195-104 Дурмштранг
Аника - так никто не называл меня много лет. Так называли меня в Крепости, с первого дня до последнего. Те самые дни. Мои двадцать лет, мои золотые разговоры, Крепость- сердце моё.
В Большом Зале собрались все ученики, как всегда. Встретилась глазами с Мариусом (до сих пор его кошачий глаз пугает меня), хотела что-то сказать, но сдержалась. Нельзя слишком ласково улыбаться чужому жениху.
Господин ректор появляется на балконе и все замирают, подняв головы. Нам представляют прибывшие в Крепость делегации, французов и англичан. Француженки (две девушки и юноша, породивший волну споров и разговоров) выглядели так, как будто спорхнули с цветка и не живут вне хрустальных теремов. Из англичан только одна девушка носила знаменитый полосатый шарф, юноша был одет в цвета моей Ветви, ещё одна девушка в короне и старинном платье и Фергюс! Старый знакомый, брат моей Морри. Как только ректор закончил говорить, подошла к нему здороваться. Запомнить имена представленных мне англичан к стыду своему не смогла. Фергюс сказал, их распределят по ветвям и до Комоедицы они будут учиться с нами. Интересно.
Большой Зал постепенно опустел, остались только двенадцать лучших учеников, мы, выигравшие Салочки в прошлом году. Ректор повёл нас к дальней лестнице и через люк под крышу замка. Ледяной холод пронзил до костей, но сила впечатления заглушила. Круглая комната, двенадцать лучей звезды, выложенной мукой, и в центре - жернова. Занимаю свой луч, слышу, как сквозь меня текут слова мельника, чувствую тяжёлую неподвижность сердца Дурмстранга, замершего до нового поворота. Холодная мука касается ладоней, я жду, пока завершится круг и осыпаю защиту Школы. Увы, и в этот раз она не будет полна. Даю себе слово выполнить завтрашнее задание. Мой час начинается в полдень, следует молчать, не получить никакого урона (не допустить до себя ни чар, ни зверей, ни удара, ни обиды), и помочь двенадцати людям. Нельзя просить помощи, но слышу, как Михай говорит - она может быть предложена добровольно. Граница очерчена, и мы возвращаемся в горницу.
Наставник Борх уже занимает своё кресло в углу. С обычными шутками раздаёт задания новых Салочек. Вижу на Ветви Фергюса и с удивлением замечаю французского студента. Спрашиваю имя - Цезарь (Чезар - перевожу мысленно). Наставник Альвар долго смеется над заданием Михая, наконец передаёт бумажку и мне. Достать перо гарпии. Представила себе, что мне придётся драться с птицей, под общий хохот отчаянно стукнулась головой в шкуру. Потом поразмышляла, поняла, что задание, кажется, проще, чем я сначала подумала. Наверняка я чего-то не учитываю. Узнаю, когда пойму, где найти гарпию, наверняка же это не просто так.
Отправилась к наставнице Драгаш. Горница Иконы разительно отличается от нашей. У нас - зелёные полотна на окнах, а на полу - шкуры, мех. Все сидят и лежат, как придётся. На Ветви тех, кто будет управлять, - строгие красные стулья расположились полукругом у стен и вокруг стола, на стенах портреты и надпись "Ради общего блага", оставленная великим учеником, исключенным из Крепости. Подсаживаюсь к девушке из Британии, Мартине. Корону она больше не носит и вообще объясняет мне, что делегация должна была показать пьесу, но, видимо, покажет утром. Мартина спрашивает, прилична ли длина её юбки. Про себя усмехаюсь, представив, как выглядит для неё мой наряд. Будь собой - говорю нам обеим. Волосы у этой девушки удивительного цвета, а улыбка притягивает. Напротив - Велька, чешка, готовая в любой момент громко заговорить или затанцевать, кажется, что всех нас она давно знает и любит.
Наконец появляется наставница Драгаш, она плетёт заклинательную нить и потому молчит. Рассказываю ей о своей песне, песне о Доме Ракоци. Марица предлагает спеть. Понимаю, что пути назад нет и пою при всей Ветви. Сердце колотится, как бешеное, ищу брата, чтобы поделиться с ним. Андраш всегда всё понимает.
Проснулась утром - по привычке вовремя, незадолго до утренней пробежки. На балконе Ирил и Тора варили кофе Корчинскому, собираться пришлось быстро, однако я везде успела. Михай, конечно, встретил меня "Поздновато встаёшь для лучшей ученицы", но его язвительности много не нужно. На пробежке ходили по своим звеньям, наконец-то можно быть рядом с Мариусом и не задумываться о том, прилично ли это. Виктории не хотелось бегать по снегам, и я впервые задумалась, что внутренняя сила бывает разной. В силе Виктории я не сомневалась... В голове вспыхивает воспоминание о том, как я бегу за ней по коридору, извиняясь за необдуманные слова. Она всегда была дорога мне, даже если бы не была сестрой Мариуса.
