Письмо Амирамуса Киприану Карфагенскому
Гундяев:
"Несомненно, все то, что произошло потом, в Константинополе, в Стамбуле, свидетельствовало о наказании Божьем. Патриарх Варфоломей ввел раскольников в киевскую святыню - в Киевскую Софию и потерял Софию Константинопольскую, она стала мечетью. Вот, мне хотелось бы, чтобы люди задумались, что же произошло? Ты отобрал Святую Софию в Киеве у православных людей, у православной церкви, ты вошел туда и привел туда раскольников, и ты потерял свою собственную Софию. Думаю, что более очевидного последствия, исходящего от Божьего провидения, представить себе было сложно, и последствие наступило незамедлительно, потому что грех был слишком велик. Но выходить из этого должны мы все вместе. Нужно молиться друг за друга по крайней мере в личных молитвах, чтобы кризис в православии, навязанный извне, как можно быстрее прошел. Русская церковь готова пройти свою часть пути, чтобы добиться этой цели".
Так в Стамбуле, или в Константинополе? В каком из этих городов?
Тут лучше Киприана Карфагенского, отца церкви (в православии он священномученик, а в Западной церкви "санктиссимус беатус"), не скажешь:
"Будучи расположен ко взаимному уважению возлюбленнейший брат мой, ты счёл необходимым узнать мое мнение о комедианте, том, который пребывая меж вас (христиан), своего постыдного ремесла не оставляет, и учит тому же - отнюдь не к назиданию юношества, а к растлению! Должен ли этакий быть в общении с нами? Полагаю, что это несообразно ни с славой Б-жьей, ни с благочинием евангельским. Чистота и достоинство Церкви не должны быть оскверняемы язвой, столь гнусною и нечистою".
Epistola ad Eukratos.
Амирамус приветствует Тациуса Цецилиуса Киприануса Карфагенского.
Вале, любезнейший друг мой! Не в силах далее хранить молчание, спешу донести до тебя очередную весть о нижайшем падении пастырей, проставленных над христианами в тех землях, что лежат северней устья Танаиса и гор Кавказских.
Как ты уже знаешь, одержимые нечистым духом агаряне, в силу языческого своего рвения и в непреодолимом стремлении строить козни стаду Христову, год назад овладели величайшим из наших храмов, воздвигнутым Цезарем Юстинианом во Втором Риме. Не только ты или я, брат Киприанус, но и многие наши братья, как в Риме, так и в провинциях, пребывали в уверенности, что правитель северных варваров Путилий и поставленный им над христианами пресвитер Гундявий, со всем подобающим рвением осудят агарянские козни. Стоит с немалой скорбью признать, любезнейший Киприанус. что ничего подобного мы не увидали.
Ныне же упомянутый пресвитер Гундявий издал буллу, в коей это агарянское самоуправство посмел объявить карой Б-жьей для патриарха Второго Рима и всей его паствы. В том, отчего душа любого из добрых христиан должна преисполниться негодования, а ещё величайшего сочувствия к чадам Церкви, чья святыня подверглась умалению от язычников, увидел сей симонит лишь повод для злорадства.
Тут поневоле лишь одно приходит на ум - уж не варвар ли Путилий предложил агарянам совершить захват юстиниановой Матери-Церкви? Патриарх Второго Рима тем был наказан за томос к отложившимся от Путилия племенам скифов, а агаряне, кои учинят в храме своё мерзостное капище, будут вознаграждены, полагаю, самим этим приобретением. Варвар же Путилий, как ты знаешь, к агарянам склонен, и готов с ними выступить против Рима, и недавнее вторжение северных варваров и агарян в нашу провинцию Великая Армения не оставляет в том ни малейших сомнений.
В довершение же спрошу тебя, благонравный диакон Киприанус, каковы нынче виды на хлебный урожай в богоспасаемой провинции Африканской, ибо в Риме снова растёт беспокойство из-за слухов о возможном сокращении хлебных раздач.
