Рубский против Леонова
https://pravoslavie.ru/154932.html
https://pravoslavie.ru/155162.html
Критики Рубского недалеко ушли от одесских доносчиков: начинают с того, что Рубский находился под прещением за богословские высказывания. Реально Рубского запретили по ложному доносу, в котором его фразы даже не вырваны из контекста, а просто порезаны на кусочки. Леонов так же режет Рубского на кусочки, и эти кусочки критикует. То есть Рубский хочет, чтобы богообщения было больше, видеть богообщение в общении с ближним и одинокими размышлениями. Причем Рубский подтверждает Писанием, не исключая еще чего-то, что в Писании можно найти. Леонов ограничивает: «Ведь есть же такой способ богообщения, как молитва». А Рубский что, отвергал молитву? Леонов от полемики в прямом эфире отказался, ну то есть слив ему засчитан.
В отношении монашества, Рубский, к сожалению, прав. Смысл во встрече со Христом. Все эти «ты еще не начинал покаяния» сводятся к тому, что Встреча откладывается до времени, когда ты очистишься от страстей, ну и все такое. Ну а так как ты никогда не очистишься, то она просто и не будет. «После смерти» - то есть никогда, мы ж не знаем, что там после. Ты никогда не придешь на Встречу, ибо никогда не будешь готов. А готов ты будешь через некую рутину действий. Стремление к Богу подменено совершением определенных действий. Декларируется, что общежительная бытовуха должна нас к чему-то привести, якобы так сказали святые отцы (обычно окажется, что они этого не говорили). Но так как мы все из себя недуховные, мы и не поймем, к чему эти действия привели на самом деле. Ибо «духовное» от душевного отличается именно внечеловеческим, ангельским ответом. А мы его и не почувствуем, пока лично какой-нибудь Корнилий Крыпецкой не явится и не откроет место своей могилки, дабы совершались там исцеления и прочие благодатные явления.
При этом монахи и настаивают, что богообщение должно стать прямым: привести к явлениям и приказаниям (обычно построить монастырь, без этого не канонизируют). Ну давайте честно скажем - мы не верим, что с нами это будет. Что вот так вот явится Господь наш иисус Христос и что-то там прикажет. И получается все то же самое никогда. Раньше были отцы, так отцы, и сподобились даров и благодатных явлений. А мы новоначальные, не начинали покаяния. С нами никогда. А если ты скажешь кому-то, что с тобой такое было, скажут, что ты с прелести.
Что странно у Рубского: неужели он не понимает, сколь негативно-уничтожающе звучит его риторика? Но вот объявляя ожидание явлений языческим, он вроде не противопоставляет его неязыческому, просто формы похожи. Но звучит-то это ужасно. Получается, Самуил темный язычник был, а мы просвещенные читатели Рубского, нам все это не нужно. Понятно, что Бог тогда общался с израильтянами так, как они могли воспринять. Прямо звал. И то, Илий должен был подсказать Самуилу. «Я служил ближнему, и постепенно Бог меня преобразовал внутренне» просто не катило. С тех пор многое изменилось, но непонятно, зачем Рубский намеренно (он психолог) говорит столь уничижительно негативно, он должен понимать, какие эмоции это может вызвать.