Работа моего друга Диакона Андрея Юрченко
К ПРОБЛЕМЕ ЭКСЦЕРПЦИИ
µία φύσις του Θεου Λόγου σεσαρκωµένη
АПОЛЛИНАРИЯ ЛАОДИКИЙСКОГО
Андрей Диакон
"Полемист против аполлинарианства должен... быть или очень опытным и тонким, или же настолько стойким, чтобы не принять (от противников без проверки) даже такого положения, как "Слово плоть бысть"... (Проф. В.В. Болотов)
В условиях развивающегося богословского диалога между Восточными Православными Церквами и Церквами Ориентальными [1] особую актуальность приобретает имеющая более чем 1600-летнюю историю и остававшаяся доселе не разрешенной проблема адекватного понимания эксцерпции µία φύσις του Θεου Λόγου σεσαρκωµένη (одна природа Бога Слова воплощенная или одно естество Бога Слова воплощенное). Это обусловлено тем, что упомянутое словосочетание, являющееся краеугольным камнем и своего рода differentia specifica нехалкидонитской христологии, в последнее время выдвигается в качестве догматической основы для воссоединения Церквей [2].
Более того, тождественное истолкование эксцерпции дает ключ к новому и истинному пониманию истории христологической мысли в эпоху Вселенских Соборов, ибо автор ее стоял у истоков христологических споров IV-VII веков и его идеи отложили отпечаток на все их более чем 300-летнее течение.
Эксцерпция "одна природа Бога Слова воплощенная", хотя исторически и оказалась связана с именами св. Афанасия и св. Кирилла Александрийских, однако генетически, согласно бесспорным данным церковно-исторической науки, древней и нового времени, восходит к Аполлинарию Лаодикийскому, знаменитому ересиарху IV века, и обретается в его печально известном послании к императору Иовиану [3], датируемом 363 годом [4].
Упомянутое послание, в числе других сочинений ересиарха, как следствие так называемых аполлинарианских подлогов [5], получило ложное надписание святоотеческим именем и ошибочно цитировалось св. Кириллом, в до- и послеэфесский период, в качестве якобы принадлежавшего его великому предшественнику по кафедре святого апостола и евангелиста u1052 .арка [6]. Псевдоотеческая атрибуция и своеобразное использование эксцерпции в оригинальной христологической доктрине св. Кирилла [7] послужили прецедентом к употреблению ее в православном, а затем и в ориентальном богословии, несмотря на то, что уже современники-оппоненты александрийского архипастыря, восточные епископы, ставили вопрос о допущенном подлоге [8]. В частности, бл. Феодорит Кирский называл "отцом" эксцерпции, наряду с Евномием и Аэцием, именно Аполлинария [9]. Вопрос об аполлинарианских подлогах, который приобрел особую остроту в послехалкидонский период в связи с полемикой с монофизитами, черпавшими аргументы из подложных псевдоотеческих сочинений, получил окончательное разрешение в трудах православных полемистов VI столетия, наиболее выдающимся из которых был Леонтий Византийский [10]. XIX век (норвежский проф. К. Каспари, гимназический учитель из Германии И. Дрезеке, проф. Московской духовной академии А.А. Спасский и др.) подтвердил выводы древних богословов и сделал их достоянием современной церковно-исторической науки [11]. С оговоркой "предположительно" принимают эти выводы и некоторые ориентальные богословы (напр., проф. - свящ. В.С. Самуэль, Православная Сирийская Церковь Востока (в Индии)) [12].
Аполлинарианское происхождение эксцерпции "одна природа Бога Слова воплощенная", весьма доказательно обоснованное, вновь и вновь ставит православных богословов перед лицом необходимости ее адекватного постижения, утраченного, по свидетельству старейшего ученика Аполлинария - Полемона, приводимому ниже, уже в среде последователей ересиарха. Ибо именно в зависимости "от того, какое значение имело это выражение в истории аполлинарианской доктрины и так называемых аполлинарианских подлогов" [13], только и возможно показать всю ошибочность и абсолютную неприемлемость его использования даже в ориентальном богословии [14].
Традиционно, со времени возникновения, мысль Аполлинария, которая связывалась с эксцерпцией "одна природа Бога Слова воплощенная", получила такое истолкование, что в таинстве Воплощения две природы, совершенная Божественная природа и несовершенная, неполная природа человеческая (в результате смешения или слияния) образовали некую одну природу.
