«И часто жемчуг им дарит поток гремучей Повенчанки…»
Герой очерка Тагер «Путешествие на Поной» (1930 год) жалуется: «Я бывал на их вечерах... Невозможная скука. И представьте (он заразительно засмеялся) - все сидят как римские папы или как бывшие царицы в таких больших золоченых шляпах... Это барышни. А у дам - тоже что-то золотое на голове, только другого фасона. И на шее цепки, бусы и всякие ценности. И так сидят целый вечер. И поют... что-то ужасное, точно тянут молебен за упокой» .
Н. Ф. Глинка, не утомленный колхозным обобществлением карбасов, в описательном стихотворении «Карелия» (1830 год) дает другую картину:
«Без музыки, под песнью длинной
Свой хоровод разводят чинной.
Им милы яркие цветы:
И желтый, красный, густо-синий
В одеждах праздничных горит
На девах и сынах пустыни.
И часто жемчуг им дарит
Поток гремучей Повенчанки»
В прошлом году в Русском музее на выставке «Во всех ты, душенька, нарядах хороша» (женский народный костюм в России XVIII- XX веков), можно было увидеть как одевались жительницы Олонецкой губернии. Я писала про эту выставку здесь , но не публиковала олонецкие костюмы и карельские вышивки.
На фотографии девичий головной убор - венец (жемчуг, перламутр, цветные стекла) и очелье-«сетка» (жемчуг, низанье на конский волос). Заонежье, Олонецкая губерния, XIX век:
Серьги-бабочки из бисера:
Кокошник. Речной жемчуг, перламутр, бисер, золотое шитье. Олонецкая губерния, XIX век:
Праздничный костюм жительниц Заонежья включал ряд необычных украшений. «Богатые девушки разодеты в парчовые и штофные сарафаны, перехваченные у талии поясом из лент, и тонкие сорочки с польскими (коротенькими) рукавами. На шее у них пестрые платки, которые не закрывают жемчужных ожерельев; в ушах большие жемчужные серьги; на голове поднизь, то есть сетка из лошадиного волоса, изнасаженного жемчугом, которая как кружево обрамляет лоб и спускается к ушам. Поднизь состоит из нескольких кружевных сборов, и чем богаче девушка - тем больше сборов в сетке. У некоторых кроме сетки - челочек, т.е. коронка из жемчуга».
В Каргополе золотное шитье на платках и украшение головных уборов жемчужным и бисерным шитьем было промыслом, лучшие мастерицы делали эти предметы на заказ. У Каргопольского кокошника очелье с густой сеточкой жемчужной поднизи выступает над лбом. Головные уборы расшиты кубиками рубленного перламутра и жемчужинами.
Парчу, штоф, жемчуг покупали на знаменитых ярмарках в Повенецком уезде в селе Шуньга, куда несколько раз в год съезжалось до 7000 человек. (Кстати, шунгит тоже отсюда). Державин, «Поденная записка»: «Из монастыря поехали в Шунгский погост. Сей отстоит от Петрозаводска в 118 верстах. Церквей в нем три: во имя святителя и чудотворца Николая, благословения Господня и Благовещания пресвятой Богородицы. Обывательских домов 42, число живущих в месте сем и окружности оного поселян простирается до 2.802 душ. Питаются наемами и от того небрегут хлебопашеством, возят в разные места соль, хлеб и проч. Многие же нанимаются и ездят матросами в Англию, Португалию, Остиндию и другие страны. Ярманка отправляется дважды: первая с дня Богоявления, вторая же с Благовещания и продолжается до 8 дней. Лавок 22. Кем построены лавки сии, сего неизвестно, доходы же, с оных собираемые, принадлежат церквям. На торг приезжают из Москвы, Новгорода, Каргополя, Тихвина, города Архангельска, Вологды, Данилова, Иванова и ближних лопских селений.
Россияне привозят парчу, штоф, бархат, шелка, утварное золото, жемчуг, позумент, сукно, сыромять, кожу, лен, пеньку и проч. Они все вообще привозят по изустному их объявлению на 65 или 70 тысяч рублей. Лопляне торгуют мехами, укладом и рыбою, торг их простирается до 15.000 рублей».
