Заказчики бывают разные
В моем сне "Сапсан" надо было ловить прямо на Невском, как маршрутку. А я очень хотела поехать в Москву, очень-очень. Любовь-морковь все дела. И мужчина на том конце провода как всегда невзначай интересовался, отпустит ли меня Питер на сей раз.
На остановке я увидела девушку, которая громко окрикнула меня: "Аня, вы меня помните? Мне очень нужно поговорить с вами про кольцо!" А потом уговорила ехать до Восстания на трамвае. Но трамвай свернул с Невского проспекта к какой-то странной улочке, сплошь затянутой зелеными сетками для фасадов.
Я обернулась к заказчице, которую, кажется, звали Настя: "Настя, это ведь ваш двор, вон тот дом, с башенкой". - "Мой, но теперь нас расселили, там ремонт". Мы вышли на остановке и одном из дворов стоял вольер, в котором жили крылатые лисицы, большие такие. Крылья лисиц то исчезали, то появлялись. А кормили животных узбекские строители, которые внятно не могли объяснить, чьи лисицы и зачем их тут держат.
У вольера стояли студенты, с которыми мы ездили в монастырь. И дальше мы пошли вместе. Заказчица (я вдруг вспомнила, что на самом деле она Лена) по дороге спрашивала меня, что я сделала с тем кубическим авантюрином, который она подарила. А я не помнила его, вообще не помнила. И тогда Настя-Лена сказала: "Эх, а это был ключ от сердца..." Но от чьего сердца - слова утонули в шуме толпы, мы почему-то вышли на Садовую. А дальше, дворами, дворами к свалке у залива (в моем сне всю географию вывернуло наизнанку). Только залив был на этот раз как настоящее море, синий-синий с огромными волнами в барашках. И мы все сидели на бетонных плитах и дышали невероятно свежим и вкусным воздухом. И было понятно, что никакой Москвы уже не надо, да и есть ли она в этой географии, тоже не совсем понятно.
На остановке я увидела девушку, которая громко окрикнула меня: "Аня, вы меня помните? Мне очень нужно поговорить с вами про кольцо!" А потом уговорила ехать до Восстания на трамвае. Но трамвай свернул с Невского проспекта к какой-то странной улочке, сплошь затянутой зелеными сетками для фасадов.
Я обернулась к заказчице, которую, кажется, звали Настя: "Настя, это ведь ваш двор, вон тот дом, с башенкой". - "Мой, но теперь нас расселили, там ремонт". Мы вышли на остановке и одном из дворов стоял вольер, в котором жили крылатые лисицы, большие такие. Крылья лисиц то исчезали, то появлялись. А кормили животных узбекские строители, которые внятно не могли объяснить, чьи лисицы и зачем их тут держат.
У вольера стояли студенты, с которыми мы ездили в монастырь. И дальше мы пошли вместе. Заказчица (я вдруг вспомнила, что на самом деле она Лена) по дороге спрашивала меня, что я сделала с тем кубическим авантюрином, который она подарила. А я не помнила его, вообще не помнила. И тогда Настя-Лена сказала: "Эх, а это был ключ от сердца..." Но от чьего сердца - слова утонули в шуме толпы, мы почему-то вышли на Садовую. А дальше, дворами, дворами к свалке у залива (в моем сне всю географию вывернуло наизнанку). Только залив был на этот раз как настоящее море, синий-синий с огромными волнами в барашках. И мы все сидели на бетонных плитах и дышали невероятно свежим и вкусным воздухом. И было понятно, что никакой Москвы уже не надо, да и есть ли она в этой географии, тоже не совсем понятно.