Император Юстиниан, полемист против монофизитства, на основании терминологической зависимости сближая последнее с аполлинарианством, в своем Исповедании веры писал: "Если кто, говоря, что воплотилось одно естество Бога Слова, понимает это не так, что из Божеского и человеческого естества совершился единый Христос, единосущный Отцу по Божеству и единосущный нам по человечеству, но так, что из Божества и плоти Христа произошло одно естество или существо, согласно со зловерием Аполлинария и Евтихия: тот да будет анафема. Ибо Вселенская Церковь отвергает и анафематствует равно и разделяющих на части или рассекающих, и сливающих тайну Божественного Домостроительства Христа" [15].
Однако подобное истолкование мысли Аполлинария, бытовавшее в общих чертах и до последнего времени [16], не является тождественным. Покажем это, обратившись к оригинальному контексту, в котором словосочетание "одна природа Бога Слова воплощенная" встречается в послании Аполлинария Лаодикийского к императору Иовиану, и проведя некоторые историко-филологические параллели.
Цитируем: "Исповедуем... не две природы одного Сына, одну поклоняемую, а другую непоклоняемую, но одну природу Бога Слова воплощенную и поклоняемую с плотика Его единым поклонением" [17].
Анализ концепции Аполлинария предварим небольшой исторической ретроспекцией. В глазах своих учеников лаодикийский ересеучитель был первым и единственным, отвергнувшим двойство природ во Христе и своим учением о Воплощении разъяснившим сокрытое от всех Таинство [18]. Однако исследователи, в частности, проф. В.В. Болотов [19] и д-р А. Гарнак [20], генетически возводят его концепцию к арианской христологической конструкции. Последняя, с достаточной для данного случая полнотой, может быть прослежена на основании двух сохранившихся фрагментов из сочинений ариан второй генерации.
В символе из слова о Воплощении Евдоксия Константинопольского (†370) говорится: "Веруем... во единого Господа, Сына... воплотившегося, не вочеловечившегося, ибо не душу человеческую воспринял Он, но стал плотию... не две природы, ибо не совершенный был человек, но вместо души Бог во плоти; единая, совершенная по сложению, природа (µία το όλον κατα σύνθεσιν φύσις)" [21].
Весьма выразителен фрагмент из сочинения Лукия Александрийского: "Итак, что представляет душа, чтобы несовершенной приносить поклонение вместе с Богом? Сего ради истину вопиет Иоанн: "Слово плоть бысть", то есть сложилось с плотию; ведь не с душою, как говорят извращающие ныне веру, но... с телом, и стало с ним одно. Посему, каким образом (стал) Христос, если (Он) не одно Лицо, не единая сложная природа (ει µη έν πρόσωπον, µία σύνθετος φύσις), как мы познаем и человека из души и тела? Если бы имел Он и душу, как ныне в церквах неистинно учат лукавцы, то противоборствовали бы движения Бога и души, ибо самодвижны оба и различнодейственны" [22].
Приведенные фрагменты позволяют выяснить характеристические положения арианской христологии, в определенной мере предвосхитившие концепцию Аполлинария. Здесь, как видим, исповедуется лишь воплощение Слова, а не вочеловечение, ибо Логос в Таинстве сложился с одной только плотью, но душу не воспринял; человеческая сторона в Воплощении не была, утверждается, совершенной, полной, то есть не была природой, ибо плоть сама по себе, вне единения с душой, не обладает категорией природности, не является человеческой природой, но есть лишь отдельный элемент деструктированной природы. Отсюда естественно следует отрицание двойства природ уже в самом Таинстве, ибо не было сложения двух природ, Божественной и человеческой, и тем самым обеспечивается, в понимании ариан, и единственность Личности во Христе - Личности Логоса, тварного Бога, ибо личная природа Слова соединилась с безличной (бездушной) плотью (не-природой). Посему Христос - одно, единичное Лицо, хотя и единая сложная, совершенная по сложению, богочеловеческая природа.
Таким образом, ариане не просто "высказались в смысле будущего монофизитства" (Болотов), а сами именно и были своеобразными монофизитами. Отвергая принятие Логосом в Таинстве человеческой природы, они исповедали тем самым не две природы, но одну - только природу (греч. эквивалент: µόνη φύσις) Бога Слова, сложенную в Воплощении с человеческой плотью, т.е. воплощенную. А это, с формальной стороны, и является исповеданием Аполлинария!
