Массовые и серийные убийцы
http://www.alice-miller.com/articles_en.php?lang=en&nid=54&grp=11
1 мая 2005 г,, суббота
Массовые и серийные убийцы
Как в судебной психиатрии, так и в психоаналитических кругах мы постоянно слышим о том, что ужасные преступления, совершаемые массовыми убийцами вряд ли могут быть результатом насилия над ребенком, поскольку некоторые из этих убийц происходят из полных семей и в детстве не подвергались какому-либо значительному насилию в семье. Тем не менее, если мы возьмем на себя труд повнимательнее изучить методы воспитания, применяемые родителями, мы неизменно столкнемся с ужасами, которые настолько же отвратительны, как и преступления, совершаемые массовыми убийцами. В самом деле, поскольку дети в течение долгих лет подвергаются жестоким наказаниям, то, что мы обычно называем физическим наказанием, полностью заслуживает называться убийством, убийством души. Как показывает Джонатан Пинкус в своей книге «Основные инстинкты» (см. статью Томаса Грюнера «Безумие» на вебсайте http://www.alice-miller.com/articles_en.php?lang=en&nid=63&grp=13), от убийц очень трудно получить какие-либо сведения относительно жестокости их родителей, поскольку они сами вряд ли считают это чем-то ненормальным. Они относятся к этому как к образцу совершенно нормального воспитания. Как почти все люди, подвергшиеся в детстве жестокому отношению, эти убийцы обожают своих родителей и готовы до конца отстаивать их невиновность и защищать от любых обвинений. Обычно психиатры, занимающиеся такими преступниками, принимают подобные высказывания за правду (если они сами никогда не подвергали сомнениям правильность поведения своих родителей) и приходят к выводу, что по каким-то мистическим причинам серийный убийца, сидящий перед ним, должно быть, родился с деструктивными генами, побуждающими его совершать эти ужасные преступления.
Однажды я смотрела по телевидению передачу о росте преступности среди молодежи в нашем обществе. Репортер сделал все, что мог, чтобы понять мотивы юных преступников, он брал интервью у прокуроров, полицейских и тюремных надзирателей в попытке выяснить причины. Все они без исключения заявили, что не могут понять, почему совершаются убийства или жертвам наносятся тяжкие повреждения. Они также отметили, что это типично для сегодняшней молодежи. Единственной побуждающей к совершению преступлений причиной, на которую они могли сослаться, были алкогол и наркотики. Но никто не задался вопросом, что побуждает этих людей принимать наркотики. Никто из чиновников не проявил и малейшей осведомленности о том факте, что с самого детства эти молодые люди вскармливали мысль о мести, которая тикала внутри них, как бомба.
За 20 лет службы начальник тюрьмы, прекрасно знакомый со всеми проблемами людей, попадающих в такие заведения, ни разу не задумался о том, что толкает молодежь на преступления и кто сеет семена насилия в их душах. Его никогда не заставлял задуматься тот факт, что почти во всех криминальных отчетах говорится, что преступники впадают в неконтролируемую ярость, когда чувствуют себя обиженными, оскорбленными или униженными. Будучи детьми, они не могли ответить на унижение. Теперь они могут. Неизбежность последующего ареста и заключения в тюрьму - это часть его навязчивого желания наказать себя, потому что глубоко внутри он винит себя за то, что его не любили. Это то, что ему всегда говорили, сколько он себя помнит. Постоянно подвергаясь в детстве унижениям, он никогда не мог выразить свой гнев в словах, иначе ему грозило наказание. Вместо этого он немедленно прибегает к насилию, как это делали его родители. Его мозг усвоил этот урок в самом раннем возрасте, и реакция происходит немедленно, как только он чувствует посягательства на свое достоинство. Но обвинение тех, кто вбил этот урок ему в голову, является табу. В результате после отбытия срока более половины осужденных правонарушителей повторяют свои преступления и снова попадают за решетку.
