МЕЖДУ ВОЙНОЙ И ПОЗОРОМ (Пороки внешнеполитической доктрины России). III
Оригинал взят у miguel_kud в МЕЖДУ ВОЙНОЙ И ПОЗОРОМ (Пороки внешнеполитической доктрины России). III
(Продолжение. Начало в предыдущих частях:3. Теория взвешивания альтернатив
Теперь наша задача - рассмотреть, как производится оценка последствий от альтернативных вариантов действий. Мы ограничимся только теми аспектами проблемы, которые особенно проявляются при принятии Россией решений по Украине. Правильно ли руководители оценивают и взвешивают (соизмеряют) угрозы и риски, лежащие на альтернативных путях, и совпадают меры на их весах с интересами России и русских?
1) Рассогласованность интересов страны и истеблишмента
Второй из сформулированных вопросов так же прост, как и банален ответ на него. Если у руководителя собственность и дети в Америке, то тема совпадения весов элиты и страны абсолютно прозрачна. Трагедия для отдельного руководителя, например, изъятие крупных авуаров или осуждение на пожизненное заключение живущего за границей ребёнка по заведомо надуманному обвинению - вообще ничто для страны. (При этом никаких сомнений, что при необходимости западная правоохранительная система может засадить кого угодно за что угодно, последние годы не оставили.) И, напротив, трагедия для страны может быть ничем для руководителя. Вряд ли Януковичу сильно больно от тысяч погибших по его вине, ведь сам он успел сбежать со всей семьёй и, наверное, больше горюет о потерянных миллиардах.
С другой стороны, полное прекращение транзита газа через Украину до введения в строй «Южного Потока», хотя и не было бы критичным для бюджета РФ при условии мобилизации, сильно ударило бы лично по газпромовцам, и в силу их огромного влияния в Кремле такое решение будет принято только в самом крайнем случае. Грубо говоря, Кремлю легче отдать под уничтожение миллион русских, чем потерять ежегодно двадцать миллиардов на газовом экспорте. Если речь пойдёт о сравнении уже двух миллионов русских и пяти миллиардов долларов, то возможны нюансы, поскольку репутационные потери внутри страны от гибели двух миллионов русских придётся заливать более крупными подачками российскому плебсу, чем пять миллиардов долларов. Послушав рассуждения Примакова, трудно отделаться от впечатления, что именно таким, чисто бухгалтерским подходом в Кремле соизмеряют «за» и «против» защиты русских.
2) Проблема временой перспективы
К сформулированной выше проблеме конфликта интересов добавляется обстоятельство временой перспективы. Известная сентенция Черчилля о том, что политик думает о следующих выборах, а государственный деятель - о следующих поколениях, вполне актуальна и в нашем случае. Складывается впечатление, что долгосрочные эффекты тех или иных решений для всего народа и цивилизации массы избирателей и общественное мнение оценить не могут. Между тем, именно о долгосрочном эффекте должны задумываться руководители стран, выбирая варианты решений.
Давайте подумаем, сколько бы продлились самые жёсткие санкции в случае вмешательства России на Украине, приведшего к её воссоединению с РФ! Ну, десять лет, ну, двадцать. Через двадцать лет «умер бы либо шах, либо ишак». Сложилась бы абсолютно новая обстановка: на Западе и в России у власти были бы другие люди, перед Западом и Россией стояли бы совсем другие международные проблемы, реинтегрированный с Россией народ Украины был бы настроен к России не менее позитивно, чем в советские годы. К тому времени, видя бесперспективность и бесполезность санкций, Запад бы их отменил. А прекрасные земли и дополнительные десятки миллионов русских у России бы остались. Надо иметь совершенно искажённую систему ценностей, чтобы не видеть, не понимать, что обеднение из-за предположительных санкций - это, самое большее, на поколение, а отрыв части русского народа - это на многие поколения вперёд, возможно, навсегда. Примаковское «надо думать о себе» понятно: Евгению Максимовичу почти 85, и «ему всё равно». Но настоящий патриот не станет так наплевательски относиться к будущему своего народа.
Иногда создаётся впечатление, что нынешняя элита РФ состоит из людей того типа, что абсолютно равнодушно отнесутся к гарантированной перспективе изъятия у них дома через десять-двадцать лет, но загрызут горло любому за какую-то жалкую тысячу. Отчасти эта деформированная мотивация имеет, если можно так назвать, объективные предпосылки: если у Запада имеется управа на элиту третьих стран (в виде компромата, проживающих на Западе детей, размещённой там собственности), то, значит, в любой момент Запад может сместить неугодного представителя этой элиты. И какой в этих условиях может быть горизонт планирования? Вместе с тем, для того, чтобы у Запада была управа на элиту третьей страны, и сами её представители должны «постараться» - приобретать собственность на Западе, посылать туда детей и т.д. Значит, чтобы сложилась такая обстановка, нужна и эффективная система отрицательного отбора в элиту, сложившаяся ситуация глубокой зависимости от Запада, в которой «неправильные», на которых невозможно повлиять из-за границы, просто не проходят наверх.
3) Субъективные ограничения сценариев
Другим важным фактором при выборе варианта поведения являются личные возможности выбирающего. Если хулиганящий шкет пристанет на улице к здоровому парню, занимающемуся единоборствами, чтобы забрать у него карманные деньги, то последний с большей вероятностью будет сопротивляться, чем возвращающийся из школы слабый ученик. Очевидно, что каждый решающий взвешивает альтернативы среди тех вариантов, которых может добиться сам.
В приложении к государственному управлению это означает, что менее умелый руководитель, адекватно оценивающий свои организационные возможности, рассмотрит меньше вариантов ответа на вызовы, чем более умелый. Просто по той причине, что ряд сложных и трудных вариантов, требующих более высокого уровня управления, мобилизации и организации, недоступен плохому руководителю.
Скорее всего, и это обстоятельство было среди факторов, заставивших Кремль под угрозой жёстких экономических отказаться от активного вмешательства на Украину. Возможно, другой руководитель, уверенный в себе и возможностях своего аппарата, рассмотрел бы возможность прекращения поставок высокотехнологической продукции с Запада и выстраивания своей технологической пирамиды на расширенной территории России, включающей Украину, Белоруссию и Казахстан. Возможно, этот вариант более перспективен для страны при условии нормальной реализации. Но нынешние власти, главным «достижением» которых в формировании условий технологического развития стали создание Сколково и разгромное реформирование РАН, чувствуют свою неспособность создать более независимую экономику, пусть даже «объективно» для России в этом нет ничего невозможного. Отсюда и подход Примакова - ‘технологии важнее Украины’.
В этом плане необходимо признать, что мы немного погорячились, обвиняя В.В.Путина в неверной оценке альтернатив при заключении контракта с Китаем. Да, непоступление в бюджет рентных доходов от проекта означает, что, «в принципе», такой же рост экономики (примерно на 40 миллиардов долларов) можно было бы обеспечить, заняв те же труд и капитал в обрабатывающих отраслях и приложив те же усилия госаппарата для проталкивания их продукции на внешние рынки. Но принципиальная возможность не означает реализуемую возможность. Можно предположить, что при заключении контракта с Китаем кремлёвские руководители понимали свою неспособность занять труд и капитал, которые пойдут на освоение и работу восточносибирских месторождений, в несырьевых отраслях. Следовательно, эта альтернатива малорентному китайскому контракту не принималась в рассмотрение руководителями России и не влияла на результат переговоров. Они просто не умеют развивать несырьевые отрасли и сами это прекрасно знают. Хотя себя, наверное, оправдывают известной формулой Николая Первого «некем взять». Отсюда и сосредоточенность на газовых проектах.
