В честь дня рождения Толкина-2
На следующее утро Генри Поттер снова отправился в Бирмингем.
Подходя к знакомой палате, он услышал смех и оживленные голоса. И, пройдя в дверь, Генри с облегчением выдохнул: эликсир жизни, могущественнейшее зелье, способное практически бесконечно продлять жизнь и даже вернуть тело застрявшему на земле бесплотному духу, подействовало.
У лейтенанта были посетители, точнее, посетительница. Взглянув на нее, Генри испытал потрясение. В первое мгновение он увидел… он не знал, кого он увидел. Волшебнику пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем чары хоть сколько-то рассеялись, и он увидел, что на кровати рядом с младшим лейтенантом сидит влюбленная и очень счастливая молодая женщина, действительно красавица, но все-таки обычная женщина-маггл в синем платье со скромным белым воротничком, а не сказочная королевна, окутанная сшитым из синего ночного неба мерцающим плащом, со звездами, запутавшимися в облаке черных, как вороново крыло, волос, - на самом деле аккуратно уложенных в строгую прическу.
- Позвольте представить вам мою жену Эдит. Эдит, это мистер… - и лейтенант нахмурился, сообразив, что не знает имени «медика-исследователя».
- Поттер, Генри Поттер, - и волшебник, склонившись, почтительно поцеловал руку молодой женщине, как если бы она была самой Ровеной Рэйвенкло, на которую и в самом деле немного походила.
- Я вижу, вам уже лучше? - спросил Генри у больного.
- Да, и Эдит наконец смогла приехать.
- Это было ужасно: сначала заболела Дженни - это кузина, с которой я живу, пока Рональд воюет, - пояснила молодая женщина Поттеру, - Я никак не могла ее оставить, а потом сама слегла со страшной простудой. Я так беспокоилась за него, а приехала - и увидела, что с ним все в порядке! Если все будет хорошо, его обещают отпустить ко мне на Рождество в Грейт-Хейвуд! - и влюбленные обменялись счастливыми взглядами.
- Я очень рад, что мое лекарство вам не понадобилось, - с облегчением сказал Поттер.
- Да, Эдит меня вылечила, - улыбнулся младший лейтенант.
- Нет, это волшебный эликсир помог, - рассмеялась молодая женщина.
- Какой волшебный эликсир? - спросил Поттер, несколько озадаченный.
- Рональду приснился сегодня ночью совершенно поразительный сон: как будто к нему пришел хобгоблин…
- Хобгоблин? - выдохнул Поттер.
- Я не говорил, что это хобгоблин, - вмешался ее муж. - Я бы сказал, «хоб-что-то-там», но не «гоблин».
- Ты думаешь, это был брауни? Уж точно не эльф! - и супруги влюбленно переглянулись и пожали друг другу руки, словно это была какая-то нежная тайна.
- Как бы то ни было, - продолжала Эдит, обращаясь к мистеру Поттеру, - это существо было небольшого росточка, с ушами, как крылья у летучих мышей, с глазами, как мячики для гольфа, и… и… - тут молодая женщина просто захлебнулась от смеха, - он был в зеленом жилете с огромными пуговицами!
И молодые люди снова засмеялись. Поттер вежливо улыбнулся.
- И что же было дальше? - спросил он.
- О, это существо сказало, что его зовут мистер Бэггинс… - сказала Эдит.
- Должно быть, из Бэг-Энда, - вставил младший лейтенант, и супруги прыснули, словно два подростка.
- В Бэг-Энде, под Дормстоном, живет моя тетя Джейн, - пояснил молодой человек.
- … и что его прислал волшебник, - продолжала Эдит.
- Волшебник? - поднял бровь Поттер.
- Да, волшебник по имени Гандальв, - ответил младший лейтенант. - Только тут я убедился, что это сон, пусть даже удивительно реалистичный: ведь на ночь глядя я перечитывал «Двергаталь», - молодой человек похлопал рукой по лежащей на прикроватном столике книге. - В «Старшей Эдде» Гандальв, конечно, дверг, то есть карла, однако его имя означает, по одной из этимологий, «эльф с посохом»…
- Не отвлекайся, Рональд! - с напускной строгостью сказала молодая женщина и обратилась к Поттеру: - Он так может часами.