В своей книге «Трансформация агрессии» психоаналитик Франк М. Лахманн посвятил целую главу серийным убийцам. В результате он сделал вывод, что эти люди совершенно лишены какой-либо эмпатии. Он проводит различия между «виной» (Фрейдовский Эдипов комплекс) и «трагическими» фигурами (Кохут), последние - те, кто провел детство в нереагирующем окружении. Психоаналитик может испытывать эмпатию к обоим типам, говорит Лахманн. Но для него серийные убийцы и, скажем, последователи Гитлера составляют категорию людей, которые ОБЯЗАТЕЛЬНО должны сопротивляться нашим попыткам его понять. Эти преступники представляют из себя зло в чистейшем виде.
Но как же атаки террористов, или случаи геноцида в Руанде, в бывшей Югославии и во многих других местах по всему миру? Можем ли мы представить себе людей, которые взрывают себя в небе, если они чувствовали себя в детстве любимыми, защищенными и уважаемыми? Я отказываюсь принимать идею, что люди, способные на такие ужасные поступки, должны рассматриваться как воплощение зла, тем самым освобождая нас от необходимости найти причины этой навязчивой деструктивности в биографиях таких людей. Эти причины лежат на поверхности, и мы можем легко понять их, если только откроем глаза на тот факт, что, какими бы ужасающими не были преступления этих людей, они не менее чудовищны, чем те мучения, которым подвергались преступники в детстве. И тогда загадка неожиданно будет разгадана. Мы поймем, что нет ни одного массового или серийного убийцы, который бы в детстве не подвергался всем видам унижений и психическому убийству. Но для того, чтобы увидеть это, нам нужна способность к чувству негодования, которое обычно остается в стороне, когда мы думаем или говорим о детстве. (И еще раз, позвольте мне обратить внимание, что моим интересом здесь не является оправдание преступников или взрослых садистов, а только вскрытие того факта, каким страданиям они подвергались, будучи детьми).
Книга Лахманна - это показатель того, что не только психиатры, но и психоаналитики в основном воздерживаются от такого взгляда на детские страдания. Общество платит очень высокую цену за свое невежество. Если бы мы могли помочь жертвам возмутиться тому, что делали с ними родители, этого могло бы в конечном счете быть достаточным для того, чтобы освободить их от навязчивых побуждений неосознанно отыгрывать их страшное прошлое снова и снова.
Жестокое обращение с детьми как семейная традиция
Однажды определив динамику навязчивого повторения, мы будем находить ее во всех семьях, где жестоко обращаются с детьми. Зачастую какой-либо определенный способ издевательства над детьми можно проследить в истории данной семьи. Можно выявить в течение нескольких поколений одинаковые способы унижений, отвержения, злоупотребления властью и садизма. Чтобы подавить возникающий при виде такого обращения с детьми ужас, мы продолжаем выдумывать все новые теории. Некоторые психологи даже полагают, что страдания их клиентов происходят не из детства, а из ситуаций и проблем далеких предков, которые пациенты пытаются разрешить своими болезнями.
Такие теории имеют смягчающий эффект. Они дают нам возможность не погружаться в тот ад, который прошли клиенты в детстве и удерживают нас от негодования. Но так же, как и ложные доводы генетического обоснования жестокости, это на самом деле ничто иное, как попытка убежать от ужасающей правды реальности. Абсурдно объяснять геноцид или возросшую жестокость, например, в наши дни в Ираке, последствием влияния деструктивных генов. Почему вдруг родилось так много людей с деструктивными генами именно в эпоху правления Гитлера или Милошевича? Тем не менее, многие интеллектуалы всецело и без каких-либо сомнений верят в такие объяснения. Они поддерживают идею о врожденном зле, чтобы уберечь себя от боли осознания, что какое бы оправдание не находилось для маскировки насилия, причина тому, почему многочисленные родители так жестоки со своими детьми - неосознаваемая ими ненависть. Но это - единственная правда. Приняв решение признать эту правду, мы выиграем очень много. Это позволит нам оставить средневековую веру в дьявола (преступные гены). Мы увидим порочный круг насилия таким, какой он есть, и поймем, что можем что-то сделать для того, чтоб разорвать его.
