Капитализм, культ хищника, английский семейный суд, фэйковый феминизм и почему я верю в Бога
Данная статья содержит шокирующую информацию и не рекомендуется к прочтению особо впечатлительным. Остальным, возможно, захочется больше ценить свою обычную повседневную жизнь.
Эпиграф
Первое Соборное послание св. Ап. Петра
…
5:8. Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник
ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить.
5:9. Противостойте ему твердою верою, зная, что
такие же страдания случаются и с братьями вашими в мире.
Соборное послание св. Ап. Иакова
…
4:7. Итак покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и
убежит от вас.
Первое Соборное послание св. Ап. Иоанна Богослова
…
4:16. И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог,
и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий
в любви пребывает в Боге, и Бог в нем.
Псалом 22
1:4. Если я пойду и долиною смертной тени, не
убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и
Твой посох - они успокаивают меня.
Сначала немного истории.
..даже корректировка показателей преступности в СССР не могла скрыть того факта, что уровень и формы преступности в Советском Союзе и той же Америке были совершенно разные. Детище капитализма оказалось куда кровожаднее и беспощаднее, чем её социалистический вариант. И за фактами, подтверждающими это, далеко ходить не надо.
Взять хотя бы такой вид преступления, как серийное убийство на сексуальной почве. В СССР подобных преступлений совершалось в сотни раз меньше, чем сегодня во времена дикого капитализма, когда сексуальные маньяки стали такой же обыденностью, как киллеры и террористы. Причём нынешние маньяки куда кровожаднее и изощрённее, чем их советские предшественники. Объясняется сей факт просто: советская мораль всячески воспевала романтические отношения между мужчиной и женщиной, осуждала половую распущенность. Среди уголовно наказуемых преступлений значились порнография, проституция, педофилия и (о ужас!) гомосексуализм. Все эти факторы сдерживали рост преступлений на сексуальной почве. А сегодня только в одной России официально зарегистрировано 104 эротических СМИ (данные на январь 2006 года), причём львиная доля из них под видом эротики пропагандирует порнографию. Кроме этого, большинство обычных печатных изданий считает обязательным публиковать на своих страницах постеры красивых девушек в неглиже (чаще всего топлес), да и по ТВ эротика и порнография демонстрируются с такой же регулярностью.
Господа демократы в начале реформ уверяли народ, что легализация эротики в России принесёт только благо: дескать, даже преступления на сексуальной почве пойдут на убыль. Вышло всё наоборот. Впрочем, иначе и быть не могло, поскольку та же история Запада говорила об обратном.
..В конце 50-х в Америке началась так называемая «сексуальная революция», которая дала мощный толчок развитию подобного рода преступлений. Начитавшись «Плейбоя» (этот журнал появился на свет аккурат в начале сексреволюции), десятки молодых людей взялись за ножи и с ещё большим рвением, чем их предшественники, начали охотиться на представительниц слабого пола. Как пишет видный американский специалист-криминолог Джоэль Норрис, автор книги «Серийные убийцы», «с 1960 года в США не только выросло число отдельных серийных убийц, возросло и число жертв, приходящихся на одного насильника; кроме того, преступления стали более жестокими».
..Короче, Д. Норрис оказался абсолютно прав: активная американизация сначала СССР, а потом и России принесла нам вместе с мини-юбками, рок-н-роллом, «сникерсами» и «макдоналдсами» и массового серийного убийцу американского типа.
..Если советские годы родят на свет только двух серийных маньяков-«многостаночников» - Андрея Чикатило (52 жертвы за 12 лет) и Геннадия Михасевича (34 жертвы за 14 лет), - то 15 постсоветских лет наплодят уже десятки подобных монстров, многие из которых переплюнут рекорды не только своих предшественников, но и большинства западных рекордсменов, в том числе и «законодателей моды» - американцев.
.. Почему сегодняшнее время плодит так много маньяков, объясняет директор Института социальной и судебной психиатрии им. Сербского Т. Дмитриева: «Всё дело в 15 годах глобальных изменений. Менялись политика, ценности, рушилась экономика. На мощный социальный стресс среагировало всё население. Прирост психических расстройств составил примерно 60%. ..»
https://biography.wikireading.ru/122194
Иногда действительность бывает странной. События происходят в считанные минуты, но объяснять их можно очень долго, да и всё ли можно точно объяснить?..