- Да, так вот: этот самый волшебник Гандальв, кто бы он ни был, прислал мне с мистером Бэггинсом волшебный эликсир. Это оказалась светящаяся золотистая жидкость в небольшой бутылочке, настоящая красная тинктура алхимиков. Что на самом деле странно: скорее уж мне должны были присниться яблоки Идунн, или подойник с молоком Хейдрун, или «скальдскапар мьядар»…
- Рональд!
- Но вы выпили этот эликсир? - спросил Поттер.
- Конечно! Такими вещами не разбрасываются даже во сне. Я до сих пор помню его вкус и аромат, немного похоже на ликер. Нет, на лимпэ… - мечтательно добавил молодой человек. - Потом мне снилось что-то еще, что-то хорошее, но я не помню что. А утром я проснулся совсем здоровым и даже немного поработал до приезда Эдит, - и молодой человек указал на лежащую на столе тетрадку, на которой было крупно выведено «Туор и изгнанники Гондолина».
В этот момент в палату заглянула медсестра:
- Мистер Поттер, вас спрашивают.
Волшебник все понял.
- Прошу прощения, я отойду на минутку, - и он встал и вышел в коридор.
За дверью палаты его ждали шурин Гектор Фоли, глава отдела забвения, и министр магии Арчер Эвермонд собственной персоной. За Эвермондом маячили знакомый аврор (по фамилии Бореалис) и знакомый забвенник (по фамилии Тоталь-Реколл), которые при виде Поттера приняли чрезвычайно официальный вид: дескать, мы тут по работе, Гарри, ничего личного. Министр магии держал за ухо скулящего Бэгги.
- Как вы могли?! - начал возмущенный Эвермонд, даже не поздоровавшись, - Я знаю, что вы принципиальный магглофил, Поттер, но скормить магглу волшебное зелье, вдобавок - посредством болтливого домашнего эльфа! Я не ожидал такого даже от вас! Это Азкабан даже для члена Визенгамота!
- Добрый день, министр, добрый день, Гектор, - спокойно сказал Генри и кивнул аврору с забвенником. - Ваше обвинение вполне безосновательно, - продолжал он, обращаясь к Эвермонду, - не говоря уже о том, что никакого домашнего эльфа у меня нет. И потому извольте отпустить этого свободного эльфа.
Министр выпустил Бэгги, но того на правах члена семьи перехватил за жилет Гектор Фоли.
- Гарри, отпираться не имеет смысла, - с несчастным видом произнес Гектор. - Бэгги арестовали в кабачке «Веселый Грендель», где он, напившись, хвастался тем, что его хозяин изготовил эликсир жизни, который он, Бэгги, передал магглу.
- Это неправда! - отчаянно пискнул эльф. Его огромные глаза наполнились слезами и сделались как стеклянные елочные шары. - Я все наврал, чтобы похвалиться в «Веселом Гренделе»! Ничего я магглу не передавал!
Эвермонд махнул рукой.
- Мы стояли за дверью с вашего прихода, Поттер, и слышали весь разговор с магглами. Получается, что вы не только дали магглу волшебное лекарство вопреки прямому запрету министерства, но ваш эльф еще и нарушил Статут о сохранении тайны!
- И что же вы услышали, стоя за дверью? - вежливо спросил Генри.
Эвермонд начал закипать.
- Что ваш эльф, - он ткнул пальцем в Бэгги, - выполняя ваше поручение, передал магглу какое-то волшебное снадобье! И вдобавок показался магглу и кучу всего ему нарассказывал! Вы и это будете отрицать?
- Хозяин ничего мне не поручал! - взвизгнул Бэгги, извиваясь в хватке Гектора. - Я сам украл волшебный эликсир для маггла, судите меня!
- Нет, я не буду отрицать, что изготовил эликсир жизни из частицы философского камня, полученной в дар от Николя Фламеля, - спокойно произнес Генри.
- Фламель подарил тебе частицу философского камня? - опешил Гектор Фоли.
- Да. Надеюсь, хотя бы это не преступление - получить философский камень от его создателя и старейшего из ныне живущих алхимиков? - спросил Генри. - Я объяснил мессиру Фламелю, зачем мне нужен философский камень, и он сделал мне подарок.
Аврор и забвенник за спиной министра переглянулись.
