- До свидания! - сказала Бланка. - До встречи в Городе.
* * *
Канатоходец сидел на канатной площадке и смотрел вниз. Посреди рыночной площади стоял мальчик. Мальчик не обращал на Канатоходца никакого внимания. Он только что доел эскимо и разглядывал палочку. То есть не палочку, а эльфийский меч. Или плоскую мачту корабля. Или человечка с прижатыми к туловищу руками.
Канатоходец вынул из кармана медный ключ, покачал его на ладони. Надо, наконец, разузнать, что это за Город такой. Завтра. В крайнем случае - послезавтра.