ТОЧОПЭВЭ и ТОЧОУПАНЭ

Feb 06, 2014 18:53

Утром 18-го февраля, ровно в 9 часов 18 минут, огромная кухонная раковина из сверкающего белизной мрамора и полированного хрома с грохотом приземлилась в саду некоего Вальдо Енца, раздавив при этом его любимый розовый куст. Войдя в состояние крайнего изумления, г-н Енц позвонил в полицию, газеты, управление гражданской авиации, военно-воздушные силы, и своей тётке в Толедо. Скоро на участке возле его дома стали собираться огромные толпы зевак, дабы собственными глазами узреть заблудившуюся деталь водопроводной арматуры.

Профессор из местного колледжа спешно собрал пресс-конференцию, на которой объявил, что раковина, очевидно, выпала из высотного реактивного самолёта. Впрочем, двор семейства Енцев он посещать не стал, подчеркнув, что раз увидев в своей жизни кухонную раковину, её невозможно более спутать ни с чем другим.

Представители ВВС, с другой стороны, сообщили журналистам, что данный объект, вероятно, вывалился из кузова грузовика, следовавшего по шоссе в каких-то полутора милях от усадьбы Енцев. Тётка г-на Енца посчитала произошедшее признаком того, что кто-то сильно разгневал Господа Бога. Его жена, Ширли, сообщила любопытствующим, что местный район ей никогда не нравился, и что внезапное появление раковины её ничуть не удивляет. Что угодно может случиться в таком плохом районе.

Без всякого ведома Енцев, совершенно сбитых с толку этим событием, на той же неделе произошло выпадение кухонных раковин в одном из пригородов Москвы, при этом газета Правда объявила его частью очередного заговора проклятых империалистов. В тот же день, что был раздавлен розовый куст хозяйства Енцев, в лондонском Гайд-Парке деталь водопроводной арматуры внезапной атакой с воздуха размозжила голову владельцу голубятни. На островах Новой Гвинеи, с другой стороны земного шара, с небес свалился огромный писсуар, вызвав волнения среди местных аборигенов, которые немедленно построили вокруг него святилище и стали поклоняться.



Вести о падающих с неба кухонных раковинах расходились медленно, ибо новостные ленты основных СМИ, как это обычно бывает, заполнили невнятные заявления политиков, слухи о надвигающейся войне, и одно опровержение следовало за другим. Но, постепенно, число людей по всему свету, кто так или иначе занимался подобными вещами, собравших сообщения о дождях из водопроводной арматуры, достигло примерно 1,5 тысяч человек. Спустя какое-то время они опубликовали всеобъемлющий отчёт на эту тему, в котором обвинили правительства всего мира в сокрытии фактов падения раковин от общественности и потребовали от Организации Объединённых Наций собрать группу специалистов для изучения данной проблемы. Понятно, что это требование было проигнорировано.

Они привыкли, что их игнорируют. Вот оно - доказательство наличия мирового заговора с целью сокрытия истины!
Эти люди называют себя «фортеанцы». Они ненавидят друг друга лютой ненавистью, а ко всем остальным относятся со всем возможным подозрением. Когда, в 1932-м году, было основано первое Сообщество фортеанцев, человек, в честь которого оно было названо, Чарльз Форт, наотрез отказался вступать в него, проворчав, что скорее вступит в кружок кройки и шитья. Сообщество организовало выпуск своего журнала под названием «Скепсис», номера которого печатались нерегулярно - как правило, один выпуск раз в два-три года, а редакция неизменно занимала позицию «против всех и вся».

Подобные вопросы, не входившие напрямую в преступные планы мировых правительств, очевидно являлись сговором военных и научных ведомств. Фортеанцы более позднего времени, рисовали в своём воображении обширный Военно-Религиозно-Промышленный комплекс, что заправлял делами всей планеты в целом и умышленно вёл всех нас к погибели и вечным мукам в аду. Поскольку у каждого фортеанца имелась своя теория, позволявшая объяснить все те причудливые события, которые он исследовал, и поскольку каждая такая теория исключала все остальные теории, мир фортеанца представлял собой сумасшедший дом, целиком состоявший из неадекватных личностей с уязвлённым самолюбием. Фортеанцы не просто желали быть отвергнутыми, но и требовали этого!

Шествие Проклятых

Невзирая на все эти абсурдные события, мы, в итоге, смогли - где на четвереньках, а где и ползком - достичь вершины злополучного двадцатого века и, оглянувшись вокруг,  потрясённо осознать, что фигура Чарльза Хоя Форта оставила в своей тени Уинстона Черчилля, Альберта Эйнштейна, Томаса Эдисона и прочих общепризнанных гигантов нашего столетия, что жгли праведников и порождали мировые войны. Форт приласкал вымя священной коровы науки, вынудив нас осознать, что мы живём в эпоху чудес - эпоху, когда кухонные раковины валятся с небес, а невесть откуда взявшиеся зелёные человечки скачут по газонам городских парков. Он открыл нам глаза на то, что никуда и не исчезало. Он составил списки «ТОЧОВэПэВэ и ТОЧОУПАНэ» - Того, что Вне Порядка Вещей и Того, Что Упало с Небес. Чарльз Форт появился на свет неудачно - в эпоху, когда писатели становились жертвой всевозможных жульнических предприятий и схем, становились отверженными, подвергались нападкам и были обречены на голодную смерть. Вполне в духе нашего времени! По достижении 18 лет он становится редактором The Independent, издания, расположенного на востоке Нью-Йорка, что погибло, не выдержав и нескольких выпусков. В 1893 году, в возрасте 19 лет, он отправился путешествовать по миру. К тому времени он уже превратился в импозантного молодого человека, ростом под два метра, несколько тучного (он обладал «солидным» телосложением всю свою жизнь), под носом у него имелись модные усы, а на носу - пара очков с толстыми линзами. Его дед, Джон Хой, оплачивал его приключения, выделяя на эти цели с барского плеча 25 долларов в месяц - сумму, которой в то время было более чем достаточно для пропитания.