- Я и понятия не имел, что ты знаком с самим Фламелем… - пробормотал Гектор.
Арчер Эвермонд всплеснул руками.
- Вы получили такой дар, создали aurum potabile - и потратили его на маггла! Будь моя воля, за такое полагался бы не Азкабан, а смертная казнь!
- Мы знаем ваши взгляды, министр, - вздохнул Гектор. - Давайте обойдемся без лишних слов. Гарри, - обратился он к зятю, - министерство магии готово закрыть глаза на твой проступок, если ты сегодня же подашь в отставку как член Визенгамота. Поверь, так будет лучше для всех: для тебя, для Поликсены, для Флимонта…
«…И для твоей карьеры», - подумал Генри, но вслух этого не сказал, потому что любил брата Поликсены, хотя и полагал, что для министра магии - а на блестящем Гекторе его будущее было написано большими буквами - тот чересчур склонен к соглашательству.
- Нет, я не собираюсь ни подавать в отставку, ни отправляться в Азкабан, - сказал Генри. - Поскольку никакого преступления я не совершал: я не передавал никаких волшебных лекарств магглу. И не поручал этого Бэгги, когда отправил его в госпиталь с эликсиром жизни.
Все - Эвермонд, Гектор, аврор, забвенник и даже Бэгги - уставились на Генри, как на сумасшедшего.
- Ты хочешь сказать, что Бэгги по ошибке отдал эликсир жизни магглу? - спросил озадаченный Гектор.
- Еще чего! - возмутился эльф. - Хозяин мне и карточку дал, чтобы я не перепутал!
И Бэгги извлек из жилетного кармана фотографию, которую Генри, возвращаясь в прошлый раз от младшего лейтенанта, незаметно вытащил из его медицинской карты.
Гектор посмотрел на карточку, бросил взгляд сквозь приоткрытую дверь в палату и печально покачал головой.
- Это он, ошибки нет, увы, - он с укором посмотрел на Бэгги: - И почему ты не умеешь держать язык за зубами! По счастью, нарушение Статута как таковое не влечет за собой непоправимых последствий…
И Фоли повернулся к забвеннику, который уже доставал свою волшебную палочку:
- Сотрите встречу с эльфом из памяти маггла.
- Но мессир Фламель… - начал обеспокоенный Гарри, однако заклятие забвения уже сорвалось с палочки.
Но вместо того, чтобы поразить младшего лейтенанта, оно срикошетило обратно. Забвенник еле успел пригнуться, и отраженное заклятие ударило в стену с такой силой, что на головы волшебникам посыпалась штукатурка.
- Это вам с рук не сойдет! - возопил Эвермонд, который теперь походил на обсыпанный сахарной пудрой пончик. - Что вы сделали, какое заклинание вы наложили на этого маггла?! У эликсира жизни нет такого побочного действия, как отражение заклинания забвения! Немедленно арестуйте мистера Поттера! - приказал Эвермонд аврору и забвеннику, и те подняли свои волшебные палочки, целя в Генри.
- Да разуйте же наконец глаза! - воскликнул Поттер и распахнул дверь в палату.
Четверо волшебников недоверчиво уставились на младшего лейтенанта ланкаширских стрелков. Но не прошло и десяти секунд, как челюсть Эвермонда отвалилась и изо рта министра магии вырвался какой-то неподобающий звук вроде «мэ-э-э…» или «ба-а-а…».
Пораженный Гектор переводил взгляд с министра на зятя.
- Что это такое? Я в жизни не видел ничего подобного. Но он же не волшебник!
- И не обскуриал, - сказал аврор.
- И не сквиб, - сказал забвенник.
Все трое уставились на Поттера.
- Это vox populi, - слабо выговорил Арчер Эвермонд. - Они встречаются реже, чем единороги…
- Я бы сказал, намного реже, чем единороги, - уточнил Генри. - Хотя и чаще, чем философские камни. Мессир Фламель сказал мне, что за свои шестьсот с лишним он видел всего четырех. Сам я никогда бы не догадался, с кем столкнулся, если бы не первый из членов нашей семьи, заседавший в Визенгамоте.
Гектор Фоли закатил глаза.
