Забавы скандалиста.
Большинство людей скандалят по пьяни. Напьются, и начинают ко всем приставать. Но некоторым для этого не нужен зеленый змий. Агрессивность, обида на окружающий мир, вера в собственную непогрешимость играют с ними злую шутку. Столкнувшись с точкой зрения, которая отличается от их собственной, они начинают не спорить с оппонентом, а переходить на личности, считая, что самое главное - втоптать своего оппонента в грязь.
Один из таких людей - архангельский историк Дмитрий Семушин.
На сайте малоизвестного агентства «EurAsia Deily» историк уже обрушивался на меня с руганью по вопросу признания поморов коренным малочисленным народом России. Это занятие ему понравилось и Семущин порадовал нас новым опусом под названием О «мегаэтносах» и «народностях»: кому выгодны круглые столы «от Бабушкина»?"
До этого целую неделю историк выпрашивал у меня в Интернете фамилии участников круглого стола. Как выяснилось, лишь для того, чтобы «наехать» на каждого из его участников, выискав о них на просторах Интернета какую-нибудь пакость и растиражировав ее через не обремененное брезгливостью «EurAsia Deily».
Чуть ли не в каждой строке озлобленный историк шокирует читателя.
Вначале он ставит мне в вину то, что я пишу, что кроме коренных малочисленных нардов в России есть просто коренные народы, и их права и интересы тоже надо защищать. Да, Дмитрий Леонидович, если Вы с семейством уедете в дальнее тувинское село (сбежав туда от позора за свои статейки), то СПЧ придется защищать прав Вашей семьи на обучение на русском языке.
«В научных проблемах этничности, международном и отечественном праве, истории и культуры отдельных народов член СПЧ Бабушкин полный профан,» - радует своего читателя безапеляционный Семушин. Но доказательств не приводит. Хотя в Интернете мог бы найти пару десятков моих публикаций на темы сохранения народов и развития межнациональных отношений.
Как выяснилось, Семушин не знает, что, кроме понятия метаэтнос (народ, возникший при слиянии различных племен), существует еще и термин мегаэтнос, то есть «суперэтнос», включающий несколько народов, обладающий двойным этническим самосознанием. Например, те же поморы, осознают себя и поморами, и русскими.
На этом Семушин не останавливается. Чтобы доказать, что не каждая народность смогла достигнуть такого этапа развития, что становится нацией, Семушин находит убойный аргумент: об этом же писал Сталин. Значит, априори, правдой это быть не может.
Потратив почти все свои силы на охаивание участников круглого стола, Семушин приоткрывает завесу над причинами своей бешенной активности: историка возмущает мое предложение дополнять перечень коренных малочисленных народов без участия региональных властей.
И действительно: жил-был где-то в тайге маленький мало кому известный народ. Вел он свое хозяйство в суровом краю и знал, что, если кто -то его обидит, то его защитит федеральный центр. Но вот обнаружили в этом самом краю нефть или газ, пришли небедные недропользователи, и нашли дорожку в кабинеты местных боссов. И, если этот народ или его группа не получила официальное признание в качестве коренного малочисленного народа, то никаких гарантий, поддержки, защиты они не получат. Возьмем, к примеру, Сахалин. Здесь живет 7 коренных малочисленных народа Дальнего Востока. А признаны только 4. А в школах изучается и вовсе 3 языка.
Поправьте меня, если я не прав. Но, кажется, что именно эта новация и вызывает наибольший гнев историка: как это без местного боярства какие-то московские бюрократы и этнографы могут признать маленький народ достойным государственной защиты?
Семушин неудачно пытается блеснуть эрудицией, залезая в дебри этнографической науки. Семушин пишет: «Если современные российские этнологи, в частности, и те, кто состоит в Ассоциации антропологов и этнологов России и в Институте этнологии и антропологии РАН, работают в методологии конструктивистской этнологии, то «круглый стол» у Бабушкина решил поупражняться в рамках примордиализма, при этом совсем не подозревая об этом обстоятельстве». Извините за длинную цитату.
Тут надо дать пояснение. Отвечая на вопрос о том, что такое народ, этнографы разделились на 3 разные школы. Как пишет «Википедия» примордиалисты (С.М. Широкогоров, Ю.В. Бромлей, Л.Н. Гумилев) рассматривают народ, как неизменное и изначальное образование людей. Это не вполне так, поскольку примордиалисты не отрицают этнической консолидации и ассимиляции, однако главное не в этом: примордиалисты считают, что народы существуют объективно и обладают исторической устойчивостью.
Конструктивисты (в России это - В.А. Тишков) считают этносы результатом конструирования культурных и властных элит. Нация для конструктивистов - продукт творчества и воображения людей. В этом случае, исчезни с белого света поморы, нивхи или чукчи, - ничего страшного. Будь я нефтяным, газовым или лесным королем, я бы активно поддерживал конструктивистов. А вот, как граждан и правозащитник - не могу. Впрочем, Семушин - не правозащитник, а историк.
Кроме примордиалистов и конструктивистов существуют еще и неведомые Семушину инструменталисты. Они считают, что народ является инструментом, при помощи которого люди добиваются тех или иных целей.