Исходили весь лес вдоль и поперёк, конечно, ничего не случилось, но зато вспахали снежные поля, пусть вырастут снежные деревья. С шутками возвращались в Крепость, и Мариус всё спрашивал, не замёрзла ли я...
У дверей трапезного зала Дана бросает в учеников снежками. Моя глупость не знает предела, потому что я не вспоминаю про первое задание Лучших. Вижу, как в Дану прилетает Импедимента от кого-то из студентов, и спокойно иду завтракать... Какая непростительная глупость!
Первый урок - твари. Наставник Борх рассказывает про гарпий и птиц, ничего не записываю - перед лицом опасности в свитки не залезешь. Разбиваемся на четвёрки, неожиданно со мной рядом оказывается Ирил. Договариваемся, кто будет драться, а кто - покорять (прекрасная птица обернётся прекрасной девицей, если образы в твоей голове совпадут с её представлениями о должном. Вспоминаю свой выпускной проект, но увы, сейчас моя Риктусемпра Максима гораздо нужнее здесь). Мы с Ирилом входим первыми, и кажется, с успехом удерживаем птичек, пока Янко занимается Легиллименцией с одной из них. Пользуясь случаем, выдёргиваю перо у гарпии. Неужели всё так просто? Быть не может!
Четыре твари - четыре студента. Слышу за спиной крик Ирила - гарпия решила полетать, и схватила его с собой. Невольно вздрагиваю от падения тела, впрочем, оказалось, что мне уготовано ровно то же - ух и страшно лететь по крышей, чувствуя, как в плечи впиваются когти этой твари! Только не отпускай, думаю я, и лечу уже в одиночестве. Ооох!
- Аника, для тебя урок закончен!
- Но господин наставник, я ещё могу...
- Закончен!
И наставник Борх выставляет меня в коридор. Мы были первой группой, поэтому встречают меня встревоженные лица. В лазарете смеёмся с Ирилом над одинаковыми повреждениями... Больше всего в этой школе я люблю свою ветвь за то, что только мы девять лет действительно проверяем друг друга на прочность самым простым и явным способом.
В коридоре подходит Доган. Проблема. Говори, братец, что случилось? Залихватский задор "Я сейчас всё исправлю" тает от первых же слов. Тащу Догана к ректору, на лице которого вижу вечное скучающее "Каждый ученик должен сам разобраться со своими проблемами". Ну уж нет, вы нас выслушаете!
- Это касается защиты Школы, а потому касается и Вас.
- Говорите, только покороче.
- История проста. - Доган смотрит прямо в глаза Каркарову, могу представит, чего это ему стоит. - У меня Контракт, и они хотят, чтобы я снял защиту Школы.
Разговор получается короткий, Догану не дадут выполнить задание, а что будет с ним после - стараюсь пока не думать. После увижу его в лазарете в коме и с пеной на губах. После встречу его живым и здоровым и успокоюсь. Непростительно рано успокоюсь. Доган скажет мне спасибо за помощь и расскажет, что Александра Истру его невеста. Как много радости мне было тогда от этих слов...
Урок быстрой анимагии, которого мы так ждали. Наставник рассказывает про освобождение внутреннего зверя, вижу, как шипит от злости Янко, как возмущается Соль. Но эти уроки не для них - они анимаги.
сломанная рука ещё мешает чувствовать своё тело. Мы дерёмся, как звери, кидаемся друг на друга. Мой противник - Ёж, мы не делились на пары, но почему-то общий водоворот всё время приводит меня именно к нему. Когда всё закончено, выбираем себе своё место. Все забиваются в углы, чтобы удобно было нападать. Обнаруживаю себя на столе. Когда всё проходит, чувствую огромный стыд. Наставник рассказывает о том, что будет хуже, если мы решимся на эксперимент. Очень глубоко ощущаю то, о чём он говорит. Ужасаюсь, но... Можешь делать - делай? Трудное решение. Мой единственный шанс стать анимагом. Моя мечта. То, что для этого нужно перешагнуть - ценнее ли? Пока не знаю. Соль и Марта всё спрашивают моего мнения. Пусть решают сами, моё мнение будет иметь значение только когда всё это закончится с каким-то результатом или без него.