4) Правильное прогнозирование последствий
Следующая тема, которую надо рассмотреть в разделе - точное просчитывание перспектив того или иного решения. В этом аспекте мышление современных российских аналитиков очень часто бывает торопливым и недисциплинированным. Вариант активного вмешательства на Украину отвергается только потому, что Россию напугали одним ближайшим последствием - санкциями. Что будет дальше, страшно и думать, потому что России при этом будет плохо по сравнению с нынешним положением.
Но правильный алгоритм принятия решения - просчитать возможные варианты существования, учитывая неизбежное изменение определённых переменных. Представим, например, что Россия аннексировала всю Украину и на неё наложили санкции. В этом случае санкции отвечали бы на тот факт, что Россия бы выбрала полномасштабное вмешательство и расширила свои границы. А в расширенных границах народнохозяйственный комплекс будет более полнокровным и независимым. В частности, за счёт присоединения Новороссии и Малороссии можно было бы резко сократить продовольственный нетто-импорт и не тратиться на нелепый «Южный Поток». Поэтому совершенно недопустимо рассчитывать эффект от санкций, оставляя переменную «территория России» неизменной.
Второй недостаток исходного рассуждения - тот, что России уже нет варианта «оставить, как есть». Санкции и агрессия всё равно будут. Поэтому сравниваются на деле не варианты «с санкциями» и «без санкций», а варианты «с санкциями и Украиной» и «с санкциями без Украины».
В геополитическом же и военном плане вариант «с Украиной» означает для России существенно большую безопасность, чем без Украины.
5) Роль репутационной мотивации
Ещё одним важным фактором, который влияет на оценку альтернатив человеком, принимающим решения, является то значение, которое он придаёт понятиям чести, сохранению гордости и репутации. Это относится и к правителям, только в случае их решений речь идёт не только об их собственной чести, гордости и репутации, но и о чести, гордости и репутации страны. Здесь нам придётся немного изменить способ изложения - поговорить о роли репутации для принятия решений в любых странах, не только в России, и посмотреть насколько правильно себя позиционирует с точки зрения репутации российское руководство.
Так же, как при выполнении обещаний, мотив «сохранения лица» может быть и не плодом экономического расчёта приобретений и потерь, а просто поведенческим стереотипом, больше или меньше влияющим на окончательное решение. Но так же, как и с выполнением обещаний, эти стереотипы не являются бессмысленными и отражают многовековой опыт существования данного народа, в ходе которого отсеивались негодные практики. «Сохранять лицо» часто целесообразно не только с точки зрения всего общества, но и с индивидуальной. (Хотя, конечно, во всём нужна мера: для спасения отдельного человека или сохранения народа в безнадёжной ситуации иногда приходится капитулировать, позабыв о высоких принципах.) Здесь уместно вспомнить пословицу «говорить правду легко и приятно», отражающую не только моральное удовлетворение человека, которому не приходится кривить душой, но и прогноз правдивого человека, что в будущем ему будет легче, чем лжецу. Так же и с репутацией, не только связанной с изложением правды, но и с другими чертами поведения.
Период ломки моральных устоев за последние 30 лет поставил многие стереотипы под вопрос, в том числе, представления о чести, гордости, о «сохранении лица» на уровне целой страны. Поэтому апелляция критиков правительственной линии к этим понятиям часто оказывается бессмысленной, «не трогает» убеждённых циников, уверенных в эффективности «прагматичной» линии Кремля на международной арене. Кто же прав?
Думается, если мы пытаемся оценить эффективность внешней политики России с точки сохранения репутации, нам ничего не остаётся, кроме как провести грубый расчёт приобретений и издержек от того равнодушия, с которым относятся к «сохранению лица» страны российские руководители и дипломаты.
Чтобы оценить масштаб потерь, легче всего провести сравнение с какой-то страной, которая более щепетильно относится к своей гордости и чести. Пользу от сохранения лица можно увидеть на пример Ирана в конфликте вокруг его ядерной программы и в других вопросах. Отказавшись выполнять ультиматумы Запада, стоически перенося все санкции и выстроив по возможности относительно самодостаточную экономику, Иран неплохо вооружился и запасся общеизвестным «козырем» - возможностью серьёзно «подпалить» регион в случае нападения на него. А ведь страна держится в тройном враждебном кольце: серьёзны её внутренние проблемы с недовольными меньшинствами, Иран «на ножах» с соседями по Персидскому Заливу и с Израилем, враждебны к нему США. И вот, несмотря на это, США пришлось пойти с Ираном на переговоры, согласиться на компромисс. Начать войну против Ирана Запад побоялся. Иран - настоящая регинальная держава, не боящаяся поддерживать Сирию (на его помощи она всё ещё держится), посылать войска для помощи иракскому правительству от суннитских повстанцев… - и всё это нам показывает страна, которая куда слабее России по всем показателям!
А теперь сравним с поведением Ирана попытки «челночной дипломатии» России для решения проблем, касающихся приграничных с Россией территорий Украины. Когда российский президент ездит по всему миру, выискивая поддержки по украинскому вопросу то в Китае, то в Бразилии, то в Аргентине и Никарагуа, он собственными руками опускает статус России ниже статуса региональной державы. Потому что даже региональной державе не нужно упрашивать согласия Бразилии или Никарагуа для наведения порядка в абсолютно очевидной ситуации на собственном переднем дворе (в этом принципиальное отличие от «челночной дипломатии» США, которая использовалась, например, для поиска поддержки в агрессии против далёкого от Америки Ирака). Когда-то даже маленькая Сирия, не спрашивая согласия Никарагуа, навела порядок в Ливане! Но ведь очевидно же, что никакой практической пользы в решении проблем на Украине, скажем, от заявления стран БРИКС для России нет! Дипломатические усилия дают только иллюзию решения проблемы!
То, в каком положении оказалась сегодняшняя Россия в плане потери репутации, хорошо описывается басней Сергея Михалкова «Лев и ярлык»
Проснулся Лев и в гневе стал метаться,
Нарушил тишину свирепый, грозный рык -
Какой-то зверь решил над Львом поиздеваться:
На Львиный хвост он прицепил ярлык.
Написано: «Осёл», есть номер с дробью, дата,
И круглая печать, и рядом подпись чья-то...
Лев вышел из себя: как быть? С чего начать?
Сорвать ярлык с хвоста?! А номер?! А печать?!
Ещё придется отвечать!
Решив от ярлыка избавиться законно,
На сборище зверей сердитый Лев пришёл.
«Я Лев или не Лев?» - спросил он раздражённо.
«Фактически вы Лев! - Шакал сказал резонно. -
Но юридически, мы видим, вы Осёл!»
«Какой же я Осёл, когда не ем я сена?!
Я Лев или не Лев? Спросите Кенгуру!»
«Да! - Кенгуру в ответ. - В вас внешне, несомненно,
Есть что-то львиное, а что - не разберу!..»
«Осёл! Что ж ты молчишь?! - Лев прорычал в смятенье.
Похож ли я на тех, кто спать уходит в хлев?!»
Осел задумался и высказал сужденье:
«Еще ты не Осёл, но ты уже не Лев!..»
Напрасно Лев просил и унижался,
От Волка требовал. Шакалу объяснял...
Он без сочувствия, конечно, не остался,
Но ярлыка никто с него не снял.
Лев потерял свой вид, стал чахнуть понемногу,
То этим, то другим стал уступать дорогу,
И как-то на заре из логовища Льва
Вдруг донеслось протяжное: «И-аа!»
90-е годы были этапом настолько чудовищного национального унижения и предательства, что порой возникали сомнения в принципиальной возможности «отмыться» в глазах собственного народа и союзных России стран. Отказ защищать русских, попавших под каток в Средней Азии и Прибалтике, выдача заведомо неправосудному судилищу безобидного Хоннекера, вредительство режиму Наджибуллы и воюющим сербам подавали всем и вся один сигнал: «Быть верным России для её гражданина наказуемо!». «Быть союзником России вне её пределов наказуемо!» «Быть врагом России внутри или вне страны - поощряется самой Российской Федерацией!»