- Как я вам, должно быть, уже рассказывал, - безжалостно продолжал Генри, - Рэлстон Поттер был членом Визенгамота целых сорок лет…
- И поддерживал Статут о соблюдении тайны, на который вы нападаете, - сварливо вставил Эвермонд.
- Против тех, кто настаивал на войне с магглами. Так вот, Рэлстон оставил дневник, в котором, кроме всего прочего, подробно описал свою встречу с vox populi. Это случилось в самом начале его пребывания в Визенгамоте, в 1612 году, в Лондоне. И, как ни странно - в маггловском суде: зять требовал с тестя выплаты приданого, и свидетелем зятя как раз оказался vox populi.
- А что такое «вокс попули»? - пискнул любопытный Бэгги.
Генри задумался.
- Как бы это попроще объяснить? У магглов есть кошки, ежи и собаки - а у волшебников низлы, нарлы и крапы. Которые сами колдовать не умеют, но волшебными свойствами обладают. Вот и с vox populi так: это человек, которые не умеет колдовать и потому не является ни волшебником, ни обскуриалом, но притом, - Генри перевел взгляд на министра, - обладает волшебными свойствами, а потому не является ни магглом, ни сквибом. Я нарочно уточнил у мессира Фламеля.
- Значит, хозяин ни в чем не виноват! - радостно воскликнул недомашний эльф. - А Бэгги ничего не перепутал!
- Еще мессир Фламель упомянул, что никакие заклятия памяти на vox populi не действуют, - добавил Генри. - Но я не думаю, что в данном случае это проблема.
- Да уж, в этой taiga наш маленький листочек затеряется с концами… - проворчал Эвермонд. - Ни один маггл никогда не поверит, что его истории имеют хоть какое-то отношение к реальной жизни.
- Стало быть, министр, вы согласны с тем, что закон не был нарушен, - сказал Генри.
- Согласен, согласен… - махнул рукой Эвермонд.
Гектор Фоли по-прежнему смотрел на человека, над которым даже в ярком дневном свете, льющемся из стрельчатого окна, клубились видения величественных твердынь, сказочных лесов и беззвучных сражений.
- Теперь он будет жить долго… - пробормотал он.
- Если не произойдет несчастного случая, например, на войне, - сказал Эвермонд.
Он откашлялся и строго посмотрел на Генри.
- Мистер Поттер! Позвольте от имени министерства магии, Визенгамота и всего волшебного сообщества поблагодарить вас за спасение жизни vox populi. Это было своевременно и… - министр магии пожевал губами, - своевременно. В награду за этот благородный поступок я предлагаю вам официально принять ответственность, которую вы столь, гм, решительно взяли на себя сами. С соблюдением Статута о соблюдении тайны, естественно.
Генри Поттер склонил голову.
- Спасибо, господин министр. Смею вас заверить, что как protector vocis populi я, тем не менее, намерен с неослабевающим рвением исполнять свой долг в Визенгамоте.
Арчер Эвермонд бледно улыбнулся и ретировался в сопровождении аврора и забвенника: это было отступление перед преобладающими силами неприятеля.
Бэгги весь лучился, улыбаясь от уха до уха. Гектор выпустил его.
- Так-так, - сказал он. - Бэгги, ты же не пьешь. Что ты делал в «Веселом Гренделе», раз хозяин тебя туда не посылал?
- Как это не посылал?! Очень даже… - и Бэгги умолк, глядя, как Генри одновременно качает головой и улыбается.
- Зачем вся эта конспирация и интрига, Гарри? - спросил Фоли. - Ты же мог обратиться за помощью к министерству, как только понял, с кем имеешь дело.
Поттер снова улыбнулся.
- Я решил ошеломить двух троллей одним заклинанием. Думаю, теперь министр магии будет сквозь пальцы смотреть на помощь магглам. По крайней мере - лекарствами.
Ушел, качая головой, Гектор Фоли. Щелкнув пальцами, исчез улыбающийся Бэгги. А Поттер еще постоял, глядя на своего подопечного, который держал за руку жену, пока ее двойник, сказочная принцесса, танцевала в зарослях Conium maculatum, Anthriscus sylvestris и других зонтичных.
- У меня есть предчувствие, что на фронт вы больше не попадете… - пробормотал Генри. И добавил, наконец прочитав фамилию на табличке в изножье кровати: - Мистер Толкин.
