Цхинвальский тупик. Побег
Итак, стоило влажному воздуху промерзшей комнаты добраться до нижнего слоя одежды, в голове засела мысль о горячем ужине .
Единственное обнаруженное в окрестностях заведение - мигающий неоном кафе-бар Che Burashka. Кафе предполагает, что можно покушать, а бар - что еще и выпить. Решил попользовать по всем назначениям.
За плотными дверями оказалось полутемное помещение. Из полотна табачного дыма от сигарет и кальянов, покачиваясь от нещадных волн зашкаливающего звука колонок, выплывали группки местной молодежи.
Пришлось топать за едой в магазин. Заодно проверить засевший в голове вопрос из серии "А тому ли я дала?" - помониторить на предмет цены/качества вторую гостиницу города, привокзальный Алан.
В Алане была сауна - тепло и влажно. Все кондиционеры и печки работали на полную. Минимальный ценник - 1200 руб., сообщили хором аж три дамы с диванов на входе. Из удобств - отопление кондиционером, розетки и унитаз. А вот с водой - как повезет. Днем бывает. Горячая? Этого и летом не дождешься.
В общем, вернулся мерзнуть в Ирыстон. Перекусил, оделся поплотнее и залез под четыре одеяла.
Первую половину ночи под окнами орали колонки авто и голоса местных тусовщиков - общекавказская манера собираться на тротуаре кучей машин и вести философски беседы до утра. Тусовщиков сменили стаи собак. Под их отчаянный вой и докемарил до рассвета.
Утро слегка добавило настроения. Все-же удалось выспаться и согреться. Надо уже знакомиться с городом поближе, а вдруг под скупым зимним солнцем он куда милее, чем в ночную стужу?
Самые отреставрированные здания, понятно, правительственные. И находятся совсем рядом с гостиницей.
Разумеется, стоило встать напротив входа с мыльницей, докопались охранники - с какого это я важный объект снимаю. Ничего, разговорились, смысл слова "турист" вроде как слегка прояснился.
Тем более, - здание, мол, у вас какое красивое, - говорю. На всем Кавказе краше нет.
- Путин когда приезжал, обещал, что через пять лет Цхинвал будет самым красивым городом на Кавказе, - на полном серьезе отвечает старший. Но, видимо, Олимпиада все ресурсы оттянула. Ничего, еще 5 лет подождем.
И это абсолютный тренд в мышлении. Придет Путин, Медведев, Россия - все поднимут, восстановят, работу дадут. Куда ушел миллиард долларов, уже выделенный на восстановление Южной Осетии?
На реставрацию памятника (напротив дома правительства, ага), чтобы российским делегациям было куда возлагать букеты каждый август.
На вокзал, чтобы снять полное трагизма кино про события 2008-го.
Ну, и на особняки, Хаммеры, Инфинити.
Столь нелепый контраст между состоянием города и благополучием его жителей можно увидеть...в Дагестане. Поразительное нежелание видеть грязь и разруху за порогом своего особняка свойственно именно жителям этой южной республики.
Очень давно не видел в городе, в крупном городе, столько пыли. Зимой. И это при обилии зеленых насаждений, чудом не снесенных огнем во время боевых действий.
Очень давно не видел таких дорог. Дорог войны. Примечательно, что на подъезде к городу еще более-менее ровный асфальт. В центре - катастрофа.
Впрочем, за лоскутками былой красоты я направился в Еврейский квартал. Некогда процветающий район города, да куда там, некогда сам город, ибо изначально Цхинвали был очень даже еврейским поселением.
Увы, кроме уникальных узоров кладок разваленных стен сегодня смотреть в квартале нечего. Пришли Советы - выгнали евреев. Разворовали, что странно для эпохи индустриализации, по запчастям небольшую ГЭС, построенную силами местных монахов.
Грузины выгнали евреев, осетины - грузин. Не понятно только, кому от этого стало лучше. Не городу точно.
В Цхинвали еще можно уловить крупицы былой красоты, уюта южного торгового городка. Чудом уцелевший каменный мост перед плотиной разменял аж 130 лет. Повезло.
В еврейском квартале есть несколько крохотных грузинских церквушек, самая старая из которых врастает в землю с начала 12 века. Смотреть без слез на их поросшие кустами крыши невозможно. Всем наплевать.
Марионеточное руководство республики, впрочем, не забывает периодически выкрикивать патетические лозунги о непременном развитии туризма в благословенном крае.
В крае, где на каждом углу при виде крошечного фотоаппарата у полицаев начинают вставать дыбом фуражки. В крае, где невозможно попасть в горы без разборок с местным КГБ - поищите в сети хоть один отчет об успешном прохождении маршрута по ЮО. В крае, окруженном доступными красотами Казбека, Кармадона, Сванетии...
В крае, где целый народ сидит, покрываясь пылью убитых дорог, и ждет прихода мифических денег из большой России, как ждут новой серии турецкого сериала осетинские домохозяйки. Не понимая, что в настолько проворовавшуюся республику денег уже не дадут.
Дадут ресурсы, энергию, транспорт - все, что отобьется и окупится. Не более. Впрочем, это уже политика, а политику я не люблю.
Единственный памятник новой эпохи, эпохи тупика. Башня танка, подбитого из гранатомета, врезавшаяся в бетон дома журналистов. Сегодня здесь сидит Минюст, и снимать башню с выгодных позиций...мешает охрана.