По благородному обычаю всех юных путешественников, он спал под ступенями у железнодорожных путей, испытывал голод и мечтал о славных днях, что ждут его впереди, когда его приключения вдохновят его писать рассказы и повести. Вместо этого, в Южной Африке он подхватил лихорадку... загадочный недуг, возможно это была малярия, последствия которой он ощущал на себе до конца своих дней. Окончательно подорвав здоровье, он вернулся в Нью-Йорк, где его выходила молодая англичанка по имени Анна Филинг. Они поженились 26 октября 1986 года. Долго и счастливо жить им не пришлось. Дело писательства целиком охватило душу Форта, из-за чего он был обречён долгие годы провести на обочине социума, будучи едва способным оплатить аренду старенькой меблированной квартирки. Несколько раз он поступал на временную работу - клерком в отеле, охранником, мойщиком посуды. Иногда, в холодные зимы, им с женой приходилось жечь мебель, чтобы согреться.
К тому времени, как ему исполнилось тридцать, он написал десять произведений. Лишь одно из них - The Outcast Manufacturers («Изгнанные фабриканты») - было однажды опубликовано. Ему суждено было стать миной замедленного действия.

Впрочем, Форт обладал чувством юмора, что позволило ему писать и продавать короткие рассказы. Теодор Драйзер, который в 1905 году был молодым редактором Smith's Magazine, позднее вспоминал: «Форт принёс мне лучшие юмористические рассказы из тех, что были написаны в Америке на моей памяти. Некоторые я купил... И в других редакциях поступили так же. И между собой, нам - Ричарду Даффи из Tom Watson's, Чарльзу Эгни МакЛин из The Popular Magazine и прочим - нравилось обсуждать Форта и его будущее - будущее новой и редкой звезды литературного мира.

Невзирая на растущий спрос на его рассказы, Форту с трудом удавалось заработать на кусок хлеба. «За один из рассказов с мая ничего не платят» - гласит запись в его дневнике за декабрь 1907 года. «Осталось два доллара. Watson's обманули меня на 155. Драйзер вернул два рассказа, которые обещал купить, один из них даже анонсировали на следущий месяц... Всё заложил... Писать не могу. Не могу зарабатывать на жизнь чем-либо другим. В голове - сплошные картины того, как я режу себе горло или бросаюсь из окна вниз головой».

В ранних дневниках, записях и письмах (в наши дни они хранятся в Публичной Библиотеке Нью-Йорка), Форт жаловался на частые приступы депрессии и мрачное настроение, полное мыслей о суициде. За этим следовали яростные приступы писательства, когда рассказы и повести буквально потоком выходили у него из-под пера. Он обладал личностью со склонностью к маниакально-депрессивному расстройству и возможно, что его маляриеподобный недуг был тем загадочным заболеванием, что поражают подобных личностей.

Примерно в возрасте тридцати двух лет, он начал проводить больше времени в Публичной Библиотеке Нью-Йорка.  Листая старые научные журналы, он наткнулся на странные, необъяснимого толка записи и обнаружил, что официальная периодика, газеты и журналы были буквально переполнены ими... в небе появлялись странные объекты, из вод океанов подымались жуткие существа и машины, с неба падали посторонние объекты весьма своеобразного вида - буквально что угодно: от огромных количеств крови и сырого мяса до каменных колонн ручной работы. Часто внезапно пропадали люди и вещи - лишь затем, чтобы заново возникнуть на другом краю света. В угольных шахтах и толщах пород возрастом несколько миллионов лет неоднократно обнаруживались отпечатки человеческих ног и объекты искусственного происхождения.

Форт записал эти сообщения на обрывках обёрточной бумаги, используя код собственного изобретения. Эти записи копились день за днём, месяц за месяцем, год за годом, пока их не набралось несколько тысяч. В 1915 году, когда ему пошёл сорок первый год, он стал собирать эти записи в книгу, которую планировал назвать «Икс и Игрек» (“X and Y”). Он так и не дописал её, забросив ради другой идеи - книги, которая в результате вышла в свет под названием «Книга Проклятых» (“The Book Of The Damned”). В мае 1916 года, умирает его дядя - Фрэнк Форт - оставив ему небольшое наследство, которого хватало, чтобы обеспечить жизнь ему и его жене Анне до конца их дней. Долгая борьба была окончена. Форты переехали жить в квартиру размером побольше, на севере Нью-Йорка.

Когда «Книга Проклятых» была завершена, издатели с опаской прочли вступительные строки и брезгливо наморщили носы:

«Смотр проклятых.
А проклятыми я называю оставшихся вовне.
Мы произведём смотр фактов, оставленных научным знанием.
Батальоны преданных анафеме, возглавляемые бесстрастными фактами, поднятыми мною из могил, пройдут здесь маршем. Вы их прочтёте - иначе марш их будет непрерывен. Средь них есть побледневшие от злобы, красные от ярости и покрытые чернотой пороков».

К тому времени, Теодор Драйзер стал одним из наиболее известных и самых влиятельных прозаиков. Он также был главным защитником Форта. Рукопись «Книги мёртвых» он отнёс личному издателю - Горацию Лайврайту и сгрузил её тому на стол. Лайврайт неохотно прочёл её, а после пожаловался: «Это нельзя публиковать. Ведь я потеряю деньги». Драйзер ответил категорически: «Публикуй - или потеряешь меня».

Чарльз Форт, жзл, переводы

Previous post Next post
Up