Риторика 2000-х о поднимающейся с колен России давала уникальную возможность перевернуть страницу. К сожалению, последние годы показали ничтожную цену этой риторике и ещё больше снижают шансы для нового обретения Россией лица. Теперь, для восстановления авторитета, будет недостаточно чуток поднять уровень жизни и поговорить о вставании России с колен - надо будет на деле показать способность нести большие жертвы и сознательно идти на них, реализуя лозунг «Русские своих не бросают!». В результате весеннего предательства русских Украины сложилась парадоксальная ситуация: если даже Россия и защитит своих на этот раз, но малой кровью со своей стороны, то и русские патриоты, и потенциальные союзники выступят за Россию тогда и только тогда, когда будут знать, что России заступиться за них не будет стоить ничего, никаких жертв и даже экономических потерь. А поскольку такого практически никогда не случается, быть верным России для них не будет смысла.
Первым звонком очередного поворота к тотальной потере лица стал отказ России от обещанных поставок Ирану противовоздушных комплексов С-300, а точнее, даже не сам по себе отказ, а то, в какой форме это было сделано. Сначала Россия проголосовала за резолюцию Совбеза ООН о санкциях против Ирана, а потом «подчинилась» принятой с её участием резолюции! Тем самым, демонстративно «прогнулась» под американцев два раза подряд. Если бы Россия просто присоединилась к США в их антииранской риторике и применила к Ирану собственные санкции до резолюции ООН, и то было бы меньше ущерба для репутации страны - ведь это бы просто означало изменение политической линии! А так - продемонстрировали полное отсутствие у страны собственной воли и способности следовать своим интересам.
Нынешнее положение, когда Россия сначала выдвинула лозунг «Русские своих не бросают!», подтвердила обещанием президента защищать русских и тут же их предала и бросила, даже хуже проигрыша войны более сильному противнику. От объективно обусловленного поражения можно оправиться, но когда бьют в спину те, на кого были возложены все надежды, происходит полный слом картины мира и у патриота России, и у её верного союзника.
В прокремлёвской пропаганде постоянно повторяется тезис, что Путин ведёт себя прагматично, не поддаётся на провокации, не балует Запад стандартным ответом, который привёл бы к ущербу для России. Это далеко не так. Поведение Кремля - никакой не прагматизм. Это ситуативное шарахание и затыкание дырок: корабль тонет, дырку затыкают тряпкой вытащенной из днища, потому что потока, поступающего через днище, не видно, зато из стенки, вроде как, уже не хлещет. Если уж это и прагматизм, то сиюминутный, тактический и всегда за счет стратегического, поскольку навязан противником в рамках его игры, без попыток перехвата инициативы, причем в размен идет уже сама возможность такого перехвата! Неумный «разводящий» российской элиты лишь внешне похож на циничного прагматика, коим является тот же Китай - настоящая империя возведённого в абсолют прагматизма. (Допустим, Кремль «уломают» согласиться с Третьим Энергопакетом Евросоюза или пойти на равносильные ему по потерям уступки в ценообразовании. Это так или иначе произойдет. А теперь несите в студию реакцию Китая. Почему Китай будет платить больше на фоне разгрома Кремля? Никакой причины для этого у Китая не будет.)
Сейчас окружающие Россию народы внимательно смотрят, как поведёт себя Россия. Смотрят и делают выводы Иран и Китай. Смотрят ближайшие союзники Белоруссия и Казахстан, которые отказались присоединиться к санкциям России против украинских товаров. (А какой смысл помогать России, если самые враждебные к России действия поощряются, а верность - наказывается?) Смотрит Северный Кавказ, для которого вопросы чести и репутации что-то, да значат. Не напрасно Рамзан Кадыров занял непримиримо радикальную позицию по украинскому вопросу: он понимает, что после сдачи позиций на Украине его регион «полыхнёт» одним из первых. Другое дело, что и он допустил ошибку, выступив с жёстким заявлением из-за мерзкой выходки Дещицы, охарактеризовавшего Путина нецензурным словом. Поскольку жёсткого ответа России на эту выходку не последовало, тем самым в глазах людей, придающих значение чести и репутации, была подтверждена выданная Дещицей характеристика. И Рамзан Кадыров «подставился» сам, начал терять лицо, когда заступился за того, за кого не надо было заступаться.
Демонстративное унижение России именно для того и ведётся, чтобы было легче предъявить к стране новые и новые требования на фоне её показательной слабости. В этом аспекте уместно посмотреть эту хронологию унижений России в ответ на новое и новое выполнение её руководством очередных ультиматумов Запада. В ответ на серию показательных унижений российские руководители шмыгнули в кусты. Просчитали ли они репутационные потери России с точки зрения отношений с Востоком, исламским миром и Юго-восточной Азией, учли ли их менталитет? Эту тему никто не хочет поднимать, так как просчитать потерю лица и сопоставить ее с потерями от санкций крайне сложно, в бухгалтерских цифрах - лишь оценочно и постфактум.
Запад увидел, что РФ в конкурентной борьбе противник жидкий, уступчивый, готовый на унижения и большие потери… кроме потери от открытия Западом какого-то имеющегося у него козыря (о нём мы, возможно, скоро узнаем), который Кремлю наиболее страшен и который вытащат в последний заход. (Вспоминается хроника выхода Путина к журналистам после переговоров со швейцарским президентом Бурхгальтером 7 мая с.г.: на российском лидере «не было лица», он трясся и нервничал, словно именно тогда ему самый сильный козырь и предъявили.) Следовательно, и дальше бить будут по всем фронтам - и в плане собственно конкурентной борьбы, и в плане прощупывания на дальнейший прогиб. По мере раскручивания антикремлевских настроений будут бить и демонстративными оскорблениями. Национальное унижение будет продолжено. Потери возрастут многократно по сравнению с нынешними самыми паническими страхами. На них наложатся неизбежные уже санкции (кстати, не сторонники ли кремлёвской линии громче всех верещали, что санкции нам полезны?) и заведомо проигрышные из-за сдачи в предыдущих раундах позиции. Во что же нам обошлась, условно обобщая, «лавровская доця»?
В общем и целом, наблюдая за действиями российского руководства и оправдывающих его прокремлёвских пропагандистов, трудно отделаться от впечатления о какой-то гуманитарной недоразвитости этих людей. Как будто не читали им в детстве сказки, как будто не освоили они литературную классику в рамках школьной программы, и понятиям чести, достоинства, благородства они научились по произведениям позднего Жванецкого и программе «Куклы» по сценариям Шендеровича. И наблюдая за запуском петард на параде в Севастополе через несколько дней после массового сожжения русских в соседней Одессе и одновременно с расстрелом безоружных русских в соседнем Мариуполе, я не верю интервью Путина, в котором он рассказывал, что с удовольствием слушает музыку Брамса! Всесторонне развитый человек никогда бы не пошёл на то ежедневное унижение, на тот позор, на которые, часто с нескрываемым удовольствием, идут российские руководители, - для него это было бы невыносимо, даже немыслимо, причём независимо от рационального расчёта последствий! И ладно бы, российские руководители позорились в индивидуальном порядке - каждый кузнец своего счастья, - но ведь они накликают бесславье и бесчестье на многомиллионную страну, которой это несчастье расхлёбывать и расхлёбывать многие поколения!
6) Эгоцентризм Запада в международной политике
С другой стороны, чтобы принимать правильные решения в международных делах, Россия должна понимать и мотивацию Запада, особенности его политики. Очень хорошо об этом написано у pmn_2:
«Я как-то читал простое и понятное объяснение, что такое эгоизм и эгоцентризм. Допустим, жена отправляет мужа зачем-то на улицу, а он идти не хочет, аргументируя это тем, что «в такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит». Так вот, жена-эгоист ответит: «Не сахарный, не растаешь!», а жена-эгоцентрист: «Хорошо, иди без собаки!» То есть эгоист осознает, что пренебрегает другими, но считает это правильным. Эгоцентрист этого пренебрежения не осознает. Он считает, что мир вращается вокруг него и это естественно.