2 января 2016 - 1 января 2018
Подходя к знакомой палате, он услышал смех и оживленные голоса. И, пройдя в дверь, Генри с облегчением выдохнул: эликсир жизни, могущественнейшее зелье, способное практически бесконечно продлять жизнь и даже вернуть тело застрявшему на земле бесплотному духу, подействовало.
У лейтенанта были посетители, точнее, посетительница. Взглянув на нее, Генри испытал потрясение. В первое мгновение он увидел… он не знал, кого он увидел. Волшебнику пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем чары хоть сколько-то рассеялись, и он увидел, что на кровати рядом с младшим лейтенантом сидит влюбленная и очень счастливая молодая женщина, действительно красавица, но все-таки обычная женщина-маггл в синем платье со скромным белым воротничком, а не сказочная королевна, окутанная сшитым из синего ночного неба мерцающим плащом, со звездами, запутавшимися в облаке черных, как вороново крыло, волос, - на самом деле аккуратно уложенных в строгую прическу.
- Позвольте представить вам мою жену Эдит. Эдит, это мистер… - и лейтенант нахмурился, сообразив, что не знает имени «медика-исследователя».
- Поттер, Генри Поттер, - и волшебник, склонившись, почтительно поцеловал руку молодой женщине, как если бы она была самой Ровеной Рэйвенкло, на которую и в самом деле немного походила.
- Я вижу, вам уже лучше? - спросил Генри у больного.
- Да, и Эдит наконец смогла приехать.
- Это было ужасно: сначала заболела Дженни - это кузина, с которой я живу, пока Рональд воюет, - пояснила молодая женщина Поттеру, - Я никак не могла ее оставить, а потом сама слегла со страшной простудой. Я так беспокоилась за него, а приехала - и увидела, что с ним все в порядке! Если все будет хорошо, его обещают отпустить ко мне на Рождество в Грейт-Хейвуд! - и влюбленные обменялись счастливыми взглядами.
- Я очень рад, что мое лекарство вам не понадобилось, - с облегчением сказал Поттер.
- Да, Эдит меня вылечила, - улыбнулся младший лейтенант.
- Нет, это волшебный эликсир помог, - рассмеялась молодая женщина.
- Какой волшебный эликсир? - спросил Поттер, несколько озадаченный.
- Рональду приснился сегодня ночью совершенно поразительный сон: как будто к нему пришел хобгоблин…
- Хобгоблин? - выдохнул Поттер.
- Я не говорил, что это хобгоблин, - вмешался ее муж. - Я бы сказал, «хоб-что-то-там», но не «гоблин».
- Ты думаешь, это был брауни? Уж точно не эльф! - и супруги влюбленно переглянулись и пожали друг другу руки, словно это была какая-то нежная тайна.
- Как бы то ни было, - продолжала Эдит, обращаясь к мистеру Поттеру, - это существо было небольшого росточка, с ушами, как крылья у летучих мышей, с глазами, как мячики для гольфа, и… и… - тут молодая женщина просто захлебнулась от смеха, - он был в зеленом жилете с огромными пуговицами!
И молодые люди снова засмеялись. Поттер вежливо улыбнулся.
- И что же было дальше? - спросил он.
- О, это существо сказало, что его зовут мистер Бэггинс… - сказала Эдит.
- Должно быть, из Бэг-Энда, - вставил младший лейтенант, и супруги прыснули, словно два подростка.
- В Бэг-Энде, под Дормстоном, живет моя тетя Джейн, - пояснил молодой человек.
- … и что его прислал волшебник, - продолжала Эдит.
- Волшебник? - поднял бровь Поттер.
- Да, волшебник по имени Гандальв, - ответил младший лейтенант. - Только тут я убедился, что это сон, пусть даже удивительно реалистичный: ведь на ночь глядя я перечитывал «Двергаталь», - молодой человек похлопал рукой по лежащей на прикроватном столике книге. - В «Старшей Эдде» Гандальв, конечно, дверг, то есть карла, однако его имя означает, по одной из этимологий, «эльф с посохом»…
- Не отвлекайся, Рональд! - с напускной строгостью сказала молодая женщина и обратилась к Поттеру: - Он так может часами.