Это произошло в начале девяностых. Было немного заполдень и я решила купить к обеду хлеба. В ларьке неподалёку его не оказалось и я пошла в магазин по широкой тропе через лесную зону.
Вдруг сзади меня схватил какой-то мужчина и приставив в бок нож, столкнул меня с тропы и сакзал: «Иди!» Мне не захотелось уходить в лес, я сразу же упала на живот и попыталась кричать. Тогда он резко повернул в бок мою челюсть и, не отпуская её, закрыл мне рот. Другой рукой он снова приставил к моему боку нож. Я мысленно обратилась к Богу сказав, что если Он меня спасёт, я даю обет выйти замуж девственницей.
Получилось так, что на мне были джинсовые шорты с ремнём и, немного подумав, маньяк попытался резать шорты ножом. Возникла пауза и я поняла, что даже с прикрытым ртом я могу негромко разговаривать. Я сказала, что сейчас обеденное время, а в ларьке нет хлеба и другие люди тоже могут пойти через лес в магазин потому что больше хлеба здесь купить негде. Вдруг он замер и у него как будто что-то переключилось..
После того, как я лежала на животе придавленная к земле весом крупного мужчины, мне было трудно подняться. Сначала я в шоке просто сидела и наблюдала как здоровенный амбал убегает прочь. Несколько раз после коротких перебежек он оборачивался и показывал свой нож как будто кто-то собирался его преследовать. Я подумала, что он мог украсть кошелёк и пока он убегал я проверяла свою сумку.. Кошелёк никуда не пропал. Тут я почувствовала, что нижняя челюсть как будто не на месте, а сдвинута вбок. Боли я не чувствовала, просто как-то двинула её и челюсть вроде стала нормально закрываться. Потом я кое как поднялась на ноги, доковыляла до кровати, приняла не помню сколько таблеток валерианки и уснула.
Когда проснулась, обнаружила, что если требуется открыть рот, например, чтобы почистить зубы, то сустав всегда хрустит. Врач сказал, что придётся к этому привыкнуть ибо нет никаких гарантий, что будет лучше если сустав снова вывихнуть и поставить на место.
Вскоре мне сказали, что маньяка поймали и будто он убил в том районе несколько девушек. Я не хотела знать ни подробностей, ни фамилию, не хотелось никуда идти, не могла тогда об этом думать.
Потом я спросила о произошедшем мнение преподавателя психологии и он сказал, что, возможно, на маньяка повлияла нестандртность моих реакций. Такие личности обычно ущербны и имеют в своей голове сценарий нападеня, ожидая определённых действий жертвы. В этом случае сразу всё пошло не так и напряжение агрессивного импульса переключичилось на бегство (основные реакции на стресс: бей, беги или замри.) То, что я молилась и давала Богу обет помогло не впадать в состояние шока, а понять, что во время возникшей паузы на маньяка можно влиять внятными увещеваниями, что усилило неожиданность и без того нестандартной для агрессора ситуации, в которой он не смог больше оставаться.
Прошло время и об этом случае в повседневной жизни я не вспоминала и не замечала каких-то изменений в своём поведении. Сложность возникла только в связи с тем, что когда я пыталась построить отношения с мужчинами, то они непременно заканчивались после того, как становилось известно про данный мной обет.. Видимо, у них и без того был стресс, связанный со сложными временами, а тут ещё девушка отвечает, что росла без мамы на воспитании отца и несовременной бабушки, а тут ещё и обет..
Я уже стала подумывать не желает ли Бог чтобы я ушла в монастырь, когда на моём жизненном пути возник интересный, представительный, прежде не женатый ровесник-англичанин, которого мой обет не отпугнул. Он сказал, что у его мамы тоже было такое мнение по поводу отношений до свадьбы, но он мне всё равно не верит. Он был почти всё время как грустный ослик Иа-иа, которого мне хотелось обнять и развеселить. Я думала, что он грустный оттого, что долго был один, а женщины бывают всякие и было бы странно сразу доверять.. Он был внимательным, интересовался моей жизнью, умел слушать, пел песни под гитару, рассказывал интересные вещи, например про то, что деньги-это всего лишь долговые обязательства. При этом был щедрым: дарил подарки, водил по самым интересным московским ресторанам, возил в путешествие на море, потом сам стал присылать мне деньги, учил русский язык, звал меня приехать к нему в Англию и не требовал нарушеня обета. Вскоре я приехала к нему по визе несвесты.