Родители-садисты не падают с неба. С ними в детстве обращались точно так же садистически, в этом нет никаких сомнений. Утверждать обратное - значит пытаться избежать того простого факта, что в самые важные для формирования личности годы дети, с которыми жестоко обращаются, переживают не одну смерть, как жертвы убийцы, но бесконечно число психических смертей и мучений от рук людей, от которых они зависят и которые для них незаменимы.
Недавно немецкие службы новостей рассказали о смерти семилетней девочки по имени Джессика, которую мать заморила до смерти голодом; девочка весила всего 18 фунтов (около 8 кг) на момент смерти. Пресса была шокирована, состоялась траурная церемония для Джессики с цветами и свечами, прекрасными словами, как и принято в таких случаях. Повсюду в мире мертвых и нерожденных детей любят и оплакивают. Но страданиям живых детей всегда придается очень мало значения. Ни на похоронной церемонии, ни в прессе никто не задал вопросов: как могла мать довести своего ребенка до истощения, как она могла спокойно смотреть на ее тающее маленькое тело, почему у нее не возникло никакого сострадания, почему она оставила ребенка одного в муках?
Нам трудно представить такую степень садизма, хотя прошло всего 60 лет со времен Аушвица, где миллионы людей были заморены голодом и должны были смотреть в лицо смерти. Но ни теперь, ни тогда никто не задавался вопросом, как люди становятся такими садистами. Как они были воспитаны, как они лишались способности восстать против несправедливости, понять жестокость своих родителей, защитить себя от нее? Вместо этого они научились принимать как должное садизм своих родителей во всех его формах. Это неизменно происходит, потому что дети любят своих родителей и предпочитают не смотреть в лицо правде. Правда слишком ужасна, чтобы эти дети смогли ее вынести, поэтому они закрывают на нее глаза. Но тело помнит все, и став взрослыми, эти дети неосознанно и автоматически точно так же жестоко обращаются со своими детьми, подчиненными, гражданами и всеми, кто зависит от них. Они не догадываются, что делают с другими людьми то же, что делали с ними их родители, когда они были абсолютно зависимы от них. Некоторые могут начать подозревать это и станут искать помощи терапевтов. Но что они находят?
Терапия: нейтралитет или неравнодушие
http://amtranslations.livejournal.com/1748.html#comments
1 мая 2005 г,, суббота
Массовые и серийные убийцы
Как в судебной психиатрии, так и в психоаналитических кругах мы постоянно слышим о том, что ужасные преступления, совершаемые массовыми убийцами вряд ли могут быть результатом насилия над ребенком, поскольку некоторые из этих убийц происходят из полных семей и в детстве не подвергались какому-либо значительному насилию в семье. Тем не менее, если мы возьмем на себя труд повнимательнее изучить методы воспитания, применяемые родителями, мы неизменно столкнемся с ужасами, которые настолько же отвратительны, как и преступления, совершаемые массовыми убийцами. В самом деле, поскольку дети в течение долгих лет подвергаются жестоким наказаниям, то, что мы обычно называем физическим наказанием, полностью заслуживает называться убийством, убийством души. Как показывает Джонатан Пинкус в своей книге «Основные инстинкты» (см. статью Томаса Грюнера «Безумие» на вебсайте http://www.alice-miller.com/articles_en.php?lang=en&nid=63&grp=13), от убийц очень трудно получить какие-либо сведения относительно жестокости их родителей, поскольку они сами вряд ли считают это чем-то ненормальным. Они относятся к этому как к образцу совершенно нормального воспитания. Как почти все люди, подвергшиеся в детстве жестокому отношению, эти убийцы обожают своих родителей и готовы до конца отстаивать их невиновность и защищать от любых обвинений. Обычно психиатры, занимающиеся такими преступниками, принимают подобные высказывания за правду (если они сами никогда не подвергали сомнениям правильность поведения своих родителей) и приходят к выводу, что по каким-то мистическим причинам серийный убийца, сидящий перед ним, должно быть, родился с деструктивными генами, побуждающими его совершать эти ужасные преступления.
