О достоверных источниках
Пара мыслей из интернета, которые мне понравились, и я делюсь ими с вами:
Читаю книгу Эрмана Forgeries and counterforgeries, о христианской псевдоэпиграфике. В переводе не видела, она более научная, чем те, которые переведены. Начинается словами: "Возможно, самой яркой отличительной чертой раннехристианской литературы является степень её неподлинности. Несмотря на то, что ранние христиане были преданы истине - по крайней мере, так постоянно утверждалось в их писаниях - и даже несмотря на то, что “авторитетная” литература играла практически беспрецедентную роль в их индивидуальной и общественной жизни, ортонимическая продукция ранних христиан была удивительно, даже ошеломляюще, скудной" (перевод мой).
Дальше он анализирует феномен псевдоэпиграфики. Конечно, тут могут быть разные взгляды, и Эрман придерживается того, что подделки осуждались и в античности. Приводит достаточно доказательств. Думаю, что он всё же не совсем прав: понятие авторства не было тождественно современному, и примеры тут не так уж убедительны. Видимо, в среде интеллектуальной элиты авторство уже осознавалось, в ней же и осуждались подделки. А в среде не столь образованной господствовало представление, что прикрыться авторитетным именем вполне допустимо (впрочем, и у элиты бывали двойные стандарты). Но факт тот, что подделывали и сочиняли массово.
Зачем подделывали? Главная причина, по мнению Эрмана, - чтобы победить в споре (по принципу "переписать Википедию"). Но могли быть и другие: например, скрыть своё имя, одиозное для властей (так поступил, например, Несторий).
Подделки были распространены не только в христианской, но и в иудейской, и в языческой среде. И везде бывали рассказы о фиктивных чудесах, поддельные пророчества, написанные специально к современным событиям, жизнеописания "божественных мужей", с кучей знамений с самого детства. Чем глубже в это погружаешься, тем яснее понимаешь: нет, в этой мешанине не разобраться! Придумать могли что угодно и "на голубом глазу", бия себя в грудь, выдавать себя за свидетелей. И это было обычной, устоявшейся практикой.
И получается, что современный человек, привыкший к иным критериям достоверности, из всей этой пёстрой картины вырезает христианскую часть и верит, что она соответствует его представлениям об истинности. И для этой части древней письменности делает исключение, принимая за чистую монету всё, о чём она говорит. Тогда как писания христиан ничуть не менее фиктивны, чем все остальные, они обусловлены тем же менталитетом.
Я уже проводила когда-то эксперимент. Почему-то, когда речь идет об Александре Македонском, люди легко отличают историческое повествование от позднеантичного романа. Как только видят, что конь Буцефал ел мясо, так включается здравый смысл: стоп, так не бывает! И те же люди готовы верить любой подобной чуши, если она содержится в христианских сочинениях, авторам которых дозволено всё.
Источник здесь
На всякий случай поясню: ортонимическая продукция (ортонимы) - это, если по-простому, когда текст, подписанный именем конкретного автора, вероятнее всего, ему и принадлежит. В отличие от псевдонимов (автор один, имя другое) и анонимов (автор не обозначен вообще).
В принципе, текст может переходить из одной категории в другую. Например, все четыре канонических евангелия изначально были анонимными текстами - автор не обозначен ни в одном из них. Однако со временем стало традицией приписывать их Матфею, Марку, Луке и Иоанну, и они стали псевдонимными.
Второй пост, написанный другим человеком на другую тему, тем не менее перекликается с первым.
У исторической конспирологии, от Фоменко до теории заговора археологов, есть забавная противоположность. Это железная уверенность в том, что в хрониках, мемуарах и документах прежних эпох не может содержаться никаких залипух и ошибок, а также банального человеческого вранья. Скажем, буквально полчаса тому я прочитал замечание человека, считающего подделкой дневник солдата РККА на том основании, что вести дневники на фронте запрещалось. Удивительно, но людей, превышающих скорость, получающих зарплаты в конвертах и говорящих жене "Я всего две кружки выпил", по-прежнему удивляет, что в армии, через которую в общей сложности прошло 34 миллиона человек всех на свете темпераментов, уровней образования и жизненных философий, кто-то мог нарушить инструкцию. Смешнее, наверное, только генерал Хейнрици, который возмущается, что в плену русские все как один говорят, что не хотят воевать и сдались при первой же оказии, но в бою те же люди демонстрируют ярость и стойкость - генерал, натурально, не мог вообразить, что пленники могут, ну надо же, врать на допросах. Воображаю, что он сказал бы по поводу современных войн, на которых могли попасть в плен восемь человек разом, все из которых, включая офицеров, "оказывались" поварами и водителями, едущими в 100% случаев "забирать раненых". Сюда же, кстати, относится известная адищенская история с Эйзехауэром, Жуковым и разминированием минных полей толпой идущей пехоты - ни у кого из тех, кто до сих пор постит эту цитату, даже не мелькает, что Жуков и Айк общались через переводчика совершенно неизвестной квалификации, неизвестно, насколько все были трезвы в момент диалога, и насколько точно Эйзенхауэр потом этот диалог запомнил и воспроизвел.