В своем христологическом творчестве лаодикийский ересеначальник также исходил из принципа единичности Субъекта в Богочеловеке. При отличии логологических предпосылок, ибо в тринитарных спорах он был яростным противником ариан, его предпосылки метафизические не разнились от предпосылок последних. Поэтому построение его системы во многом сходно с арианским. Но это, в основном формальное, сходство не лишает аполлинарианскую доктрину печати оригинальности.
Приступая к анализу отрывка из послания к императору Иовиану, несколько акцентируем, на основании сказанного, интересующую нас мысль:
"Исповедуем... не две природы одного Сына, одну поклоняемую, а другую непоклоняемую, но одну (-) природу Бога Слова, (лишь) воплощенную и поклоняемую (теперь) с плотию Его единым поклонением".
В качестве интерпретирующего материала привлечем сохранившиеся фрагменты из писем старейшего ученика ересиарха - Полемона. В письме к Тимофею Беритскому, епископу аполлинарианского поставления, Полемон писал:
"Ничего худшего нельзя придумать, как то, что называющие одного и того же Христа Богом и человеком не стыдятся признавать одну природу Бога Слова воплощенную за одну сложную; ибо если Он есть Бог совершенный и человек совершенный, то нам следует признавать в Нем две природы, как это и вводится новым учением каппадокийцев" [23].
В письме к Юлиану, другому ученику еретической школы, Полемон говорит:
"Удивляющиеся Афанасию в разумении и услажденные красноречием Василия и Григория поглощены пропастью разделения вместе с ними; об одном Христе думают, что одна природа Слова, сложенная с плотью, имеет две самодвижные
разумные природы" [24].
Интерпретации более блестящей, думается, и не надо! Из приведенных выдержек видно, что Аполлинарий отказывается исповедовать "две природы одного Сына", "одну поклоняемую", то есть Божественную, "а другую непоклоняемую" то есть человеческую. Тем самым Лаодикианин, как свидетельствует Полемон, отрицает и то, что "Он есть Бог совершенный и человек совершенный", ибо тогда "следует признавать в Нем две природы". Он исповедует только "одну (природу) - природу Бога Слова", природу Божественную, которая, в Таинстве "сложенная с плотью" (а не с человеческой природой), не "имеет две самодвижные разумные природы". Одна - единственная (µόνη) природа в Домостроительстве спасения - природа Божественная, природа Бога Слова - становится в тайне Христа воплощенной и теперь уже принимает "вместе с плотию Его (Слова)" единое поклонение.
Таковы основные тезисы еретической, псевдоблагочестивой, специфически монофизитской христологической концепции Аполлинария.
Вопреки вероопределению Халкидонского Собора, поучающего исповедовать "одного и того же Христа, Сына, Господа, Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, - так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств", Аполлинарий в Богонисхождении категорически отвергает всякую двойственность естеств (природ): он не только не признает двойства природ по Воплощении во Христе, Боге воплотившемся, как это традиционно понималось, но, утверждаем, и вообще отрицает соединение (из) двух природ в Домостроительстве [25], выдвигая тезис, в интерпретации Полемона, о сложении в Таинстве только одной природы - Бога Слова - с плотью, которой он отказывает в категории природности [26].
Именно в декларировании единственности Божественной природы, природы Бога Слова, не только по Воплощении, но и в самом Таинстве ("не два из двух") и заключается бывший доселе сокровенным адекватный смысл, подчеркнем, в оригинальном контексте, пресловутой эксцерпции Аполлинария Лаодикийского "одна природа Бога Слова воплощенная" [27].
Отвержение двойства природ и утверждение единственности природы Бога Слова в таинстве Христа было провозглашено Аполлинарием в полемике с богословами антиохийской школы в стремлении защитить идею единственности Субъекта в Иисусе Христе - Личности Бога Слова, ибо говорить о двух природах в терминологической палитре его времени означало, как и для ариан, постулировать и две ипостаси и два лица.
О соотношении нетождественных дохалкидонских понятий, которые вкладывались в термины природа, ипостась и лицо, свидетельствует Тимофей Элур: "...не существует ни природы без ипостаси, ни ипостаси без лица; поэтому, если имеются две природы, необходимо существуют также и два лица" [28]. Посему, отвергая двойственность лиц, Аполлинарий необходимо отверг и двойство природ, провозгласив единственность природы в Домостроительстве - природы Бога Слова. "Веруем, - писал он, - в Иисуса Христа нашего и исповедуем одно Его Лицо, одну Ипостась, одну природу Слова
воплощенную..." [29]. И исповедовал он одно Божественное Лицо, одну Божественную Ипостась, одну Божественную природу, лишь воплощенную, сложенную с плотью.