Однажды я смотрела по телевидению передачу о росте преступности среди молодежи в нашем обществе. Репортер сделал все, что мог, чтобы понять мотивы юных преступников, он брал интервью у прокуроров, полицейских и тюремных надзирателей в попытке выяснить причины. Все они без исключения заявили, что не могут понять, почему совершаются убийства или жертвам наносятся тяжкие повреждения. Они также отметили, что это типично для сегодняшней молодежи. Единственной побуждающей к совершению преступлений причиной, на которую они могли сослаться, были алкогол и наркотики. Но никто не задался вопросом, что побуждает этих людей принимать наркотики. Никто из чиновников не проявил и малейшей осведомленности о том факте, что с самого детства эти молодые люди вскармливали мысль о мести, которая тикала внутри них, как бомба.
За 20 лет службы начальник тюрьмы, прекрасно знакомый со всеми проблемами людей, попадающих в такие заведения, ни разу не задумался о том, что толкает молодежь на преступления и кто сеет семена насилия в их душах. Его никогда не заставлял задуматься тот факт, что почти во всех криминальных отчетах говорится, что преступники впадают в неконтролируемую ярость, когда чувствуют себя обиженными, оскорбленными или униженными. Будучи детьми, они не могли ответить на унижение. Теперь они могут. Неизбежность последующего ареста и заключения в тюрьму - это часть его навязчивого желания наказать себя, потому что глубоко внутри он винит себя за то, что его не любили. Это то, что ему всегда говорили, сколько он себя помнит. Постоянно подвергаясь в детстве унижениям, он никогда не мог выразить свой гнев в словах, иначе ему грозило наказание. Вместо этого он немедленно прибегает к насилию, как это делали его родители. Его мозг усвоил этот урок в самом раннем возрасте, и реакция происходит немедленно, как только он чувствует посягательства на свое достоинство. Но обвинение тех, кто вбил этот урок ему в голову, является табу. В результате после отбытия срока более половины осужденных правонарушителей повторяют свои преступления и снова попадают за решетку.
В своей книге «Трансформация агрессии» психоаналитик Франк М. Лахманн посвятил целую главу серийным убийцам. В результате он сделал вывод, что эти люди совершенно лишены какой-либо эмпатии. Он проводит различия между «виной» (Фрейдовский Эдипов комплекс) и «трагическими» фигурами (Кохут), последние - те, кто провел детство в нереагирующем окружении. Психоаналитик может испытывать эмпатию к обоим типам, говорит Лахманн. Но для него серийные убийцы и, скажем, последователи Гитлера составляют категорию людей, которые ОБЯЗАТЕЛЬНО должны сопротивляться нашим попыткам его понять. Эти преступники представляют из себя зло в чистейшем виде.
Но как же атаки террористов, или случаи геноцида в Руанде, в бывшей Югославии и во многих других местах по всему миру? Можем ли мы представить себе людей, которые взрывают себя в небе, если они чувствовали себя в детстве любимыми, защищенными и уважаемыми? Я отказываюсь принимать идею, что люди, способные на такие ужасные поступки, должны рассматриваться как воплощение зла, тем самым освобождая нас от необходимости найти причины этой навязчивой деструктивности в биографиях таких людей. Эти причины лежат на поверхности, и мы можем легко понять их, если только откроем глаза на тот факт, что, какими бы ужасающими не были преступления этих людей, они не менее чудовищны, чем те мучения, которым подвергались преступники в детстве. И тогда загадка неожиданно будет разгадана. Мы поймем, что нет ни одного массового или серийного убийцы, который бы в детстве не подвергался всем видам унижений и психическому убийству. Но для того, чтобы увидеть это, нам нужна способность к чувству негодования, которое обычно остается в стороне, когда мы думаем или говорим о детстве. (И еще раз, позвольте мне обратить внимание, что моим интересом здесь не является оправдание преступников или взрослых садистов, а только вскрытие того факта, каким страданиям они подвергались, будучи детьми).
Книга Лахманна - это показатель того, что не только психиатры, но и психоаналитики в основном воздерживаются от такого взгляда на детские страдания. Общество платит очень высокую цену за свое невежество. Если бы мы могли помочь жертвам возмутиться тому, что делали с ними родители, этого могло бы в конечном счете быть достаточным для того, чтобы освободить их от навязчивых побуждений неосознанно отыгрывать их страшное прошлое снова и снова.