Начинается час моего молчания. Это - час урока малефиций. Перед тем, собравшись со всей своей смелостью, подхожу к наставнику Ангелу, прошу позволения присутствовать на уроке молча. К моему удивлению, он позволяет, однако по пути на урок слышу, как кому-то нужно горячее питьё. Знаками предлагаю принести, и спешу помочь первому из моих необходимых двенадцати. Пока наливаю чай, вижу, как Ветвь Винограда ищет кабинет великого малефика. Не могу присоединиться к ним, потому что защита Крепости сейчас зависит от чашки горячего чая в руках молчащей студентки. Предложения помощи цепляются одно за другое, и вот уже прошла половина урока, а я всё выполняю своё задание. Михай встречает меня словами "Ну говори, зачем пришла, что ты молчишь", а ещё рядом с горницей всё время встречаю Мариуса, и становится внутри теплее. Наконец - задание выполнено, до конца часа остаётся всего несколько минут, но в коридоре возникает синий туман. Ощущение беспомощности очень злит, но чувство долга пересиливает, соглашаюсь войти в комнату, закрытую на Коллопортус Максима. Пройдёт несколько минут, и я смогу выйти.
Реперто! Вижу пустую горницу. Постепенно встречаю друзей. Слышу новости. Доган. Им хватило этих минут. Что ты могла бы сделать, не дури - говорят остальные. Вижу, как исчезает прямо из горницы Новак. Не теряю надежду.
На уроке наставника Кроу эксперимент заработал вполне. С трудом помню, что, кажется, моя голова лежала на коленях Фергюса, а потом мы подрались с Ёжем, кажется, когда мне стало скучно, я уснула... До сих пор поражаюсь, как наставник Кроу не пресек всё это. После лекции попросила брата петь со мной, нашли уютный угол (там можно было сесть почти под самой крышей!), к нам присоединился Влад, и вдруг...
После меня многие спрашивали, почему так случилось. Думаю, что теперь я могу вполне объяснить. Наставник Брэнгэскэ говорил много того, с чем мы хотели спорить. Но он наставник, и он анимаг, то есть, казалось бы, имеет право диктовать. Наверное, это был сложный сплав из моих представлений и из того, что я пыталась пробудить внутри себя.
Если ты сомневаешься в правоте слов наставника, нужно проверить и решить. Как проверить? Тот, кого я не могу победить, сильнее, и его стоит слушать. Кого нет - нет.
Помню мысли, быстрые и чёткие. Вывести наставника в коридор и предупредить - чтобы было честно. Напасть - любимым заклинанием, Риктусемпрой, но он не дал мне этого сделать, уже проигрывая, сделала Силуециум (плохо понимая, скорее по привычке не сдаваться раньше времени). Брэнгэскэ скрутил меня быстро и легко, но с некоторым испугом я вспоминаю сейчас звериную свою радость от этой драки. Помню испуганное лицо Влада и встревоженное - Андраша. Помню, как кто-то сделал Морфеус.
Кабинет ректора. Я крепко связана и с некоторой усмешкой думаю, какая измена сейчас поднимется вокруг моего поступка - наверняка все решал, что это вампиры через меня пытались извести наставника. Брэнгэску спрашивает с меня объяснений, и я как умею, даю их. Вижу его усмешку, не пойму, то ли презрительную, то ли довольную.
- Я не ожидал, что вызываю у тебя желание меня побить!
В лазарете, где госпожа Павич снимает с меня верёвки, декан расспрашивает, в чём дело. Вот он, кажется, доволен.
- Если уже ты нападаешь на преподавателей, чего мне от Михая ждать!
Дальше - смешно - госпожа Павич объявляет, что после Инкарцеро мне нужна активная трудотерапия. Декан пожимает плечами и ставит в журавля.
После - урок у Марицы Драгаш, и наставница строго спрашивает объяснений. Представляю нападение как эксперимент, теперь уже и сама воспринимаю это так. Чувствую, что во мне слишком много человека, и он слишком дорог мне. Брэнгэскэ говорил, что если бы зверь проснулся, я кинулась бы на него не предупреждая. Но ведь так бой был более честным... Очевидно понимаю, что значит мой антиталант к анимагии.
Темнота коридора перед горницей. Мариус.
- У нас в семье случилась трагедия. Погиб жених моей сестры.
Сквозь туман слышу объяснения. Наставник Иероним Драгаш провёл ритуал поиска, и Догана нет среди живых.
Помню, что ударилась об стену, обходя Мариуса, не хотела видеть никого. Помню лицо Ирила в коридоре. Помню, как Андраш бежал за мной до комнаты. Помню, что не было слёз. Помню, как Андраш что-то говорил, и я, кажется, что-то говорила, а потом он хотел подраться со мной, чтобы мне стало легче, но я ушла на урок Драгаша, потому что мне хотелось не дуэли, а убивать.
