Тёмная недвойственность
Есть два знаменитых литературных волшебника по имени Гарри.
Второй - Гарри Блэкстоун Копперфильд Дрезден, главный герой цикла Джима Бутчера «Досье Дрездена». Этот цикл по количеству книг перегнал семилогию Роулинг более чем вдвое - в 2020 году вышла семнадцатая его часть. Вероятно, завершающая - не знаю, ибо сам остановился на шестой.
Магия в этих мирах выглядит совершенно по-разному и подчиняется разным законам. Но кое-что у них внезапно общее - отношение обоих авторов к тёмным заклинаниям.
У Роулинг, как мы все помним, существует «непростиловка» - три заклятия, которые запрещено применять к людям. Одно подавляет волю, другое причиняет боль, третье убивает на месте. За их использование на живом человеке полагается пожизненное заключение.
Впрочем, только на человеке. Животных мучить, подчинять и убивать можно. Разумных нелюдей - эльфов, гоблинов, кентавров - неизвестно, но не исключаю, что тоже. Английское сословное общество такое английское.
В мире «Досье Дрездена» действуют семь законов магии - запретов, которые каждый волшебник обязан соблюдать под страхом смерти. Среди них запреты убивать при помощи волшебства и подавлять чужую волю.
Тут, правда, асимметрия работает в другую сторону - запреты обязаны соблюдать только сами волшебники, другим магическим существам всё это делать можно.
Но это всё было вступление. Сегодняшний пост будет о том, почему такие разные авторы считают именно эти вещи недопустимыми.
Дело в том, что, при всей разнице в правилах местной магии, обоснование у них, кажется, одно и то же.
Лучше всего оно изложено у Бутчера. Он вообще в этом смысле верный последователь Сандерсона, и все законы, которым подчиняется его магия, описывает явно и внятно.
Волшебство требует внутреннего единства, цельности. Никаких сомнений, никаких колебаний, никакой неуверенности. Когда ты колдуешь, ты полностью погружён в то, что делаешь. В этот момент это не просто единственно возможный, а единственно правильный путь.
Теперь представь, что ты волшебник. И ты убиваешь кого-то при помощи магии, свято веря, что поступаешь правильно.
Нет, вариант «я знаю, что убивать плохо, но сейчас у меня нет другого выхода» не сработает. Чтобы убить заклинанием, нужно быть убеждённым, что вот этого человека следует убить. Что он не имеет права на жизнь.
С каждым таким убийством ты меняешься сам. Постепенно метод «нет человека - нет проблемы» начинает нравиться тебе всё больше и больше - пока не становится первым, приходящим тебе в голову.
А поскольку магия в этом мире получает силу от внутренней убеждённости, то убивающие чары даются тебе всё легче и легче. Чем этот путь заканчивается - понять достаточно легко.
Тут, правда, есть лазейка, которой местные боевые заклинатели вовсю пользуются. Если ты, к примеру, создаёшь огонь или мечешь молнии, то именно на этом и сосредоточена твоя волшебная воля. То есть испепелить кого-то файерболлом - не нарушение законов магии. А вот направленным колдовским словом взорвать ему сердце - уже да.
Роулинг правила своего волшебства описывает реже и хуже, да к тому же меняет их от книги к книге. Но то, что мы знаем, подсказывает, что и у неё дело обстоит похожим образом.
Непростительные проклятия - не просто заклинания. Они требуют не только знания слов и правильного движения палочкой, но и внутреннего настроя.
Пыточное проклятие Круциатус в любом случае причинит жертве боль. Но чтобы оно сработало как надо, ты должен полностью сконцентрироваться на том, чтобы сделать как можно больнее. Страдание жертвы должно стать для тебя самоцелью. Это пытка, а не драка.
Про Империус - подчиняющее проклятие - нам такого не говорят. Более того, Гарри в седьмой книге и сам использует его, и оно работает в точности, как и совершенно не запретные заклинания вроде Конфундус. Так что в этом мире не вполне понятно, почему оно попало в Непростительные.