Наше руководство воспринимает Запад как эгоиста, считая, что, уступив ему в чём-то, можно ждать ответных уступок, пусть и незначительных. Запад же эгоцентричен. Нынешнее российское предательство Новороссии он воспринимает не как уступку, а как запоздалое «правильно» поведение. Иными словами, позволив «укропам» раздавить Новороссию, Россия с точки зрения Запада вовсе не сделала какой-то уступки, а лишь не усугубила свою вину. Проявлять благодарность тут не за что».
Каковы же последствия этого заблуждения?
«1) Бесполезные потери. Дав уничтожить Новороссию, Россия не получит улучшения отношений ни с Украиной, ни с Западом. Потеряв земли, промышленность Новороссии и доверие пророссийски настроенного населения, Россия всё равно получит и западные санкции, и русофобскую истерию на Украине. Уступки не будут восприняты таковыми и не смягчат западной мести.
2) Давление усилится. Запад чем далее, тем сильнее будет стараться разрушить российскую власть, идеологию и государство. И, не встречая серьёзного отпора, будет делать это всё более старательно».
«Запад в принципе не способен к мирному сожительству с неправильными с его точки зрения обществами. Хорошие отношения Запада с Китаем создают подобные заблуждения, но это иллюзии. Китай никогда серьёзно не перечит Западу и создает рыночную экономику, то есть, с западной точки зрения, движется в правильном «западном» направлении (хотя сами китайцы вовсе так не считают). Россия, с точки зрения Запада, движется в неправильном направлении, и этого ей не простят никогда. Единственное, что способно примирить Запад с таким положением - страх. Только угроза ядерного уничтожения способна заставить их отказаться от попыток переделать Россию».
7) Роль страха в поведении Запада
В другой записи pmn_2 поясняет свой тезис о том, что только жёсткое устрашение может быть эффективным орудием в переговорах с Западом:
«Политика - это дело, в котором не говорят, что думают, и уж подавно не делают то, что говорят. Если я говорю, что надо напугать Запад ядерными ударами, это не значит, что я призываю к глобальной ядерной войне. Это разные вещи.
Что касается политики, есть особенности Запада, которые нам могут здорово помочь.
1) Запад труслив. Идеология либеральной свободы хороша тем, что эксплуатирует самые естественные для человеческого разума принципы - индивидуалистические. Наш разум, собственно, и создан природой для этих целей, поэтому они воспринимаются им как естественные. Но это же и накладывает на либеральное общество существенные ограничения. Для достижения коллективных целей надо убедить индивидуума, что он получит личную непосредственную выгоду или, напротив, получит от недостижения личные проблемы. Именно поэтому во времена Холодной Войны западные элиты поддерживали столь мощную машину лжи и расчеловечивания СССР. Жизненно важно было убедить западного обывателя, что русские - это чудовища, мечтающие убить его лично. Сейчас западные элиты находятся в сложной ситуации. Одно дело - советские ракеты на Кубе, ими легко пугать обывателя, а другое - Украина и Сирия. Последние для него - что-то типа Гондураса для жителей позднего СССР. Иными словами, жители Запада не готовы ради противостояния в Восточной Европе на хоть сколь-нибудь серьёзные жертвы.
2) Запад слаб. Эта неготовность к мобилизации делает Запад крайне слабым, относительно его экономических возможностей. Сейчас там любят сочинять, как они победили Гитлера, а потом СССР, что враньё в обоих случаях. Ситуация с Гитлером особенно показательна. Англия и Франция дали гарантии безопасности Польше и обещали не позднее 15-го дня войны начать наземное наступление. Обещанное наступление продолжалось менее недели и продвинулось всего на несколько километров, несмотря на отсутствие внятного сопротивления. Потом французы посоветовались с англичанами и решили, что дела у поляков идут плохо, а значит и наступать не стоит. Такая вот помощь. До самого вторжения Гитлера в Западную Европу через полгода не было сделано ничего. Что касается США, то они войну Германии не объявили вовсе, т.к. Германия объявила им войну сама. При этом за все годы войны, Англия, Франция, США и их западные союзники все вместе уничтожили около четверти Вермахта. Такие вот победители!
Армии НАТО хороши для изнасилования мелких государств, не способных к серьёзному сопротивлению. И не более. Недаром с первого дня украинского конфликта, когда на Западе ещё всерьёз ждали русских танков в Киеве (Илларионов не зря выл «Всё пропало!»), совершенно определённо было заявлено, что НАТО не будет воевать за Украину. То есть, Запад не желал воевать даже в случае полной оккупации Руины Россией.
3) Запад понимает язык торговли. Язык торговли западные элиты понимают лучше всего. Но для заключения выгодной сделки с Западом нам нужно иметь что-то на продажу. И если мы хотим, чтобы Запад отказался от завоевания Новороссии «укропами» и от санкций против России, надо в ответ что-то ему предложить.
Наша нынешняя позиция «мы за мир», «мы не будем нападать на Украину», «мы - надёжные поставщики газа в ЕС» не оставляет нам ни единого товара для торговли. Если введение санкций не грозит Западу никаким ответом, зачем тогда отказываться от их ввода? Если уничтожение Новороссии не грозит Киеву ничем серьёзным, зачем стесняться в средствах?
В плане отношений с США есть два чудесных примера маленьких, враждебных США, государств. Куба и КНДР. Куба почти полвека находится под санкциями США, а КНДР регулярно получает от США продуктовую помощь. В чём разница? Гаване нечего продать США, а Пхеньян регулярно продает США запуски ракет и испытания атомных бомб. Кимы сначала создают угрозу, а потом продают её снятие.
Иными словами, чтобы заставить отказаться Запад от своих планов, надо выдвинуть ему ряд угроз, которые потом можно отозвать в качестве уступок. Средств для этого у нас немного.
Во-первых, это ядерное оружие. Оно создано для того, чтобы им пугать. Во время Холодной войны ситуация была симметричной. Оба блока занимало по полмира и каждый понимал, что поражение - это смерть. Сейчас ситуация асимметрична. Смена власти в России и на Украине для Запада не является жизненно важным интересом, стоящим риска ядерных ударов. Более того, в случае ядерной войны он потеряет намного больше России. Поэтому мы сейчас в очень выгодном положении для ядерных угроз НАТО.
Во-вторых, это газ, нефть и финансы. Западные рынки весьма хрупки и до сих пор полностью не оправились от кризиса 2008 года. Они способны перенести медленное и осторожное введение санкций против России, а вот резкие движения по нефтегазовому эмбарго и аресту западных капиталов в России для них губительны. Понятно, что что временем эти проблемы можно будет преодолеть, но, повторюсь, одно дело убеждать избирателя принести жертвы ради своей безопасности, а совсем другое - жертвы ради каких-то городов на Украине, которую большая часть обывателей на карте не найдет.
Резюме. Не надо, разумеется, начинать с Западом ядерную войну или полностью разрывать финансовые отношения, но надо создать у него четкое ощущение, что это возможно.
Что касается последствий подобного конфликта, то они будут в любом случае, даже если мы его не начнем. Запад не простит нам самого факта противоречия его украинским планам. Крови Новороссии ему будет мало… Что касается войны с Европой, думаю она всё равно будет. Она была в 19-м век, в 20-м веке. Будет и в этом. История не меняется».
Именно по этой причине в первой процитированной записи pmn_2 выдвигает следующую программу преодоления украинского кризиса:
«Что надо делать.
(Продолжение см. в следующей записи.)
