Как британские моряки спасали турецких женщин и детей от русских войск
Трагическая по сути картина - мать бросает своё дитя в уже отошедшую от причала шлюпку, понимая, что сама в неё не попадёт. Что же за страшная опасность заставляет её расстаться с ребёнком, возможно, навсегда, - лишь бы он остался жив? И чьё сердце не содрогнётся от сочувствия к ней и в то же время от негодования по отношению к приближающимся бесчеловечным варварам, от которых бегут изображённые на иллюстрации?
Подпись под встретившимся в интернете снимком гласит: British men-of-war's boats rescuing women and children at Burgas, flying before the enemy by sea, the Russians advance, Bulgaria, Russo-Turkish War, engraving, illustration from the magazine The Graphic, volume XVII, no 429, February 16, 1878. - Британские военные шлюпки спасают женщин и детей, бегущих по морю из болгарского Бургаса при приближении русских. Иллюстрация из британского еженедельника The Graphic от 16 февраля 1878 года.
Что же мы видим на иллюстрации из The Graphic? Ну, во-первых, в шлюпке не меньше половины из беженцев - это крепкие мужики в папахах или чалмах. Причислять их к детям и женщинам язык не поворачивается. На берегу со здоровенными чувалами на плечах тоже явно не женщины. И что это за тип прямо у воды роется в каких-то вещах? Напоминает скорее мародёра, а не беженца. А вот это интересно.
Байки об изнасилованных русскими миллионах немок не были изобретением ХХ века. Традиционное изображение отношения России к мусульманам британскими карикатуристами ещё чуть ли не за полвека до описываемых событий:
Известно же, что никто так не заботился о мусульманах, как англичане!
Давайте начнём с того, что техническая возможность размещать фотографии в газетах появилась только в 1880 году, уже после русско-турецкой войны 1877-78 годов. До этого газеты иллюстрировались либо гравюрами, сделанными по фотоснимкам, либо просто рисунками на данную тему.
Ещё одна иллюстрация, теперь из The Illustrated London News, Sept. 1, 1877 Page 213:
Turkish Refugees from the district of Tirnova coming into Shumla
Турецкие беженцы из окрестностей Тырново направляются в Шумлу. А что там у них на возах? Обратимся к воспоминаниям нашего знаменитого художника Василия Васильевича Верещагина, участника тех событий, оставившего после них книгу На войне: Воспоминания о Русско-турецкой войне 1877 г.
Как встречали наши войска болгары: "...большинство плакало и кричало: «Да живей, да живей, царь Александр!» Все они жаловались не только на турецкие войска, но и на турецких поселян, ушедших к Константинополю и перед своим отходом ограбивших односельчан-болгар дочиста: отнявших с помощью местных турецких властей не только всю одежду, посуду, ценные вещи, у кого были, но и лошадей, волов, телеги; по словам их, эмигранты эти выступили недавно и не должны были быть еще далеко впереди нас: они умоляли воротить им хоть что-нибудь из ограбленного добра!"
И далее:
Болгары, чувствуя теперь свою силу, как шакалы, рыскали в окрестностях, и некоторые имели смелость даже на наших глазах стащить кое-что с турецких возов, утверждая, что это их же. Я отогнал многих ударами нагайки, но, в сущности, был бы в затруднении решить, кто тут грабит и кто ограбленный: не разберешь.
Не напоминает ли это поведение поляков или чехов по отношению к немецкому населению своих стран после освобождения Советской Армией? Там дела почище отъёма имущества творились, стоит лишь вспомнить "марши смерти" во время принудительных депортаций немцев в Германию.
Однако не только болгары представляли опасность для мирного турецкого населения. Ещё в декабре 1877 года бургасский гарнизон турецкой армии в количестве 2000 человек при 4-х орудиях был погружен на галеры и отбыл в направлении на Стамбул.
Но это совсем не означало, что в край пришло умиротворение. Турецкое командование, в сущности, отдало Бургасскую область на разорение башибузукам, черкесам, татарам, бандам дезертиров из турецкой армии. Пользуясь тем, что основные боевые действия русско-болгарской и турецкой регулярных армий шли западнее побережья, в центральной Болгарии, банды башибузуков и черкесов, отходя с севера через Дюлинский проход, буквально терзали города и села южного Черноморья.
Станет ли такой головорез при виде чего-либо ценного разбираться, кто его владелец, если ему ничего не грозит? Так что намёк британской газеты на бегство именно от русских мягко скажем некорректен, к тому же Верещагин описывал и такие моменты: Большая часть повозок (турецких беженцев) решила все-таки продолжать путь далее, и им в этом не препятствовали. Когда передовые телеги, перейдя вброд протекающую тут реку, выступили, я поехал посмотреть, насколько там соблюдается порядок, и еще у самой реки услышал раздирающие женские крики. Я поскакал к тому месту, откуда они доносились, и что же увидал: казаки остановили повозку, двое из них вскочили туда - один держит женщину, другой обыскивает ее, обыскивает мастерски, точно на фортепьяно играет! Бросить свою жертву и скрыться не хуже любой кошки было для казачков делом минуты; тем не менее их разыскали, и на другой день посреди отряда, построенного в каре, была совершена экзекуция розгами в пример всем - «имеяй очи видети да видит».
Мародёрство в русской армии не поощрялось никогда.
Не менее интересен вопрос - а откуда вообще появились британские военные моряки в Бургасе? Я долго искал, но не нашёл ни одного упоминания об английских военных кораблях на Чёрном море в тот период за исключением стационера «Cockatrice», в конце 1877 года стоявшего в Сулине, приморском городке, после войны отошедшем к Румынии. Так выглядел этот деревянный корабль, длиной 36,6 метров и вооружённый двумя пушками:
Оставался ли он там после занятия города русскими войсками, ходил ли вывозить турок в Бургас, куда русские вошли уже 6 февраля - установить не удалось.
Британская эскадра, вошедшая в тот момент в Мраморное море, дальше Принцевых островов к Константинополю не приближалась и даже в Босфор не входила
После окончания войны англичане в Константинополе всё же побывали. Вот иллюстрация из того же The Graphic за апрель месяц:
Но это уже совсем другая история.
