Чего хотят люди. Продолжение (Айн Рэнд - Источник)
Гейл Винанд так объяснял проводимую им политику:
- Люди различаются по своим достоинствам, если они вообще у нихимеются, но всегда одинаковы в своих пороках. - При этом, глядя прямо в лицо собеседника, он добавлял: - Я служу огромному числу людей на нашей планете. Я представляю большинство - разве это не добродетель само по себе?
Толпа требовала описаний преступлений, скандалов и страстей. Гейл Винанд щедро снабжал ее всем этим. Он давал людям то, чего они хотели, и, кроме того, оправдывал вкусы, которых они стыдились. "Знамя" описывало убийства, поджоги, изнасилования, коррупцию - с соответствующей долей морали. Пропорция была выверена: на три колонки преступлений полагалась одна нравоучительная.
- Если вы направляете человека к благородной цели, это ему быстронаскучит, - говорил Винанд. - Если потакаете во всех пороках, ему будет стыдно. Но соедините то и другое - и он ваш.
Он публиковал рассказы о падших девушках, разводах в избранномобществе, приютах для подкидышей, районах красных фонарей, больницах для неимущих.
- Сначала секс, - повторял Винанд. - Слезы потом. Пусть они сначала попотеют, а потом дайте им поплакать - и они в ваших руках.
"Знамя" возглавляло шумные походы общественности - если цель была самоочевидна. Оно обличало политиканов - за один шаг до решения суда; оно боролось против монополий - во имя угнетенных; оно насмехалось над богатыми и удачливыми - как это делали те, кто не был ни богат, ни удачлив. Оно всячески подчеркивало блеск высшего света - и публиковало светскую хронику со скрытой ухмылкой. Это давало человеку с улицы двойное удовлетворение: можно было войти в гостиные самых известных людей, не вытирая ног на пороге.
"Знамени" было дозволено злоупотреблять истиной, вкусом и верой - но не читательскими мозгами. Его громадные заголовки, великолепные фотографии и сверхупрощенные тексты били по чувствам и западали в сознание без промежуточного процесса размышления - так питательный бульон, введенный с помощью клизмы, не требует переваривания.
- Новости, - учил Гейл Винанд своих подчиненных, - это то, что создает наибольший взрыв интереса среди наибольшего числа людей. Это то, что убивает наповал. Чем сильнее, тем лучше, главное, чтобы этих людей было достаточное количество.
Однажды он привел в редакцию человека, которого нашел прямо на улице. Это был обычный человек, одетый не очень хорошо, но и не в лохмотьях; не высокий, но и не низкий, не темноволосый, но и не блондин; его лицо трудно было запомнить, даже если долго разглядывать. Просто пугало, насколько он походил на любого другого; в нем не было даже тех индивидуальных черточек, по которым узнают придурка. Винанд провел его по зданию, представил каждому из сотрудников, а потом отпустил. Затем Винанд созвал совещание сотрудников и сказал им:- Когда вы сомневаетесь в своей работе, вспомните лицо этого человека.Вы пишете для него.
- Но, мистер Винанд, - запротестовал один из молодых редакторов, - его лица нельзя вспомнить.
- В этом все и дело, - резюмировал Винанд.
Когда имя Гейла Винанда превратилось в угрозу для всего издательского мира, несколько владельцев газет отвели его в сторону - дело было нагородском благотворительном собрании, где он присутствовал, - и начали упрекать в том, что они называли "потакать вкусам толпы".
- Это не мое дело, - ответил им Винанд, - помогать людям сохранять самоуважение, если его у них нет. Вы даете им то, что они, по их жепубличным признаниям, любят. Я же им даю то, что им действительно нравится. Честность - лучшая политика, джентльмены, хотя и не совсем в том смысле, в каком вас учили.
http://bookfi.org/zohoviewer/847810
http://vkontakte.ru/note375969_11143226
- Люди различаются по своим достоинствам, если они вообще у нихимеются, но всегда одинаковы в своих пороках. - При этом, глядя прямо в лицо собеседника, он добавлял: - Я служу огромному числу людей на нашей планете. Я представляю большинство - разве это не добродетель само по себе?
Толпа требовала описаний преступлений, скандалов и страстей. Гейл Винанд щедро снабжал ее всем этим. Он давал людям то, чего они хотели, и, кроме того, оправдывал вкусы, которых они стыдились. "Знамя" описывало убийства, поджоги, изнасилования, коррупцию - с соответствующей долей морали. Пропорция была выверена: на три колонки преступлений полагалась одна нравоучительная.
- Если вы направляете человека к благородной цели, это ему быстронаскучит, - говорил Винанд. - Если потакаете во всех пороках, ему будет стыдно. Но соедините то и другое - и он ваш.
Он публиковал рассказы о падших девушках, разводах в избранномобществе, приютах для подкидышей, районах красных фонарей, больницах для неимущих.
- Сначала секс, - повторял Винанд. - Слезы потом. Пусть они сначала попотеют, а потом дайте им поплакать - и они в ваших руках.
"Знамя" возглавляло шумные походы общественности - если цель была самоочевидна. Оно обличало политиканов - за один шаг до решения суда; оно боролось против монополий - во имя угнетенных; оно насмехалось над богатыми и удачливыми - как это делали те, кто не был ни богат, ни удачлив. Оно всячески подчеркивало блеск высшего света - и публиковало светскую хронику со скрытой ухмылкой. Это давало человеку с улицы двойное удовлетворение: можно было войти в гостиные самых известных людей, не вытирая ног на пороге.
"Знамени" было дозволено злоупотреблять истиной, вкусом и верой - но не читательскими мозгами. Его громадные заголовки, великолепные фотографии и сверхупрощенные тексты били по чувствам и западали в сознание без промежуточного процесса размышления - так питательный бульон, введенный с помощью клизмы, не требует переваривания.
- Новости, - учил Гейл Винанд своих подчиненных, - это то, что создает наибольший взрыв интереса среди наибольшего числа людей. Это то, что убивает наповал. Чем сильнее, тем лучше, главное, чтобы этих людей было достаточное количество.
Однажды он привел в редакцию человека, которого нашел прямо на улице. Это был обычный человек, одетый не очень хорошо, но и не в лохмотьях; не высокий, но и не низкий, не темноволосый, но и не блондин; его лицо трудно было запомнить, даже если долго разглядывать. Просто пугало, насколько он походил на любого другого; в нем не было даже тех индивидуальных черточек, по которым узнают придурка. Винанд провел его по зданию, представил каждому из сотрудников, а потом отпустил. Затем Винанд созвал совещание сотрудников и сказал им:- Когда вы сомневаетесь в своей работе, вспомните лицо этого человека.Вы пишете для него.
- Но, мистер Винанд, - запротестовал один из молодых редакторов, - его лица нельзя вспомнить.
- В этом все и дело, - резюмировал Винанд.
Когда имя Гейла Винанда превратилось в угрозу для всего издательского мира, несколько владельцев газет отвели его в сторону - дело было нагородском благотворительном собрании, где он присутствовал, - и начали упрекать в том, что они называли "потакать вкусам толпы".
- Это не мое дело, - ответил им Винанд, - помогать людям сохранять самоуважение, если его у них нет. Вы даете им то, что они, по их жепубличным признаниям, любят. Я же им даю то, что им действительно нравится. Честность - лучшая политика, джентльмены, хотя и не совсем в том смысле, в каком вас учили.
http://bookfi.org/zohoviewer/847810
http://vkontakte.ru/note375969_11143226