Искусство обоснования
Когда-то, по историческим меркам недавно - каких-то полтораста лет назад - люди были уверены, что идут по жизни, руководствуясь решениями разума. Конечно, были всякие страсти и прочие иррациональные импульсы, способные помешать человеку мыслить здраво, но все же настоящим образцом считался интеллектуал, который всегда слушает разум и поступает в соответствии с его велениями.
А потом мы начали понимать, как на самом деле устроены, и эта оптимистическая картинка разлетелась в мелкие осколки.
Оказалось, что по большей части решения принимает наше бессознательное. Причем делает это отнюдь не случайно. Оно руководствуется тысячами сигналов, условий и факторов, которых наше сознание даже не замечает. Собственно, бессознательное и не дает ему их заметить, чтобы оно не отвлекалось от своей основной работы - делать выбор в ситуациях, когда готового решения нет.
Разум оказывается просто поставлен перед фактом - человек осознает, что чего-то хочет.
Но разум так устроен, что не терпит непонятного. Он выстраивает картину мира, в которой не должно быть прорех и белых пятен. Особенно в его собственном поведении.
И он начинает обосновывать принятое решение. Берет ту информацию, которой располагает, додумывает остальное и делает так, чтобы решение казалось логичным, правильным и вообще единственно возможным.
Лучше всего это заметно по известному опыту с колготками. Испытуемым давали выбрать между четырьмя парами колготок. Давали время их осмотреть, пощупать, оценить качество. А затем назвать лучшую пару и объяснить, почему выбрали именно ее.
На самом деле все колготки были совершенно одинаковыми, но на одну пару хитрые ученые нанесли крохотную капельку духов.
Итог удивил их самих. Практически все испытуемые выбрали «ароматную» пару - это ожидалось. Но при этом никто не сказал, что выбрал ее из-за запаха. Более того, почти никто вообще не заметил этого запаха. Говорили о мягкости ткани, о естественности фактуры, о приятности оттенка - словом, обо всех различиях, которых на самом деле не было. Разум, пытаясь обосновать решение, принятое без его участия, додумал то, чего не хватало в его картине мира.
Впрочем, чаще он поступает все-таки иначе. Выбирает из доступной ему информации ту, которую можно приспособить к делу, а все остальное игнорирует.
Ту роль, которую в человеке играет разум, в обществе исполняет религия. Я отношу сюда и атеистический материализм и его церковь - академическую науку. Собственно, религия, по моему глубокому убеждению, и есть основной источник разума в отдельно взятом человеке. Не будь картины мира, которая создана религией и передается в обществе через язык, мы были бы сейчас не более разумными, чем наши далекие предки сто тысяч лет назад.
Религия объясняет нам нас самих и окружающий мир. Указывает на место и смысл всего в мироздании. Дает ориентиры и позволяет сделать выбор там, где нет готового решения.
И точно так же, как разум, религия тратит массу усилий, чтобы обосновать и оправдать ту жизнь, которую мы ведем.
Какие бы порядки ни бытовали в племени - можете быть уверены, местные мифы объясняют, что именно эти порядки были утверждены богами или предками в начале мира, и потому только так люди и могут жить. И чем дальше люди от понимания истинных причин, по которым возникла та или иная традиция, тем активнее они обращаются к религиозному обоснованию.
Особенно много усилий, конечно, уходит на оправдание социального неравенства и сексуальных табу. Так много, что, например, в России буквально за пару лет до отмены крепостного права еще выходили работы священников, доказывавших «от Писаний», что рабство угодно Богу, и что любой, выступающий за его уничтожение, согрешает.
Наука с самого начала взяла на вооружение особый способ изъясняться. Она говорит так, как будто ее утверждения не были высказаны кем-то когда-то с определенной целью, а просто есть, независимо ни от кого. Ее мифы - теории и доказательства - выглядят так, как будто конец в них однозначно определяется началом, и по-другому просто быть не может.
На этом основании наука возвысилась над всеми прочими религиями и провозгласила, что отныне только она возвещает людям объективную истину. И ей поверили.
Но посмотрите на историю науки, и вы увидите, что она занималась все это время тем же самым, что и религия. В частности, она точно так же поддерживала, освящала, оправдывала и обосновывала то, что делало тогдашнее общество.
