Осколки-слезы, или Право на восстание
Осколки-слезы, или Право на восстание
Сегодня - девять дней со времени гибели в Москве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой. Их расстреляли прилюдно, в самом центре, на Пречистенке, неподалеку от Кремля, среди бела дня. Напомню: 34-летний Станислав Маркелов - адвокат семьи чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, изнасилованной и задушенной экс-полковником Будановым (вышедшим на волю за два дня до трагедии), 25-летняя Настя Бабурова - внештатный корреспондент «Новой газеты», журналистка из Украины. Оба - активные правозащитники, участники антифашистского движения, оппонировали произволу российской власти.
Меньше внимания привлекло событие, произошедшее в российской столице на следующий день после расстрела.Московская молодежь попыталась выйти на демонстрацию протеста. На первой же точке сбора - без какого-либо предупреждения, что положено делать по закону, с криками «Работаем!» - на демонстрантов набросился ОМОН. На еще одной точке повторилось подобное. Манифестацию удалось провести с третьей попытки. Парни и девушки прошлись по центру Москвы с антивластными и антинацистскими лозунгами. Эмоции зашкаливали, демонстранты разбили несколько витрин в банках и в «МакДональдсе», а уже в метро, когда на них снова напали люди в сером, посыпалось несколько плафонов. СМИ, а также многие интернет-пользователи, в их числе - причисляющие себя к оппозиции, с плохо скрытым злорадством принялись обсуждать это разбитое стекло. Мол, негоже так поминать погибших, да и вообще, это хулиганство, вот оно, настоящее лицо антифашистов и тому подобное. По ходу дела отмечу: застрелившие Маркелова отняли у российского молодежного сопротивления последнюю возможность решать конфликты с правительством мирным путем. Вскоре, опять-таки в Сети (в России, как у нас когда-то, интернет - главный заменитель свободной прессы), появился текст пользовательницы под псевдонимом «taoom», которая, по ее признанию, никогда до этого дня не разбила ни одного оконного стекла. Текст неровный, рваный, со стилистическими огрехами, но там есть, мне кажется, точные фразы, они все объясняют:
«Стас и Настя - честнейшие и умнейшие из всех нас. Эти осколки - наши слезы по ним. Слезы нашей ярости. Слезы с острыми краями, которые никогда не высохнут.
Этот короткий, никем не понятый марш, - наш отчаянный крик. Мне все равно, что о нас подумают окружающие. Крик отчаяния радости не приносит. Можно заткнуть уши ради комфорта, но тогда будь готовь, что и ты не докричишься о помощи».
Какое мне до всего этого дело? А вот есть дело. Потому что когда убивают журналистов, моих коллег, то целятся и в меня. Я считаю, что будановы и их неонацистские последыши не должны чувствовать себя как хозяева не только в России или в Украине, но и в других странах. Власть, настолько обнаглевшая, что вытирает ноги о собственный народ, должна получить сдачи хотя бы от части этого народа - как было, кстати, и у нас, во времена «Украины без Кучмы». Народ имеет право на восстание, право хотя бы на битье нескольких оконных стекол в банке, финансирующем такую власть, и витрин в некачественной забегаловке, создающей иллюзию благосостояния у бедного и униженного режимом народа, имеет право заехать в морду нацистскому выродку, которому потакает власть.
Если не остается ничего, кроме слез, то пусть это будут слезы-осколки. Возможно, они - острые, твердые, раздражающие - хоть немного расшевелят «моральное большинство». И может, тогда общество не даст проливать невинную кровь на наших улицах.
Дмитрий Десятерик
Сегодня - девять дней со времени гибели в Москве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой. Их расстреляли прилюдно, в самом центре, на Пречистенке, неподалеку от Кремля, среди бела дня. Напомню: 34-летний Станислав Маркелов - адвокат семьи чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, изнасилованной и задушенной экс-полковником Будановым (вышедшим на волю за два дня до трагедии), 25-летняя Настя Бабурова - внештатный корреспондент «Новой газеты», журналистка из Украины. Оба - активные правозащитники, участники антифашистского движения, оппонировали произволу российской власти.
Меньше внимания привлекло событие, произошедшее в российской столице на следующий день после расстрела.Московская молодежь попыталась выйти на демонстрацию протеста. На первой же точке сбора - без какого-либо предупреждения, что положено делать по закону, с криками «Работаем!» - на демонстрантов набросился ОМОН. На еще одной точке повторилось подобное. Манифестацию удалось провести с третьей попытки. Парни и девушки прошлись по центру Москвы с антивластными и антинацистскими лозунгами. Эмоции зашкаливали, демонстранты разбили несколько витрин в банках и в «МакДональдсе», а уже в метро, когда на них снова напали люди в сером, посыпалось несколько плафонов. СМИ, а также многие интернет-пользователи, в их числе - причисляющие себя к оппозиции, с плохо скрытым злорадством принялись обсуждать это разбитое стекло. Мол, негоже так поминать погибших, да и вообще, это хулиганство, вот оно, настоящее лицо антифашистов и тому подобное. По ходу дела отмечу: застрелившие Маркелова отняли у российского молодежного сопротивления последнюю возможность решать конфликты с правительством мирным путем. Вскоре, опять-таки в Сети (в России, как у нас когда-то, интернет - главный заменитель свободной прессы), появился текст пользовательницы под псевдонимом «taoom», которая, по ее признанию, никогда до этого дня не разбила ни одного оконного стекла. Текст неровный, рваный, со стилистическими огрехами, но там есть, мне кажется, точные фразы, они все объясняют:
«Стас и Настя - честнейшие и умнейшие из всех нас. Эти осколки - наши слезы по ним. Слезы нашей ярости. Слезы с острыми краями, которые никогда не высохнут.
Этот короткий, никем не понятый марш, - наш отчаянный крик. Мне все равно, что о нас подумают окружающие. Крик отчаяния радости не приносит. Можно заткнуть уши ради комфорта, но тогда будь готовь, что и ты не докричишься о помощи».
Какое мне до всего этого дело? А вот есть дело. Потому что когда убивают журналистов, моих коллег, то целятся и в меня. Я считаю, что будановы и их неонацистские последыши не должны чувствовать себя как хозяева не только в России или в Украине, но и в других странах. Власть, настолько обнаглевшая, что вытирает ноги о собственный народ, должна получить сдачи хотя бы от части этого народа - как было, кстати, и у нас, во времена «Украины без Кучмы». Народ имеет право на восстание, право хотя бы на битье нескольких оконных стекол в банке, финансирующем такую власть, и витрин в некачественной забегаловке, создающей иллюзию благосостояния у бедного и униженного режимом народа, имеет право заехать в морду нацистскому выродку, которому потакает власть.
Если не остается ничего, кроме слез, то пусть это будут слезы-осколки. Возможно, они - острые, твердые, раздражающие - хоть немного расшевелят «моральное большинство». И может, тогда общество не даст проливать невинную кровь на наших улицах.
Дмитрий Десятерик