Он работал в Стокгольме и прилетал домой на четыре дня в неделю. Я уже тогда стала замечать что его обычно негативное настроение связано с употреблением алкоголя. Однажды, когда я спросила закончил ли он выпивать или будет ещё, это вызвало недовольство и я была вытолкнута из дома без обуви. Тогда я готова была списать это на недоразумение-ведь он так старался ради меня в то время как все остальные мужчины отвернулись, а у него серьёзные намерения-решил венчаться в православной церкви..
По прибытию в свадебное путешествие он сильно пнул меня так как я слишком быстро шла и «невежливо» старалась опередить других людей.. После этого он говорил, что очень сожалел. Только он всё чаще стал замечать, что я как-то не так себя веду по отношению к другим хорошим людям и подолгу стал это обсуждать. Я была в удивлении потому что у меня никогда не было тех мотивов поведения по отношению к людям, о которых он говорил. Но он пытался настаивать, что знает меня лучше чем я знаю сама себя, только этот номер не прошёл. Зато начался другой о прочитанных в интернете ужасах про феминисток, где он нашёл моё неприглядное описание и ради семейных ценностей я просто таки обязана была выслушивать его подозрения и обосновывать почему я считаю их необоснованными.. У меня плохо получалось так как я говорила на иностранном языке и вообще не хотела этого делать по несколько часов,чем вызывала его тревогу, недовольство и всё большую убеждённость в собственных подозрениях. Этот процесс разворачивался постепенно и становилась понятно, что муж возложил на меня ответственность за своё эмоциональное состояние и считал это справедливым вкладом в отношения с моей стороны, который должен компенсировать его усилия, но я плохо справлялась с этой задачей, чем выражала неблагодарность и заслуживала наказания, которое должно быть больше, чем проступок для компенсации вреда.. Долгое время я старалась всё исправить, родились дети и нехотя со временем я поняла, что происходящее не случайность и не то, ради чего стоит кидаться на помощь, а пугающая закономерность.
Мужчина ноет и жалуется? Опасные отношения с мужчиной-нытиком!
Click to viewДа и сам муж уже перестал скрывать то, что с самого начала выдал мне кредит, о чём я не знала, но почему-то должна была догадаться, и он не намерен терпеть «несправедливые убытки». Кредит "Семейный"
Нужно отметить, что такой сценарий был бы невозможен без поддержки семьи.
Помню спрашивала, какая у него любимая сказка..
Гензель и Гретель - Википедия
ru.wikipedia.org
А вот и пример «образцовой» западной семьи. Конечно, эту семью никак нельзя сравнить с той, в которую я попала по степени влияния и обеспеченности, однако можно это сделать по степени «образцовости».
В. Винников: Представления о Трампе имеют очень мало общего с реальностью
Самое главное для таких людей их положение в обществе и принадлежность к стае (в каком районе они живут, в каком кругу общаются итп) Кое кто из родственников мужа непрочь прихвастнуть, что с лордами на дружеской ноге, а свекровь заявляла, что если ей не понравится как я и её сын воспитываем детей, то они будут отправлены в Стонихёрст, что, впрочем, очень дорого..
https://amygdally.livejournal.com/14369.html
Они прекрасно понимают особенности функционирования системы того общества, в котором живут (свекровь была соцработником), чего не скажешь о некоторых понаехавших кто воображает будто будет здесь права иметь.
Подробнее: Короли мелочей и обретение логоса
Хотя, здесь нужно отметить, что отнюдь не все местные жители являются сбившимися в стаи хищниками. Приезжие порой бывают очень зубастыми. Как и в любом обществе люди бывают разные.
Дело в том, что, похоже, в западном обществе у людей культивируются повадки хищников с одной стороны и беспредельная быдловатость с другой. Если хищник стремиться к «свободе» и безнаказанности, то от быдла требуется бесприкословное подчинение и создание удобства для своего употребления. Для сортировки людей по этим разрядам и обеспечения функционирования системы хищник-быдло существуют организации куда можно запросто пожаловаться на своих родственников и знакомых .
