Carmen Dell'Orefice. Vol.2.
"Don’t ever try to be someone else. You have to be creative and understand yourself." - Carmen Dell'Orefice
«Я прожила потрясающую жизнь! Много ли вы знаете пожилых женщин, чья фотография для пенсионного удостоверения сделана Норманом Паркинсоном?»
Шесть десятилетий Кармен Дель Орефис
Автор: Эрик Бин и Дженни Биднер
Источник: "Как сделать карьеру в модельном бизнесе". ООО Издательство "Астрель".
Работающий в модельном бизнесе фотограф и соавтор этой статьи недавно имел возможность встретиться со своей хорошей знакомой Кармен дель Орефис - легендарной моделью, посвятившей 60 лет своей жизни этой профессии, и взять у нее интервью. В 1945 г. четырнадцатилетней девочкой она начала свою карьеру с того, что позировала Хорсту П. Хорсту для журнала Vogue. Современная моло¬дежь знает ее как «седовласую даму» из телевизионных рекламных роликов сети магазинов Таргет. Кармен высказала собственную точку зрения на модельный бизнес и свою карьеру в нем.
"В 1945 г., когда телевидение еще не пришло в дома людей, я снималась для печатной рекламы. Проезд в метро стоил тогда 5 центов, а литр молока - 10 центов. Можете себе представить, сколько я повидала за все это время! Мне пришлось многому учиться, и я продолжаю делать это по прошествии лет.
Я никогда не мечтала о карьере модели. Я готовилась стать балериной и получила стипендию от школы Русского балета. Однако я заболела ревматизмом, и мне запретили танцевать в течение года, что явилось крахом моих надежд.
Моделью же я, напротив, стала по чистой случайности. Я ехала в нью-йоркском автобусе по 57-й улице, когда жена фотографа, работавшего в жур¬нале Junior Bazaar, увидела меня и пригласила зайти к ней в студию. Мы сделали несколько фотопроб, и позже моя мама получила от них письмо. В нем говорилось: «Кармен - очень благопристойная девушка, но в настоящее время она абсолютно нефотогенична. Давайте попробуем еще. раз через несколько лет, когда она повзрослеет».
Тем не менее мои крестный и крестная (оба работавшие карикатуристами в King Features) не считали, что я столь уродлива. У них была подруга -штатный журналист из Vogue (позднее она сделала карьеру в Clinique, став президентом компании), которая пригласила меня на работу в этот журнал. Это случилось в 1945 г, мне было всего 14 лет.
В мой первый день в Vogue я позировала для фотографа Клиффорда Коффина. На следующий день я работала с Хорстом П. На третий день - с мужчиной в военной форме и фуражке, который оказался Ирвином Пенном. Потом - с Сесил Битоном. Мне казалось, что этот конвейер никогда не остановится. Сейчас, 60 лет спустя, мне 72 года и я продолжаю работать.
Тогда же я была еще очень молода и застенчива. И конечно же безумно влюблена невинной любовью в Хорста и Пенна одновременно. Каждой моей фотосессии предшествовала бессонная ночь, так я мечтала поскорее попасть в студию! Все они казались замечательными и дорогими моему сердцу людьми.
В 1945 г. Хорст сфотографировал меня для журнала Vogue. (От авторов: Сейчас это знаменитая музейная фотография «Массаж лица Кармен», образ, которому было отдано должное в видеоклипе Мадонны «Vogue».)
Он сказал мне, что я должна изобразить девушку, которой занимаются косметологи, готовя ее к важному событию. Мне пришлось сидеть неподвижно поскольку тогда еще не было сверхярких и стробоскопических ламп - только очень жаркие софиты.
В сороковые годы прошлого века для моделей не существовало свих стилистов и визажистов. В Голливуде были гримеры для кинозвезд, использовавшие прессованную пудру и румяна. Обычные люди не пользовались таким основанным на масле макияжем. В повседневной жизни я не пользовалась косметикой, а для фотосессий гримировала сама. Редакторы журнала укладывали мне волосы.
Через несколько месяцев, когда фотография увидела свет, я расплакалась, поскольку подумала «Вот теперь все будут знать, что у меня нет бюста».