Холод и снег немного привели в себя, Ирил командует построением, с Михаем и Тилем мы бегаем через наст и готовимся к появлению несуществующего противника. Стало легче, но не слишком. Главное - не думать.
В коридоре встречаю Александру. Подхожу, думая, что смогу помочь. Горло сжимается, начинаю злиться. Каждый должен справляться сам.
На вечернем собрании чувствую руку Андраша на плече, смотрю только на балкон преподавателей. Всё-таки не исключили. Чувствую чужие взгляды. Кто-то подходит, что-то спрашивает. Кажется, Агата. Нам ли быть в печали! Помню, что смеюсь.
На ужине успеваю взять еду и слышу шепот Михая - время. Значит, пора. Возвращаюсь в Большой Зал, так и не успев поесть.
У жерновов господин ректор считает красные камни.
- Итак, Школа будет открыта с двенадцати до трёх... и с трёх до шести часов.
Чувствую общий стон. Одного провала достаточно, чтобы перекрыть десять успехов. Александра Долохова не донесла свой час до жерновов.
- сейчас вы все сделаете Дефендо Максима.
Достаём палочки и готовимся сделать заклинание. Вдруг - от дверей - голос Брэнгэскэ.
- Ребята, вы понимаете, что это навсегда?
Замираем. Наставник говорит, что мы навсегда отдадим эту чару. Чувствую, что если бы ректор сразу сказал об этом, я была бы готова, без сомнений. Чувствую гнилое.
- Ладно. - Это Серафим Ангел, и когда он говорит, вокруг замирает тишина. - Не надо. Они молоды. В конце концов, это МОЯ Школа. Я накрываю эту Школу своей защитой!
Дефендо Ультима! Меня захлёстывает его силой. Сквозь летящую муку вижу, как замер сгорбленный старец. Откуда в нём такое?!
Покинув жернова, мы поняли, что способны делать Дефендо Ультима, и стали учить его в коридоре. Серафим Ангел не выходит у меня из головы. Невольно сравниваю его с Каркаровым, который не стал говорить нам правду.
Горница. Круг учеников. Кубок идёт по кругу, и почти все молчат. Неужели им нечего сказать? О смерти моего брата даже не стали говорить всей Школе. Помню, как кричу на наставника Борха, а он в ответ - на меня. У ректора были причины молчать о гибели этого студента... Как будто он позорно умер! Он был смелым!
Не помню, что говорю. Помню очень много вины внутри. И боли.
Мариус в лазарете, но Мирча советует мне не ходить к нему. Он приворожён, это я понимаю из шепотков и слухов. Мирча говорит, что Мариуса сейчас вылечат, и советует немного подождать. Непонятно почему, но я слушаюсь этого совета.
В коридоре возле горницы разговариваем о чём-то.
- Инкарцеро Ультима веерное!
Делаю Дефендо Максима и успеваю заметить, как парень-мракоборец из Британии рядом делает Дефендо Ультима. С сознанием своей глупости теряю сознание.
Лазарет, наверное. Первое, что помню, адская боль в голове. Потом чьи-то прохладные руки прижимают мою голову к себе и начинают как будто напевать: Эпискей, Эпискей...
Мир вокруг немного проясняется, и я вижу лицо Моррин. Моя дорогая Морри порхает по лазарету, стараясь вылечить всех тех, кто попал под Ступпефай Ультима (оказывается, и я), которым наградил нас наставник Драгаш. Ве-ли-ко-леп-но.
Помню, как в горнице лежим друг на друге и ждём, пока пройдёт слабость. Смеяться больно. С этими ребятами мне не страшно ничего на свете.
Нас собирают боевыми группами в кабинете господина ректора. Мы куда-то аппарируем, и оказываемся возле незнакомого мне замка. Вижу, как огромный волк врывается в замок, слышу крики. Когда моя тройка во главе с Михаем входит внутрь, вижу девушку с бледной кожей и кровью, текущей из угла рта. Рядом с ней - вампир. Всё происходит очень быстро, и вот уже Михай с побелевшим лицом говорит: она волшебника. Осиновый кол торчит из её груди.
На снегу снаружи лежат освобождённые люди. Среди них - мой Андраш. Вижу его бледность. Позже в лазарете брат расскажет, что с ним происходило, расскажет, как подписал контракт неверным именем, расскажет то, что станет нашей шуткой: "Ты бесполезен". Сердце колотится очень. Андраш не сможет спать, и я, роняя голову, засыпая и просыпаясь, буду вязать нить на колыбельную песню. Нить не понадобится, рядом с Андрашем будет сидеть Дада, и над его головой появится то, что мне никогда не было понятно, - ловец снов. Очень много тревоги, но Андраш не уйдёт по Зову. Он проснётся утром - всё ещё с нами, всё ещё мой дорогой брат.
