Мне очень жаль, что у нас в 1918 было проведена реформа орфографии. Я не специалист, поэтому не могу судить о целесообразности, необходимости замены старой орфографии на новую. Но одно из последствий этой реформы для меня совершенно очевидно - сейчас кроме специалистов мало кто может свободно читать старые книги. Когда я давала друзьям читать некоторые свои книги, то они потом признавались мне, что им читать было тяжело, они читали очень медленно и с трудом понимали смысл. В советское время в переводе на новую орфографию печатались только те авторы и произведения, которые были разрешены. Из-за этого стали практически забыты многие хорошие писатели, которые писали в конце XIX века, в начале XX века. Например, Игнатий Потапенко, который был самым популярным писателем того времени. Я не преувеличиваю, действительно самый популярный писатель. Более известный, чем Чехов и Толстой. Сейчас это кажется странным.
Издавалось много хороших книг для детей и подростков. Книги по истории, исторические повести и романы практически все не переизданы в новой орфографии. А ведь в конце XIX века их было так много. Причина понятна.
Когда мы в школе изучали историю, то я всегда дома читала старые книги, которые относились к нужному периоду истории. Я с детства привыкла к тому, что одно и то же историческое событие трактуется разными авторами по-разному, что один и тот же исторический персонаж у одних авторов предстает святым, а у других дьяволом. Что очень часто трактовка в книге совершенно не соответствует трактовке в школьном учебнике. Привыкла.
Сегодня я хочу рассказать об одной из книг. Когда мы в школе «проходили» Великую французскую революцию я неосторожно прочла книгу, посвященную этой самой революции, изданную во Франции в 1905, переведённую на русский «Революционный невроз» . Книга произвела на меня ужасное впечатление. Конечно, в пятнадцать лет читать подобные книги рано. Чего стоят натуралистические описания зверств в главе САДИЧЕСКОЕ БЕЗУМИЕ . Сейчас может показаться, что мы в новостях из разных стран видели уже всё, когда показывают беснующиеся толпы людей на площадях, которые жгут, крушат и бьют. Кровь течет на пол прямо с экрана телевизора. Но я снова сейчас перечитала эту книгу. И думаю, что нам показывают и рассказывают не обо всём. Действительность гораздо страшнее.
Просто прелестна глава ПЕРЕИМЕНОВАНИЕ УЛИЦ И СЕЛЕНИЙ . Для объяснения этой непостижимой страсти к всеобщему переименованию, положительно свирепствовавшей в эпоху революции, предлагалось немало разных оснований. Но нужно ли далеко искать причин, руководивших людьми, охваченными манией разрушения? В таком настойчивом стремлении уничтожить все прошлое одним росчерком пера была, конечно, известная доля ребячества. Его авторам, вероятно, казалось, что с устранением всего, напоминавшего прошлое, до наименования мест и лиц включительно, они скорее всего заставят исчезнуть последние признаки „предрассудков и деспотизма“.
О том, как революция отразилась не только на учреждениях и на людях, но и на самом языке в главе УРАВНИТЕЛЬНОЕ «ТЫ» Санкюлотный говор-жаргон, стал обязательным для всех. Обязательным стало вскоре и обращение на «ты». Пятнадцатилетний юноша без церемонии «тыкал» восьмидесятилетнему старцу, ученик - профессору... Письма к министрам начинались словами: «гражданин-министр». Да, да прямо как сейчас человек-оркестр «гражданин поэт».
Дивная глава ВОЗНИКНОВЕНИЕ ПРОЗВИЩА «ГРАЖДАНИН» . 21-го августа 1792 года Парижская коммуна издала постановление, которым отменяла названия «господин» и «госпожа» (monsieur et madame) и заменяла их более демократическими терминами: «гражданин» и «гражданка» (citoyen et citoyenne).