В действительности, историческая наука непрерывно имеет дело с совокупностью того, что в литературе называется "ненадежный рассказчик". Причем ненадежными рассказчиками в нашем случае является буквально всё, включая окаменевшую французскую булку, залитую балтийским чаем и найденную сто лет спустя на чердаке где-то на Литейном. Короче, вещественные свидетельства тоже могут оказаться не 100% надежными.
Это не значит, что к истине нельзя приблизиться, или что версия "древний топор закопали у подножия псковского кремля агенты Романовых, чтобы искусственно удлинить историю Руси" имеет право на жизнь. Все-таки история имеет дело с реально колоссальным массивом фактов и артефактов. Допустим, та же археология никогда не станет делать глобальных выводов по какому-то одному предмету, даже очень крутому. Как раз если мы нашли при раскопках в Камбодже римскую лорику (пример сугубо умозрительный), это вовсе не говорит, что у римлян было поселение в Камбодже - мало ли, как один предмет туда попал. Но вот если лорика окажется среди фундаментов чего-то, похожего на римский лагерь, на каменном обломке - надпись на латыни "Легат Публий - пенис канина", а по лагерю разбросаны денарии с портретом Марка Аврелия, тут уже вероятно да, мы имеем дело с каким-то массированным проникновением римлян в Камбоджу. Точно по той же причине, если вы хотите узнать что-то о быте солдата Великой Отечественной, то ни в коем разе не следует ограничиваться условной книгой Шумилина, и неплохо бы ознакомиться и с другими мемуарами, а еще и с документами на тему. Тогда из тумана выступят контуры реального положения дел.
Но историческое знание, в том числе очень точное, это всегда в некоторой степени силуэт с размытыми краями. И в этой зоне размытых краев всегда могут таиться очень существенные детали.
Источник здесь
Читаю книгу Эрмана Forgeries and counterforgeries, о христианской псевдоэпиграфике. В переводе не видела, она более научная, чем те, которые переведены. Начинается словами: "Возможно, самой яркой отличительной чертой раннехристианской литературы является степень её неподлинности. Несмотря на то, что ранние христиане были преданы истине - по крайней мере, так постоянно утверждалось в их писаниях - и даже несмотря на то, что “авторитетная” литература играла практически беспрецедентную роль в их индивидуальной и общественной жизни, ортонимическая продукция ранних христиан была удивительно, даже ошеломляюще, скудной" (перевод мой).
Дальше он анализирует феномен псевдоэпиграфики. Конечно, тут могут быть разные взгляды, и Эрман придерживается того, что подделки осуждались и в античности. Приводит достаточно доказательств. Думаю, что он всё же не совсем прав: понятие авторства не было тождественно современному, и примеры тут не так уж убедительны. Видимо, в среде интеллектуальной элиты авторство уже осознавалось, в ней же и осуждались подделки. А в среде не столь образованной господствовало представление, что прикрыться авторитетным именем вполне допустимо (впрочем, и у элиты бывали двойные стандарты). Но факт тот, что подделывали и сочиняли массово.
Зачем подделывали? Главная причина, по мнению Эрмана, - чтобы победить в споре (по принципу "переписать Википедию"). Но могли быть и другие: например, скрыть своё имя, одиозное для властей (так поступил, например, Несторий).
Подделки были распространены не только в христианской, но и в иудейской, и в языческой среде. И везде бывали рассказы о фиктивных чудесах, поддельные пророчества, написанные специально к современным событиям, жизнеописания "божественных мужей", с кучей знамений с самого детства. Чем глубже в это погружаешься, тем яснее понимаешь: нет, в этой мешанине не разобраться! Придумать могли что угодно и "на голубом глазу", бия себя в грудь, выдавать себя за свидетелей. И это было обычной, устоявшейся практикой.
И получается, что современный человек, привыкший к иным критериям достоверности, из всей этой пёстрой картины вырезает христианскую часть и верит, что она соответствует его представлениям об истинности. И для этой части древней письменности делает исключение, принимая за чистую монету всё, о чём она говорит. Тогда как писания христиан ничуть не менее фиктивны, чем все остальные, они обусловлены тем же менталитетом.