Окончание рассказа.
В Большом Зале собрались все ученики, как всегда. Встретилась глазами с Мариусом (до сих пор его кошачий глаз пугает меня), хотела что-то сказать, но сдержалась. Нельзя слишком ласково улыбаться чужому жениху.
Господин ректор появляется на балконе и все замирают, подняв головы. Нам представляют прибывшие в Крепость делегации, французов и англичан. Француженки (две девушки и юноша, породивший волну споров и разговоров) выглядели так, как будто спорхнули с цветка и не живут вне хрустальных теремов. Из англичан только одна девушка носила знаменитый полосатый шарф, юноша был одет в цвета моей Ветви, ещё одна девушка в короне и старинном платье и Фергюс! Старый знакомый, брат моей Морри. Как только ректор закончил говорить, подошла к нему здороваться. Запомнить имена представленных мне англичан к стыду своему не смогла. Фергюс сказал, их распределят по ветвям и до Комоедицы они будут учиться с нами. Интересно.
Большой Зал постепенно опустел, остались только двенадцать лучших учеников, мы, выигравшие Салочки в прошлом году. Ректор повёл нас к дальней лестнице и через люк под крышу замка. Ледяной холод пронзил до костей, но сила впечатления заглушила. Круглая комната, двенадцать лучей звезды, выложенной мукой, и в центре - жернова. Занимаю свой луч, слышу, как сквозь меня текут слова мельника, чувствую тяжёлую неподвижность сердца Дурмстранга, замершего до нового поворота. Холодная мука касается ладоней, я жду, пока завершится круг и осыпаю защиту Школы. Увы, и в этот раз она не будет полна. Даю себе слово выполнить завтрашнее задание. Мой час начинается в полдень, следует молчать, не получить никакого урона (не допустить до себя ни чар, ни зверей, ни удара, ни обиды), и помочь двенадцати людям. Нельзя просить помощи, но слышу, как Михай говорит - она может быть предложена добровольно. Граница очерчена, и мы возвращаемся в горницу.
Наставник Борх уже занимает своё кресло в углу. С обычными шутками раздаёт задания новых Салочек. Вижу на Ветви Фергюса и с удивлением замечаю французского студента. Спрашиваю имя - Цезарь (Чезар - перевожу мысленно). Наставник Альвар долго смеется над заданием Михая, наконец передаёт бумажку и мне. Достать перо гарпии. Представила себе, что мне придётся драться с птицей, под общий хохот отчаянно стукнулась головой в шкуру. Потом поразмышляла, поняла, что задание, кажется, проще, чем я сначала подумала. Наверняка я чего-то не учитываю. Узнаю, когда пойму, где найти гарпию, наверняка же это не просто так.
Отправилась к наставнице Драгаш. Горница Иконы разительно отличается от нашей. У нас - зелёные полотна на окнах, а на полу - шкуры, мех. Все сидят и лежат, как придётся. На Ветви тех, кто будет управлять, - строгие красные стулья расположились полукругом у стен и вокруг стола, на стенах портреты и надпись "Ради общего блага", оставленная великим учеником, исключенным из Крепости. Подсаживаюсь к девушке из Британии, Мартине. Корону она больше не носит и вообще объясняет мне, что делегация должна была показать пьесу, но, видимо, покажет утром. Мартина спрашивает, прилична ли длина её юбки. Про себя усмехаюсь, представив, как выглядит для неё мой наряд. Будь собой - говорю нам обеим. Волосы у этой девушки удивительного цвета, а улыбка притягивает. Напротив - Велька, чешка, готовая в любой момент громко заговорить или затанцевать, кажется, что всех нас она давно знает и любит.
Наконец появляется наставница Драгаш, она плетёт заклинательную нить и потому молчит. Рассказываю ей о своей песне, песне о Доме Ракоци. Марица предлагает спеть. Понимаю, что пути назад нет и пою при всей Ветви. Сердце колотится, как бешеное, ищу брата, чтобы поделиться с ним. Андраш всегда всё понимает.
Проснулась утром - по привычке вовремя, незадолго до утренней пробежки. На балконе Ирил и Тора варили кофе Корчинскому, собираться пришлось быстро, однако я везде успела. Михай, конечно, встретил меня "Поздновато встаёшь для лучшей ученицы", но его язвительности много не нужно. На пробежке ходили по своим звеньям, наконец-то можно быть рядом с Мариусом и не задумываться о том, прилично ли это. Виктории не хотелось бегать по снегам, и я впервые задумалась, что внутренняя сила бывает разной. В силе Виктории я не сомневалась... В голове вспыхивает воспоминание о том, как я бегу за ней по коридору, извиняясь за необдуманные слова. Она всегда была дорога мне, даже если бы не была сестрой Мариуса.
