погоня
Принц смотрел на остатки зелья в пузырьке. Бурая жидкость прыгала внутри, поблескивая на солнце, и оставляя маслянистый след на внутренней поверхности стекла.
Противоядие работало, хоть и вызывало сильные приступы изжоги. Иглы почти исчезли, вернув рукам первоначальный вид. И его камердинер уже назначил аудиенцию у Белой Дамы.
Карета тряслась по проселочной дороге, солнце спорило радостью с щебетанием птиц и изумрудной листвой леса, а Принц снова был мрачен. Мымра снабдила его достаточным колличеством зелья, но, снимая внешние симптомы, оно не могло снять внутренние. Еж прорастал в его душе, как из семени, и терзал, где-то глубоко в груди, трепещущую плоть его шаткого внутреннего мира. Хотелось кричать, еще громче, чем когда иголки проростали сквозь кожу. Принца бросало то в слезы, то в хохот от диссонанса окружающей действительности и его внутреннего состояния. Он сидел в карете, обхватив колени руками и мечтал лишь о том, что боль разорвет его на части.
Кучера отбросило вперед, когда прогремел взрыв. Он упал прямо перед лошадьми, которых понесло, и только каким-то чудом его не затоптали копыта, и не переехали остатки кареты.
В дыму, шлейфом потянувшимся за сбежавшим экипажем, несколько секунд царило молчание.
- Теракт! - закричал пришедший в себя драгун из группы сопровождавшей его высочество. И мгновенно рванули в погоню темные рваные образы кашляющих и ругающихся в дыму военных.
Еж не сразу пришел в себя, но ветер трепал обрывок ткани и тот щекотал ему нос. Когда он открыл глаза, над ним неслись облака. Его приятно удивило, с какой невероятной скоростью они мчатся. Затем начал возвращаться звук, и он привстал, чтобы оглядеться. От кареты мало что осталось, а оставшееся грозило вот-вот развалиться от скорости, с которой неслись лошади.
Еж привстал на остатках сидения и выглянул вперед, чтобы оценить обстановку. Лошади неслись по дороге, оставляя справа и слева бескрайнее поле зеленой травы. И тут над его головой прогремел выстрел. Еж обернулся и увидел преследователей. "Зачем они стреляют?" - спросил он себя. Но прогремел еще один выстрел, и рядом взорвался сноп щепок, лишая его возможности хорошенько обдумать этот вопрос. Еж снова присел, надо было как-то выбираться.
Но и здесь его ждала неожиданность, карета подскочила на камне лежащем у дороги, и его в буквальном смысле выбросило прочь. Когда он летел, время замедлило свой ход. Он в деталях успел рассмотреть всю сцену погони. Бескрайнее поле и ветер, бегущий по траве затейливым узором, пыльную дорогу, разодранные остатки кареты и преследователей. Он любовался тому, как попорачивает голову драгун, провожая дулом пистолета траекторию его полета, как падают споткнувшиеся на камне лошади, ломая ноги, как глубока синева небес, и как широк размах крыльев альбатроса.
Дальше была темнота.
Противоядие работало, хоть и вызывало сильные приступы изжоги. Иглы почти исчезли, вернув рукам первоначальный вид. И его камердинер уже назначил аудиенцию у Белой Дамы.
Карета тряслась по проселочной дороге, солнце спорило радостью с щебетанием птиц и изумрудной листвой леса, а Принц снова был мрачен. Мымра снабдила его достаточным колличеством зелья, но, снимая внешние симптомы, оно не могло снять внутренние. Еж прорастал в его душе, как из семени, и терзал, где-то глубоко в груди, трепещущую плоть его шаткого внутреннего мира. Хотелось кричать, еще громче, чем когда иголки проростали сквозь кожу. Принца бросало то в слезы, то в хохот от диссонанса окружающей действительности и его внутреннего состояния. Он сидел в карете, обхватив колени руками и мечтал лишь о том, что боль разорвет его на части.
Кучера отбросило вперед, когда прогремел взрыв. Он упал прямо перед лошадьми, которых понесло, и только каким-то чудом его не затоптали копыта, и не переехали остатки кареты.
В дыму, шлейфом потянувшимся за сбежавшим экипажем, несколько секунд царило молчание.
- Теракт! - закричал пришедший в себя драгун из группы сопровождавшей его высочество. И мгновенно рванули в погоню темные рваные образы кашляющих и ругающихся в дыму военных.
Еж не сразу пришел в себя, но ветер трепал обрывок ткани и тот щекотал ему нос. Когда он открыл глаза, над ним неслись облака. Его приятно удивило, с какой невероятной скоростью они мчатся. Затем начал возвращаться звук, и он привстал, чтобы оглядеться. От кареты мало что осталось, а оставшееся грозило вот-вот развалиться от скорости, с которой неслись лошади.
Еж привстал на остатках сидения и выглянул вперед, чтобы оценить обстановку. Лошади неслись по дороге, оставляя справа и слева бескрайнее поле зеленой травы. И тут над его головой прогремел выстрел. Еж обернулся и увидел преследователей. "Зачем они стреляют?" - спросил он себя. Но прогремел еще один выстрел, и рядом взорвался сноп щепок, лишая его возможности хорошенько обдумать этот вопрос. Еж снова присел, надо было как-то выбираться.
Но и здесь его ждала неожиданность, карета подскочила на камне лежащем у дороги, и его в буквальном смысле выбросило прочь. Когда он летел, время замедлило свой ход. Он в деталях успел рассмотреть всю сцену погони. Бескрайнее поле и ветер, бегущий по траве затейливым узором, пыльную дорогу, разодранные остатки кареты и преследователей. Он любовался тому, как попорачивает голову драгун, провожая дулом пистолета траекторию его полета, как падают споткнувшиеся на камне лошади, ломая ноги, как глубока синева небес, и как широк размах крыльев альбатроса.
Дальше была темнота.