Заседания разных собраний и клубов встают, точно живые, перед глазами массы читателей бесчисленных газет, которые нарасхват ежедневно рвутся из рук во всем Париже, разъясняя толпе, каждая по своему, смысл непонятных декретов и сумасбродных, часто нелепых распоряжений всесильного Национального конвента. Самодержавный народ не хочет говорить иначе, как языком базара и толкучки.
Вот оглавление книги:
•ОТ ИЗДАТЕЛЯ
•ОТДЕЛ ПЕРВЫЙ . ИНСТИНКТЫ ТОЛПЫ
• ГЛАВА I . ЗАРАЗИТЕЛЬНОСТЬ СТРАХА
• ГЛАВА II . САДИЧЕСКОЕ БЕЗУМИЕ
• ГЛАВА III . МУЧЕНИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ ПРИНЦЕССЫ ЛАМБАЛЬ
• ГЛАВА IV . ПАТРИОТИЧЕСКИЕ БИЧЕВАНИЯ
•ОТДЕЛ ВТОРОЙ . ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ И ПРЕСЛЕДУЕМЫЕ
• ГЛАВА I . РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ТРИБУНАЛ
• ГЛАВА II . ПРЕЗРЕНИЕ К СМЕРТИ ВО ВРЕМЯ ТЕРРОРА
• ГЛАВА III . ЭПИДЕМИЯ САМОУБИЙСТВА
• ГЛАВА IV . ДРАМА В ЕПАРХИАЛЬНОЙ БОЛЬНИЦЕ
• ГЛАВА V . ЖЕНЩИНЫ ПЕРЕД ЭШАФОТОМ
•ОТДЕЛ ТРЕТИЙ . РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ВАНДАЛИЗМ
• ГЛАВА I . ВАНДАЛЫ И ИКОНОБОРЦЫ
• ГЛАВА II . ПЕРЕИМЕНОВАНИЕ УЛИЦ И СЕЛЕНИЙ
• ГЛАВА III . ДЕМОКРАТИЗАЦИЯ КАРТ И ШАХМАТ
• ГЛАВА IV . РЕСПУБЛИКАНСКИЙ КАЛЕНДАРЬ
•ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ . ЭКСТРАВАГАНТНОСТИ МОДЫ
•ОТДЕЛ ПЯТЫЙ . ФАНАТИЗМ ЯЗЫКА
• ГЛАВА I . УРАВНИТЕЛЬНОЕ «ТЫ»
• ГЛАВА II . ВОЗНИКНОВЕНИЕ ПРОЗВИЩА «ГРАЖДАНИН»
•ОТДЕЛ ШЕСТОЙ . РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЛИТЕРАТУРА
• ГЛАВА I . ОРАТОРЫ И ЖУРНАЛИСТЫ
• ГЛАВА II . ТЕАТР ВО ВЛАСТИ САНКЮЛОТОВ
• ГЛАВА III . РЕВОЛЮЦИОННАЯ ПОЭЗИЯ
•ОТДЕЛ СЕДЬМОЙ . РЕЛИГИОЗНЫЙ НЕВРОЗ
• ГЛАВА I . БОГ И РЕВОЛЮЦИЯ
• ГЛАВА II . ИЗУВЕРЫ И ОДЕРЖИМЫЕ
•ЗАКЛЮЧЕНИЕ
•ПРИЛОЖЕНИЕ
• МОНАРХИЧЕСКИЙ ВАНДАЛИЗМ
Потом, когда я уже училась в аспирантуре, мне пришлось сдавать так называемый кандидатский минимум по марксистско-ленинской философии. Я подошла к делу не формально, прочитала всё, что было задано. И никто из авторов, даже Плеханов, меня не убедил, что революция это благо, что она полезна для общества.
Оказалось, что книга «Революционный невроз» сейчас переведена на новую орфографию и доступна на либрусеке
http://lib.rus.ec/b/142697 . Можно щелкнуть на заголовок любой главы и почитать.