Если раньше роль хищника пренадлежала прежде всего мужчине (подробнее:Бабы терпят-царь спокоен), то теперь существуют, например, центры помощи жертвам домашнего насилия, где женщины под впечатлением пропаганды думать прежде всего о себе подают в специальный семейный суд, который порой вопреки здравому смыслу выносит решения в стиле «хайли лайкли», иногда против двух противоборствующих сторон при отсутствии у них презумции невиновности.
И мужчины, и женщины не осознают как при разрушительных невротизирующих отношениях как у агрессора, так и у жертвы формируется зпвисимость от гормонов стресса.Поэтому такие отношения нужно прекращать и впредь не позволять вовлекать себя во что-то подобное. А смена роли жертвы на роль преследователя в этом случае подобна попытке излечить алкоголизм при помощи наркомании.
Жертвам насилия в созданных для них центрах предлагается говорить и писать о насилии и слушать о нём, что лмчно меня угнетало. На стенах висели плакаты с испуганными женскими лицами и картины, изображающие синяки на теле и лице. Мне было неприятно их видеть и было трудно рассказывать что произошло. Я не испытала облегчения в деталях сообщив о том, что хотелось забыть и не вдохновилась идеей думать прежде всего о себе.
Меня направили в центр помощи жертвам домашнего насилия после того, как семья мужа как обычно верила его словам о необходимой ему от меня самозащите, а я не могла больше молчать об опасности после того, как муж угрожал мне убийством и каким-то чудом я успела отдёрнуть руку прежде чем хлопком двери мне прищемило только кожу мизинца. В суд через полицию я подать не могла так как сразу после инцидента была в шоке и спросила офицера сколько времини у меня есть чтобы решить по поводу суда. Он ответил, что у меня есть неделя, но в полиции дело почему-то закрыли через три дня по причине того, что будто бы я не собиралась подавать в суд.
Семейный суд мог разве что выдать охранный ордер, который запрещает агрессору приближаться к дому, где я могла поменять замки. Однако, ипотеку никто не отменял, а я была не в состоянии вносить нужные платежи, да и оставаться в том месте, с которым связаны неприятные воспоминания не хотелось. Также консультирующий меня юрист призывала подумать о детях, которым необходимо общение с отцом. Муж знал о мерах, которые я могла предпринять и тоже вещал о детях и семейных ценностях. Мне лично было противно тащиться в суд и трясти там грязными вещами. А в это время и муж приходил в тот же центр для жертв, заявлял будто жертва-это он и требовал там консультанта. После того, как с ним провели консультацию, он об этом рассказывал и смеялся, называя говорившую с ним женщину дурой. Она посоветовала ему, если я настолько ужасна, прекратить со мной отношения. Однако, там ему не поверили и жертвой не признали. Я нашла место куда переехать, муж помог мне перебраться и я подумала, что можно будет по-тихому развестись как это предполагает закон через два года раздельной жизни. Вскоре я получила письмо с «полезеным» предожением участвовать в медицинском эксперименте за деньги, которое я проигнорировала. Интересно, они рассылают такие предложения всем расстающимяс с мужьями женщинам, которые подают заявление на бенефиты от государства?..
Однако, то отбстоятельство, что я решила жить отдельно очень не понравилось свекрови. Обвиняя во всём меня, она вернула полученные от нас подарки, зная,что их выбирала я. Только она не знала, что её сын не выбирал их для неё принципиально. Тем не менее, я стала понимать, что мои надежды наладить отношения с семьёй, ктотрую я почему-то старалась считать своей, оказались призрачными. Я постоянно чувствовала негативное отношение к себе. Отношения детей с отцом я никак не ограничивала, за что мне и детям приходилось периодически терпеть сцены с криками и угрозами ибо при виде меня у всё ещё формального мужа срабатывал непреодолимый рефлекс к самоутверждению.. Попытки урегулировать ситуацию ни к чему не приводили. Я всё больше стала опасаться по поводу безопасности.