Утверждая единственность Божественной природы, Аполлинарий не отрицал и вторую сторону в Воплощении - сторону человеческую. Его монофизитство, в некотором параллелизме с арианским, заключалось в том, что он принижал человеческую сторону, подвергал ее усечению, лишая категории природности, и исповедовал собственно как природу лишь природу Слова. О человеческом во Христе ересиарх говорил в терминах дихотомии как о плоти, а в трихотомическом, наиболее употребительном ключе, как о плоти и душе. Согласно его доктрине, по словам прот. Сергия Булгакова, "Христос воспринял... тело и душу, лишенную человеческого разума, который и замещается Божественным" [30].
Весьма симптоматическим моментом у Аполлинария является то, как он рассматривал соотношение антропологического термина плоть (с душой) и метафизического - природа. От действительного понимания этого зависит правильность постижения его лжеучения в целом. Однако здесь Лаодикианин остался не понятым уже современниками не только оппонентами, но и многими из его учеников и последователей. Не понятым он оставался и до сего дня. По традиции аполлинариева плоть (с душой) понималась как "неполное человеческое естество" (прот. Сергий Булгаков) [31]: хотя и не полное, но все-таки естество, природа. И мысль естественно востекала к двойству природ.
Однако, вопреки традиционному воззрению, на основании высказываний самого ересиарха, мы утверждаем, что "тело и душу, лишенную человеческого разума", Аполлинарий рассматривал не как вторую природу в Таинстве, а лишь как некую часть (части) ее, как отдельный элемент (элементы) деструктированной человеческой природы. "Тело не есть само по себе особая природа в едином Христе, - писал он в так называемом послании к Дионисию, - так как оно не есть само по себе живое существо..." [32].
Для адекватного постижения аполлинарианской христологической доктрины необходимо отказаться от нетождественного, количественного лишь различения понятий плоть и природа (плоть - несовершенная, неполная человеческая природа) и принять различение качественное (плоть, сама по себе, не составляет человеческой природы, "как целый человек" [33]. Ибо, по словам преп. Иоанна Дамаскина, человек, "когда делится на душу и тело, то не приписывает ни душе, ни телу своего имени и определения: ибо не одна только душа есть (человек) и не одно только тело, но оба вместе" [34]. И тогда в новом и истинном свете предстанут нам слова Аполлинария: "Исповедуем... не две природы одного Сына... но одну природу Бога Слова воплощенную..."
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Заболотский Н.А. Проблема единства Восточной Церкви: По поводу конференции патриархов Нехалкидонитских Церквей в Аддис-Абебе // Журн. Моск. Патриархии. 1965. № 5. С. 56-64 (далее: ЖМП); Его же: К диалогу о Халкидонском Соборе. Материалы к консультации о Халкидонском Соборе, созванной Постоянной Комиссией ВСЦ "Вера и церковное устройство" в Женеве 31 августа - 7 сентября 1967 года // Там же. 1970. № 1. С. 38-45; митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим. К вопросу о сближении халкидонского и нехалкидонского богословия в их восприятии святоотеческой христологической доктрины: Речь при встрече с проф. и студентами эфиоп. богословского колледжа в Аддис-Абебе 5 нояб. 1969 г. (см.: Там же. 1970. № 3. С. 52) // Там же. № 4. С. 55-60; прот. Ливерий Воронов. Единство и разнообразие в православной традиции: Тез. докл., прочит, на междунар. конф. православных богословов в Бруклайне, США, 8 сентября 1970 года // Там же. 1970. № 10. С. 73; Заболотский Н.А. Исповедание веры Святейшего Патриарха Эфиопского Абуны Теофилоса во время интронизации 9 мая 1971 г. в Аддис-Абебе // Там же. 1972. № 6, 7; свящ. Анатолий Просвирник. На пути к диалогу с Древними Восточными Церквами: Магистерский диспут Б.А.Нелюбова // Там же. 1976. № 2. С. 18-20; Заболотский Н.А. Что нужно для единства: Доклад на богословской консультации в Экуменической академии на Крите в марте 1975 года // Там же. 1975. № 6. С. 52-54; Его же: Христология Древних Восточных Церквей в богословии Севира Антиохийского: Докл. на заседании Объединенного Комитета Православных Автокефальных и Древних Восточных Церквей в Аддис-Абебе в январе 1975 года // Там же. 1975. № 10-12.