Н. Ф. Глинка, «Карелия»:
«Лесным путем, к погостам Шунги:
Там ярмарка. Там все пестро
И все живет: там торг богатый
Берет уклад за серебро;
И мчит туда олень рогатый
Лапландца, с ношею мехов;
На ленты, зеркальны, монисты
У жен лесных кареляков
Меняют жемчуг их зернистый
Новогородцы-торгаши;
И в их лубочны шалаши
Несут и выдру, и куницу,
И черно-бурую лисицу»
«Жители Олонецкой губернии отличаются особенным, холодным, рассудительным умом, и сократическое чело (как его видим на бюстах Сократа) часто встречается под шапкою русского крестьянина и есть признак здравого, светлого ума.
Жители Олонецкой губернии издавна охотливы к грамотности; едва ли найдется селение, в котором бы не было умеющего читать; к сожалению, теперь сия грамотность обратилась в страсть писать прошения, часто ябеднические».
Но нет больше жемчуга, был да весь вышел. В 1930-е годы поднимался вопрос о выращивании жемчуга:
Нет больше Повенчанки, вместо нее Беломорканал. Река Суна перегорожена плотинами. Другие реки были изгажены катастрофическими лесосплавами. Сейчас есть только одна река, в которой сохранилась колония европейской жемчужницы. Её пытаются использовать в заповеднике Кивач на реке Суна в качестве донорской: «…на протяжении нескольких лет ведутся работы по Восстановлению популяции Европейской жемчужницы, а также проведены большие работы по рекультивации русла реки и восстановлению популяция Атлантического лосося (промежуточного хозяина жемчужницы)».
Но не только жемчугами славилась Олонецкая губерния. Вышивка и ткачество здесь было на таком уровне, что вряд ли где еще в России можно найти. Вышивкой украшались все предметы женского костюма: рубахи, сарафаны, нижние юбки, головные уборы и платки.
На рукавах рубах в верхней части располагались небольшие прямоугольники вышивки набором с мелкими плотными узорами. На юбках, как и на подзорах, полотенцах, узоры очень сложные.
Слева юбка вышитая набором хлопчатобумажными и шерстяными нитями. Правая юбка - браное ткачество:
Вышивка и ткачество в заонежских деревнях были повсеместно распространены еще в начале ХХ века. Из домотканого холста делали одежду, скатерти, простыни, полотенца, половики. Материалом для ткачества служила льняная, конопляная или шерстяная пряжа. Льняные нити окрашивались домашним способом - корой ольхи, брусничным соком. Простым видом тканья были пестрядь и ремизное ткачество. Пестрядь - полотняное переплетение цветных нитей, образующих клетки и полоски. Особенно популярна в Заонежье была пестрядь в красную и синюю клеточку. Техника ремизного тканья сложнее, для этого требовались специальные приспособления для ткацкого станка, позволявшие сочетать гладкую и рельефную фактуру ткани, усложнять орнамент. Браное ткачество, как на правой юбке, встречалось в Заонежье редко. В браном ткачестве орнамент образуется при помощи специальных дощечек - бральниц, разделяющих нити основы и образующих зев, в который пропускается цветной уток, создающий узор. Особенность браной техники - зеркальность изображения и расцветка - красным по белому. В орнаменте преобладают узоры простых и вписанных друг в друга ромбов. Орнамент располагается отдельными рядами.
Оплечья рубахи. Первая половина XIX века. Вышивка по льну хлопчатобумажными и шелковыми нитями набором и двусторонним швом:
Со второй половины XIX века в заонежских деревнях появились альбомы и отдельные листы с городскими вышивками. Традиционная крестьянская вышивка изменилась, упростились приемы - стала преобладать вышивка крестиком. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже вышивальщицы Олонецкой губернии, в том числе и из Заонежья, получили 8 серебряных медалей. В 1907 году Общество помощи ручному труду открыло в Шуньге свой пункт. Вышивальщицы стали получать образцы узоров, а также тонкие холсты. К 1911 году этот пункт объединял свыше 300 вышивальщиц, к 1917 году - свыше 500.
В 1950 г. артель получила название «Заонежская вышивка». Изделия артели 1950-х годов имеются в Национальном музее Карелии в Петрозаводске.
Слева: панно "Пастушок Куллерво". Панно выполнено из хлопчатобумажной ткани в форме полотенца, низ которого отделан фестончатым краем. Вышивка машинная по филе. Справа: панно "Герои Калевалы едут в Похъелу", поход Лемминкяйнена, Илмаринена и Куллерво за мельницей Сампо. Панно выполнено в технике тамбур по чесуче.
