" Я хочу быть Вам нужной..." Или о динамике переноса в психотерапии...
"Пациентка обратилась ко мне осенью, и это было не просто время года: это была ее личная осень, осень ее жизни, хотя ей не исполнилось еще и тридцати. Пять лет тому назад она приехала в Петербург издалека, оставив на родине мать и отца; жила с мужем и ребенком, но не была счастлива. Все осталось позади, и за осенью следовала только зима. Была бездонная тоска по лету, по детству, по родительской семье - по всему, без чего она чувствовала себя опустевшей навсегда. Петербургская осень была полна холодом, болезнью, равнодушными и слепыми взглядами прохожих. Она не понимала, в поисках чего стала изменять мужу, бросаясь в не очень разборчивые сексуальные связи. Всякий раз она выносила из них лишь усугублявшее депрессию чувство вины.
Уже через месяц после начала встреч с пациенткой я понимал, что за рамками наших отношений мир для нее перестал существовать. Она говорила об этом открыто, сообщая, что эмоционально никого, кроме меня, у нее нет; что она едва доживает от сессии до сессии; что, только видя меня, она способна жить, и что ее поддерживает полубезумная надежда на то, что, когда терапия закончится, мы сможем навсегда остаться вместе. Не встречая с моей стороны подтверждения этим фантазиям, она замыкалась в себе, плакала, отказывалась говорить. Я переживал в ответ множество эмоций, от жалости до раздражения; испытывал желание согреть ее и желание грубо встряхнуть, чтобы вернуть к жизни, или оттолкнуть, чтобы не заразиться ее безысходностью. Интерпретации, которые я пробовал давать ее стилю взаимодействия, звучали как контратаки или как попытки отгородиться от ее чувств (а может быть, и от своих) стеной интеллекта. Так продолжалось, пока я не смог взглянуть на свое поведение со стороны и задаться вопросом: почему я хочу лишить ее права быть здесь такой, какая она есть?Пациентка долгое время пребывала в ощущении, характерном для младенчества: если реальность не подтверждала ее фантазий о том, что я нуждаюсь в ней так же, как она во мне, она чувствовала себя отвергаемой. В то же время она испытывала колоссальную потребность в моей реальности: лишь утолив ее, она могла не позволить мне трансформироваться в своем восприятии в патогенный, отвергающий объект. Однажды она спросила: «Скажите ясно, что вы на самом деле испытываете ко мне?» - «Очень многое, - ответил я. - Есть теплое чувство, желание вас поддержать и показать, что в осени есть нечто помимо холода. Иногда я злюсь на вас, особенно когда ощущаю себя неспособным немедленно исполнить ваше требование счастья. Но у меня нет желания ни прижать вас к себе, ни оттолкнуть: и то, и другое значило бы не оставить вам возможности жить». Пациентка заплакала. На очередную сессию она не пришла; не пришла и на следующую. Она появилась через неделю и сказала: «Я не знаю, что это было». Я сказал в ответ: «Самое главное, что это было».
Восприятие терапевта пациентом проходит в интерсубъективном развитии три стадии, для которых я предлагаю названия: 1 - использование; 2 - разочарование; 3 - отделение. Эволюция диалога на этих стадиях может быть приблизительно описана в терминах Винникотта как переход от интеграции через персонализацию к объектным отношениям - переход, сопровождаемый изменением характера зависимости. Если коротко раскрыть понятие «использования» формулой «мы созданы друг для друга», тогда «разочарование» подразумевает формулу «он (она) создан (создана) не для меня» и, наконец, «отделение» - «я создана (создан) не для него (нее)».
Переход от использования к разочарованию обыкновенно становится кризисным моментом терапии, поскольку в этот период у пациента достигает кульминации переживание отвергнутости, а у аналитика - ощущение безысходности процесса. На мой взгляд, именно с данным этапом связана большая часть разрывов терапевтических отношений и представление об эротизированном переносе как неодолимом препятствии для работы. Этот кризис, разрешение которого отчасти иллюстрирует вышеприведенный фрагмент, во многом напоминает ступень в развитии ребенка, названную Маргарет Малер «психологическим рождением»: неизбежное переживание одиночества, помогающее адаптироваться к реальности. Называя вторую стадию разочарованием, я имею в виду отказ от фантазий и принятие реальности терапевта как объекта, существующего отдельно от пациента и не только для него.