Однако Бутчер описывает вредоносное действие запретных заклинаний именно на примере подчинения чужой воли. Даже если ты делаешь это из лучших побуждений - чтобы отучить подругу от наркотиков, например - ты всё равно совершаешь насилие над чужим разумом, веря, что это правильно.
Третье из Непростительных проклятий - Авада Кедавра - применяют только Волдеморт и его приспешники, но пару раз автор даёт нам возможность заглянуть в голову самому Тёмному Лорду, когда он кого-то убивает. И вот что мы там видим:
«Он скользил вперёд, наполненный тем чувством цели, и силы, и правоты, которое всегда рождалось в нём в такие моменты...»
Судя по всему, это и есть настрой, необходимый, чтобы Убивающее проклятие сработало. Произнести слова заклинания как приговор, который не подлежит обжалованию, ибо он истинен и справедлив.
Ничего удивительного, что все Пожиратели Смерти такие чокнутые. Каждый из них убивал таким образом - и неоднократно. Представьте, какое у них должно было сформироваться отношение к чужим жизням и смертям.
Это, конечно, всё равно не более чем фанатская теория. В конце концов, Круциатус - единственное заклинание из трёх, о котором Роулинг нам что-то объяснила прямым текстом, остальное приходится додумывать и экстраполировать.
Однако она могла бы дать ответ на вопрос, который, как я знаю, занимал многих фанатов поттерианы.
Почему Волдеморт не убил Снейпа авадой, а натравил змею?
Да потому, что это единственный раз за всю его карьеру волшебного террориста, когда он не был уверен в своей правоте.
Помощник, который служил ему много лет, на которого Волдеморт полагался, которому полностью доверял, который (как он думал) ни разу не подводил хозяина... Точно ли стоит убивать его, чтобы завладеть силой Старшей палочки?
Вместо «ты должен умереть, ибо я так решил» - «я не хочу твоей смерти, ты её не заслужил, но я вынужден так поступить ради великой цели».
В таких условиях Авада Кедавра могла бы и не сработать. Зато змея, не ведающая сомнений, а просто выполняющая любой приказ хозяина, сработала без осечки.
Второй - Гарри Блэкстоун Копперфильд Дрезден, главный герой цикла Джима Бутчера «Досье Дрездена». Этот цикл по количеству книг перегнал семилогию Роулинг более чем вдвое - в 2020 году вышла семнадцатая его часть. Вероятно, завершающая - не знаю, ибо сам остановился на шестой.
Магия в этих мирах выглядит совершенно по-разному и подчиняется разным законам. Но кое-что у них внезапно общее - отношение обоих авторов к тёмным заклинаниям.
У Роулинг, как мы все помним, существует «непростиловка» - три заклятия, которые запрещено применять к людям. Одно подавляет волю, другое причиняет боль, третье убивает на месте. За их использование на живом человеке полагается пожизненное заключение.
Впрочем, только на человеке. Животных мучить, подчинять и убивать можно. Разумных нелюдей - эльфов, гоблинов, кентавров - неизвестно, но не исключаю, что тоже. Английское сословное общество такое английское.
В мире «Досье Дрездена» действуют семь законов магии - запретов, которые каждый волшебник обязан соблюдать под страхом смерти. Среди них запреты убивать при помощи волшебства и подавлять чужую волю.
Тут, правда, асимметрия работает в другую сторону - запреты обязаны соблюдать только сами волшебники, другим магическим существам всё это делать можно.
Но это всё было вступление. Сегодняшний пост будет о том, почему такие разные авторы считают именно эти вещи недопустимыми.
Дело в том, что, при всей разнице в правилах местной магии, обоснование у них, кажется, одно и то же.
Лучше всего оно изложено у Бутчера. Он вообще в этом смысле верный последователь Сандерсона, и все законы, которым подчиняется его магия, описывает явно и внятно.
Волшебство требует внутреннего единства, цельности. Никаких сомнений, никаких колебаний, никакой неуверенности. Когда ты колдуешь, ты полностью погружён в то, что делаешь. В этот момент это не просто единственно возможный, а единственно правильный путь.