Жестокое обращение с детьми как семейная традиция
Однажды определив динамику навязчивого повторения, мы будем находить ее во всех семьях, где жестоко обращаются с детьми. Зачастую какой-либо определенный способ издевательства над детьми можно проследить в истории данной семьи. Можно выявить в течение нескольких поколений одинаковые способы унижений, отвержения, злоупотребления властью и садизма. Чтобы подавить возникающий при виде такого обращения с детьми ужас, мы продолжаем выдумывать все новые теории. Некоторые психологи даже полагают, что страдания их клиентов происходят не из детства, а из ситуаций и проблем далеких предков, которые пациенты пытаются разрешить своими болезнями.
Такие теории имеют смягчающий эффект. Они дают нам возможность не погружаться в тот ад, который прошли клиенты в детстве и удерживают нас от негодования. Но так же, как и ложные доводы генетического обоснования жестокости, это на самом деле ничто иное, как попытка убежать от ужасающей правды реальности. Абсурдно объяснять геноцид или возросшую жестокость, например, в наши дни в Ираке, последствием влияния деструктивных генов. Почему вдруг родилось так много людей с деструктивными генами именно в эпоху правления Гитлера или Милошевича? Тем не менее, многие интеллектуалы всецело и без каких-либо сомнений верят в такие объяснения. Они поддерживают идею о врожденном зле, чтобы уберечь себя от боли осознания, что какое бы оправдание не находилось для маскировки насилия, причина тому, почему многочисленные родители так жестоки со своими детьми - неосознаваемая ими ненависть. Но это - единственная правда. Приняв решение признать эту правду, мы выиграем очень много. Это позволит нам оставить средневековую веру в дьявола (преступные гены). Мы увидим порочный круг насилия таким, какой он есть, и поймем, что можем что-то сделать для того, чтоб разорвать его.
Родители-садисты не падают с неба. С ними в детстве обращались точно так же садистически, в этом нет никаких сомнений. Утверждать обратное - значит пытаться избежать того простого факта, что в самые важные для формирования личности годы дети, с которыми жестоко обращаются, переживают не одну смерть, как жертвы убийцы, но бесконечно число психических смертей и мучений от рук людей, от которых они зависят и которые для них незаменимы.
Недавно немецкие службы новостей рассказали о смерти семилетней девочки по имени Джессика, которую мать заморила до смерти голодом; девочка весила всего 18 фунтов (около 8 кг) на момент смерти. Пресса была шокирована, состоялась траурная церемония для Джессики с цветами и свечами, прекрасными словами, как и принято в таких случаях. Повсюду в мире мертвых и нерожденных детей любят и оплакивают. Но страданиям живых детей всегда придается очень мало значения. Ни на похоронной церемонии, ни в прессе никто не задал вопросов: как могла мать довести своего ребенка до истощения, как она могла спокойно смотреть на ее тающее маленькое тело, почему у нее не возникло никакого сострадания, почему она оставила ребенка одного в муках?
Нам трудно представить такую степень садизма, хотя прошло всего 60 лет со времен Аушвица, где миллионы людей были заморены голодом и должны были смотреть в лицо смерти. Но ни теперь, ни тогда никто не задавался вопросом, как люди становятся такими садистами. Как они были воспитаны, как они лишались способности восстать против несправедливости, понять жестокость своих родителей, защитить себя от нее? Вместо этого они научились принимать как должное садизм своих родителей во всех его формах. Это неизменно происходит, потому что дети любят своих родителей и предпочитают не смотреть в лицо правде. Правда слишком ужасна, чтобы эти дети смогли ее вынести, поэтому они закрывают на нее глаза. Но тело помнит все, и став взрослыми, эти дети неосознанно и автоматически точно так же жестоко обращаются со своими детьми, подчиненными, гражданами и всеми, кто зависит от них. Они не догадываются, что делают с другими людьми то же, что делали с ними их родители, когда они были абсолютно зависимы от них. Некоторые могут начать подозревать это и станут искать помощи терапевтов. Но что они находят?
Терапия: нейтралитет или неравнодушие
http://amtranslations.livejournal.com/1748.html#comments