Если кризис удается преодолеть, на стадии отделения пациент интернализует взаимодействие и достигает частичной компенсации дефицита. Нормальный процесс отделения подразумевает, что яростная потребность в ответном чувстве, в слиянии, превращается в печаль утраты. Можно сказать, что любовь к аналитику при этом отчасти трансформируется у пациента в любовь к себе. Его депрессия становится грустью. Любовь не исчезает, однако обретает характер чувства, скорее обогащающего личность, чем уничтожающего ее."
автор: психоаналитик Д.Рождественский
Уже через месяц после начала встреч с пациенткой я понимал, что за рамками наших отношений мир для нее перестал существовать. Она говорила об этом открыто, сообщая, что эмоционально никого, кроме меня, у нее нет; что она едва доживает от сессии до сессии; что, только видя меня, она способна жить, и что ее поддерживает полубезумная надежда на то, что, когда терапия закончится, мы сможем навсегда остаться вместе. Не встречая с моей стороны подтверждения этим фантазиям, она замыкалась в себе, плакала, отказывалась говорить. Я переживал в ответ множество эмоций, от жалости до раздражения; испытывал желание согреть ее и желание грубо встряхнуть, чтобы вернуть к жизни, или оттолкнуть, чтобы не заразиться ее безысходностью. Интерпретации, которые я пробовал давать ее стилю взаимодействия, звучали как контратаки или как попытки отгородиться от ее чувств (а может быть, и от своих) стеной интеллекта. Так продолжалось, пока я не смог взглянуть на свое поведение со стороны и задаться вопросом: почему я хочу лишить ее права быть здесь такой, какая она есть?Пациентка долгое время пребывала в ощущении, характерном для младенчества: если реальность не подтверждала ее фантазий о том, что я нуждаюсь в ней так же, как она во мне, она чувствовала себя отвергаемой. В то же время она испытывала колоссальную потребность в моей реальности: лишь утолив ее, она могла не позволить мне трансформироваться в своем восприятии в патогенный, отвергающий объект. Однажды она спросила: «Скажите ясно, что вы на самом деле испытываете ко мне?» - «Очень многое, - ответил я. - Есть теплое чувство, желание вас поддержать и показать, что в осени есть нечто помимо холода. Иногда я злюсь на вас, особенно когда ощущаю себя неспособным немедленно исполнить ваше требование счастья. Но у меня нет желания ни прижать вас к себе, ни оттолкнуть: и то, и другое значило бы не оставить вам возможности жить». Пациентка заплакала. На очередную сессию она не пришла; не пришла и на следующую. Она появилась через неделю и сказала: «Я не знаю, что это было». Я сказал в ответ: «Самое главное, что это было».
Восприятие терапевта пациентом проходит в интерсубъективном развитии три стадии, для которых я предлагаю названия: 1 - использование; 2 - разочарование; 3 - отделение. Эволюция диалога на этих стадиях может быть приблизительно описана в терминах Винникотта как переход от интеграции через персонализацию к объектным отношениям - переход, сопровождаемый изменением характера зависимости. Если коротко раскрыть понятие «использования» формулой «мы созданы друг для друга», тогда «разочарование» подразумевает формулу «он (она) создан (создана) не для меня» и, наконец, «отделение» - «я создана (создан) не для него (нее)».
Переход от использования к разочарованию обыкновенно становится кризисным моментом терапии, поскольку в этот период у пациента достигает кульминации переживание отвергнутости, а у аналитика - ощущение безысходности процесса. На мой взгляд, именно с данным этапом связана большая часть разрывов терапевтических отношений и представление об эротизированном переносе как неодолимом препятствии для работы. Этот кризис, разрешение которого отчасти иллюстрирует вышеприведенный фрагмент, во многом напоминает ступень в развитии ребенка, названную Маргарет Малер «психологическим рождением»: неизбежное переживание одиночества, помогающее адаптироваться к реальности. Называя вторую стадию разочарованием, я имею в виду отказ от фантазий и принятие реальности терапевта как объекта, существующего отдельно от пациента и не только для него.
Если кризис удается преодолеть, на стадии отделения пациент интернализует взаимодействие и достигает частичной компенсации дефицита. Нормальный процесс отделения подразумевает, что яростная потребность в ответном чувстве, в слиянии, превращается в печаль утраты. Можно сказать, что любовь к аналитику при этом отчасти трансформируется у пациента в любовь к себе. Его депрессия становится грустью. Любовь не исчезает, однако обретает характер чувства, скорее обогащающего личность, чем уничтожающего ее."
автор: психоаналитик Д.Рождественский
Click to view