То же самое случилось, когда в 1947 г. мое фото, выполненное Эрвином Блюменфельдом, впервые появилось на обложке Vogue. Я отчетливо помню как, сойдя с автобуса, я увидела связанную вере стопку журнала около газетного киоска. Взглянув свое изображение, я вновь залилась слезам ненавидела этот снимок, потому что мои волосы. были стянуты в пучок, и я была похожа на мальчика.
Во время съемки я чувствовала себя такой красивой, окруженная со всех сторон розовым шелком с , прекрасными заколками в волосах. Мне казалось, что фото получится совсем другим, поскольку я чувствовала вокруг себя нежность. Оно же, напротив, показалось мне уродливым и жестким. Конечно, больше я не испытываю подобных эмоций!
Знаете, что я тогда сделала? Я подождала, продавец развяжет веревку, и сняла лежащий сверху экземпляр, поскольку надеялась, на следующем я буду выглядеть по-другому - насколько наивной я тогда была.
Мама воспитывала меня одна. Мы жили без горячей воды и лифта. Денег не хватало. Мы были вынуждены заложить швейную машинку, чтобы было чем заплатить за квартиру, а для того, чтобы оплатить счета за электричество приходилось с огромными усилиями собирать и откладывать в конверт по четверть доллара. Но я благодарна судьбе за пережитое тогда. После всего перенесенного даже небольшое чувство голода надолго заставляет вновь бережно относиться к деньгам и к жизни в целом. За мой первый день работы в качестве модели я заработала 60 долларов, за второй - еще 60. Так я проработала пять дней подряд. Учитывая, что арендная плата за квартиру составляла 30 долларов в месяц, для нас это было целое состояние.
Эрвин Блюменфельд старался всячески опекать меня и решил, что я должна быть надлежащим образом отрекомендована. Он привел меня к Эйлин и Джерри Форд и сказал: «Послушайте, она скоро появится на обложке Vogue и будет выглядеть очень фотогенично. Займитесь ей!»
Знаете, Эйлин казалась мне очень зрелой и мудрой, хотя ей тогда было лишь двадцать с небольшим и она только что открыла свое модельное агентство. Прежде она сама работала моделью в агентстве Knox Hats и ряде других компаний. Но самое главное, она обладала способностью быстро оценивать перспективы и понимала, что девушкам, работавшим на другие агентства, не хватало организации. Оказать им в этом помощь и была призвана ее служба. Сейчас, заглядывая в прошлое, можно сказать, что это явилось началом ее легендарной карьеры и что именно ей принадлежала идея современного модельного агентства.
На протяжении всей жизни Эйлин являлась моим неизменным учителем. Я всегда и во всем ориентировалась на нее. Она помогла мне по-особому взглянуть на аспекты этики и семейные ценности, а также на то, как нужно прожить жизнь.
При этом следует помнить, что Вторая мировая война только что закончилась и страна начинала выходить их периода аскетизма. Карточная система была отменена, были сняты ограничения на экспорт, начиналась новая блистательная эра женской красоты. Однажды я увидела коллекцию блузок от Диора там, где прежде была выставлена только униформа.
На смену скромным уличным туфлям пришли туфли на высоких каблуках от Феррагамо. Нам более не нужно было носить пояса с резинками и дорогостоящие шелковые чулки, поскольку технология производства ткани из нейлона породила колготки! Это было замечательное время, несшее с собой освобождение.
Все делопроизводство в модельном бизнесе велось тогда письменно или на машинке. Никаких компьютеров еще и в помине не было. У меня даже не было своего телефона, и ко мне домой, когда была какая-либо работа, посылали гонца, который оставлял записку под дверью.
Я работала практически без перерыва вплоть до третьего брака в 1963 г., когда я позвонила Эйлин и попросила ее не давать мне заказов. Она спросила: в течение какого времени? Я сказала: навсегда. В ответ Эйлин рассмеялась. Она оказалась права.
Следующие 15 лет своей жизни я посвятила воспитанию дочери и лишь изредка работала моделью, и то по просьбам друзей. После развода я начала думать о карьере редак¬тора журнала мод или менеджера по ангажементу в модельном агентстве. После того как я сама позволила своей карьере модели закатиться, я и думать не могла, что она возобновится.