(Продолжение. Начало в предыдущих частях:3. Теория взвешивания альтернатив
Теперь наша задача - рассмотреть, как производится оценка последствий от альтернативных вариантов действий. Мы ограничимся только теми аспектами проблемы, которые особенно проявляются при принятии Россией решений по Украине. Правильно ли руководители оценивают и взвешивают (соизмеряют) угрозы и риски, лежащие на альтернативных путях, и совпадают меры на их весах с интересами России и русских?
1) Рассогласованность интересов страны и истеблишмента
Второй из сформулированных вопросов так же прост, как и банален ответ на него. Если у руководителя собственность и дети в Америке, то тема совпадения весов элиты и страны абсолютно прозрачна. Трагедия для отдельного руководителя, например, изъятие крупных авуаров или осуждение на пожизненное заключение живущего за границей ребёнка по заведомо надуманному обвинению - вообще ничто для страны. (При этом никаких сомнений, что при необходимости западная правоохранительная система может засадить кого угодно за что угодно, последние годы не оставили.) И, напротив, трагедия для страны может быть ничем для руководителя. Вряд ли Януковичу сильно больно от тысяч погибших по его вине, ведь сам он успел сбежать со всей семьёй и, наверное, больше горюет о потерянных миллиардах.
С другой стороны, полное прекращение транзита газа через Украину до введения в строй «Южного Потока», хотя и не было бы критичным для бюджета РФ при условии мобилизации, сильно ударило бы лично по газпромовцам, и в силу их огромного влияния в Кремле такое решение будет принято только в самом крайнем случае. Грубо говоря, Кремлю легче отдать под уничтожение миллион русских, чем потерять ежегодно двадцать миллиардов на газовом экспорте. Если речь пойдёт о сравнении уже двух миллионов русских и пяти миллиардов долларов, то возможны нюансы, поскольку репутационные потери внутри страны от гибели двух миллионов русских придётся заливать более крупными подачками российскому плебсу, чем пять миллиардов долларов. Послушав рассуждения Примакова, трудно отделаться от впечатления, что именно таким, чисто бухгалтерским подходом в Кремле соизмеряют «за» и «против» защиты русских.
2) Проблема временой перспективы
К сформулированной выше проблеме конфликта интересов добавляется обстоятельство временой перспективы. Известная сентенция Черчилля о том, что политик думает о следующих выборах, а государственный деятель - о следующих поколениях, вполне актуальна и в нашем случае. Складывается впечатление, что долгосрочные эффекты тех или иных решений для всего народа и цивилизации массы избирателей и общественное мнение оценить не могут. Между тем, именно о долгосрочном эффекте должны задумываться руководители стран, выбирая варианты решений.
Давайте подумаем, сколько бы продлились самые жёсткие санкции в случае вмешательства России на Украине, приведшего к её воссоединению с РФ! Ну, десять лет, ну, двадцать. Через двадцать лет «умер бы либо шах, либо ишак». Сложилась бы абсолютно новая обстановка: на Западе и в России у власти были бы другие люди, перед Западом и Россией стояли бы совсем другие международные проблемы, реинтегрированный с Россией народ Украины был бы настроен к России не менее позитивно, чем в советские годы. К тому времени, видя бесперспективность и бесполезность санкций, Запад бы их отменил. А прекрасные земли и дополнительные десятки миллионов русских у России бы остались. Надо иметь совершенно искажённую систему ценностей, чтобы не видеть, не понимать, что обеднение из-за предположительных санкций - это, самое большее, на поколение, а отрыв части русского народа - это на многие поколения вперёд, возможно, навсегда. Примаковское «надо думать о себе» понятно: Евгению Максимовичу почти 85, и «ему всё равно». Но настоящий патриот не станет так наплевательски относиться к будущему своего народа.
Иногда создаётся впечатление, что нынешняя элита РФ состоит из людей того типа, что абсолютно равнодушно отнесутся к гарантированной перспективе изъятия у них дома через десять-двадцать лет, но загрызут горло любому за какую-то жалкую тысячу. Отчасти эта деформированная мотивация имеет, если можно так назвать, объективные предпосылки: если у Запада имеется управа на элиту третьих стран (в виде компромата, проживающих на Западе детей, размещённой там собственности), то, значит, в любой момент Запад может сместить неугодного представителя этой элиты. И какой в этих условиях может быть горизонт планирования? Вместе с тем, для того, чтобы у Запада была управа на элиту третьей страны, и сами её представители должны «постараться» - приобретать собственность на Западе, посылать туда детей и т.д. Значит, чтобы сложилась такая обстановка, нужна и эффективная система отрицательного отбора в элиту, сложившаяся ситуация глубокой зависимости от Запада, в которой «неправильные», на которых невозможно повлиять из-за границы, просто не проходят наверх.
3) Субъективные ограничения сценариев
Другим важным фактором при выборе варианта поведения являются личные возможности выбирающего. Если хулиганящий шкет пристанет на улице к здоровому парню, занимающемуся единоборствами, чтобы забрать у него карманные деньги, то последний с большей вероятностью будет сопротивляться, чем возвращающийся из школы слабый ученик. Очевидно, что каждый решающий взвешивает альтернативы среди тех вариантов, которых может добиться сам.
В приложении к государственному управлению это означает, что менее умелый руководитель, адекватно оценивающий свои организационные возможности, рассмотрит меньше вариантов ответа на вызовы, чем более умелый. Просто по той причине, что ряд сложных и трудных вариантов, требующих более высокого уровня управления, мобилизации и организации, недоступен плохому руководителю.
Скорее всего, и это обстоятельство было среди факторов, заставивших Кремль под угрозой жёстких экономических отказаться от активного вмешательства на Украину. Возможно, другой руководитель, уверенный в себе и возможностях своего аппарата, рассмотрел бы возможность прекращения поставок высокотехнологической продукции с Запада и выстраивания своей технологической пирамиды на расширенной территории России, включающей Украину, Белоруссию и Казахстан. Возможно, этот вариант более перспективен для страны при условии нормальной реализации. Но нынешние власти, главным «достижением» которых в формировании условий технологического развития стали создание Сколково и разгромное реформирование РАН, чувствуют свою неспособность создать более независимую экономику, пусть даже «объективно» для России в этом нет ничего невозможного. Отсюда и подход Примакова - ‘технологии важнее Украины’.
В этом плане необходимо признать, что мы немного погорячились, обвиняя В.В.Путина в неверной оценке альтернатив при заключении контракта с Китаем. Да, непоступление в бюджет рентных доходов от проекта означает, что, «в принципе», такой же рост экономики (примерно на 40 миллиардов долларов) можно было бы обеспечить, заняв те же труд и капитал в обрабатывающих отраслях и приложив те же усилия госаппарата для проталкивания их продукции на внешние рынки. Но принципиальная возможность не означает реализуемую возможность. Можно предположить, что при заключении контракта с Китаем кремлёвские руководители понимали свою неспособность занять труд и капитал, которые пойдут на освоение и работу восточносибирских месторождений, в несырьевых отраслях. Следовательно, эта альтернатива малорентному китайскому контракту не принималась в рассмотрение руководителями России и не влияла на результат переговоров. Они просто не умеют развивать несырьевые отрасли и сами это прекрасно знают. Хотя себя, наверное, оправдывают известной формулой Николая Первого «некем взять». Отсюда и сосредоточенность на газовых проектах.
4) Правильное прогнозирование последствий
Следующая тема, которую надо рассмотреть в разделе - точное просчитывание перспектив того или иного решения. В этом аспекте мышление современных российских аналитиков очень часто бывает торопливым и недисциплинированным. Вариант активного вмешательства на Украину отвергается только потому, что Россию напугали одним ближайшим последствием - санкциями. Что будет дальше, страшно и думать, потому что России при этом будет плохо по сравнению с нынешним положением.
