где-то недалеко от зугдиди
Мы едем в натопленной старой машине сквозь серый моросящий дождь,зеленые долины и мандариновые сады.Дождь,который настолько неотъемлем здесь,что когда он заканчивается все в недоумении уходят со двора пить домашнее вино и греться у буржуйки.
С утра,умывшись ледяной водой мы праздно бредем по деревенским размытым дорогам,наслаждаясь зеленым умиротворением этих мест.Низко хмурится пустынное небо,уступая глазам яркие шарики золотых цитронов и размытые рыже-изумрудные акварели пастбищ,среди которых мелькают белые кляксы гусей и нарядные веера индюшачьих хвостов.
Мужчины уходят вниз к реке.Я вылавливаю сына где-то в болотце среди зарослей терновника и самшита,и мы отправляемся за ними.Дождь усиливается и холодает в надвигающихся сумерках.Стадо черных буйволов вереницей плетется домой в гору.От их шерстяных теплых спин идет пар,размеренно дышат большие кожаные носы.Я сижу на плоском поросшем мхом камне,Марк прячется где-то под военной курткой возле моей груди и засыпает,пока рогатый караван тянется в метре от нас.Одна буйволица останавливается возле меня и утыкается мордой в мой сырой воротник.Несколько секунд мы проводим в молчаливой солидарности,и она удаляется - прекрасная в своей спокойной мудрости.
С утра,умывшись ледяной водой мы праздно бредем по деревенским размытым дорогам,наслаждаясь зеленым умиротворением этих мест.Низко хмурится пустынное небо,уступая глазам яркие шарики золотых цитронов и размытые рыже-изумрудные акварели пастбищ,среди которых мелькают белые кляксы гусей и нарядные веера индюшачьих хвостов.
Мужчины уходят вниз к реке.Я вылавливаю сына где-то в болотце среди зарослей терновника и самшита,и мы отправляемся за ними.Дождь усиливается и холодает в надвигающихся сумерках.Стадо черных буйволов вереницей плетется домой в гору.От их шерстяных теплых спин идет пар,размеренно дышат большие кожаные носы.Я сижу на плоском поросшем мхом камне,Марк прячется где-то под военной курткой возле моей груди и засыпает,пока рогатый караван тянется в метре от нас.Одна буйволица останавливается возле меня и утыкается мордой в мой сырой воротник.Несколько секунд мы проводим в молчаливой солидарности,и она удаляется - прекрасная в своей спокойной мудрости.