И вот, мне за 40, в моих волосах начала пробиваться седина! Однако, в отличие от других женщин моего поколения, я решила не красить их. Это выглядело бы слишком контрастно по отношению к коже. Напротив, я осветлила оставшиеся темные волосы, чтобы они сливались с сединой.
Я опередила свое время, заявляю это без лишнего пафоса. С эстетической точки зрения мне больше шли туманно-седые волосы. Я ничего не имела против своего возраста, поэтому я не возражала выглядеть на свой возраст.
В 1978 г. на презентации книги я встретила фотографа Нормана Паркинсона. Он относился к той категории профессионалов, кто никогда не шел на поводу у моды. Он был одним из первых фотографов, начавшим работать на международном уровне и продолжал оставаться на вершине.
Я до сих пор не могу забыть сказанные им тогда слова: «Знаешь, для старой кошелки ты выглядишь совсем неплохо. Как насчет нескольких фотографий для журнала? Поехали в Париж».
И вот я поехала с «Парксом» в Париж, где мы сделали 6 страниц для French Vogue. Когда по возвращении он показал их в Town & Country (Таун энд Кантри), ему сказали: «Это как раз то, чего нам не хватало». Концепция зрелой, утонченной модели была принята ими полностью. С этого момента началось становление новой тенденции в моде, поскольку наше общество, в целом, старело.
Вся моя карьера складывалась так. Я была нетипична по сравнению с тем, что было эталоном на рынке, но, несмотря на это, моя внешность пользовалась спросом у профессиональных фотографов.
1991 г. был темной страницей в моей жизни. Я наняла управляющего моими личными финансами, который умудрился потерять все до последнего гроша, а мне было уже за 60. Передо мной встала перспектива остаться на старости лет без денег. В итоге, мне пришлось продать серебряный сервиз на аукционе Сотбис, чтобы оплатить счета. И я порадовалась тому, что у меня было хоть что-то стоящее, что можно было продать.
Я беру на себя всю ответственность за неспособность узнать что-либо самой о том, как работает рынок финансов, и за то, что я полностью доверила заботу о своих деньгах постороннему человеку. Мне казалось, что я поступаю правильно. Теперь же я считаю, что необходимо самостоятельно разбираться в важнейших вещах. Если вы не знаете чего-либо в таком важном аспекте, как собственные финансы, - необходимо разобраться.
Последние 7 лет моей карьеры преподнесли мне сюрприз. Никогда не знаешь, что ждет тебя за углом. Мне никогда не хочется скучать, и я всегда готова попробовать себя в чем-то новом. За это время я участвовала в показе новых моделей одежды таких ведущих модельеров, как Исаак Мизрахи, Синтия Роули, Тьерри Мюглер, Жан-Поль Готье и Джон Гальяно.
Не так давно мною были созданы фотообразы, которые я считаю самыми удачными за всю мою карьеру, включая фото в вечернем платье, принадлежащее Эрику Вину. В тот момент, когда я вынимала бигуди из волос, он попросил меня остановиться и сфотографировал меня. Я видела его глаза и понимала, что он увидел что-то особенное. Я полностью довери¬лась ему, в этот момент мы стали соавторами.
Моя последняя работа - реклама сети магазинов "Таргет" на телевидении. Я всегда рассматривала модель как актрису немого кино, поэтому смена амплуа оказалась для меня вполне естественной.
Исаак Мизрахи внес изменения в сценарий рекламы "Таргет" и ввел меня в нее в качестве модели. Он всегда обладал врожденными качествами маркетолога, поэтому оказала достаточно проницательным для того, чтобы осознать проблемы стареющего общества. Его творчество построено на его собственном понимании жизни, и этим проникнуты все аспекты его деятельности.
Если подвести итог моей карьере, то следует сказать, что самые неожиданные и замечательные события в жизни происходят, если не прятаться от них. Я всегда любила наряды, и я всегда любила роль актрисы без слов, как один из аспектов про¬фессии модели. Поэтому я не теряю надежда открыть в себе еще какие-нибудь способности.