В 1979 году появился филиал предприятия в Медвежьегорске, а в 1986 году фабрика переехала в новое здание в Медвежьегорске. В 2003 году предприятие получило название «Карельские узоры».
Собственно, к чему я это всё тут рассказываю. Я хотела купить себе карельскую сороку. Но в Медвежьегорске у нас не было ни минуты свободного времени, чтобы добежать до фабричного магазина. А в Петрозаводске у нас было полтора часа, которые мы потратили на поиски фирменного магазина. Так как я плохо подготовилась к поездке, то адрес магазина испарился из головы. Не беда, найдем на месте! Думала, что сороками торгуют на каждом углу. Отнюдь. Шунгит из Шуньги пожалуйста, а сорок нет нигде. Ходили мы по улицам, спрашивали. Никто не знает. Оно и понятно, зачем местным свои собственные карельские вещи. Наконец, одна любезная дама посоветовала нам пойти на рынок и даже проводила нас туда, потому что ей было по дороге, она как раз сама на рынок шла. На рынке изделий медвежьегорской фабрики не оказалось, зато был текстиль петрозаводского производства.
Древние, языческие воззрения славян на природу удивительным образом отразились в названиях и украшениях женских головных уборов. В народной вышивке утицы, гуси и лебеди украшали одежду, солоницы, скобкари в форме утки или лебедя, павы из обрядовых песен, утицы, венчающие крыши домов - языческие образы в восприятии мира. Поэтому женские головные уборы носили «птичьи» названия, например, кокошник от древнерусского «кокошь» - курица. Интересно, что эти названия перешли и к карелам, которые они просто перевели. Поэтому у них головной убор сорока так и называется harakka.
Сорока нашей землячки, Прасковьи Никитичны Степановой (фин. Larin Paraske) (1832-1904), хранится в Национальном музее Финляндии в Хельсинки. В этой сороке она на всех фотографиях, на знаменитом портрете работы А. Эдельфельта:
На рынке предлагалось не так уж много вариантов. Лена выбрала себе современный элегантный вариант - вышивка тамбуром белыми нитками как будто жемчугом расшит. А я выбрала для себя сороку такого же фасона как у Ларин Параске. Только на моей сороке не вышивка, а принт. Когда мы поедем в Петрозаводск в следующий раз, то обязательно найдем фирменный медвежьегорский магазин, и я куплю себе сумочку или мешочек. И еще одну сороку. И еще чего-нибудь.
Моя сорока. Лен. Принт и тесьма. 2015 год:
Н. Ф. Глинка, не утомленный колхозным обобществлением карбасов, в описательном стихотворении «Карелия» (1830 год) дает другую картину:
«Без музыки, под песнью длинной
Свой хоровод разводят чинной.
Им милы яркие цветы:
И желтый, красный, густо-синий
В одеждах праздничных горит
На девах и сынах пустыни.
И часто жемчуг им дарит
Поток гремучей Повенчанки»
В прошлом году в Русском музее на выставке «Во всех ты, душенька, нарядах хороша» (женский народный костюм в России XVIII- XX веков), можно было увидеть как одевались жительницы Олонецкой губернии. Я писала про эту выставку здесь , но не публиковала олонецкие костюмы и карельские вышивки.
На фотографии девичий головной убор - венец (жемчуг, перламутр, цветные стекла) и очелье-«сетка» (жемчуг, низанье на конский волос). Заонежье, Олонецкая губерния, XIX век:
Серьги-бабочки из бисера:
Кокошник. Речной жемчуг, перламутр, бисер, золотое шитье. Олонецкая губерния, XIX век:
Праздничный костюм жительниц Заонежья включал ряд необычных украшений. «Богатые девушки разодеты в парчовые и штофные сарафаны, перехваченные у талии поясом из лент, и тонкие сорочки с польскими (коротенькими) рукавами. На шее у них пестрые платки, которые не закрывают жемчужных ожерельев; в ушах большие жемчужные серьги; на голове поднизь, то есть сетка из лошадиного волоса, изнасаженного жемчугом, которая как кружево обрамляет лоб и спускается к ушам. Поднизь состоит из нескольких кружевных сборов, и чем богаче девушка - тем больше сборов в сетке. У некоторых кроме сетки - челочек, т.е. коронка из жемчуга».