Ио
"Несомненно, все то, что произошло потом, в Константинополе, в Стамбуле, свидетельствовало о наказании Божьем. Патриарх Варфоломей ввел раскольников в киевскую святыню - в Киевскую Софию и потерял Софию Константинопольскую, она стала мечетью. Вот, мне хотелось бы, чтобы люди задумались, что же произошло? Ты отобрал Святую Софию в Киеве у православных людей, у православной церкви, ты вошел туда и привел туда раскольников, и ты потерял свою собственную Софию. Думаю, что более очевидного последствия, исходящего от Божьего провидения, представить себе было сложно, и последствие наступило незамедлительно, потому что грех был слишком велик. Но выходить из этого должны мы все вместе. Нужно молиться друг за друга по крайней мере в личных молитвах, чтобы кризис в православии, навязанный извне, как можно быстрее прошел. Русская церковь готова пройти свою часть пути, чтобы добиться этой цели".
Так в Стамбуле, или в Константинополе? В каком из этих городов?
Тут лучше Киприана Карфагенского, отца церкви (в православии он священномученик, а в Западной церкви "санктиссимус беатус"), не скажешь:
"Будучи расположен ко взаимному уважению возлюбленнейший брат мой, ты счёл необходимым узнать мое мнение о комедианте, том, который пребывая меж вас (христиан), своего постыдного ремесла не оставляет, и учит тому же - отнюдь не к назиданию юношества, а к растлению! Должен ли этакий быть в общении с нами? Полагаю, что это несообразно ни с славой Б-жьей, ни с благочинием евангельским. Чистота и достоинство Церкви не должны быть оскверняемы язвой, столь гнусною и нечистою".
Epistola ad Eukratos.
Амирамус приветствует Тациуса Цецилиуса Киприануса Карфагенского.
Вале, любезнейший друг мой! Не в силах далее хранить молчание, спешу донести до тебя очередную весть о нижайшем падении пастырей, проставленных над христианами в тех землях, что лежат северней устья Танаиса и гор Кавказских.
Как ты уже знаешь, одержимые нечистым духом агаряне, в силу языческого своего рвения и в непреодолимом стремлении строить козни стаду Христову, год назад овладели величайшим из наших храмов, воздвигнутым Цезарем Юстинианом во Втором Риме. Не только ты или я, брат Киприанус, но и многие наши братья, как в Риме, так и в провинциях, пребывали в уверенности, что правитель северных варваров Путилий и поставленный им над христианами пресвитер Гундявий, со всем подобающим рвением осудят агарянские козни. Стоит с немалой скорбью признать, любезнейший Киприанус. что ничего подобного мы не увидали.
Ныне же упомянутый пресвитер Гундявий издал буллу, в коей это агарянское самоуправство посмел объявить карой Б-жьей для патриарха Второго Рима и всей его паствы. В том, отчего душа любого из добрых христиан должна преисполниться негодования, а ещё величайшего сочувствия к чадам Церкви, чья святыня подверглась умалению от язычников, увидел сей симонит лишь повод для злорадства.
Тут поневоле лишь одно приходит на ум - уж не варвар ли Путилий предложил агарянам совершить захват юстиниановой Матери-Церкви? Патриарх Второго Рима тем был наказан за томос к отложившимся от Путилия племенам скифов, а агаряне, кои учинят в храме своё мерзостное капище, будут вознаграждены, полагаю, самим этим приобретением. Варвар же Путилий, как ты знаешь, к агарянам склонен, и готов с ними выступить против Рима, и недавнее вторжение северных варваров и агарян в нашу провинцию Великая Армения не оставляет в том ни малейших сомнений.
В довершение же спрошу тебя, благонравный диакон Киприанус, каковы нынче виды на хлебный урожай в богоспасаемой провинции Африканской, ибо в Риме снова растёт беспокойство из-за слухов о возможном сокращении хлебных раздач.
Ио