Но правильный алгоритм принятия решения - просчитать возможные варианты существования, учитывая неизбежное изменение определённых переменных. Представим, например, что Россия аннексировала всю Украину и на неё наложили санкции. В этом случае санкции отвечали бы на тот факт, что Россия бы выбрала полномасштабное вмешательство и расширила свои границы. А в расширенных границах народнохозяйственный комплекс будет более полнокровным и независимым. В частности, за счёт присоединения Новороссии и Малороссии можно было бы резко сократить продовольственный нетто-импорт и не тратиться на нелепый «Южный Поток». Поэтому совершенно недопустимо рассчитывать эффект от санкций, оставляя переменную «территория России» неизменной.
Второй недостаток исходного рассуждения - тот, что России уже нет варианта «оставить, как есть». Санкции и агрессия всё равно будут. Поэтому сравниваются на деле не варианты «с санкциями» и «без санкций», а варианты «с санкциями и Украиной» и «с санкциями без Украины».
В геополитическом же и военном плане вариант «с Украиной» означает для России существенно большую безопасность, чем без Украины.
5) Роль репутационной мотивации
Ещё одним важным фактором, который влияет на оценку альтернатив человеком, принимающим решения, является то значение, которое он придаёт понятиям чести, сохранению гордости и репутации. Это относится и к правителям, только в случае их решений речь идёт не только об их собственной чести, гордости и репутации, но и о чести, гордости и репутации страны. Здесь нам придётся немного изменить способ изложения - поговорить о роли репутации для принятия решений в любых странах, не только в России, и посмотреть насколько правильно себя позиционирует с точки зрения репутации российское руководство.
Так же, как при выполнении обещаний, мотив «сохранения лица» может быть и не плодом экономического расчёта приобретений и потерь, а просто поведенческим стереотипом, больше или меньше влияющим на окончательное решение. Но так же, как и с выполнением обещаний, эти стереотипы не являются бессмысленными и отражают многовековой опыт существования данного народа, в ходе которого отсеивались негодные практики. «Сохранять лицо» часто целесообразно не только с точки зрения всего общества, но и с индивидуальной. (Хотя, конечно, во всём нужна мера: для спасения отдельного человека или сохранения народа в безнадёжной ситуации иногда приходится капитулировать, позабыв о высоких принципах.) Здесь уместно вспомнить пословицу «говорить правду легко и приятно», отражающую не только моральное удовлетворение человека, которому не приходится кривить душой, но и прогноз правдивого человека, что в будущем ему будет легче, чем лжецу. Так же и с репутацией, не только связанной с изложением правды, но и с другими чертами поведения.
Период ломки моральных устоев за последние 30 лет поставил многие стереотипы под вопрос, в том числе, представления о чести, гордости, о «сохранении лица» на уровне целой страны. Поэтому апелляция критиков правительственной линии к этим понятиям часто оказывается бессмысленной, «не трогает» убеждённых циников, уверенных в эффективности «прагматичной» линии Кремля на международной арене. Кто же прав?
Думается, если мы пытаемся оценить эффективность внешней политики России с точки сохранения репутации, нам ничего не остаётся, кроме как провести грубый расчёт приобретений и издержек от того равнодушия, с которым относятся к «сохранению лица» страны российские руководители и дипломаты.
Чтобы оценить масштаб потерь, легче всего провести сравнение с какой-то страной, которая более щепетильно относится к своей гордости и чести. Пользу от сохранения лица можно увидеть на пример Ирана в конфликте вокруг его ядерной программы и в других вопросах. Отказавшись выполнять ультиматумы Запада, стоически перенося все санкции и выстроив по возможности относительно самодостаточную экономику, Иран неплохо вооружился и запасся общеизвестным «козырем» - возможностью серьёзно «подпалить» регион в случае нападения на него. А ведь страна держится в тройном враждебном кольце: серьёзны её внутренние проблемы с недовольными меньшинствами, Иран «на ножах» с соседями по Персидскому Заливу и с Израилем, враждебны к нему США. И вот, несмотря на это, США пришлось пойти с Ираном на переговоры, согласиться на компромисс. Начать войну против Ирана Запад побоялся. Иран - настоящая регинальная держава, не боящаяся поддерживать Сирию (на его помощи она всё ещё держится), посылать войска для помощи иракскому правительству от суннитских повстанцев… - и всё это нам показывает страна, которая куда слабее России по всем показателям!
А теперь сравним с поведением Ирана попытки «челночной дипломатии» России для решения проблем, касающихся приграничных с Россией территорий Украины. Когда российский президент ездит по всему миру, выискивая поддержки по украинскому вопросу то в Китае, то в Бразилии, то в Аргентине и Никарагуа, он собственными руками опускает статус России ниже статуса региональной державы. Потому что даже региональной державе не нужно упрашивать согласия Бразилии или Никарагуа для наведения порядка в абсолютно очевидной ситуации на собственном переднем дворе (в этом принципиальное отличие от «челночной дипломатии» США, которая использовалась, например, для поиска поддержки в агрессии против далёкого от Америки Ирака). Когда-то даже маленькая Сирия, не спрашивая согласия Никарагуа, навела порядок в Ливане! Но ведь очевидно же, что никакой практической пользы в решении проблем на Украине, скажем, от заявления стран БРИКС для России нет! Дипломатические усилия дают только иллюзию решения проблемы!
То, в каком положении оказалась сегодняшняя Россия в плане потери репутации, хорошо описывается басней Сергея Михалкова «Лев и ярлык»
Проснулся Лев и в гневе стал метаться,
Нарушил тишину свирепый, грозный рык -
Какой-то зверь решил над Львом поиздеваться:
На Львиный хвост он прицепил ярлык.
Написано: «Осёл», есть номер с дробью, дата,
И круглая печать, и рядом подпись чья-то...
Лев вышел из себя: как быть? С чего начать?
Сорвать ярлык с хвоста?! А номер?! А печать?!
Ещё придется отвечать!
Решив от ярлыка избавиться законно,
На сборище зверей сердитый Лев пришёл.
«Я Лев или не Лев?» - спросил он раздражённо.
«Фактически вы Лев! - Шакал сказал резонно. -
Но юридически, мы видим, вы Осёл!»
«Какой же я Осёл, когда не ем я сена?!
Я Лев или не Лев? Спросите Кенгуру!»
«Да! - Кенгуру в ответ. - В вас внешне, несомненно,
Есть что-то львиное, а что - не разберу!..»
«Осёл! Что ж ты молчишь?! - Лев прорычал в смятенье.
Похож ли я на тех, кто спать уходит в хлев?!»
Осел задумался и высказал сужденье:
«Еще ты не Осёл, но ты уже не Лев!..»
Напрасно Лев просил и унижался,
От Волка требовал. Шакалу объяснял...
Он без сочувствия, конечно, не остался,
Но ярлыка никто с него не снял.
Лев потерял свой вид, стал чахнуть понемногу,
То этим, то другим стал уступать дорогу,
И как-то на заре из логовища Льва
Вдруг донеслось протяжное: «И-аа!»
90-е годы были этапом настолько чудовищного национального унижения и предательства, что порой возникали сомнения в принципиальной возможности «отмыться» в глазах собственного народа и союзных России стран. Отказ защищать русских, попавших под каток в Средней Азии и Прибалтике, выдача заведомо неправосудному судилищу безобидного Хоннекера, вредительство режиму Наджибуллы и воюющим сербам подавали всем и вся один сигнал: «Быть верным России для её гражданина наказуемо!». «Быть союзником России вне её пределов наказуемо!» «Быть врагом России внутри или вне страны - поощряется самой Российской Федерацией!»
