Об особенностях обороны
Особенностью военных конфликтов Крымского ханства против адыгских племен был подчеркнуто оборонительный характер со стороны последних. Казалось бы, обороняться - это круто. Захотел - дал бой, не подходят условия для принятия оного - убежал в горы. Это даже помогает улучшить статистику.
В статье Алоев Т.Х. Баксанская битва (у Крымских стен) 26-28 апреля 1729 г.: военно-политические предпосылки и условия успешного отражения Кабардой крымской агрессии // Актуальные проблемы истории и этнографии народов Кавказа: Сборник статей к 60-летию В.Х. Кажарова. Нальчик, 2009. С. 183-194 на с. 183 мы читаем:
«В ходе ожесточенных и продолжительных кабардино-крымских кампаний первой трети XVIII в. имели место более пяти крупных битв, и ни в одной из них объединенные войска Большой Кабарды не потерпели поражения». Учитывая, что кабардинцы были на своей территории, это вероятно. Однако так ли просто было сражаться тогда, когда выгодно, уклоняясь от боев в неблагоприятных обстоятельствах?
Там же, на стр. 190:
«Прежде всего следует указать, что князья стремились избежать главного вреда, который обычно наносился крымскими нашествиями - расстройства хозяйственной деятельности страны. На опыте прошедших лет они убедились, что нахождение на осадном положении неминуемо приведет к значительным потерям в поголовье лошадей и скота, разведение которых являлось одной из главных отраслей экономики. Так, в 1722 г. А. Кайтукин писал Петру I, что, «сидя во осаде, зело обнищали, и ни скота ни лошадей не имеем». Несколько позднее это подтвердил сын Асланбека - Аслануко: «…в Кашкатов выгнаны были… Салиг-Гирей салтаном и, года з два будучи тамо в асаде, как лошади так и весь скот наш поморили». Им вторил И. Мисостов, который после блокирования «баксанцев» весной 1725 г. был принужден признать, что «сидя в осаде, де была великая нужда, отчего лошеди и протчеи скот померли и в хлебе стало умаление…». Нельзя забывать и о том, что долгая осада помешала бы посевным работам, что неминуемо обрекло бы страну на голод».
Еще, из статьи Алоев Т.Х. Битва на переправе Жырыщты: кабардино-крымская кампания 1731 г. и ее итоги // Вестник КБИГИ (KBIHR Bulletin). 2018. 4 (39). С. 27-44, на стр. 38:
«…крымские и кубанские силы в Баксане и в Кашкатове повредить их были не в состоянии, разве продолжительною своею под Кабардою бытностию могут их не допустить в полях хлеб сеять и скот из гор выгонять. Но такое замедление и самим крымцом и кубанцом не дешево быть может».
Еще вдогонку. См. Рахаев Дж.Я. Кабарда в системе международных отношений в начале XVIII в. // Актуальные проблемы истории и этнографии народов Кавказа: Сборник статей к 60-летию В.Х. Кажарова. Нальчик, 2009. С. 183-194 , с. 123-182, на с. 155:
«Выслушав царского посланника, кабардинские князья, посовещавшись, объявили о том, что «рады вашему величеству служить верно». Однако кабардинцы указали на то, что «немноголюдни черкесы перед кубанцами, одне не можем с кубаном управитца, понеже кубанцов в собрании много; ежели будет войско вашего царского величества к Кубани, чтоб, соединясь обще над неприятелем чинить промысл».
Из той же статьи, с. 164: «Несомненно, что Ф.М. Апраксин, принимая во внимание состояние российско-османских отношений, не мог не осведомиться о военном потенциале Кабарды. Когда он напрямую спросил об этом, один из представителей кабардинской делегации, Али-мурза Алеев, ответил, что кабардинские и союзные с ними западноадыгские князья в состоянии выставить «конницы, оружейных, кроме черных работных людей, тысяч с пятнадцать; а в нужный случай с работными людьми их соберется тысяч с тридцать или больше; и те-де работные их люди к войне заобычны ж и всегда будут в готовности».
То есть адыги могут выставить в поле 15 тыс. конницы, а в случае нужды - 30 тыс., но несмотря на это, не могут сами забороть кубанцев, так как тех больше (?). Это сколько же их тогда должно было быть?