8
Невысказанная мысль. Под дождь легко грустится о прошлом...
Разговаривала сегодня с... с начальницей (после возвращения она стала опекать меня ещё больше, хотя и доверять отчего-то - тоже). Когда она упоминает бессмертного графа, я чувствую, что смерть - страшная, неисправимая нелепость, потому что она навсегда уводит от нас людей, навсегда, проклятая, насовсем.
Я знаю, что ей тоже непросто, что за этой небрежной её улыбкой - то, о чём я не спрашиваю, а она не говорит. И даже он, бессмертный, которого я знаю только по отражению в её глазах, не здесь сейчас и неизвестно, когда вернётся и вернётся ли снова.
Но сердце сжимается каждый раз.
Одиннадцать лет. Чем раньше мы встречаемся со смертью самых дорогих, тем дольше мы живём, зная, что это такое. И это знание не прибавляет силы, не становится слабостью. Оно просто есть, тяжёлое, густое, просыпается иногда, когда его бередят следы чужих жизней, когда семнадцатилетний мальчик всё порывается назвать тебя миссис, а пожилая соседка шутит, почему гуляешь одна.
Мне ли жаловаться? Я счастливая даже.
Но зачем ты не стал - бессмертным!
Разговаривала сегодня с... с начальницей (после возвращения она стала опекать меня ещё больше, хотя и доверять отчего-то - тоже). Когда она упоминает бессмертного графа, я чувствую, что смерть - страшная, неисправимая нелепость, потому что она навсегда уводит от нас людей, навсегда, проклятая, насовсем.
Я знаю, что ей тоже непросто, что за этой небрежной её улыбкой - то, о чём я не спрашиваю, а она не говорит. И даже он, бессмертный, которого я знаю только по отражению в её глазах, не здесь сейчас и неизвестно, когда вернётся и вернётся ли снова.
Но сердце сжимается каждый раз.
Одиннадцать лет. Чем раньше мы встречаемся со смертью самых дорогих, тем дольше мы живём, зная, что это такое. И это знание не прибавляет силы, не становится слабостью. Оно просто есть, тяжёлое, густое, просыпается иногда, когда его бередят следы чужих жизней, когда семнадцатилетний мальчик всё порывается назвать тебя миссис, а пожилая соседка шутит, почему гуляешь одна.
Мне ли жаловаться? Я счастливая даже.
Но зачем ты не стал - бессмертным!