В конце концов я сообщила, что отказываюсь открывать дверь и попросила кого-то из родственников мужа обеспечивать контакт со мной для общения детей с отцом. Через несколько дней мне позвонили из школы и сообщили, что дочь на меня пожаловалась о будто бы жестоком обращении, о чём они доложили в социальные службы. В последствии она дважды сказала о том, что, она любит маму и хочет вернуться, но ей почему-то не поверили. После заявления дети пошли жить к родственникам мужа, а после сообщения, что ребёнок хочет вернуться мне запретили разговаривать с детьми по русски чтобы не настраивать их..
Пришедшая ко мне для беседы соцработница начала с увещеваний признать вину, что будто всем свойственно ошибаться..Потом она уже этого требовала, говоря будто она каким-то образом «всё знает», что вызвало у меня удивление. Также она говорила, что мне следует обратиться к доктору по поводу психического здоровья и она лично пойдёт к нему со мной будто бы из за того, что я сама не знаю что со мной происходит.. Я ответила, что этот вариант для меня неприемлем и если она хочет, что может оставить свои комментарии для доктора в письменном виде. Этого не произошло, я сходила к доктору, который сказал, что всё в порядке, а ситуация с этой соцработницей-абсурд.
После этого я пошла и пожаловалась на эту неё менеджеру и сказала, что невозможно доверять и сотрудничать с тем, кто так безапелляционно выражает свою негативную предвзятость к совершенно незнакомому человеку, которого видит первый раз в жизни. Я не против сотрудничества и если они решили, что детям нкжно какое-то время пожить с родственниками мужа, то я этому не препятствую. Только следует принимать во внимание и то, что мужу, который был уличён в домашнем насилии, избежать невыгодных условий при разводе помогают родственники. Они не стеснялись негативно выражаться о матери в присутствии детей, также дочка незадолго до инцидента с привлечением соцработников говорила, что у них с бабушкой есть какие-то секреты, о которых мне нельзя рассказывать.
Когда выяснилось, что дочка уже второй раз жалуется на маму (потом два раза отменяет свои слова), из-за чего привлекли соцслужбу, стало непонятно почему об этом нацеленные на поддержку семьи работники ничено не сообщили матери.. Помощь заключалась в требовании отдать детей родственникам мужа и следовать странным неприемлимым рекомендациям типа совместного с соцработником похода к доктору, который после её сообщения должен был выписать какие-то медикаменты.
Менеджер соцработницы с пониманием восприняла сложившуюся смтуацию, признать её нормальной не смогла и сказала, что будет назначен другой соцработник, однако сразу заменить предыдущего нет возможости.
Имевшийся у неё остаток времени прежняя соцработница полнстью посвятила самоутверждению за счёт пока что наличиствующих у неё полномочий.
Центр помощи жертвам домашнего насилия, который я посещала до того, закрыли и меня направили в другой. Поначалу я встретила там искреннеее желание помочь. Они сказали, что муж-контролирующий индивид, который может быть реально опасен. Когда у меня ещё не было государственного адвоката, работники центра выразили желание сопровождать меня в суде (муж подал против меня иск в суд с требованием определить постоянное место проживания детей к него) и даже помогали добираться до места назначения.
Когда прежняя соцработница подготовила документ об условиях проведения предстоящей семейной конференции, то работники центра не рекомендовали его подписывать поскольку там содержалась странная обтекаемая формулировка о том, что конфликты происходили из-за проблем с алкоголем, но не было указано, что эти проблемы были не у меня. Также там было написано будто бы я каждую неделю посещаю какие-то занятия, связанные с решением проблем, связанных с моим психическим здоровьем и будто бы я обязуюсь делать это и впредь..
Когда я отказалась всё это подписывать, то вызвала явное недовольство соцработницы и ведущей намечающейся конференции. Соцработница стала на меня давить, пытаясь сподвигнуть меня на подпись, делая упор на то, что это неважная бумага, она только для участников конференции, которую уничтожат сразу после её проведения. Я ответила, что если это не такая уж важная бумага, то почему бы не внести туда изсенения, после чего я всё подпишу. Для себя я считаю неприемлемым ставить пордпись под любым документом, который содержит неверную информацию. Если я не посещаю группу, о которой там говорится, то я не стану претворяться из-за того, что кому-то неудобно вносить изменения. Вскоре после этого мне позвонили из центра помощи жертвам домашнего насилия и сказали, что я должна сотрудничать с представителями властей. Я ответила, что готова для сотрудничества, только не готова подписывать содержащий неверную информацию документ, что и самн они ранее не рекомендовали. Однако, в ответ я услышала только механическое повторение о том, что я должна сотрудничать с властями и поняла, что слышу как говорит человек ставший частью системы.. После того как я отказалась выполнить это требование, центр сообщил мне что поскольку не наблюдает происходящего на данный момент домашнего насилия, то индивидуальную работу со мной преуращает. Мне сказали посещать женскую группу, где рассказывается о домашнем насилии что я и делала пока не случился карантин. Эта группа была главным образаом лекторием.
