Письмо с дороги в конце мая
Мне нужно поговорить, а слушать меня некому. Рэй Брэдбери, «451 градус по Фаренгейту»
Погода. Первый день в Сибири и морозное утро. -13 в 6 утра. Синее небо и яркое солнце весь день.
Настроение. Сонное весь день, не выспался.
Сегодня письмо деда с дороги на фронт. У письма нет начала, сразу с середины.
"...но они меня не отпустили. Мне ответили, что в Туймазы отправят неблагонадежных людей из тюрьмы. Да ещё комиссар встал поперёк. Если бы доехал до Туймазов, я бы вас смог увидеть. Но не получилось. Потом и сам подумал, смирился и настаивать не стал. У нас ведь гвардейская часть, еда, обмундирование, т.е. все для нас, говорят, и созданы хорошие условия. Вот все этим вопросом.
Родная моя Матрёна, для тебя жизнь усложняется. Дети ещё маленькие, придётся смотреть за ними и растить. Толя и Генрих сейчас полноценные помощники (10 и 8 лет!), придётся и им помогать тебе тоже. Придётся сокращать и питание. Детям паек и деньги есть? Придётся походить и просить, Матрёна. Будешь ходить, говори хорошо, уважая высоких людей, не держи их в чёрном теле. Жизнь не только поле перейти, как оказалось. Я тоже иногда, не зная жизни, много говорил лишнего. Вот так вот.
Поезд увозит все дальше, пока не знаю куда нас довезут. Когда выезжал из Алкино так сердце сжалось... Но сейчас уже стало легче.
В вагоне люди общаются, поют песни. У нас тут есть чуваши, русские, казахи, татары - есть все национальности. Со всего мира вдоль дороги собирают людей. Только меня это не радует, люди не видят того, что, вижу, чувствую - ничего уже не поделаешь.
Написал письмо Никите (соседу Тихонову Никите) - не ответил. Это все же нехорошо. Оказывается, он работает заведующим фермой, наверно, много работы, поэтому не пишет.
Маме, Матрене, Толе, Генриху, Радику и Але привет. Всех обнимаю и целую. Я жив и здоров, вам тоже этого желаю. Марие (сестре) с семьёй от меня привет.
Прасковье (сестре)и жене Николая написал 2 письма, но ответов не получил. Почему не ответили, не знаю. Подумал, что уехала к Николаю... "
Погода. Первый день в Сибири и морозное утро. -13 в 6 утра. Синее небо и яркое солнце весь день.
Настроение. Сонное весь день, не выспался.
Сегодня письмо деда с дороги на фронт. У письма нет начала, сразу с середины.
"...но они меня не отпустили. Мне ответили, что в Туймазы отправят неблагонадежных людей из тюрьмы. Да ещё комиссар встал поперёк. Если бы доехал до Туймазов, я бы вас смог увидеть. Но не получилось. Потом и сам подумал, смирился и настаивать не стал. У нас ведь гвардейская часть, еда, обмундирование, т.е. все для нас, говорят, и созданы хорошие условия. Вот все этим вопросом.
Родная моя Матрёна, для тебя жизнь усложняется. Дети ещё маленькие, придётся смотреть за ними и растить. Толя и Генрих сейчас полноценные помощники (10 и 8 лет!), придётся и им помогать тебе тоже. Придётся сокращать и питание. Детям паек и деньги есть? Придётся походить и просить, Матрёна. Будешь ходить, говори хорошо, уважая высоких людей, не держи их в чёрном теле. Жизнь не только поле перейти, как оказалось. Я тоже иногда, не зная жизни, много говорил лишнего. Вот так вот.
Поезд увозит все дальше, пока не знаю куда нас довезут. Когда выезжал из Алкино так сердце сжалось... Но сейчас уже стало легче.
В вагоне люди общаются, поют песни. У нас тут есть чуваши, русские, казахи, татары - есть все национальности. Со всего мира вдоль дороги собирают людей. Только меня это не радует, люди не видят того, что, вижу, чувствую - ничего уже не поделаешь.
Написал письмо Никите (соседу Тихонову Никите) - не ответил. Это все же нехорошо. Оказывается, он работает заведующим фермой, наверно, много работы, поэтому не пишет.
Маме, Матрене, Толе, Генриху, Радику и Але привет. Всех обнимаю и целую. Я жив и здоров, вам тоже этого желаю. Марие (сестре) с семьёй от меня привет.
Прасковье (сестре)и жене Николая написал 2 письма, но ответов не получил. Почему не ответили, не знаю. Подумал, что уехала к Николаю... "