Теперь представь, что ты волшебник. И ты убиваешь кого-то при помощи магии, свято веря, что поступаешь правильно.
Нет, вариант «я знаю, что убивать плохо, но сейчас у меня нет другого выхода» не сработает. Чтобы убить заклинанием, нужно быть убеждённым, что вот этого человека следует убить. Что он не имеет права на жизнь.
С каждым таким убийством ты меняешься сам. Постепенно метод «нет человека - нет проблемы» начинает нравиться тебе всё больше и больше - пока не становится первым, приходящим тебе в голову.
А поскольку магия в этом мире получает силу от внутренней убеждённости, то убивающие чары даются тебе всё легче и легче. Чем этот путь заканчивается - понять достаточно легко.
Тут, правда, есть лазейка, которой местные боевые заклинатели вовсю пользуются. Если ты, к примеру, создаёшь огонь или мечешь молнии, то именно на этом и сосредоточена твоя волшебная воля. То есть испепелить кого-то файерболлом - не нарушение законов магии. А вот направленным колдовским словом взорвать ему сердце - уже да.
Роулинг правила своего волшебства описывает реже и хуже, да к тому же меняет их от книги к книге. Но то, что мы знаем, подсказывает, что и у неё дело обстоит похожим образом.
Непростительные проклятия - не просто заклинания. Они требуют не только знания слов и правильного движения палочкой, но и внутреннего настроя.
Пыточное проклятие Круциатус в любом случае причинит жертве боль. Но чтобы оно сработало как надо, ты должен полностью сконцентрироваться на том, чтобы сделать как можно больнее. Страдание жертвы должно стать для тебя самоцелью. Это пытка, а не драка.
Про Империус - подчиняющее проклятие - нам такого не говорят. Более того, Гарри в седьмой книге и сам использует его, и оно работает в точности, как и совершенно не запретные заклинания вроде Конфундус. Так что в этом мире не вполне понятно, почему оно попало в Непростительные.
Однако Бутчер описывает вредоносное действие запретных заклинаний именно на примере подчинения чужой воли. Даже если ты делаешь это из лучших побуждений - чтобы отучить подругу от наркотиков, например - ты всё равно совершаешь насилие над чужим разумом, веря, что это правильно.
Третье из Непростительных проклятий - Авада Кедавра - применяют только Волдеморт и его приспешники, но пару раз автор даёт нам возможность заглянуть в голову самому Тёмному Лорду, когда он кого-то убивает. И вот что мы там видим:
«Он скользил вперёд, наполненный тем чувством цели, и силы, и правоты, которое всегда рождалось в нём в такие моменты...»
Судя по всему, это и есть настрой, необходимый, чтобы Убивающее проклятие сработало. Произнести слова заклинания как приговор, который не подлежит обжалованию, ибо он истинен и справедлив.
Ничего удивительного, что все Пожиратели Смерти такие чокнутые. Каждый из них убивал таким образом - и неоднократно. Представьте, какое у них должно было сформироваться отношение к чужим жизням и смертям.
Это, конечно, всё равно не более чем фанатская теория. В конце концов, Круциатус - единственное заклинание из трёх, о котором Роулинг нам что-то объяснила прямым текстом, остальное приходится додумывать и экстраполировать.
Однако она могла бы дать ответ на вопрос, который, как я знаю, занимал многих фанатов поттерианы.
Почему Волдеморт не убил Снейпа авадой, а натравил змею?
Да потому, что это единственный раз за всю его карьеру волшебного террориста, когда он не был уверен в своей правоте.
Помощник, который служил ему много лет, на которого Волдеморт полагался, которому полностью доверял, который (как он думал) ни разу не подводил хозяина... Точно ли стоит убивать его, чтобы завладеть силой Старшей палочки?
Вместо «ты должен умереть, ибо я так решил» - «я не хочу твоей смерти, ты её не заслужил, но я вынужден так поступить ради великой цели».
В таких условиях Авада Кедавра могла бы и не сработать. Зато змея, не ведающая сомнений, а просто выполняющая любой приказ хозяина, сработала без осечки.