Исходили весь лес вдоль и поперёк, конечно, ничего не случилось, но зато вспахали снежные поля, пусть вырастут снежные деревья. С шутками возвращались в Крепость, и Мариус всё спрашивал, не замёрзла ли я...
У дверей трапезного зала Дана бросает в учеников снежками. Моя глупость не знает предела, потому что я не вспоминаю про первое задание Лучших. Вижу, как в Дану прилетает Импедимента от кого-то из студентов, и спокойно иду завтракать... Какая непростительная глупость!
Первый урок - твари. Наставник Борх рассказывает про гарпий и птиц, ничего не записываю - перед лицом опасности в свитки не залезешь. Разбиваемся на четвёрки, неожиданно со мной рядом оказывается Ирил. Договариваемся, кто будет драться, а кто - покорять (прекрасная птица обернётся прекрасной девицей, если образы в твоей голове совпадут с её представлениями о должном. Вспоминаю свой выпускной проект, но увы, сейчас моя Риктусемпра Максима гораздо нужнее здесь). Мы с Ирилом входим первыми, и кажется, с успехом удерживаем птичек, пока Янко занимается Легиллименцией с одной из них. Пользуясь случаем, выдёргиваю перо у гарпии. Неужели всё так просто? Быть не может!
Четыре твари - четыре студента. Слышу за спиной крик Ирила - гарпия решила полетать, и схватила его с собой. Невольно вздрагиваю от падения тела, впрочем, оказалось, что мне уготовано ровно то же - ух и страшно лететь по крышей, чувствуя, как в плечи впиваются когти этой твари! Только не отпускай, думаю я, и лечу уже в одиночестве. Ооох!
- Аника, для тебя урок закончен!
- Но господин наставник, я ещё могу...
- Закончен!
И наставник Борх выставляет меня в коридор. Мы были первой группой, поэтому встречают меня встревоженные лица. В лазарете смеёмся с Ирилом над одинаковыми повреждениями... Больше всего в этой школе я люблю свою ветвь за то, что только мы девять лет действительно проверяем друг друга на прочность самым простым и явным способом.
В коридоре подходит Доган. Проблема. Говори, братец, что случилось? Залихватский задор "Я сейчас всё исправлю" тает от первых же слов. Тащу Догана к ректору, на лице которого вижу вечное скучающее "Каждый ученик должен сам разобраться со своими проблемами". Ну уж нет, вы нас выслушаете!
- Это касается защиты Школы, а потому касается и Вас.
- Говорите, только покороче.
- История проста. - Доган смотрит прямо в глаза Каркарову, могу представит, чего это ему стоит. - У меня Контракт, и они хотят, чтобы я снял защиту Школы.
Разговор получается короткий, Догану не дадут выполнить задание, а что будет с ним после - стараюсь пока не думать. После увижу его в лазарете в коме и с пеной на губах. После встречу его живым и здоровым и успокоюсь. Непростительно рано успокоюсь. Доган скажет мне спасибо за помощь и расскажет, что Александра Истру его невеста. Как много радости мне было тогда от этих слов...
Урок быстрой анимагии, которого мы так ждали. Наставник рассказывает про освобождение внутреннего зверя, вижу, как шипит от злости Янко, как возмущается Соль. Но эти уроки не для них - они анимаги.
сломанная рука ещё мешает чувствовать своё тело. Мы дерёмся, как звери, кидаемся друг на друга. Мой противник - Ёж, мы не делились на пары, но почему-то общий водоворот всё время приводит меня именно к нему. Когда всё закончено, выбираем себе своё место. Все забиваются в углы, чтобы удобно было нападать. Обнаруживаю себя на столе. Когда всё проходит, чувствую огромный стыд. Наставник рассказывает о том, что будет хуже, если мы решимся на эксперимент. Очень глубоко ощущаю то, о чём он говорит. Ужасаюсь, но... Можешь делать - делай? Трудное решение. Мой единственный шанс стать анимагом. Моя мечта. То, что для этого нужно перешагнуть - ценнее ли? Пока не знаю. Соль и Марта всё спрашивают моего мнения. Пусть решают сами, моё мнение будет иметь значение только когда всё это закончится с каким-то результатом или без него.