Причем в исполнении науки это выглядит особенно нелепо - именно из-за принятого способа изъясняться. Ведь каждый раз ученые не ссылаются на волю богов, а доказывают, что это так, потому что логически следует из законов природы, а значит, необходимо и неизбежно. Но стоит измениться существующим порядкам, как меняются и рассуждения ученых.
Физика при этом играет роль высокого богословия. Она рассказывает людям, как устроен Бог атеистического материализма - объективная реальность, и как из него возникает мир, который мы видим вокруг себя. Поэтому трудно найти физическое утверждение, у которого был бы социальный смысл.
Значение физики и порожденных ею технологий трудно переоценить, а вот вклад биологии до сих пор, как мне кажется, значительно недооценивают. Между тем именно биология вот уже по меньшей мере два столетия служит мощнейшим инструментом обоснования и оправдания существующих порядков. С этого пьедестала ее теснят психология и экономика, но не слишком уверенно - в конце концов, экономические соображения так или иначе опираются на психологические представления, а те, в свою очередь, не могут далеко оторваться от биологических.
Основной предмет научного оправдания - как всегда, социальное неравенство и сексуальные табу.
Дарвинизм в одно мгновение стал популярен и потеснил библейскую картину творения человека именно потому, что заполнил вакансию. Христианская парадигма такова, что от идеи равенства всех людей перед Богом никак не получается уйти. Сколько ни говори о помазанниках Божьих и необходимости повиноваться господам, а довод «когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?» продолжает звучать где-то на заднем плане.
А происхождение людей от обезьяны дало западному миру то, чего до сих пор так не хватало - неотразимое оправдание любого общественного неравенства. Те, кто внизу - бедняки, дикари, люди неправильных национальностей - попросту примитивны. Они стоят ниже на эволюционном древе, ушли от обезьяны не так далеко, как развитый и просвещенный европеец. И потому европеец не только имеет право их грабить и истреблять - это, в некотором роде, его долг перед природой. Выживает наиболее совершенный, остальные должны стать для него пищей.
Да и вообще, если миром правят беспощадная конкуренция и борьба за выживание, то вполне естественно, что и в человеческом обществе царит то же самое.
Все мы помним, что порой до сих пор женская неверность в обществе считается более серьезным нарушением табу, чем мужская. От мужчины ожидают, что у него будет много женщин, в то время как от женщины - что она посвятит себя одному мужчине.
Биология нашла массу подходящих примеров в животном мире и провозгласила, что таков естественный порядок вещей. Самец стремится как можно шире распространить свои гены, самка - выбрать лучшего самца и выносить от него потомство. Это логично, разумно и обоснованно. А значит, и людям сам Бог (то есть закон природы) велел поступать так же.
Но как только тренд начал меняться - поменялись и проповеди ученых.
Неравенство все больше возмущает людей, а ученые находят в природе все больше примеров сотрудничества ради общего блага. Даже деревья, как оказалось, обмениваются сигналами через грибницу, а между растениями и насекомыми и вовсе налажена сложная система химического общения. Оказалось, что сотрудничество - вполне жизнеспособная стратегия, причем более успешная, чем конкуренция всех против всех.
Гомосексуализм становится престижным, и биологи находят все больше видов животных, у которых встречаются однополые связи. Правда, тут им еще предстоит поработать - такие связи найдены пока только у четырехсот видов. Из полутора миллионов известных. Это даже меньше статистической погрешности. Причем даже у них однополые пары (а не разовые акты) попадаются исчезающе редко.
Патриархальная семья уходит в прошлое, а ученые обнаруживают, что и в природе в отношениях полов «не все так однозначно». Бывает даже, что в рамках одного биологического пола существуют два-три разных гендера с разным сексуальным поведением. Они различаются даже внешне.
Одни, допустим, покоряют самок силой и яркой окраской, а другие стремятся подружиться... именно с этими альфа-самцами. Самка, выбравшая могучего кавалера, получает в нагрузку и его хитрого друга. Он тоже спаривается с ней, ну а чьи гены перейдут потомству - решит удача.
Не так давно мне попалась статья, опубликованная BBC. Там как раз объяснялось современное положение дел и современные взгляды науки на гендерную проблему.
Автор сетует, что наши предыдущие представления на этот счет не отражали объективную действительность, а служили обоснованию принятого порядка вещей. Но теперь-то - говорит автор - мы намного больше приблизились к истинному знанию.
И, говоря это, он описывает последние достижения биологии, которые обосновывают, оправдывают и освящают порядок вещей, который именно сейчас уверенно становится общепринятым.
Ирония этого факта от автора очевидным образом ускользает.
А потом мы начали понимать, как на самом деле устроены, и эта оптимистическая картинка разлетелась в мелкие осколки.
Оказалось, что по большей части решения принимает наше бессознательное. Причем делает это отнюдь не случайно. Оно руководствуется тысячами сигналов, условий и факторов, которых наше сознание даже не замечает. Собственно, бессознательное и не дает ему их заметить, чтобы оно не отвлекалось от своей основной работы - делать выбор в ситуациях, когда готового решения нет.
Разум оказывается просто поставлен перед фактом - человек осознает, что чего-то хочет.
Но разум так устроен, что не терпит непонятного. Он выстраивает картину мира, в которой не должно быть прорех и белых пятен. Особенно в его собственном поведении.
И он начинает обосновывать принятое решение. Берет ту информацию, которой располагает, додумывает остальное и делает так, чтобы решение казалось логичным, правильным и вообще единственно возможным.
Лучше всего это заметно по известному опыту с колготками. Испытуемым давали выбрать между четырьмя парами колготок. Давали время их осмотреть, пощупать, оценить качество. А затем назвать лучшую пару и объяснить, почему выбрали именно ее.
На самом деле все колготки были совершенно одинаковыми, но на одну пару хитрые ученые нанесли крохотную капельку духов.
Итог удивил их самих. Практически все испытуемые выбрали «ароматную» пару - это ожидалось. Но при этом никто не сказал, что выбрал ее из-за запаха. Более того, почти никто вообще не заметил этого запаха. Говорили о мягкости ткани, о естественности фактуры, о приятности оттенка - словом, обо всех различиях, которых на самом деле не было. Разум, пытаясь обосновать решение, принятое без его участия, додумал то, чего не хватало в его картине мира.
Впрочем, чаще он поступает все-таки иначе. Выбирает из доступной ему информации ту, которую можно приспособить к делу, а все остальное игнорирует.
Ту роль, которую в человеке играет разум, в обществе исполняет религия. Я отношу сюда и атеистический материализм и его церковь - академическую науку. Собственно, религия, по моему глубокому убеждению, и есть основной источник разума в отдельно взятом человеке. Не будь картины мира, которая создана религией и передается в обществе через язык, мы были бы сейчас не более разумными, чем наши далекие предки сто тысяч лет назад.
Религия объясняет нам нас самих и окружающий мир. Указывает на место и смысл всего в мироздании. Дает ориентиры и позволяет сделать выбор там, где нет готового решения.
И точно так же, как разум, религия тратит массу усилий, чтобы обосновать и оправдать ту жизнь, которую мы ведем.
Какие бы порядки ни бытовали в племени - можете быть уверены, местные мифы объясняют, что именно эти порядки были утверждены богами или предками в начале мира, и потому только так люди и могут жить. И чем дальше люди от понимания истинных причин, по которым возникла та или иная традиция, тем активнее они обращаются к религиозному обоснованию.
Особенно много усилий, конечно, уходит на оправдание социального неравенства и сексуальных табу. Так много, что, например, в России буквально за пару лет до отмены крепостного права еще выходили работы священников, доказывавших «от Писаний», что рабство угодно Богу, и что любой, выступающий за его уничтожение, согрешает.
Наука с самого начала взяла на вооружение особый способ изъясняться. Она говорит так, как будто ее утверждения не были высказаны кем-то когда-то с определенной целью, а просто есть, независимо ни от кого. Ее мифы - теории и доказательства - выглядят так, как будто конец в них однозначно определяется началом, и по-другому просто быть не может.
На этом основании наука возвысилась над всеми прочими религиями и провозгласила, что отныне только она возвещает людям объективную истину. И ей поверили.
Но посмотрите на историю науки, и вы увидите, что она занималась все это время тем же самым, что и религия. В частности, она точно так же поддерживала, освящала, оправдывала и обосновывала то, что делало тогдашнее общество.
Причем в исполнении науки это выглядит особенно нелепо - именно из-за принятого способа изъясняться. Ведь каждый раз ученые не ссылаются на волю богов, а доказывают, что это так, потому что логически следует из законов природы, а значит, необходимо и неизбежно. Но стоит измениться существующим порядкам, как меняются и рассуждения ученых.