А на группе в прежнем центре женщины высказыввались о том, что их больше всего беспокоит. Топовую позицию в этом рейтинге занимали соцработники, которые оценивали их как родителей и давали расплывчатые рекомендации, которым нельзя точно соответствовать, из-за чего люди ощущали себя как марионетки. В то время я не имела дела с соцслужбой так как дети не были свидетелями выявленного факта домашнего насилия. Таким образом, я решительно отказалась выполнять странное пожелание соцработницы, так настойчиво требовавшей моей подписи под «неважным» документом. За этим отказом последовал приход мужа в центр помощи жертвам насилия, где он в очередной раз объявил себя жертвой. На сей раз ему там выдали какую-то бумагу для суда. А ранее та же соцработница требовала запретить мне общаться с детьми по-русски чтобы надзирать за разгоаорами и разрешать с им видется с матерью только под наблюдением и забрать у меня документы детей чтобы я не сбежала с ними жить в Россию и суд пошёл навстречу представителю властей.. Именно последнее опасение и явилось причиной обращения мужа в суд (даже социальные службы не считали это необходимым). Я не выражала намерений о переезде, однако муж сказал, что его пугала сама возможность такого развития событий и он решил предотвратить это всеми возможными средствами, а ещё ему не нравилось платить алименты, как и перспектива потери значительных средств при разводе из-за документально подтверждённых случаев домашнего насилия по отношению ко мне.
Когда я сообщила о том, что так как он обратился в суд, то я тоже буду на него жаловаться, он давил на меня, пытаясь запугать тем, что суд может принять решения против обоих сторон, а поскольку моя позиция в этом деле безнадёжна, то ради детей я не должна говорить про него ничего плохого ибо в противном случае их могут отдать неизвестным людям, которые будут плохо с ними обращаться.. Он и его родственники ещё задолго до описываемых событий, когда я вызывала полицию по поводу агрессивного поведения мужа во время моей беременности, угрожали мне обращением именно в семейный суд ибо у меня, как у иносмтранки, там нет шансов против них-коренных «приличных» людей. А для пущей убедительности секровь, когда я вышла погулять, вызвала полицию и, описав мои приметы, сообщила будто ненормальная беременная намеревается покончить с собой. Я была в шоке когда ко мне подошли полицейские и стали спрашивать как я могу объяснить заявление свекрови по поводу якобы моих намерений.. А недавно на суде она давала такие показания в суде касательно этого случая, что судья сочла их некорректыми так как они кардинально расходились с тем, что было написано в полицейскрм отчёте. Однако, это не помешало ей пытаться выстаить меня ненормальной больной.
И, несмотря на очевидную чушь в показаниях по поводу инцидента с полицией, а также её личную заинтересованность в поддержке своего сына, суд исключительно на основании её слов поверил свидетельствам об ужасном обращении с детьми, которому она якобы была свидетельницей. Не было принято во внимание и то, что ребёнок дважды отказывался от своих свидетельств против матери, а также тот факт, что рассказывая про маму и увлёкшись повествованием при поощрении взрослых, шестилетняя девочка говорила как о будто бы случившемся в реальности пожаре в доме, где сгорели её игрушки, что также её расстроило и было записано специально обученными людьми в отчёте как имевший место факт..Хоть суд и признал то, что пожара не было, но остальные слова маленького ребёнка с жалобами на маму из этого отчёта по известным только суду причинам были восприняты как неприложные факты.
Также в решении суда можно прочитать, что я была признана агрессором в случае когда муж захлопнул дверь и повредил мой палец так как я в это время следовала за ним..