Мне же ближе все-таки советская этнографическая школа (С.А. Токарев, Р. Ф. Итс), которая исходила из ценности каждого, даже самого маленького, была лишена спекулятивности, представители которой умели спорить с оппонентом, а обливать его помоями, предварительно набранными в собственный рот. Как это непревзойденно умеет делать Дмитрий Леонидович Семушин.
Один из таких людей - архангельский историк Дмитрий Семушин.
На сайте малоизвестного агентства «EurAsia Deily» историк уже обрушивался на меня с руганью по вопросу признания поморов коренным малочисленным народом России. Это занятие ему понравилось и Семущин порадовал нас новым опусом под названием О «мегаэтносах» и «народностях»: кому выгодны круглые столы «от Бабушкина»?"
До этого целую неделю историк выпрашивал у меня в Интернете фамилии участников круглого стола. Как выяснилось, лишь для того, чтобы «наехать» на каждого из его участников, выискав о них на просторах Интернета какую-нибудь пакость и растиражировав ее через не обремененное брезгливостью «EurAsia Deily».
Чуть ли не в каждой строке озлобленный историк шокирует читателя.
Вначале он ставит мне в вину то, что я пишу, что кроме коренных малочисленных нардов в России есть просто коренные народы, и их права и интересы тоже надо защищать. Да, Дмитрий Леонидович, если Вы с семейством уедете в дальнее тувинское село (сбежав туда от позора за свои статейки), то СПЧ придется защищать прав Вашей семьи на обучение на русском языке.
«В научных проблемах этничности, международном и отечественном праве, истории и культуры отдельных народов член СПЧ Бабушкин полный профан,» - радует своего читателя безапеляционный Семушин. Но доказательств не приводит. Хотя в Интернете мог бы найти пару десятков моих публикаций на темы сохранения народов и развития межнациональных отношений.
Как выяснилось, Семушин не знает, что, кроме понятия метаэтнос (народ, возникший при слиянии различных племен), существует еще и термин мегаэтнос, то есть «суперэтнос», включающий несколько народов, обладающий двойным этническим самосознанием. Например, те же поморы, осознают себя и поморами, и русскими.
На этом Семушин не останавливается. Чтобы доказать, что не каждая народность смогла достигнуть такого этапа развития, что становится нацией, Семушин находит убойный аргумент: об этом же писал Сталин. Значит, априори, правдой это быть не может.
Потратив почти все свои силы на охаивание участников круглого стола, Семушин приоткрывает завесу над причинами своей бешенной активности: историка возмущает мое предложение дополнять перечень коренных малочисленных народов без участия региональных властей.
И действительно: жил-был где-то в тайге маленький мало кому известный народ. Вел он свое хозяйство в суровом краю и знал, что, если кто -то его обидит, то его защитит федеральный центр. Но вот обнаружили в этом самом краю нефть или газ, пришли небедные недропользователи, и нашли дорожку в кабинеты местных боссов. И, если этот народ или его группа не получила официальное признание в качестве коренного малочисленного народа, то никаких гарантий, поддержки, защиты они не получат. Возьмем, к примеру, Сахалин. Здесь живет 7 коренных малочисленных народа Дальнего Востока. А признаны только 4. А в школах изучается и вовсе 3 языка.
Поправьте меня, если я не прав. Но, кажется, что именно эта новация и вызывает наибольший гнев историка: как это без местного боярства какие-то московские бюрократы и этнографы могут признать маленький народ достойным государственной защиты?
Семушин неудачно пытается блеснуть эрудицией, залезая в дебри этнографической науки. Семушин пишет: «Если современные российские этнологи, в частности, и те, кто состоит в Ассоциации антропологов и этнологов России и в Институте этнологии и антропологии РАН, работают в методологии конструктивистской этнологии, то «круглый стол» у Бабушкина решил поупражняться в рамках примордиализма, при этом совсем не подозревая об этом обстоятельстве». Извините за длинную цитату.
Тут надо дать пояснение. Отвечая на вопрос о том, что такое народ, этнографы разделились на 3 разные школы. Как пишет «Википедия» примордиалисты (С.М. Широкогоров, Ю.В. Бромлей, Л.Н. Гумилев) рассматривают народ, как неизменное и изначальное образование людей. Это не вполне так, поскольку примордиалисты не отрицают этнической консолидации и ассимиляции, однако главное не в этом: примордиалисты считают, что народы существуют объективно и обладают исторической устойчивостью.
Конструктивисты (в России это - В.А. Тишков) считают этносы результатом конструирования культурных и властных элит. Нация для конструктивистов - продукт творчества и воображения людей. В этом случае, исчезни с белого света поморы, нивхи или чукчи, - ничего страшного. Будь я нефтяным, газовым или лесным королем, я бы активно поддерживал конструктивистов. А вот, как граждан и правозащитник - не могу. Впрочем, Семушин - не правозащитник, а историк.
Кроме примордиалистов и конструктивистов существуют еще и неведомые Семушину инструменталисты. Они считают, что народ является инструментом, при помощи которого люди добиваются тех или иных целей.
Мне же ближе все-таки советская этнографическая школа (С.А. Токарев, Р. Ф. Итс), которая исходила из ценности каждого, даже самого маленького, была лишена спекулятивности, представители которой умели спорить с оппонентом, а обливать его помоями, предварительно набранными в собственный рот. Как это непревзойденно умеет делать Дмитрий Леонидович Семушин.