Начинается час моего молчания. Это - час урока малефиций. Перед тем, собравшись со всей своей смелостью, подхожу к наставнику Ангелу, прошу позволения присутствовать на уроке молча. К моему удивлению, он позволяет, однако по пути на урок слышу, как кому-то нужно горячее питьё. Знаками предлагаю принести, и спешу помочь первому из моих необходимых двенадцати. Пока наливаю чай, вижу, как Ветвь Винограда ищет кабинет великого малефика. Не могу присоединиться к ним, потому что защита Крепости сейчас зависит от чашки горячего чая в руках молчащей студентки. Предложения помощи цепляются одно за другое, и вот уже прошла половина урока, а я всё выполняю своё задание. Михай встречает меня словами "Ну говори, зачем пришла, что ты молчишь", а ещё рядом с горницей всё время встречаю Мариуса, и становится внутри теплее. Наконец - задание выполнено, до конца часа остаётся всего несколько минут, но в коридоре возникает синий туман. Ощущение беспомощности очень злит, но чувство долга пересиливает, соглашаюсь войти в комнату, закрытую на Коллопортус Максима. Пройдёт несколько минут, и я смогу выйти.
Реперто! Вижу пустую горницу. Постепенно встречаю друзей. Слышу новости. Доган. Им хватило этих минут. Что ты могла бы сделать, не дури - говорят остальные. Вижу, как исчезает прямо из горницы Новак. Не теряю надежду.
На уроке наставника Кроу эксперимент заработал вполне. С трудом помню, что, кажется, моя голова лежала на коленях Фергюса, а потом мы подрались с Ёжем, кажется, когда мне стало скучно, я уснула... До сих пор поражаюсь, как наставник Кроу не пресек всё это. После лекции попросила брата петь со мной, нашли уютный угол (там можно было сесть почти под самой крышей!), к нам присоединился Влад, и вдруг...
После меня многие спрашивали, почему так случилось. Думаю, что теперь я могу вполне объяснить. Наставник Брэнгэскэ говорил много того, с чем мы хотели спорить. Но он наставник, и он анимаг, то есть, казалось бы, имеет право диктовать. Наверное, это был сложный сплав из моих представлений и из того, что я пыталась пробудить внутри себя.
Если ты сомневаешься в правоте слов наставника, нужно проверить и решить. Как проверить? Тот, кого я не могу победить, сильнее, и его стоит слушать. Кого нет - нет.
Помню мысли, быстрые и чёткие. Вывести наставника в коридор и предупредить - чтобы было честно. Напасть - любимым заклинанием, Риктусемпрой, но он не дал мне этого сделать, уже проигрывая, сделала Силуециум (плохо понимая, скорее по привычке не сдаваться раньше времени). Брэнгэскэ скрутил меня быстро и легко, но с некоторым испугом я вспоминаю сейчас звериную свою радость от этой драки. Помню испуганное лицо Влада и встревоженное - Андраша. Помню, как кто-то сделал Морфеус.
Кабинет ректора. Я крепко связана и с некоторой усмешкой думаю, какая измена сейчас поднимется вокруг моего поступка - наверняка все решал, что это вампиры через меня пытались извести наставника. Брэнгэску спрашивает с меня объяснений, и я как умею, даю их. Вижу его усмешку, не пойму, то ли презрительную, то ли довольную.
- Я не ожидал, что вызываю у тебя желание меня побить!
В лазарете, где госпожа Павич снимает с меня верёвки, декан расспрашивает, в чём дело. Вот он, кажется, доволен.
- Если уже ты нападаешь на преподавателей, чего мне от Михая ждать!
Дальше - смешно - госпожа Павич объявляет, что после Инкарцеро мне нужна активная трудотерапия. Декан пожимает плечами и ставит в журавля.
После - урок у Марицы Драгаш, и наставница строго спрашивает объяснений. Представляю нападение как эксперимент, теперь уже и сама воспринимаю это так. Чувствую, что во мне слишком много человека, и он слишком дорог мне. Брэнгэскэ говорил, что если бы зверь проснулся, я кинулась бы на него не предупреждая. Но ведь так бой был более честным... Очевидно понимаю, что значит мой антиталант к анимагии.
Темнота коридора перед горницей. Мариус.
- У нас в семье случилась трагедия. Погиб жених моей сестры.
Сквозь туман слышу объяснения. Наставник Иероним Драгаш провёл ритуал поиска, и Догана нет среди живых.
Помню, что ударилась об стену, обходя Мариуса, не хотела видеть никого. Помню лицо Ирила в коридоре. Помню, как Андраш бежал за мной до комнаты. Помню, что не было слёз. Помню, как Андраш что-то говорил, и я, кажется, что-то говорила, а потом он хотел подраться со мной, чтобы мне стало легче, но я ушла на урок Драгаша, потому что мне хотелось не дуэли, а убивать.
Холод и снег немного привели в себя, Ирил командует построением, с Михаем и Тилем мы бегаем через наст и готовимся к появлению несуществующего противника. Стало легче, но не слишком. Главное - не думать.