- Да, так вот: этот самый волшебник Гандальв, кто бы он ни был, прислал мне с мистером Бэггинсом волшебный эликсир. Это оказалась светящаяся золотистая жидкость в небольшой бутылочке, настоящая красная тинктура алхимиков. Что на самом деле странно: скорее уж мне должны были присниться яблоки Идунн, или подойник с молоком Хейдрун, или «скальдскапар мьядар»…
- Рональд!
- Но вы выпили этот эликсир? - спросил Поттер.
- Конечно! Такими вещами не разбрасываются даже во сне. Я до сих пор помню его вкус и аромат, немного похоже на ликер. Нет, на лимпэ… - мечтательно добавил молодой человек. - Потом мне снилось что-то еще, что-то хорошее, но я не помню что. А утром я проснулся совсем здоровым и даже немного поработал до приезда Эдит, - и молодой человек указал на лежащую на столе тетрадку, на которой было крупно выведено «Туор и изгнанники Гондолина».
В этот момент в палату заглянула медсестра:
- Мистер Поттер, вас спрашивают.
Волшебник все понял.
- Прошу прощения, я отойду на минутку, - и он встал и вышел в коридор.
За дверью палаты его ждали шурин Гектор Фоли, глава отдела забвения, и министр магии Арчер Эвермонд собственной персоной. За Эвермондом маячили знакомый аврор (по фамилии Бореалис) и знакомый забвенник (по фамилии Тоталь-Реколл), которые при виде Поттера приняли чрезвычайно официальный вид: дескать, мы тут по работе, Гарри, ничего личного. Министр магии держал за ухо скулящего Бэгги.
- Как вы могли?! - начал возмущенный Эвермонд, даже не поздоровавшись, - Я знаю, что вы принципиальный магглофил, Поттер, но скормить магглу волшебное зелье, вдобавок - посредством болтливого домашнего эльфа! Я не ожидал такого даже от вас! Это Азкабан даже для члена Визенгамота!
- Добрый день, министр, добрый день, Гектор, - спокойно сказал Генри и кивнул аврору с забвенником. - Ваше обвинение вполне безосновательно, - продолжал он, обращаясь к Эвермонду, - не говоря уже о том, что никакого домашнего эльфа у меня нет. И потому извольте отпустить этого свободного эльфа.
Министр выпустил Бэгги, но того на правах члена семьи перехватил за жилет Гектор Фоли.
- Гарри, отпираться не имеет смысла, - с несчастным видом произнес Гектор. - Бэгги арестовали в кабачке «Веселый Грендель», где он, напившись, хвастался тем, что его хозяин изготовил эликсир жизни, который он, Бэгги, передал магглу.
- Это неправда! - отчаянно пискнул эльф. Его огромные глаза наполнились слезами и сделались как стеклянные елочные шары. - Я все наврал, чтобы похвалиться в «Веселом Гренделе»! Ничего я магглу не передавал!
Эвермонд махнул рукой.
- Мы стояли за дверью с вашего прихода, Поттер, и слышали весь разговор с магглами. Получается, что вы не только дали магглу волшебное лекарство вопреки прямому запрету министерства, но ваш эльф еще и нарушил Статут о сохранении тайны!
- И что же вы услышали, стоя за дверью? - вежливо спросил Генри.
Эвермонд начал закипать.
- Что ваш эльф, - он ткнул пальцем в Бэгги, - выполняя ваше поручение, передал магглу какое-то волшебное снадобье! И вдобавок показался магглу и кучу всего ему нарассказывал! Вы и это будете отрицать?
- Хозяин ничего мне не поручал! - взвизгнул Бэгги, извиваясь в хватке Гектора. - Я сам украл волшебный эликсир для маггла, судите меня!
- Нет, я не буду отрицать, что изготовил эликсир жизни из частицы философского камня, полученной в дар от Николя Фламеля, - спокойно произнес Генри.
- Фламель подарил тебе частицу философского камня? - опешил Гектор Фоли.
- Да. Надеюсь, хотя бы это не преступление - получить философский камень от его создателя и старейшего из ныне живущих алхимиков? - спросил Генри. - Я объяснил мессиру Фламелю, зачем мне нужен философский камень, и он сделал мне подарок.
Аврор и забвенник за спиной министра переглянулись.