2. См.: Кармирис И. (Элладская Церковь). Проблема соединения Нехалкидонских Церквей Востока с Православными Церквами на основе кириллианской формулы "одна природа Бога Слова воплощенная": Докл. на 1-й неофиц. консультации между богословами восточных Православных и Ориентальных Православных Церквей в Орхусе, Дания, 11-15 августа 1964 г. См. перевод материалов консультации - в Отделе внешних церковных сношений Московского Патриархата (далее: ОВЦС). И. Коман (Румынская Православная Церковь). Догматическое, определение Халкидонского Собора и его рецепция Православной Церковью Востока // The Ecumenical Review. 1970. Oct. P. 363-382. В статье проф. И. Комана от имени румынских богословов выдвигается предложение о расширении в униональных целях Халкидонского ороса путем включения в него дополнительных, пояснительных терминов и выражений следующим образом (включения подчеркнуты): "...поучаем исповедовать одного и того же Сына... Единородного, из двух естеств и в двух естествах, то есть из двух сущностей и в двух сущностях, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, - так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, или сущностей, но тем более сохраняется свойство каждого естества, или сущности, и соединяется в одно Лицо... или в одно естество Бога Слова воплощенное..." (Р. 377). Весьма интересен вывод проф. Комана: "Если бы только эти добавления были приняты более или менее официально, тогда можно было бы точно определить то толкование, которое было бы им дано" (Р. 378); Нелюбов Б.А. Речь перед защитой магистерской диссертации на тему: "Древние Восточные Церкви" // ЖМП. 1975. № 2. С. 18-20. В частности, в своей речи доцент Б.А. Нелюбов заявил: "Вопросу отношений между Православным и нехалкидонским миром посвящена третья часть (диссертации) , где говорится о тех усилиях, которые предпринимались в последнее время во имя заповеданного Богом единства. В заключение, словно в ответ вопрошающему, "как же это будет", предлагается одно из возможных средств к уврачеванию раны на теле церковном - догматическая основа соединения Древних Восточных Церквей с Православной Соборной Церковью. Этой основой может служить приемлемая для обеих сторон формула святого Кирилла Александрийского "одна природа Бога Слова воплощенная" (µία φύσις του Θεου Λόγου σεσαρκωµένη)" (С. 20).
3. Спасский А.А. Историческая судьба сочинений Аполлинария Лаодикийского с кратким предварительным очерком его жизни. Сергиев Посад, 1895. С. 181-196; см. также: С. 93-134; Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви. Пг., 1918. Т. 4. С. 147-148; Лебедев А.П. Вселенские Соборы IV и V веков. Сергиев Посад, 1896. С. 168, прим. 88; Бриллиантов А. Происхождение монофизитства // Христианское чтение. 1906. № 4. С. 793-822; свящ. Г.В. Флоренский. Византийские отцы V-VIII веков. Париж, 1933. С. 7; Карташев А.В. Вселенские Соборы. 1963. С. 303, 307-308, 320, 389; прот. Сергий Булгаков. Агнец Божий: О Богочеловечестве. Paris, 1933. Ч. I. С. 24; Loofs F. Leitfaden zum Studium der Dogmengeschichte. Halle-Saale, 1950. Bd.l. S. 212; Rev. John Meyendorff. Christ in Eastern Christian Thought. Washington; Cleveland, 1969. P. 8; Sellers R.V. Two Ancient Christologies. London, 1954. P. 89; New Catholic Encyclopaedia. London, 1967. Vol. 9. P. 1046.
4. Спасский А.А. Указ. соч. С. 192-196.
5. Там же. С. 93-134 и др.; Бриллиантов А. Указ, соч.; Болотов В.В. Указ. соч. С. 147-148; Карташев А.В. Указ. соч. С. 285, 307.
6. В послании царственным женам, датируемом 429-430 годом (Migne. PG. Т. 76. Col. 1201); в защищении 12 глав против восточных епископов (Деяния Вселенских Соборов. Казань, 1861. Т. 2. С. 83-84 (далее ДВС)).
7. В послании к Акакию, епископу Мелитены; пресвитеру Евлогию, апокрисиарию в Константинополе (ДВС. Т. 2. С. 393, 403); в посланиях к Сукенсу Диокесарийскому (Migne. PG. T. 77. Col. 232-233, 240).
