Вторая семейная легенда.
Моя мама поступила в Воронежский педагогический институт на отделение иностранных языков в 1952 году. Снимала комнату с подругой, училась и конечно, как все девушки, мечтала встретить своего единственного.
Именно в институте ее, опаздывающую на лекцию и увидел мой отец, которого привели в институт комсомольские дела. К этому времени он уже был достаточно серьезным и взрослым человеком - освобожденным секретарем комсомольской организации какого-то важного и серьезного оборонного завода. Бравый старший лейтенант, красавец, из могучего и страшного НКВД.
Без труда он узнал где живет барышня, с кем, из какой семьи, не говоря уже об имени и фамилии.
Через несколько дней, поздно вечером в квартиру, где жила мама, позвонили. Строгий офицер НКВД помахал перед всеми жильцами бумагами и сообщил, что в их районе вспыхнула эпидемия холеры. Поэтому всем надлежит собраться и приготовиться к эвакуации. Мама и ее подруга очень испугались и поскольку вещей у них было меньше всего, то и собраться им было проще и быстрее. Девушки приготовились первыми. Офицер проверил их документы и предложил девушка переехать в помещение для эвакуированных, чтобы они могли устроиться и продолжать подготовку к сессии. Это была как раз зимняя сессия.
Офицер сверился с какими-то бумагами и сообщил, что Риточку, мою маму, направляют по такому-то и такому-то адресу, где она будет проживать с подселением. Скомандовал ей следовать за ним. Они вышли на улицу и перед дом стоял черный воронок, куда они и сели.
Через 40-45 минут езды машина остановилась и офицер вместе с Риточкой оказались около самого обычного жилого дома в три этажа и с тремя подъездами. Поднялись на второй этаж, офицер своим ключом открыл дверь, провел девушку в квартиру, указал комнату, предложил располагаться и строго сообщил, что ее подселили в семью офицера НКВД, где она и проживет до окончания карантина. После быстро собрался и ушел.
Мама рассказывала, что квартира была чистенькая, скромная из двух комнат. Девушка распаковала нехитрые пожитки, достала учебники и села готовиться к экзаменам.
Через пару часов кто-то пришел в квартиру и по-хозяйски вскоре начал возиться на кухне. Потом раздался стук в дверь и тот же самый офицер очень вежливо пригласил девушку на кухню пить чай. Там они проговорили до самого утра. А утром, офицер встал из-за стола, поправил форму и..предложил Риточке стать его женой. Она ответила согласием.
В октябре 1954 появилась на свет я.
Услышав впервые эту историю, я долго не могла понять, как не глупая и уже взрослая девушка, могла поверить совершенно неизвестному ей мужчине? Но и матушка и бабушка сказали, что страх, который испытывали в те годы перед любым сотрудником НКВД не то, что парализовал, а даже лишал способности мыслить. Конечно, не было никакой холеры, эвакуации, распределение эвакуированных по семьям офицерского состава...а была любовь с первого взгляда молодого офицера к хорошенькой юной студентке.
Именно в институте ее, опаздывающую на лекцию и увидел мой отец, которого привели в институт комсомольские дела. К этому времени он уже был достаточно серьезным и взрослым человеком - освобожденным секретарем комсомольской организации какого-то важного и серьезного оборонного завода. Бравый старший лейтенант, красавец, из могучего и страшного НКВД.
Без труда он узнал где живет барышня, с кем, из какой семьи, не говоря уже об имени и фамилии.
Через несколько дней, поздно вечером в квартиру, где жила мама, позвонили. Строгий офицер НКВД помахал перед всеми жильцами бумагами и сообщил, что в их районе вспыхнула эпидемия холеры. Поэтому всем надлежит собраться и приготовиться к эвакуации. Мама и ее подруга очень испугались и поскольку вещей у них было меньше всего, то и собраться им было проще и быстрее. Девушки приготовились первыми. Офицер проверил их документы и предложил девушка переехать в помещение для эвакуированных, чтобы они могли устроиться и продолжать подготовку к сессии. Это была как раз зимняя сессия.
Офицер сверился с какими-то бумагами и сообщил, что Риточку, мою маму, направляют по такому-то и такому-то адресу, где она будет проживать с подселением. Скомандовал ей следовать за ним. Они вышли на улицу и перед дом стоял черный воронок, куда они и сели.
Через 40-45 минут езды машина остановилась и офицер вместе с Риточкой оказались около самого обычного жилого дома в три этажа и с тремя подъездами. Поднялись на второй этаж, офицер своим ключом открыл дверь, провел девушку в квартиру, указал комнату, предложил располагаться и строго сообщил, что ее подселили в семью офицера НКВД, где она и проживет до окончания карантина. После быстро собрался и ушел.
Мама рассказывала, что квартира была чистенькая, скромная из двух комнат. Девушка распаковала нехитрые пожитки, достала учебники и села готовиться к экзаменам.
Через пару часов кто-то пришел в квартиру и по-хозяйски вскоре начал возиться на кухне. Потом раздался стук в дверь и тот же самый офицер очень вежливо пригласил девушку на кухню пить чай. Там они проговорили до самого утра. А утром, офицер встал из-за стола, поправил форму и..предложил Риточке стать его женой. Она ответила согласием.
В октябре 1954 появилась на свет я.
Услышав впервые эту историю, я долго не могла понять, как не глупая и уже взрослая девушка, могла поверить совершенно неизвестному ей мужчине? Но и матушка и бабушка сказали, что страх, который испытывали в те годы перед любым сотрудником НКВД не то, что парализовал, а даже лишал способности мыслить. Конечно, не было никакой холеры, эвакуации, распределение эвакуированных по семьям офицерского состава...а была любовь с первого взгляда молодого офицера к хорошенькой юной студентке.