Также семейным судом я признана агрессором когда будучи беременной подверглась избиению мужа с целью «самозащиты» так как он, осуществив «самооборону» будучи под действием алкоголя, прихватив с собой одеяло, выпрыгнул из окна на козырёк отеля, откуда спустился и какое-то время пытался спать в лесу, а по возвращении был задержан полицией, а в участке указал на имеющиеся у него лёгкие телесные повреждения. В последствии он утверждал будто они появились вследствие моей агрессии и суд признал это несмотря на то, что перед задержанием он находился за пределами отеля..
Суд дал распоряжение моему адвокату объяснить, что я должна признать эти и несколько подобных решений и позволить социальным службам проводить со мной соответствующую такому случаю работу, а последствием непризнания решений семейного суда может быть препятствие для моего дальнейшего общения с детьми. Я отказалась признавать решения противоречащие здравому смыслу.
Хотя, понять принципы работы этой системы возможно. Все разумные доводы перевешивает тревога по поводу того, что дети в случае вынесения решения о их постоянном проживании с матерью, гипотетически могут уехать в Россию, которую многие местные «приличные» люди считают клоакой, а выходцев оттуда подозрительными личностями. Поэтому «ради блага детей» необходимо поселить их с «приличными» родственниками, а приеховшую из клоаки по недоразумению их мать переквалифицировать из жертвы в агрессоршу и не допустить при разводе оттягивание средств «приличной» семьи в руки не весть кого, ведь они могут пригодится на содержание детей..
Также при вынесении окончательного решения семейный суд учтёт отчёт социального работника, который всё-таки был заменён, а прежняя личность уже не работает в этом округе, но работает в другом..
В отчёте указано, что мои контакты с детьми не вызывают опасений и я могу два раза в неделю забирать их из школы и садика и проводить с ними время до вечера, а на ночь отдавать их мужу или его родственникам так как ночевать у меня им не рекомендуется. Ребенок выражает опасения по поводу возможных инцидентов, связанных с физическим наказанием. Учитывая пожелание семилетнего ребёнка, рекомендуется определить постоянное место жительства детей с отцом. Я спросила почему меня подозревают во всех возможных грехах, но не учли слова отца детей, который в ходе судебного заседания откровенно признал, что сообщал дочери пугающую информацию о том, что мама может её ударить и очень навредить. Разе сложно связать этот фвкт с беспокойством, который выражает ребёнок по поводу проживания с мамой? В ответ мне было предложено несмотря на возможный негатив просто быть хорошей, ребёнок заметит это и не будет опасаться больше времени проводить с мамой так как будто бы уже в семь лет он способен абстрагироваться от негативных мнений окружающих его родственников и сформировать своё собственное мнение, несмотря на то, что многие не умеют делать этого даже повзрослев. Я сообщила, что позиция вечно оправдывающейся и доказывающей свою неплохость мне не по душе.
По моей просьбе в отчёт для суда был включён пункт о моём беспокойстве, связанном с решением суда, который, несмотря на задокументированные случаи наличия у меня телесных повреждений вследствие действий мужа, только лишь на основании его голословных обвинений переквалифицировал меня из жертвы в агрессора. В связи с произошедшим у меня возникли опасения, что и в дальнейшем могут возникнуть инциденты, связанные с применением в отношении меня физической силы, которые будут обосновываться лишь словами о необходимой самообороне ибо такой способ уже сработал и непонятно на каком основании агрессивный человек остановится. Таким образом, я не в состоянии защититься даже имея на руках документы из больницы и полицейского участка. Я чувствую, что моя безопасность никак не обеспечивается. Отказваюсь без свидетелей общаться с пока ещё официальным мужеи и его родственниками.
Кроме того я задавала вопрос о том не смущает ли социальную службу задокументированный факт избиения беременной женщины будущим отцом ребенка, который в это время страдал в утробе матери. В ответ было сказано, что суд уже вынес решение по поводу данного инцидента.