Риторика 2000-х о поднимающейся с колен России давала уникальную возможность перевернуть страницу. К сожалению, последние годы показали ничтожную цену этой риторике и ещё больше снижают шансы для нового обретения Россией лица. Теперь, для восстановления авторитета, будет недостаточно чуток поднять уровень жизни и поговорить о вставании России с колен - надо будет на деле показать способность нести большие жертвы и сознательно идти на них, реализуя лозунг «Русские своих не бросают!». В результате весеннего предательства русских Украины сложилась парадоксальная ситуация: если даже Россия и защитит своих на этот раз, но малой кровью со своей стороны, то и русские патриоты, и потенциальные союзники выступят за Россию тогда и только тогда, когда будут знать, что России заступиться за них не будет стоить ничего, никаких жертв и даже экономических потерь. А поскольку такого практически никогда не случается, быть верным России для них не будет смысла.
Первым звонком очередного поворота к тотальной потере лица стал отказ России от обещанных поставок Ирану противовоздушных комплексов С-300, а точнее, даже не сам по себе отказ, а то, в какой форме это было сделано. Сначала Россия проголосовала за резолюцию Совбеза ООН о санкциях против Ирана, а потом «подчинилась» принятой с её участием резолюции! Тем самым, демонстративно «прогнулась» под американцев два раза подряд. Если бы Россия просто присоединилась к США в их антииранской риторике и применила к Ирану собственные санкции до резолюции ООН, и то было бы меньше ущерба для репутации страны - ведь это бы просто означало изменение политической линии! А так - продемонстрировали полное отсутствие у страны собственной воли и способности следовать своим интересам.
Нынешнее положение, когда Россия сначала выдвинула лозунг «Русские своих не бросают!», подтвердила обещанием президента защищать русских и тут же их предала и бросила, даже хуже проигрыша войны более сильному противнику. От объективно обусловленного поражения можно оправиться, но когда бьют в спину те, на кого были возложены все надежды, происходит полный слом картины мира и у патриота России, и у её верного союзника.
В прокремлёвской пропаганде постоянно повторяется тезис, что Путин ведёт себя прагматично, не поддаётся на провокации, не балует Запад стандартным ответом, который привёл бы к ущербу для России. Это далеко не так. Поведение Кремля - никакой не прагматизм. Это ситуативное шарахание и затыкание дырок: корабль тонет, дырку затыкают тряпкой вытащенной из днища, потому что потока, поступающего через днище, не видно, зато из стенки, вроде как, уже не хлещет. Если уж это и прагматизм, то сиюминутный, тактический и всегда за счет стратегического, поскольку навязан противником в рамках его игры, без попыток перехвата инициативы, причем в размен идет уже сама возможность такого перехвата! Неумный «разводящий» российской элиты лишь внешне похож на циничного прагматика, коим является тот же Китай - настоящая империя возведённого в абсолют прагматизма. (Допустим, Кремль «уломают» согласиться с Третьим Энергопакетом Евросоюза или пойти на равносильные ему по потерям уступки в ценообразовании. Это так или иначе произойдет. А теперь несите в студию реакцию Китая. Почему Китай будет платить больше на фоне разгрома Кремля? Никакой причины для этого у Китая не будет.)
Сейчас окружающие Россию народы внимательно смотрят, как поведёт себя Россия. Смотрят и делают выводы Иран и Китай. Смотрят ближайшие союзники Белоруссия и Казахстан, которые отказались присоединиться к санкциям России против украинских товаров. (А какой смысл помогать России, если самые враждебные к России действия поощряются, а верность - наказывается?) Смотрит Северный Кавказ, для которого вопросы чести и репутации что-то, да значат. Не напрасно Рамзан Кадыров занял непримиримо радикальную позицию по украинскому вопросу: он понимает, что после сдачи позиций на Украине его регион «полыхнёт» одним из первых. Другое дело, что и он допустил ошибку, выступив с жёстким заявлением из-за мерзкой выходки Дещицы, охарактеризовавшего Путина нецензурным словом. Поскольку жёсткого ответа России на эту выходку не последовало, тем самым в глазах людей, придающих значение чести и репутации, была подтверждена выданная Дещицей характеристика. И Рамзан Кадыров «подставился» сам, начал терять лицо, когда заступился за того, за кого не надо было заступаться.
Демонстративное унижение России именно для того и ведётся, чтобы было легче предъявить к стране новые и новые требования на фоне её показательной слабости. В этом аспекте уместно посмотреть эту хронологию унижений России в ответ на новое и новое выполнение её руководством очередных ультиматумов Запада. В ответ на серию показательных унижений российские руководители шмыгнули в кусты. Просчитали ли они репутационные потери России с точки зрения отношений с Востоком, исламским миром и Юго-восточной Азией, учли ли их менталитет? Эту тему никто не хочет поднимать, так как просчитать потерю лица и сопоставить ее с потерями от санкций крайне сложно, в бухгалтерских цифрах - лишь оценочно и постфактум.
Запад увидел, что РФ в конкурентной борьбе противник жидкий, уступчивый, готовый на унижения и большие потери… кроме потери от открытия Западом какого-то имеющегося у него козыря (о нём мы, возможно, скоро узнаем), который Кремлю наиболее страшен и который вытащат в последний заход. (Вспоминается хроника выхода Путина к журналистам после переговоров со швейцарским президентом Бурхгальтером 7 мая с.г.: на российском лидере «не было лица», он трясся и нервничал, словно именно тогда ему самый сильный козырь и предъявили.) Следовательно, и дальше бить будут по всем фронтам - и в плане собственно конкурентной борьбы, и в плане прощупывания на дальнейший прогиб. По мере раскручивания антикремлевских настроений будут бить и демонстративными оскорблениями. Национальное унижение будет продолжено. Потери возрастут многократно по сравнению с нынешними самыми паническими страхами. На них наложатся неизбежные уже санкции (кстати, не сторонники ли кремлёвской линии громче всех верещали, что санкции нам полезны?) и заведомо проигрышные из-за сдачи в предыдущих раундах позиции. Во что же нам обошлась, условно обобщая, «лавровская доця»?
В общем и целом, наблюдая за действиями российского руководства и оправдывающих его прокремлёвских пропагандистов, трудно отделаться от впечатления о какой-то гуманитарной недоразвитости этих людей. Как будто не читали им в детстве сказки, как будто не освоили они литературную классику в рамках школьной программы, и понятиям чести, достоинства, благородства они научились по произведениям позднего Жванецкого и программе «Куклы» по сценариям Шендеровича. И наблюдая за запуском петард на параде в Севастополе через несколько дней после массового сожжения русских в соседней Одессе и одновременно с расстрелом безоружных русских в соседнем Мариуполе, я не верю интервью Путина, в котором он рассказывал, что с удовольствием слушает музыку Брамса! Всесторонне развитый человек никогда бы не пошёл на то ежедневное унижение, на тот позор, на которые, часто с нескрываемым удовольствием, идут российские руководители, - для него это было бы невыносимо, даже немыслимо, причём независимо от рационального расчёта последствий! И ладно бы, российские руководители позорились в индивидуальном порядке - каждый кузнец своего счастья, - но ведь они накликают бесславье и бесчестье на многомиллионную страну, которой это несчастье расхлёбывать и расхлёбывать многие поколения!
6) Эгоцентризм Запада в международной политике
С другой стороны, чтобы принимать правильные решения в международных делах, Россия должна понимать и мотивацию Запада, особенности его политики. Очень хорошо об этом написано у pmn_2:
«Я как-то читал простое и понятное объяснение, что такое эгоизм и эгоцентризм. Допустим, жена отправляет мужа зачем-то на улицу, а он идти не хочет, аргументируя это тем, что «в такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит». Так вот, жена-эгоист ответит: «Не сахарный, не растаешь!», а жена-эгоцентрист: «Хорошо, иди без собаки!» То есть эгоист осознает, что пренебрегает другими, но считает это правильным. Эгоцентрист этого пренебрежения не осознает. Он считает, что мир вращается вокруг него и это естественно.
