(no subject)
Дома тепло, в кровати тепло и хорошо, и никогда-никогда я не хочу вылезать оттуда. Но звенит будильник, потом еще и еще и еще, и наконец уже перестает звенеть - это значит пора вскакивать и бежать на работу, почистив зубы. Там аврал, писать-писать-писать, во мне нет столько слов, что написать столько, потом обед, потом звонки-письма и снова писать-писать, потом в 8, в 9, уставшая я сажусь в машину к отцу, машинально выхожу из нее около подъезда, поднимаюсь наверх, захожу в квартиру, начинаю убирать срач, потом бросаю опять все шмотки на пол, на стулья, сажусь и сижу смотрю в стену. Разматываю гноящийся палец, перевязываю, моюсь и снова ложусь в свою райскую кроватную обитель, пока мерзкий будильник снова меня не будит. И так уже две недели.
А сегодня я хохотала и несла херню, Тема говорил, что я Петросян, а потом я начала реветь, рыдать и хлюпать и размазывать тушь и кидаться соплями. А потом жрать-жрать-жрать. И Темины попытки меня успокоить не дошли до души, как об стенку горох.
Я устала и хочу выходные. И спаааааать. И еще, чтоб кто-нибудь пришел ко мне и убрался, пока я сплю
А сегодня я хохотала и несла херню, Тема говорил, что я Петросян, а потом я начала реветь, рыдать и хлюпать и размазывать тушь и кидаться соплями. А потом жрать-жрать-жрать. И Темины попытки меня успокоить не дошли до души, как об стенку горох.
Я устала и хочу выходные. И спаааааать. И еще, чтоб кто-нибудь пришел ко мне и убрался, пока я сплю