- Я и понятия не имел, что ты знаком с самим Фламелем… - пробормотал Гектор.
Арчер Эвермонд всплеснул руками.
- Вы получили такой дар, создали aurum potabile - и потратили его на маггла! Будь моя воля, за такое полагался бы не Азкабан, а смертная казнь!
- Мы знаем ваши взгляды, министр, - вздохнул Гектор. - Давайте обойдемся без лишних слов. Гарри, - обратился он к зятю, - министерство магии готово закрыть глаза на твой проступок, если ты сегодня же подашь в отставку как член Визенгамота. Поверь, так будет лучше для всех: для тебя, для Поликсены, для Флимонта…
«…И для твоей карьеры», - подумал Генри, но вслух этого не сказал, потому что любил брата Поликсены, хотя и полагал, что для министра магии - а на блестящем Гекторе его будущее было написано большими буквами - тот чересчур склонен к соглашательству.
- Нет, я не собираюсь ни подавать в отставку, ни отправляться в Азкабан, - сказал Генри. - Поскольку никакого преступления я не совершал: я не передавал никаких волшебных лекарств магглу. И не поручал этого Бэгги, когда отправил его в госпиталь с эликсиром жизни.
Все - Эвермонд, Гектор, аврор, забвенник и даже Бэгги - уставились на Генри, как на сумасшедшего.
- Ты хочешь сказать, что Бэгги по ошибке отдал эликсир жизни магглу? - спросил озадаченный Гектор.
- Еще чего! - возмутился эльф. - Хозяин мне и карточку дал, чтобы я не перепутал!
И Бэгги извлек из жилетного кармана фотографию, которую Генри, возвращаясь в прошлый раз от младшего лейтенанта, незаметно вытащил из его медицинской карты.
Гектор посмотрел на карточку, бросил взгляд сквозь приоткрытую дверь в палату и печально покачал головой.
- Это он, ошибки нет, увы, - он с укором посмотрел на Бэгги: - И почему ты не умеешь держать язык за зубами! По счастью, нарушение Статута как таковое не влечет за собой непоправимых последствий…
И Фоли повернулся к забвеннику, который уже доставал свою волшебную палочку:
- Сотрите встречу с эльфом из памяти маггла.
- Но мессир Фламель… - начал обеспокоенный Гарри, однако заклятие забвения уже сорвалось с палочки.
Но вместо того, чтобы поразить младшего лейтенанта, оно срикошетило обратно. Забвенник еле успел пригнуться, и отраженное заклятие ударило в стену с такой силой, что на головы волшебникам посыпалась штукатурка.
- Это вам с рук не сойдет! - возопил Эвермонд, который теперь походил на обсыпанный сахарной пудрой пончик. - Что вы сделали, какое заклинание вы наложили на этого маггла?! У эликсира жизни нет такого побочного действия, как отражение заклинания забвения! Немедленно арестуйте мистера Поттера! - приказал Эвермонд аврору и забвеннику, и те подняли свои волшебные палочки, целя в Генри.
- Да разуйте же наконец глаза! - воскликнул Поттер и распахнул дверь в палату.
Четверо волшебников недоверчиво уставились на младшего лейтенанта ланкаширских стрелков. Но не прошло и десяти секунд, как челюсть Эвермонда отвалилась и изо рта министра магии вырвался какой-то неподобающий звук вроде «мэ-э-э…» или «ба-а-а…».
Пораженный Гектор переводил взгляд с министра на зятя.
- Что это такое? Я в жизни не видел ничего подобного. Но он же не волшебник!
- И не обскуриал, - сказал аврор.
- И не сквиб, - сказал забвенник.
Все трое уставились на Поттера.
- Это vox populi, - слабо выговорил Арчер Эвермонд. - Они встречаются реже, чем единороги…
- Я бы сказал, намного реже, чем единороги, - уточнил Генри. - Хотя и чаще, чем философские камни. Мессир Фламель сказал мне, что за свои шестьсот с лишним он видел всего четырех. Сам я никогда бы не догадался, с кем столкнулся, если бы не первый из членов нашей семьи, заседавший в Визенгамоте.
Гектор Фоли закатил глаза.
- Как я вам, должно быть, уже рассказывал, - безжалостно продолжал Генри, - Рэлстон Поттер был членом Визенгамота целых сорок лет…
- И поддерживал Статут о соблюдении тайны, на который вы нападаете, - сварливо вставил Эвермонд.