Телефонная связь с соцработницей прервалась в то время когда я пыталась объяснить ей свои опасения по поводу рекомендации определить постоянное место жительства детей с отцом. В данное время, когда он находится под надзором, я не очень волнуюсь об угрозе безопасности детей. Однако, всё может измениться если место жительства с отцом станет для детей единственным. Будучи в подобной ситуации я подвергалась насилию с его стороны. Родственники мужа в ответ на мои жалобы утверждали, что он хороший человек, всё случайность, недоразумение или моя вина. Я опасаюсь что тоже самое может случиться и с детьми если у них не будет возможности пойти жить с мамой. В этом случае они могут, подобно мне, взрослому человеку, боятся пожаловаться на него потому что неизвестно где им ещё жить и страшно конфликтовать с жёстким контролирующим индивидом. Соцработнику было отправлено текстовое сообщение.Муж помог мне перебраться в отдельное от него жильё только когда возникла вероятность моего обращения в суд по поводу домашнего насилия. Была вероятность благоприятного для меня решения ибо в том случае я бы в роли официальной жертвы действовала по утверждённому системой алгоритму, но по своей наивности я тогда подумала, что при раздельном проживании с этой семьёй возможно построение нормальных отношений ради детей..
Также с виду адекватная и приятная в общении соцработница удивила внесением в отчёт слов директора школы русского языка, которую ребенок посещал до карантина. Будто бы я говорила ей о том, что находилась в клинике по поводу психического расстройства из-за потери детей. Директор утверждает, что не слышала от меня ничего подобного. Эту голословную информацию ей сообщил отец, который несколько раз приводил в школу неподготовленного ребёнка (до того удивлённые родители дочкиных одноклассников сообщили мне, что мой муж ходит и рассказывает им будто я его бью, что очень меня очень поразило). А педагогу рксской школы ничего не сообщили о том, что её опрашивают для составления отчёта для суда. Соцработница вела себя доброжелательно и директор пребывала в полной уверенности, что мне оказывают помощь и поддержку. Узнав как изменили её слова, она сказала что чувствует себя обманутой и напишет сообщение о том что и как она говорила.
Между тем, заседание семейного суда по вынесению окончательного решения назначено на 7 Января. При этом судья знала, что в этот день в России отмечают Рождество. Она сказала об этом, листая свой календать и сообщая, что может быть понадобится ещё дополнительное заседание и у неё есть возможность в случае необходимости провести его 13 Января. Сложилось такое впечаьление,что у судьи имелся в наличии календарь праздников России, где был указан и Старый Новый год, и она им руководствоваласть при назначении дат слушаний. Если это не расистское издевательство, то что это? Я считаю, что мне не стоит портить Рождество участием в этом балагане поскольку мои интересы в семейном суде пока что представляет адвокат. Однако, если понадобится апелляция, что очень вероятно, то адвокатские услуги оплачиваться за счёт государства больше не будут поскольку эксперты видят низкую вероятность выигрыша, однако в решениях судьи они не видят никаких противоречий существующему законодательству.. Что ж, несогласиие государственного адвоката с решениями государственного судьи было бы не очень логичным. Поскольку частные юридические услуги в Великобритании стоят астрономических дегег, на аппеляцию позволено подавать самостоятельно, но не позже двух недель после решения суда и это не бесплатно. Возможно, учитывая прогноз экспертов, все сбереженгия могут быть просто выброшены на ветер.. Хотя даже и заявления об аплляции принимают не во всех случаях. Требуется либо противоречие решения судьи номам законодательства (эксперты почему-то не заметили признаков рпсизма), либо наличие неучтённых судом документов (в моём случае-справка из больницы о телесных повреждениях, полученных во время беременности в результате домашнего насилия, хотя суд уже вынес своё непротиворечащее законодательству решение по этому поводу..)
Остаётся разве что молиться так как неизвестно кто бы обладал соответствующими полномочиями чтобы оказать помощь в этой ситуации на территории Великобритании.
Я не повстречала ни одной феминистки, которая была бы готова за идею защищать в суде женщину только за то что она женщина, которой противостоит белый мужчина натурал..
Нужно ли заниматься подобными вопросами новоявленному пэру Лебедеву? Он сам ещё только-только влился в новую среду. Он этого так желал и сразу по прибытию станет проблемы учинять ради рксских свой устав в британским пэрам предъявляя?..
Насколько мне известно, в Англии прецендентное право и мой случай будет внесён в анналы судебной системы, а значит по такой же схеме осудят кого-то ещё.