Я уже проводила когда-то эксперимент. Почему-то, когда речь идет об Александре Македонском, люди легко отличают историческое повествование от позднеантичного романа. Как только видят, что конь Буцефал ел мясо, так включается здравый смысл: стоп, так не бывает! И те же люди готовы верить любой подобной чуши, если она содержится в христианских сочинениях, авторам которых дозволено всё.
Источник здесь
На всякий случай поясню: ортонимическая продукция (ортонимы) - это, если по-простому, когда текст, подписанный именем конкретного автора, вероятнее всего, ему и принадлежит. В отличие от псевдонимов (автор один, имя другое) и анонимов (автор не обозначен вообще).
В принципе, текст может переходить из одной категории в другую. Например, все четыре канонических евангелия изначально были анонимными текстами - автор не обозначен ни в одном из них. Однако со временем стало традицией приписывать их Матфею, Марку, Луке и Иоанну, и они стали псевдонимными.
Второй пост, написанный другим человеком на другую тему, тем не менее перекликается с первым.
У исторической конспирологии, от Фоменко до теории заговора археологов, есть забавная противоположность. Это железная уверенность в том, что в хрониках, мемуарах и документах прежних эпох не может содержаться никаких залипух и ошибок, а также банального человеческого вранья. Скажем, буквально полчаса тому я прочитал замечание человека, считающего подделкой дневник солдата РККА на том основании, что вести дневники на фронте запрещалось. Удивительно, но людей, превышающих скорость, получающих зарплаты в конвертах и говорящих жене "Я всего две кружки выпил", по-прежнему удивляет, что в армии, через которую в общей сложности прошло 34 миллиона человек всех на свете темпераментов, уровней образования и жизненных философий, кто-то мог нарушить инструкцию. Смешнее, наверное, только генерал Хейнрици, который возмущается, что в плену русские все как один говорят, что не хотят воевать и сдались при первой же оказии, но в бою те же люди демонстрируют ярость и стойкость - генерал, натурально, не мог вообразить, что пленники могут, ну надо же, врать на допросах. Воображаю, что он сказал бы по поводу современных войн, на которых могли попасть в плен восемь человек разом, все из которых, включая офицеров, "оказывались" поварами и водителями, едущими в 100% случаев "забирать раненых". Сюда же, кстати, относится известная адищенская история с Эйзехауэром, Жуковым и разминированием минных полей толпой идущей пехоты - ни у кого из тех, кто до сих пор постит эту цитату, даже не мелькает, что Жуков и Айк общались через переводчика совершенно неизвестной квалификации, неизвестно, насколько все были трезвы в момент диалога, и насколько точно Эйзенхауэр потом этот диалог запомнил и воспроизвел.
В действительности, историческая наука непрерывно имеет дело с совокупностью того, что в литературе называется "ненадежный рассказчик". Причем ненадежными рассказчиками в нашем случае является буквально всё, включая окаменевшую французскую булку, залитую балтийским чаем и найденную сто лет спустя на чердаке где-то на Литейном. Короче, вещественные свидетельства тоже могут оказаться не 100% надежными.
Это не значит, что к истине нельзя приблизиться, или что версия "древний топор закопали у подножия псковского кремля агенты Романовых, чтобы искусственно удлинить историю Руси" имеет право на жизнь. Все-таки история имеет дело с реально колоссальным массивом фактов и артефактов. Допустим, та же археология никогда не станет делать глобальных выводов по какому-то одному предмету, даже очень крутому. Как раз если мы нашли при раскопках в Камбодже римскую лорику (пример сугубо умозрительный), это вовсе не говорит, что у римлян было поселение в Камбодже - мало ли, как один предмет туда попал. Но вот если лорика окажется среди фундаментов чего-то, похожего на римский лагерь, на каменном обломке - надпись на латыни "Легат Публий - пенис канина", а по лагерю разбросаны денарии с портретом Марка Аврелия, тут уже вероятно да, мы имеем дело с каким-то массированным проникновением римлян в Камбоджу. Точно по той же причине, если вы хотите узнать что-то о быте солдата Великой Отечественной, то ни в коем разе не следует ограничиваться условной книгой Шумилина, и неплохо бы ознакомиться и с другими мемуарами, а еще и с документами на тему. Тогда из тумана выступят контуры реального положения дел.
Но историческое знание, в том числе очень точное, это всегда в некоторой степени силуэт с размытыми краями. И в этой зоне размытых краев всегда могут таиться очень существенные детали.
Источник здесь