В Каргополе золотное шитье на платках и украшение головных уборов жемчужным и бисерным шитьем было промыслом, лучшие мастерицы делали эти предметы на заказ. У Каргопольского кокошника очелье с густой сеточкой жемчужной поднизи выступает над лбом. Головные уборы расшиты кубиками рубленного перламутра и жемчужинами.
Парчу, штоф, жемчуг покупали на знаменитых ярмарках в Повенецком уезде в селе Шуньга, куда несколько раз в год съезжалось до 7000 человек. (Кстати, шунгит тоже отсюда). Державин, «Поденная записка»: «Из монастыря поехали в Шунгский погост. Сей отстоит от Петрозаводска в 118 верстах. Церквей в нем три: во имя святителя и чудотворца Николая, благословения Господня и Благовещания пресвятой Богородицы. Обывательских домов 42, число живущих в месте сем и окружности оного поселян простирается до 2.802 душ. Питаются наемами и от того небрегут хлебопашеством, возят в разные места соль, хлеб и проч. Многие же нанимаются и ездят матросами в Англию, Португалию, Остиндию и другие страны. Ярманка отправляется дважды: первая с дня Богоявления, вторая же с Благовещания и продолжается до 8 дней. Лавок 22. Кем построены лавки сии, сего неизвестно, доходы же, с оных собираемые, принадлежат церквям. На торг приезжают из Москвы, Новгорода, Каргополя, Тихвина, города Архангельска, Вологды, Данилова, Иванова и ближних лопских селений.
Россияне привозят парчу, штоф, бархат, шелка, утварное золото, жемчуг, позумент, сукно, сыромять, кожу, лен, пеньку и проч. Они все вообще привозят по изустному их объявлению на 65 или 70 тысяч рублей. Лопляне торгуют мехами, укладом и рыбою, торг их простирается до 15.000 рублей».
Н. Ф. Глинка, «Карелия»:
«Лесным путем, к погостам Шунги:
Там ярмарка. Там все пестро
И все живет: там торг богатый
Берет уклад за серебро;
И мчит туда олень рогатый
Лапландца, с ношею мехов;
На ленты, зеркальны, монисты
У жен лесных кареляков
Меняют жемчуг их зернистый
Новогородцы-торгаши;
И в их лубочны шалаши
Несут и выдру, и куницу,
И черно-бурую лисицу»
«Жители Олонецкой губернии отличаются особенным, холодным, рассудительным умом, и сократическое чело (как его видим на бюстах Сократа) часто встречается под шапкою русского крестьянина и есть признак здравого, светлого ума.
Жители Олонецкой губернии издавна охотливы к грамотности; едва ли найдется селение, в котором бы не было умеющего читать; к сожалению, теперь сия грамотность обратилась в страсть писать прошения, часто ябеднические».
Но нет больше жемчуга, был да весь вышел. В 1930-е годы поднимался вопрос о выращивании жемчуга:
Нет больше Повенчанки, вместо нее Беломорканал. Река Суна перегорожена плотинами. Другие реки были изгажены катастрофическими лесосплавами. Сейчас есть только одна река, в которой сохранилась колония европейской жемчужницы. Её пытаются использовать в заповеднике Кивач на реке Суна в качестве донорской: «…на протяжении нескольких лет ведутся работы по Восстановлению популяции Европейской жемчужницы, а также проведены большие работы по рекультивации русла реки и восстановлению популяция Атлантического лосося (промежуточного хозяина жемчужницы)».
Но не только жемчугами славилась Олонецкая губерния. Вышивка и ткачество здесь было на таком уровне, что вряд ли где еще в России можно найти. Вышивкой украшались все предметы женского костюма: рубахи, сарафаны, нижние юбки, головные уборы и платки.
На рукавах рубах в верхней части располагались небольшие прямоугольники вышивки набором с мелкими плотными узорами. На юбках, как и на подзорах, полотенцах, узоры очень сложные.