- Против тех, кто настаивал на войне с магглами. Так вот, Рэлстон оставил дневник, в котором, кроме всего прочего, подробно описал свою встречу с vox populi. Это случилось в самом начале его пребывания в Визенгамоте, в 1612 году, в Лондоне. И, как ни странно - в маггловском суде: зять требовал с тестя выплаты приданого, и свидетелем зятя как раз оказался vox populi.
- А что такое «вокс попули»? - пискнул любопытный Бэгги.
Генри задумался.
- Как бы это попроще объяснить? У магглов есть кошки, ежи и собаки - а у волшебников низлы, нарлы и крапы. Которые сами колдовать не умеют, но волшебными свойствами обладают. Вот и с vox populi так: это человек, которые не умеет колдовать и потому не является ни волшебником, ни обскуриалом, но притом, - Генри перевел взгляд на министра, - обладает волшебными свойствами, а потому не является ни магглом, ни сквибом. Я нарочно уточнил у мессира Фламеля.
- Значит, хозяин ни в чем не виноват! - радостно воскликнул недомашний эльф. - А Бэгги ничего не перепутал!
- Еще мессир Фламель упомянул, что никакие заклятия памяти на vox populi не действуют, - добавил Генри. - Но я не думаю, что в данном случае это проблема.
- Да уж, в этой taiga наш маленький листочек затеряется с концами… - проворчал Эвермонд. - Ни один маггл никогда не поверит, что его истории имеют хоть какое-то отношение к реальной жизни.
- Стало быть, министр, вы согласны с тем, что закон не был нарушен, - сказал Генри.
- Согласен, согласен… - махнул рукой Эвермонд.
Гектор Фоли по-прежнему смотрел на человека, над которым даже в ярком дневном свете, льющемся из стрельчатого окна, клубились видения величественных твердынь, сказочных лесов и беззвучных сражений.
- Теперь он будет жить долго… - пробормотал он.
- Если не произойдет несчастного случая, например, на войне, - сказал Эвермонд.
Он откашлялся и строго посмотрел на Генри.
- Мистер Поттер! Позвольте от имени министерства магии, Визенгамота и всего волшебного сообщества поблагодарить вас за спасение жизни vox populi. Это было своевременно и… - министр магии пожевал губами, - своевременно. В награду за этот благородный поступок я предлагаю вам официально принять ответственность, которую вы столь, гм, решительно взяли на себя сами. С соблюдением Статута о соблюдении тайны, естественно.
Генри Поттер склонил голову.
- Спасибо, господин министр. Смею вас заверить, что как protector vocis populi я, тем не менее, намерен с неослабевающим рвением исполнять свой долг в Визенгамоте.
Арчер Эвермонд бледно улыбнулся и ретировался в сопровождении аврора и забвенника: это было отступление перед преобладающими силами неприятеля.
Бэгги весь лучился, улыбаясь от уха до уха. Гектор выпустил его.
- Так-так, - сказал он. - Бэгги, ты же не пьешь. Что ты делал в «Веселом Гренделе», раз хозяин тебя туда не посылал?
- Как это не посылал?! Очень даже… - и Бэгги умолк, глядя, как Генри одновременно качает головой и улыбается.
- Зачем вся эта конспирация и интрига, Гарри? - спросил Фоли. - Ты же мог обратиться за помощью к министерству, как только понял, с кем имеешь дело.
Поттер снова улыбнулся.
- Я решил ошеломить двух троллей одним заклинанием. Думаю, теперь министр магии будет сквозь пальцы смотреть на помощь магглам. По крайней мере - лекарствами.
Ушел, качая головой, Гектор Фоли. Щелкнув пальцами, исчез улыбающийся Бэгги. А Поттер еще постоял, глядя на своего подопечного, который держал за руку жену, пока ее двойник, сказочная принцесса, танцевала в зарослях Conium maculatum, Anthriscus sylvestris и других зонтичных.
- У меня есть предчувствие, что на фронт вы больше не попадете… - пробормотал Генри. И добавил, наконец прочитав фамилию на табличке в изножье кровати: - Мистер Толкин.
2 января 2016 - 1 января 2018