Я пока еще не убедила себя в том, что буду первым человеком, который будет жить вечно, но я хочу жить в счастье, а не в страхе. Я хочу умереть в туфлях на высоких каблуках!"
ca. May 1981, Hearst San Simeon State Historical Monument, California, USA - Carmen Dell'Orefice at Hearst Castle by Noeman Parkinson
Carmen Dell'Orefice for Vanity Fair Italia
Photographed by Ruven Afandor
Styled by Anna Brambilla
Photo by Bruce Weber. Vogue Paris, 2009
Born in 1931 to an Italian father and a Hungarian mother, Carmen dell’Orefice is the world’s oldest supermodel, with an entry in Guinness World Records for ‘Longest Career as a Catwalk Model’ to prove it. She first posed for American Vogue aged 13 and became a favourite with legendary fashion photographers Irving Penn, Cecil Beaton and Richard Avedon. She has been married three times and has a daughter, Laura, now a psychologist, from her first marriage. She lives in New York.
My life has been amazing. It all started when I was coming home on the 57th Street cross-town bus from my dance class at the Ballet Russes, in New York, and I was spotted by a lady whose husband worked as a photographer for Harper’s Bazaar. They did some test pictures, but they didn’t come out too well and they sent a classic letter to my mother, which said I was a very polite young lady, but unfortunately, at this time, I was totally un-photogenic.
Well, my godfather got to hear about this and he didn’t think I was so un-photogenic. So he took me to see his friend Carol Phillips at Vogue. Two weeks later I did my first shoot for Horst. It’s that classic picture where I’m getting a massage and I look like a little boy. Suddenly, I was 13 years old and I had all these pages in Vogue and Cecil Beaton and Salvador Dali were my friends and playmates. They told me I was beautiful and lovely and they treated me as an equal. Then Dali asked me to model for him. He paid me $12 an hour to pose topless in the St Regis Hotel and he never touched me.
When I was very young modelling was just a job. I was a kid and it was fun. I used to rollerskate to Vogue studios in my little chequered coat and brown fedora. I was grateful to be able help my mother stop working and send her to college. But she’d say,” your feet are like coffins and your ears are like sedan chairs”. She was joking, but she had such a sharp tongue and she didn’t realise what it did to me inside. I was so skinny my chest was concave. At the time I was so weak from rheumatic fever I couldn’t do my plié in ballet class and fell over. Condé Nast [the publisher of Vogue] paid for hormone shots to bring on puberty, which was frozen by illness and gruelling, physical dance.
I would come home with the make-up still on and cut up sheets and try to copy the clothes I was wearing. I would play at dressing up and my mother passed on her passion for sewing. But my tastes were always classic, even as a kid. My mother would make a peasant blouse and I would make something more tailored. Fashion didn’t move me the way it did other women, because I had this wonderful opportunity to wear everything in front of the camera. When it came to my own clothes it was always about what I could afford. I would buy good shoes and good handbags and then I waited to buy something on sale - a nice Rochas suit - classic things that last for ever.
Now I’m 75 - how did three-quarters of a century happen so fast? I still wear make-up because I choose to present the upside of the persona. I could fade away. It takes a little bit of thought and effort to keep on developing the new Carmen everyday. What you see is what I want you to see! The body changes and what I like to wear is no longer flattering on me - and not what other people want to look at.
Younger flesh looks better in a strapless dress. I’m fine with that, I’ve done all that. I’ve worn every kind of dress when it looked better on me than it does on many women today. Now I go for the silhouette. I can still wear a sleeveless dress. I just lean up against a guy’s tuxedo! Ha ha! Now I can’t resist a well-cut pair of trousers, and I only put on pantyhose if I am going to see the Queen!
Illustrations by David Downtown
Carmen Dell'Orefice Meets David Downton
Carmen Dell'Orefice talks to her long time friend and collaborator, fashion illustrator David Downton, about working with Horst, Cecil Braton and Irvine Penn; about working for Vogue more than 60 years ago - and about her chosen granddaughter, Erin O'Connor. - video
The Beauty of Carmen Dell'Orefice
"Self-discipline is not a dirty word" - 80-year-old supermodel Carmen Dell'Orefice describes how she has stayed beautiful all these years. - video