Наше руководство воспринимает Запад как эгоиста, считая, что, уступив ему в чём-то, можно ждать ответных уступок, пусть и незначительных. Запад же эгоцентричен. Нынешнее российское предательство Новороссии он воспринимает не как уступку, а как запоздалое «правильно» поведение. Иными словами, позволив «укропам» раздавить Новороссию, Россия с точки зрения Запада вовсе не сделала какой-то уступки, а лишь не усугубила свою вину. Проявлять благодарность тут не за что».
Каковы же последствия этого заблуждения?
«1) Бесполезные потери. Дав уничтожить Новороссию, Россия не получит улучшения отношений ни с Украиной, ни с Западом. Потеряв земли, промышленность Новороссии и доверие пророссийски настроенного населения, Россия всё равно получит и западные санкции, и русофобскую истерию на Украине. Уступки не будут восприняты таковыми и не смягчат западной мести.
2) Давление усилится. Запад чем далее, тем сильнее будет стараться разрушить российскую власть, идеологию и государство. И, не встречая серьёзного отпора, будет делать это всё более старательно».
«Запад в принципе не способен к мирному сожительству с неправильными с его точки зрения обществами. Хорошие отношения Запада с Китаем создают подобные заблуждения, но это иллюзии. Китай никогда серьёзно не перечит Западу и создает рыночную экономику, то есть, с западной точки зрения, движется в правильном «западном» направлении (хотя сами китайцы вовсе так не считают). Россия, с точки зрения Запада, движется в неправильном направлении, и этого ей не простят никогда. Единственное, что способно примирить Запад с таким положением - страх. Только угроза ядерного уничтожения способна заставить их отказаться от попыток переделать Россию».
7) Роль страха в поведении Запада
В другой записи pmn_2 поясняет свой тезис о том, что только жёсткое устрашение может быть эффективным орудием в переговорах с Западом:
«Политика - это дело, в котором не говорят, что думают, и уж подавно не делают то, что говорят. Если я говорю, что надо напугать Запад ядерными ударами, это не значит, что я призываю к глобальной ядерной войне. Это разные вещи.
Что касается политики, есть особенности Запада, которые нам могут здорово помочь.
1) Запад труслив. Идеология либеральной свободы хороша тем, что эксплуатирует самые естественные для человеческого разума принципы - индивидуалистические. Наш разум, собственно, и создан природой для этих целей, поэтому они воспринимаются им как естественные. Но это же и накладывает на либеральное общество существенные ограничения. Для достижения коллективных целей надо убедить индивидуума, что он получит личную непосредственную выгоду или, напротив, получит от недостижения личные проблемы. Именно поэтому во времена Холодной Войны западные элиты поддерживали столь мощную машину лжи и расчеловечивания СССР. Жизненно важно было убедить западного обывателя, что русские - это чудовища, мечтающие убить его лично. Сейчас западные элиты находятся в сложной ситуации. Одно дело - советские ракеты на Кубе, ими легко пугать обывателя, а другое - Украина и Сирия. Последние для него - что-то типа Гондураса для жителей позднего СССР. Иными словами, жители Запада не готовы ради противостояния в Восточной Европе на хоть сколь-нибудь серьёзные жертвы.
2) Запад слаб. Эта неготовность к мобилизации делает Запад крайне слабым, относительно его экономических возможностей. Сейчас там любят сочинять, как они победили Гитлера, а потом СССР, что враньё в обоих случаях. Ситуация с Гитлером особенно показательна. Англия и Франция дали гарантии безопасности Польше и обещали не позднее 15-го дня войны начать наземное наступление. Обещанное наступление продолжалось менее недели и продвинулось всего на несколько километров, несмотря на отсутствие внятного сопротивления. Потом французы посоветовались с англичанами и решили, что дела у поляков идут плохо, а значит и наступать не стоит. Такая вот помощь. До самого вторжения Гитлера в Западную Европу через полгода не было сделано ничего. Что касается США, то они войну Германии не объявили вовсе, т.к. Германия объявила им войну сама. При этом за все годы войны, Англия, Франция, США и их западные союзники все вместе уничтожили около четверти Вермахта. Такие вот победители!
Армии НАТО хороши для изнасилования мелких государств, не способных к серьёзному сопротивлению. И не более. Недаром с первого дня украинского конфликта, когда на Западе ещё всерьёз ждали русских танков в Киеве (Илларионов не зря выл «Всё пропало!»), совершенно определённо было заявлено, что НАТО не будет воевать за Украину. То есть, Запад не желал воевать даже в случае полной оккупации Руины Россией.
3) Запад понимает язык торговли. Язык торговли западные элиты понимают лучше всего. Но для заключения выгодной сделки с Западом нам нужно иметь что-то на продажу. И если мы хотим, чтобы Запад отказался от завоевания Новороссии «укропами» и от санкций против России, надо в ответ что-то ему предложить.
Наша нынешняя позиция «мы за мир», «мы не будем нападать на Украину», «мы - надёжные поставщики газа в ЕС» не оставляет нам ни единого товара для торговли. Если введение санкций не грозит Западу никаким ответом, зачем тогда отказываться от их ввода? Если уничтожение Новороссии не грозит Киеву ничем серьёзным, зачем стесняться в средствах?
В плане отношений с США есть два чудесных примера маленьких, враждебных США, государств. Куба и КНДР. Куба почти полвека находится под санкциями США, а КНДР регулярно получает от США продуктовую помощь. В чём разница? Гаване нечего продать США, а Пхеньян регулярно продает США запуски ракет и испытания атомных бомб. Кимы сначала создают угрозу, а потом продают её снятие.
Иными словами, чтобы заставить отказаться Запад от своих планов, надо выдвинуть ему ряд угроз, которые потом можно отозвать в качестве уступок. Средств для этого у нас немного.
Во-первых, это ядерное оружие. Оно создано для того, чтобы им пугать. Во время Холодной войны ситуация была симметричной. Оба блока занимало по полмира и каждый понимал, что поражение - это смерть. Сейчас ситуация асимметрична. Смена власти в России и на Украине для Запада не является жизненно важным интересом, стоящим риска ядерных ударов. Более того, в случае ядерной войны он потеряет намного больше России. Поэтому мы сейчас в очень выгодном положении для ядерных угроз НАТО.
Во-вторых, это газ, нефть и финансы. Западные рынки весьма хрупки и до сих пор полностью не оправились от кризиса 2008 года. Они способны перенести медленное и осторожное введение санкций против России, а вот резкие движения по нефтегазовому эмбарго и аресту западных капиталов в России для них губительны. Понятно, что что временем эти проблемы можно будет преодолеть, но, повторюсь, одно дело убеждать избирателя принести жертвы ради своей безопасности, а совсем другое - жертвы ради каких-то городов на Украине, которую большая часть обывателей на карте не найдет.
Резюме. Не надо, разумеется, начинать с Западом ядерную войну или полностью разрывать финансовые отношения, но надо создать у него четкое ощущение, что это возможно.
Что касается последствий подобного конфликта, то они будут в любом случае, даже если мы его не начнем. Запад не простит нам самого факта противоречия его украинским планам. Крови Новороссии ему будет мало… Что касается войны с Европой, думаю она всё равно будет. Она была в 19-м век, в 20-м веке. Будет и в этом. История не меняется».
Именно по этой причине в первой процитированной записи pmn_2 выдвигает следующую программу преодоления украинского кризиса:
«Что надо делать.
- 1) Ввести войска на Украину, освободив Новороссию.
- 2) Отключить Европе газ, прекратить поставки нефти и полностью арестовать западные капиталы.
- 3) Пригрозить НАТО ядерным ударом в ответ на любое продвижение в сторону России.
- 4) И уже от этих позиций начинать играть в разрядку и взаимные уступки.
(Продолжение см. в следующей записи.)