Слева юбка вышитая набором хлопчатобумажными и шерстяными нитями. Правая юбка - браное ткачество:
Вышивка и ткачество в заонежских деревнях были повсеместно распространены еще в начале ХХ века. Из домотканого холста делали одежду, скатерти, простыни, полотенца, половики. Материалом для ткачества служила льняная, конопляная или шерстяная пряжа. Льняные нити окрашивались домашним способом - корой ольхи, брусничным соком. Простым видом тканья были пестрядь и ремизное ткачество. Пестрядь - полотняное переплетение цветных нитей, образующих клетки и полоски. Особенно популярна в Заонежье была пестрядь в красную и синюю клеточку. Техника ремизного тканья сложнее, для этого требовались специальные приспособления для ткацкого станка, позволявшие сочетать гладкую и рельефную фактуру ткани, усложнять орнамент. Браное ткачество, как на правой юбке, встречалось в Заонежье редко. В браном ткачестве орнамент образуется при помощи специальных дощечек - бральниц, разделяющих нити основы и образующих зев, в который пропускается цветной уток, создающий узор. Особенность браной техники - зеркальность изображения и расцветка - красным по белому. В орнаменте преобладают узоры простых и вписанных друг в друга ромбов. Орнамент располагается отдельными рядами.
Оплечья рубахи. Первая половина XIX века. Вышивка по льну хлопчатобумажными и шелковыми нитями набором и двусторонним швом:
Со второй половины XIX века в заонежских деревнях появились альбомы и отдельные листы с городскими вышивками. Традиционная крестьянская вышивка изменилась, упростились приемы - стала преобладать вышивка крестиком. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже вышивальщицы Олонецкой губернии, в том числе и из Заонежья, получили 8 серебряных медалей. В 1907 году Общество помощи ручному труду открыло в Шуньге свой пункт. Вышивальщицы стали получать образцы узоров, а также тонкие холсты. К 1911 году этот пункт объединял свыше 300 вышивальщиц, к 1917 году - свыше 500.
В 1950 г. артель получила название «Заонежская вышивка». Изделия артели 1950-х годов имеются в Национальном музее Карелии в Петрозаводске.
Слева: панно "Пастушок Куллерво". Панно выполнено из хлопчатобумажной ткани в форме полотенца, низ которого отделан фестончатым краем. Вышивка машинная по филе. Справа: панно "Герои Калевалы едут в Похъелу", поход Лемминкяйнена, Илмаринена и Куллерво за мельницей Сампо. Панно выполнено в технике тамбур по чесуче.
В 1979 году появился филиал предприятия в Медвежьегорске, а в 1986 году фабрика переехала в новое здание в Медвежьегорске. В 2003 году предприятие получило название «Карельские узоры».
Собственно, к чему я это всё тут рассказываю. Я хотела купить себе карельскую сороку. Но в Медвежьегорске у нас не было ни минуты свободного времени, чтобы добежать до фабричного магазина. А в Петрозаводске у нас было полтора часа, которые мы потратили на поиски фирменного магазина. Так как я плохо подготовилась к поездке, то адрес магазина испарился из головы. Не беда, найдем на месте! Думала, что сороками торгуют на каждом углу. Отнюдь. Шунгит из Шуньги пожалуйста, а сорок нет нигде. Ходили мы по улицам, спрашивали. Никто не знает. Оно и понятно, зачем местным свои собственные карельские вещи. Наконец, одна любезная дама посоветовала нам пойти на рынок и даже проводила нас туда, потому что ей было по дороге, она как раз сама на рынок шла. На рынке изделий медвежьегорской фабрики не оказалось, зато был текстиль петрозаводского производства.
Древние, языческие воззрения славян на природу удивительным образом отразились в названиях и украшениях женских головных уборов. В народной вышивке утицы, гуси и лебеди украшали одежду, солоницы, скобкари в форме утки или лебедя, павы из обрядовых песен, утицы, венчающие крыши домов - языческие образы в восприятии мира. Поэтому женские головные уборы носили «птичьи» названия, например, кокошник от древнерусского «кокошь» - курица. Интересно, что эти названия перешли и к карелам, которые они просто перевели. Поэтому у них головной убор сорока так и называется harakka.
Сорока нашей землячки, Прасковьи Никитичны Степановой (фин. Larin Paraske) (1832-1904), хранится в Национальном музее Финляндии в Хельсинки. В этой сороке она на всех фотографиях, на знаменитом портрете работы А. Эдельфельта:
На рынке предлагалось не так уж много вариантов. Лена выбрала себе современный элегантный вариант - вышивка тамбуром белыми нитками как будто жемчугом расшит. А я выбрала для себя сороку такого же фасона как у Ларин Параске. Только на моей сороке не вышивка, а принт. Когда мы поедем в Петрозаводск в следующий раз, то обязательно найдем фирменный медвежьегорский магазин, и я куплю себе сумочку или мешочек. И еще одну сороку. И еще чего-нибудь.
Моя сорока. Лен. Принт и тесьма. 2015 год: