Афоризмы и толкования
Все мы любим краткие и емкие высказывания. Афоризмы, пословицы, поговорки... Цитатами великих людей засыпан весь интернет, причем по большей части они неправильно подписаны. И в этом даже есть своя логика: если мысль хороша, не все ли равно, кто первым ее высказал? Соединяя глубину мысли и лаконичность формы, все эти цитаты говорят нам...
А, собственно, что они нам говорят?
Вот, скажем, известная цитата как раз о самих афоризмах. «Одному правилу следуй упорно: чтоб словам было тесно, а мыслям просторно».
Вроде бы все ясно - не растекайся мысью по древу, говори коротко и по делу. Но если подумать, действительно ли тут сказано именно это? Ведь тесно бывает тем, кого набили в большом количестве в малый объем, а просторно - тем, кто может свободно парить в одиночестве в обширном пространстве. Получается, что поговорка, совсем наоборот, призывает многословно и подробно излагать единственную мысль.
Может быть, народная мудрость окажется однозначнее? Нет, и тут все то же самое. Берем известную пословицу: «Работа не волк, в лес не убежит». Тут все понятно: сколько ни выжидай, то, что ты должен сделать, никуда от тебя не денется. Но какой вывод из этого хотел сделать автор? То ли «... так что без толку тянуть резину, иди и делай», то ли «... так что без толку торопиться, пусть весь мир подождет».
А ведь это наш с вами родной русский язык, и возраст этих высказываний не такой уж большой. Что же тогда творится, когда мы беремся читать изречения авторов другого времени и другой культуры?
Ученый расшифровывает хеттскую письменность и видит фразу, которая буквально значит «Хлеб будете есть, воду пить». Написавший грозится посадить кого-то на хлеб и воду, верно? Неверно. Это обещание хеттского царя своим подданным и союзникам, и оно самое что ни на есть благожелательное. «Со мной вам не придется голодать» - вот что он имеет в виду на самом деле.
Библеист открывает греческий текст Нового завета и читает там: «Иди за мной, сатана». Ого, получается, что Иисус - а это именно его слова - даже самого Князя Тьмы хотел привлечь на свою сторону и сделать своим учеником? Опять нет. «Иди за мной» в той форме, в какой оно употреблено в Евангелиях - достаточно грубое греческое выражение. Самый цензурный его перевод на русский язык должен звучать как «сгинь с глаз моих».
Мы любим думать, что слова несут информацию, что в слове каким-то образом зашифрован его смысл. Но на деле это скорее пусковые ярлычки, которые запускают в уме того, кто их слышит, сложнейшие алгоритмы перекодировки и распаковки информации.
Никакое слово не существует само по себе. К нему прилагается огромный контекст - собственно, весь язык, культура и опыт говорящего. Если у слышащего этот контекст похож, то он услышит примерно то же, что ему пытаются сообщить. А если нет?
Афоризмы в этом смысле особенно уязвимы, и именно из-за своей краткости. Они подобны айсбергу: слова выражают лишь малую долю смысла, остальное мы восстанавливаем сами, у себя в голове. И потому мы неизбежно поймем совсем не то, что имел в виду автор высказывания - или народ, среди которого бытует пословица.
А уж если речь пошла о религиозных текстах, то дело усложняется еще больше. Ведь религиозные символы - тоже не универсальные истины на все века. Это наглядное выражение верований, надежд и страхов конкретного народа в конкретном месте пространства и времени. Для обитателей совершенно другой точки истории они будут обозначать что-то другое.
Взять хоть слова, которые любят вспоминать критики христианства, и которые почти всегда неправильно понимают сами христиане: «раб Божий». Для нас, живущих в мире личной свободы, они звучат как призыв от этой самой свободы отказаться, смириться перед Богом и подчинить свою волю высшим повелениям. Не слишком приятная перспектива, что ни говори. Что, впрочем, не мешает священникам проповедовать именно ее, как идеал христианской жизни.
Но человек поздней античности и так знал о себе, что он раб. Не в смысле полной неволи - хотя и таких рабов, как мы помним, тоже хватало, все же до конца рабовладельческого строя оставались еще столетия. Раб - тот, кто подчиняется и служит.
Школьнику кажется, что в те времена все было просто: либо ты раб, либо свободный, и даже самый нищий свободный все равно стоит выше любого раба. В Риме и Греции было и в самом деле так. Но не на Востоке.
В странах Леванта, где торговля людьми в то время как-то не прижилась, наоборот, положение человека определялось тем, чей он слуга, чей раб. Тот, кто принадлежит и служит царю, и отчитывается непосредственно перед ним, обладает куда большей властью и свободой, чем крестьянин, который формально не принадлежит никому.
И тут человеку говорят, что он раб не чей-то там, а самого Бога, выше которого нет никого и ничего. Только Богу и никому другому он должен подчиняться и служить, и перед Ним держать ответ. Это возвышало его сразу до предела, ставило вровень с цезарем и другими богоравными владыками.
Раб Божий - второй после Бога. Не больше и не меньше. Вот такую власть и ответственность возлагали на человеческие плечи эти два слова.
Вот и получается, что, чтобы по-настоящему понять смысл и суть короткого высказывания, придется очень многое узнать и усвоить. Придется во многом стать человеком той культуры и того времени, что породили это высказывание.
У Анны Коростелевой в ее великолепной повести «Школа в Кармартене» китайский мудрец Сюань-цзан решил однажды прочитать курс о стихотворении Лу Юя «Случайно сложил в беседке на воде». Беда лишь в том, что курс пришлось читать ученикам из далекого Уэльса, не имеющим представления о Китае и его культуре. На ознакомление с ней и ушел целый год. А затем Сюань-цзан просто прочел ученикам это стихотворение в подходящей обстановке (в беседке на воде, естественно), и им все сразу стало ясно.
А, собственно, что они нам говорят?
Вот, скажем, известная цитата как раз о самих афоризмах. «Одному правилу следуй упорно: чтоб словам было тесно, а мыслям просторно».
Вроде бы все ясно - не растекайся мысью по древу, говори коротко и по делу. Но если подумать, действительно ли тут сказано именно это? Ведь тесно бывает тем, кого набили в большом количестве в малый объем, а просторно - тем, кто может свободно парить в одиночестве в обширном пространстве. Получается, что поговорка, совсем наоборот, призывает многословно и подробно излагать единственную мысль.
Может быть, народная мудрость окажется однозначнее? Нет, и тут все то же самое. Берем известную пословицу: «Работа не волк, в лес не убежит». Тут все понятно: сколько ни выжидай, то, что ты должен сделать, никуда от тебя не денется. Но какой вывод из этого хотел сделать автор? То ли «... так что без толку тянуть резину, иди и делай», то ли «... так что без толку торопиться, пусть весь мир подождет».
А ведь это наш с вами родной русский язык, и возраст этих высказываний не такой уж большой. Что же тогда творится, когда мы беремся читать изречения авторов другого времени и другой культуры?
Ученый расшифровывает хеттскую письменность и видит фразу, которая буквально значит «Хлеб будете есть, воду пить». Написавший грозится посадить кого-то на хлеб и воду, верно? Неверно. Это обещание хеттского царя своим подданным и союзникам, и оно самое что ни на есть благожелательное. «Со мной вам не придется голодать» - вот что он имеет в виду на самом деле.
Библеист открывает греческий текст Нового завета и читает там: «Иди за мной, сатана». Ого, получается, что Иисус - а это именно его слова - даже самого Князя Тьмы хотел привлечь на свою сторону и сделать своим учеником? Опять нет. «Иди за мной» в той форме, в какой оно употреблено в Евангелиях - достаточно грубое греческое выражение. Самый цензурный его перевод на русский язык должен звучать как «сгинь с глаз моих».
Мы любим думать, что слова несут информацию, что в слове каким-то образом зашифрован его смысл. Но на деле это скорее пусковые ярлычки, которые запускают в уме того, кто их слышит, сложнейшие алгоритмы перекодировки и распаковки информации.
Никакое слово не существует само по себе. К нему прилагается огромный контекст - собственно, весь язык, культура и опыт говорящего. Если у слышащего этот контекст похож, то он услышит примерно то же, что ему пытаются сообщить. А если нет?
Афоризмы в этом смысле особенно уязвимы, и именно из-за своей краткости. Они подобны айсбергу: слова выражают лишь малую долю смысла, остальное мы восстанавливаем сами, у себя в голове. И потому мы неизбежно поймем совсем не то, что имел в виду автор высказывания - или народ, среди которого бытует пословица.
А уж если речь пошла о религиозных текстах, то дело усложняется еще больше. Ведь религиозные символы - тоже не универсальные истины на все века. Это наглядное выражение верований, надежд и страхов конкретного народа в конкретном месте пространства и времени. Для обитателей совершенно другой точки истории они будут обозначать что-то другое.
Взять хоть слова, которые любят вспоминать критики христианства, и которые почти всегда неправильно понимают сами христиане: «раб Божий». Для нас, живущих в мире личной свободы, они звучат как призыв от этой самой свободы отказаться, смириться перед Богом и подчинить свою волю высшим повелениям. Не слишком приятная перспектива, что ни говори. Что, впрочем, не мешает священникам проповедовать именно ее, как идеал христианской жизни.
Но человек поздней античности и так знал о себе, что он раб. Не в смысле полной неволи - хотя и таких рабов, как мы помним, тоже хватало, все же до конца рабовладельческого строя оставались еще столетия. Раб - тот, кто подчиняется и служит.
Школьнику кажется, что в те времена все было просто: либо ты раб, либо свободный, и даже самый нищий свободный все равно стоит выше любого раба. В Риме и Греции было и в самом деле так. Но не на Востоке.
В странах Леванта, где торговля людьми в то время как-то не прижилась, наоборот, положение человека определялось тем, чей он слуга, чей раб. Тот, кто принадлежит и служит царю, и отчитывается непосредственно перед ним, обладает куда большей властью и свободой, чем крестьянин, который формально не принадлежит никому.
И тут человеку говорят, что он раб не чей-то там, а самого Бога, выше которого нет никого и ничего. Только Богу и никому другому он должен подчиняться и служить, и перед Ним держать ответ. Это возвышало его сразу до предела, ставило вровень с цезарем и другими богоравными владыками.
Раб Божий - второй после Бога. Не больше и не меньше. Вот такую власть и ответственность возлагали на человеческие плечи эти два слова.
Вот и получается, что, чтобы по-настоящему понять смысл и суть короткого высказывания, придется очень многое узнать и усвоить. Придется во многом стать человеком той культуры и того времени, что породили это высказывание.
У Анны Коростелевой в ее великолепной повести «Школа в Кармартене» китайский мудрец Сюань-цзан решил однажды прочитать курс о стихотворении Лу Юя «Случайно сложил в беседке на воде». Беда лишь в том, что курс пришлось читать ученикам из далекого Уэльса, не имеющим представления о Китае и его культуре. На ознакомление с ней и ушел целый год. А затем Сюань-цзан просто прочел ученикам это стихотворение в подходящей обстановке (в беседке на воде, естественно), и им все сразу стало ясно.