Сказки из другой реальности
namaste.
Глубокая ночь. В полуночном баре до сих пор висит терпкая дымка от сигарет разошедшихся посетителей. За окнами разыгралась осень и теперь барабанит по металлическим карнизам. Столики в зале пустеют столь же стремительно, сколь часто мимо витрин проезжают taxi. Один парень подметает пол и расставляет новые пепельницы. Мэнди кидает на него уставший взгляд через плечо и снова отворачивается к окну, пряча лицо в ладонях.
В такие ночи, как эта, легко встретить и завязать разговор с местными непризнанными поэтами и художниками… За столиком у самой двери сидят двое, слегка выпивших, мужчин и обсуждают вчерашнюю статью о последней выставке в Музее Изобразительных Искусств. Но и они уже собираются уходить...
За барной стойкой, уставшим взглядом оглядывая заведение, раскуривает новую сигарету хозяин Стив. Норман, баремен, сидит рядом, подпирая правой рукой голову и что-то серьёзно объясняет ему, ссылаясь на разложенные перед ними листы с финансовыми отчётами и заказами на напитки и продукты.
На сцене, облокотившись на высокий барный табурет, импровизируя, наигрывает одну знакомую мелодию местный саксофонист Митч. Закрыв глаза он растворяется в звуках, как вечер тает в жёлтых огнях фонарей, чей свет в свою очередь расплывается по мокрым, от проливного ночного дождя, стёклам витрин.
- К чёрту, Стив, давай уже просто закроемся, - шепчет она себе под нос и с глубоким вздохом закрывает глаза. Хозяин не слышит её, он всё так же погружён в отчёты… Но обещался подвезти до дому как всё закончит… Она откидывается в кресле, безразлично смотрит в окно… Широкая шляпа кидает тень на её уставшее лицо, скрывая невыразимую усталость.
Она встаёт и обходит зал, поочерёдно гася свечи на столиках. И подходит к одной из витрин, из которой вся улица видна как на ладони. Прислоняется плечом к холодному и влажному стеклу. Мимо проезжает taxi, обдавая тротуар серой водой из промозглых луж. Музыка внезапно обрывается, она вздрагивает и смотрит на сцену.
- Эй, Менди. А поехали, переночуешь у меня, а завтра отправимся к морю, на побережье, и проведём весь день у скал?... - музыкант отводит взгляд в сторону, а потом и вовсе упирается в пол.
Менди закрывает глаза и улыбается услышанным словам. Вздыхает глубоко и тяжёло, и всё этим вечером становится вдруг совершенно тягостным, совершенно лишним. И так не хочется куда-либо уходить, ехать, где-то ночевать и, вообще, чтобы наступало завтра. Потому что завтра - дождь и на побережье вероятно будет холодно, а она и так чувствует себя не в порядке…
Но вот они пьют кофе в его гостиной, болтают обо всём на свете, смотрят «Бухту Луны» и встречают прозрачный рассвет, что бьётся в стёкла его квартиры, расположённой на 17-ом этаже на пересечении Green и Rose Street. Он рассказывает ей о Луи Армстронге. Она укрывается пледом и дрожит. На лице её проступает нездоровый румянец. Он разводит шипучий порошок в кружке горячего кипятка и протягивает ей:
- Вот. Выпей и лучше ложись спать. Завтра... будет тепло...
Post Scriptum: вот и я сейчас лучше выпью чего-нибудь противо-гриппного и пойду спать.
До новых встреч и тёплой осени вам, друзья…