Физика при этом играет роль высокого богословия. Она рассказывает людям, как устроен Бог атеистического материализма - объективная реальность, и как из него возникает мир, который мы видим вокруг себя. Поэтому трудно найти физическое утверждение, у которого был бы социальный смысл.
Значение физики и порожденных ею технологий трудно переоценить, а вот вклад биологии до сих пор, как мне кажется, значительно недооценивают. Между тем именно биология вот уже по меньшей мере два столетия служит мощнейшим инструментом обоснования и оправдания существующих порядков. С этого пьедестала ее теснят психология и экономика, но не слишком уверенно - в конце концов, экономические соображения так или иначе опираются на психологические представления, а те, в свою очередь, не могут далеко оторваться от биологических.
Основной предмет научного оправдания - как всегда, социальное неравенство и сексуальные табу.
Дарвинизм в одно мгновение стал популярен и потеснил библейскую картину творения человека именно потому, что заполнил вакансию. Христианская парадигма такова, что от идеи равенства всех людей перед Богом никак не получается уйти. Сколько ни говори о помазанниках Божьих и необходимости повиноваться господам, а довод «когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?» продолжает звучать где-то на заднем плане.
А происхождение людей от обезьяны дало западному миру то, чего до сих пор так не хватало - неотразимое оправдание любого общественного неравенства. Те, кто внизу - бедняки, дикари, люди неправильных национальностей - попросту примитивны. Они стоят ниже на эволюционном древе, ушли от обезьяны не так далеко, как развитый и просвещенный европеец. И потому европеец не только имеет право их грабить и истреблять - это, в некотором роде, его долг перед природой. Выживает наиболее совершенный, остальные должны стать для него пищей.
Да и вообще, если миром правят беспощадная конкуренция и борьба за выживание, то вполне естественно, что и в человеческом обществе царит то же самое.
Все мы помним, что порой до сих пор женская неверность в обществе считается более серьезным нарушением табу, чем мужская. От мужчины ожидают, что у него будет много женщин, в то время как от женщины - что она посвятит себя одному мужчине.
Биология нашла массу подходящих примеров в животном мире и провозгласила, что таков естественный порядок вещей. Самец стремится как можно шире распространить свои гены, самка - выбрать лучшего самца и выносить от него потомство. Это логично, разумно и обоснованно. А значит, и людям сам Бог (то есть закон природы) велел поступать так же.
Но как только тренд начал меняться - поменялись и проповеди ученых.
Неравенство все больше возмущает людей, а ученые находят в природе все больше примеров сотрудничества ради общего блага. Даже деревья, как оказалось, обмениваются сигналами через грибницу, а между растениями и насекомыми и вовсе налажена сложная система химического общения. Оказалось, что сотрудничество - вполне жизнеспособная стратегия, причем более успешная, чем конкуренция всех против всех.
Гомосексуализм становится престижным, и биологи находят все больше видов животных, у которых встречаются однополые связи. Правда, тут им еще предстоит поработать - такие связи найдены пока только у четырехсот видов. Из полутора миллионов известных. Это даже меньше статистической погрешности. Причем даже у них однополые пары (а не разовые акты) попадаются исчезающе редко.
Патриархальная семья уходит в прошлое, а ученые обнаруживают, что и в природе в отношениях полов «не все так однозначно». Бывает даже, что в рамках одного биологического пола существуют два-три разных гендера с разным сексуальным поведением. Они различаются даже внешне.
Одни, допустим, покоряют самок силой и яркой окраской, а другие стремятся подружиться... именно с этими альфа-самцами. Самка, выбравшая могучего кавалера, получает в нагрузку и его хитрого друга. Он тоже спаривается с ней, ну а чьи гены перейдут потомству - решит удача.
Не так давно мне попалась статья, опубликованная BBC. Там как раз объяснялось современное положение дел и современные взгляды науки на гендерную проблему.
Автор сетует, что наши предыдущие представления на этот счет не отражали объективную действительность, а служили обоснованию принятого порядка вещей. Но теперь-то - говорит автор - мы намного больше приблизились к истинному знанию.
И, говоря это, он описывает последние достижения биологии, которые обосновывают, оправдывают и освящают порядок вещей, который именно сейчас уверенно становится общепринятым.
Ирония этого факта от автора очевидным образом ускользает.