В коридоре встречаю Александру. Подхожу, думая, что смогу помочь. Горло сжимается, начинаю злиться. Каждый должен справляться сам.
На вечернем собрании чувствую руку Андраша на плече, смотрю только на балкон преподавателей. Всё-таки не исключили. Чувствую чужие взгляды. Кто-то подходит, что-то спрашивает. Кажется, Агата. Нам ли быть в печали! Помню, что смеюсь.
На ужине успеваю взять еду и слышу шепот Михая - время. Значит, пора. Возвращаюсь в Большой Зал, так и не успев поесть.
У жерновов господин ректор считает красные камни.
- Итак, Школа будет открыта с двенадцати до трёх... и с трёх до шести часов.
Чувствую общий стон. Одного провала достаточно, чтобы перекрыть десять успехов. Александра Долохова не донесла свой час до жерновов.
- сейчас вы все сделаете Дефендо Максима.
Достаём палочки и готовимся сделать заклинание. Вдруг - от дверей - голос Брэнгэскэ.
- Ребята, вы понимаете, что это навсегда?
Замираем. Наставник говорит, что мы навсегда отдадим эту чару. Чувствую, что если бы ректор сразу сказал об этом, я была бы готова, без сомнений. Чувствую гнилое.
- Ладно. - Это Серафим Ангел, и когда он говорит, вокруг замирает тишина. - Не надо. Они молоды. В конце концов, это МОЯ Школа. Я накрываю эту Школу своей защитой!
Дефендо Ультима! Меня захлёстывает его силой. Сквозь летящую муку вижу, как замер сгорбленный старец. Откуда в нём такое?!
Покинув жернова, мы поняли, что способны делать Дефендо Ультима, и стали учить его в коридоре. Серафим Ангел не выходит у меня из головы. Невольно сравниваю его с Каркаровым, который не стал говорить нам правду.
Горница. Круг учеников. Кубок идёт по кругу, и почти все молчат. Неужели им нечего сказать? О смерти моего брата даже не стали говорить всей Школе. Помню, как кричу на наставника Борха, а он в ответ - на меня. У ректора были причины молчать о гибели этого студента... Как будто он позорно умер! Он был смелым!
Не помню, что говорю. Помню очень много вины внутри. И боли.
Мариус в лазарете, но Мирча советует мне не ходить к нему. Он приворожён, это я понимаю из шепотков и слухов. Мирча говорит, что Мариуса сейчас вылечат, и советует немного подождать. Непонятно почему, но я слушаюсь этого совета.
В коридоре возле горницы разговариваем о чём-то.
- Инкарцеро Ультима веерное!
Делаю Дефендо Максима и успеваю заметить, как парень-мракоборец из Британии рядом делает Дефендо Ультима. С сознанием своей глупости теряю сознание.
Лазарет, наверное. Первое, что помню, адская боль в голове. Потом чьи-то прохладные руки прижимают мою голову к себе и начинают как будто напевать: Эпискей, Эпискей...
Мир вокруг немного проясняется, и я вижу лицо Моррин. Моя дорогая Морри порхает по лазарету, стараясь вылечить всех тех, кто попал под Ступпефай Ультима (оказывается, и я), которым наградил нас наставник Драгаш. Ве-ли-ко-леп-но.
Помню, как в горнице лежим друг на друге и ждём, пока пройдёт слабость. Смеяться больно. С этими ребятами мне не страшно ничего на свете.
Нас собирают боевыми группами в кабинете господина ректора. Мы куда-то аппарируем, и оказываемся возле незнакомого мне замка. Вижу, как огромный волк врывается в замок, слышу крики. Когда моя тройка во главе с Михаем входит внутрь, вижу девушку с бледной кожей и кровью, текущей из угла рта. Рядом с ней - вампир. Всё происходит очень быстро, и вот уже Михай с побелевшим лицом говорит: она волшебника. Осиновый кол торчит из её груди.
На снегу снаружи лежат освобождённые люди. Среди них - мой Андраш. Вижу его бледность. Позже в лазарете брат расскажет, что с ним происходило, расскажет, как подписал контракт неверным именем, расскажет то, что станет нашей шуткой: "Ты бесполезен". Сердце колотится очень. Андраш не сможет спать, и я, роняя голову, засыпая и просыпаясь, буду вязать нить на колыбельную песню. Нить не понадобится, рядом с Андрашем будет сидеть Дада, и над его головой появится то, что мне никогда не было понятно, - ловец снов. Очень много тревоги, но Андраш не уйдёт по Зову. Он проснётся утром - всё ещё с нами, всё ещё мой дорогой брат.
Окончание рассказа.