8. Бриллиантов А. Указ. соч. С. 801.
9. Глубоковский Н.Н. Блаженный Феодорит, епископ Киррский: Его жизнь и деятельность: Церковно-ист. исслед. М., 1890. Т. 1. С. 148.
10. Спасский А.А. Указ. соч. С. 102-134, 184-196.
11. Там же. С. VI-VIII и др.; Болотов В.В. Указ. соч. С. 147-148; А. С-ов. Историк Древней Церкви А.А. Спасский // ЖМП. 1964. № 8. С. 74-77.
12. Доклад проф. - свящ. В.С. Самуэля "Одна природа Бога Слова воплощенная" на 1-й неофициальной консультации православных и ориентальных богословов в Орхусе, Дания, в августе 1964 года; перевод - в ОВЦС.
13. ЖМП. 1970. № 4. С. 59.
14. Для целей православного богословия, по словам проф. М.М. Тареева, "это выражение (стало непригодным) со времени IV Вселенского Собора" (Тареев М.М. Основы христианства. 2-е изд. Сергиев Посад, 1908. Т. 1. Христос. С. 105, прим.). Ибо, продолжим словами проф. А.В. Карташева, равночестное употребление в арианской, аполлинарианской и монофизитской доктринах, этакая "скользкость" ее, "есть неопровержимое доказательство объективной практической непригодности (формулы) при всех субъективных православных намерениях" (Указ. соч. С. 324).
15. ДВС. 2-е изд. Казань, 1875. Т. 5. С. 532.
16. Проф. В.В.Болотов, напр., писал: "...в Лице Иисуса Христа Божество и человечество составляют в Нем одну природу" (Указ. соч. С. 144).
17. ДВС. Т. 2. С. 83. В текст русского перевода внесены необходимые коррективы: имеем "воплощенную" (греч. σεσαρκωµένην) вместо неточного "воплотившуюся" и "Его" (греч. αυτου) вместо "ея". Указанные неточности нашли отражение и во 2-м издании ДВС, см., напр., цитацию в ЖМП (1970. № 4. С. 59).
18. Спасский А.А. Указ. соч. С. 184, 185.
19. Болотов В.В. Указ. соч. С. 142.
20. Harnack A. Dogmengeschichte. 7. Aufl. S. 240-241.
2l. Loofs F. Op.cit. S. 206.
22. Mal A. Scriptorum veterum nova collectio. Romae, 1833. T. 7. P.17.
23. Спасский А.А. Указ. соч. С. 186.
24. Там же. С. 187.
25. В одном из фрагментов, приписываемых Аполлинарию, говорится: в Воплощении "возникло новое живое существо из движимого и двигателя, а не два из двух совершенных и самодвижных". Цит. по: Прот. Сергий Булгаков. Указ. соч. С. 16, прим. 1.
26. В так называемом послании к Дионисию, приписываемом Аполлинарию, говорится: "Тело не есть само по себе особая природа в едином Христе, так как оно не есть само по себе живое существо... и Слово не выделяется в особую природу, которую Оно имеет по бесплотию, так как Господь во плоти, а не бесплотный обитал в мире", но, продолжим, "в единстве срастворенной природы Божественной воплощенной". Цит. по: Спасский А.А. Указ. соч. С. 262-263, 330. В слове, составленном в похвалу св. а.постолу и евангелисту Иоанну Богослову, Аполлинарий доказывает, что το ανθρώπινον του Χριστου, человеческое Христа, человеческая сторона в Нем не составляет особой природы, а потому на тело Христа должно смотреть как на тело Бога, а не человека (Там же. С. 335-336).
27. Взятая изолированно, внеконтекстуально, будучи неверно экстрагирована, вырвана из контекста с нарушением основной связи и деформацией смысла, эксперпция является структурно несовершенной и логически бессодержательной.
28. Rev. John Meyendorff. Op. cit. P. 25.
29. Из так называемого послания папы Феликса о вере и Воплощении, приписываемого Аполлинарию. Цит. по: Спасский А.А. Указ. соч. С. 247.
30. Прот. Сергий Булгаков. Указ. соч. С. 22-23.
31. Там же.
32. Спасский А.А. Указ. соч. С. 262.
33. Там же. С. 315.
34. Преп. Иоанн Дамаскин. Диалектика. М., 1862. С. 34.
© А.И. Юрченко, 1976-2004