Что можно снимать и рассматривать беспрепятственно - пространство, лежащее по ту сторону когда-то проходившей по городу ветки железной дороги. Остатки заводов, складов, кости города, которые уже не обрастут новым мясом.
После двухчасовой прогулки вернулся в Ирыстон, забрал рюкзак, попросил у директора вернуть деньги за вторую ночь проживания и побежал на автобус. Оставаться здесь еще на сутки было полной бессмыслицей.
- Ну и как вам Южная Осетия? - спросила женщина средних лет, когда я вышел с очередного фсб-допроса на границе. И, видя мое искреннее замешательство, поспешила доспросить: - Холодно?
- Холодно. Добавить нечего.
Единственное обнаруженное в окрестностях заведение - мигающий неоном кафе-бар Che Burashka. Кафе предполагает, что можно покушать, а бар - что еще и выпить. Решил попользовать по всем назначениям.
За плотными дверями оказалось полутемное помещение. Из полотна табачного дыма от сигарет и кальянов, покачиваясь от нещадных волн зашкаливающего звука колонок, выплывали группки местной молодежи.
Пришлось топать за едой в магазин. Заодно проверить засевший в голове вопрос из серии "А тому ли я дала?" - помониторить на предмет цены/качества вторую гостиницу города, привокзальный Алан.
В Алане была сауна - тепло и влажно. Все кондиционеры и печки работали на полную. Минимальный ценник - 1200 руб., сообщили хором аж три дамы с диванов на входе. Из удобств - отопление кондиционером, розетки и унитаз. А вот с водой - как повезет. Днем бывает. Горячая? Этого и летом не дождешься.
В общем, вернулся мерзнуть в Ирыстон. Перекусил, оделся поплотнее и залез под четыре одеяла.
Первую половину ночи под окнами орали колонки авто и голоса местных тусовщиков - общекавказская манера собираться на тротуаре кучей машин и вести философски беседы до утра. Тусовщиков сменили стаи собак. Под их отчаянный вой и докемарил до рассвета.
Утро слегка добавило настроения. Все-же удалось выспаться и согреться. Надо уже знакомиться с городом поближе, а вдруг под скупым зимним солнцем он куда милее, чем в ночную стужу?
Самые отреставрированные здания, понятно, правительственные. И находятся совсем рядом с гостиницей.
Разумеется, стоило встать напротив входа с мыльницей, докопались охранники - с какого это я важный объект снимаю. Ничего, разговорились, смысл слова "турист" вроде как слегка прояснился.
Тем более, - здание, мол, у вас какое красивое, - говорю. На всем Кавказе краше нет.
- Путин когда приезжал, обещал, что через пять лет Цхинвал будет самым красивым городом на Кавказе, - на полном серьезе отвечает старший. Но, видимо, Олимпиада все ресурсы оттянула. Ничего, еще 5 лет подождем.
И это абсолютный тренд в мышлении. Придет Путин, Медведев, Россия - все поднимут, восстановят, работу дадут. Куда ушел миллиард долларов, уже выделенный на восстановление Южной Осетии?
На реставрацию памятника (напротив дома правительства, ага), чтобы российским делегациям было куда возлагать букеты каждый август.
На вокзал, чтобы снять полное трагизма кино про события 2008-го.
Ну, и на особняки, Хаммеры, Инфинити.
Столь нелепый контраст между состоянием города и благополучием его жителей можно увидеть...в Дагестане. Поразительное нежелание видеть грязь и разруху за порогом своего особняка свойственно именно жителям этой южной республики.
Очень давно не видел в городе, в крупном городе, столько пыли. Зимой. И это при обилии зеленых насаждений, чудом не снесенных огнем во время боевых действий.
Очень давно не видел таких дорог. Дорог войны. Примечательно, что на подъезде к городу еще более-менее ровный асфальт. В центре - катастрофа.
Впрочем, за лоскутками былой красоты я направился в Еврейский квартал. Некогда процветающий район города, да куда там, некогда сам город, ибо изначально Цхинвали был очень даже еврейским поселением.
Увы, кроме уникальных узоров кладок разваленных стен сегодня смотреть в квартале нечего. Пришли Советы - выгнали евреев. Разворовали, что странно для эпохи индустриализации, по запчастям небольшую ГЭС, построенную силами местных монахов.
Грузины выгнали евреев, осетины - грузин. Не понятно только, кому от этого стало лучше. Не городу точно.
В Цхинвали еще можно уловить крупицы былой красоты, уюта южного торгового городка. Чудом уцелевший каменный мост перед плотиной разменял аж 130 лет. Повезло.
В еврейском квартале есть несколько крохотных грузинских церквушек, самая старая из которых врастает в землю с начала 12 века. Смотреть без слез на их поросшие кустами крыши невозможно. Всем наплевать.
Марионеточное руководство республики, впрочем, не забывает периодически выкрикивать патетические лозунги о непременном развитии туризма в благословенном крае.
В крае, где на каждом углу при виде крошечного фотоаппарата у полицаев начинают вставать дыбом фуражки. В крае, где невозможно попасть в горы без разборок с местным КГБ - поищите в сети хоть один отчет об успешном прохождении маршрута по ЮО. В крае, окруженном доступными красотами Казбека, Кармадона, Сванетии...
В крае, где целый народ сидит, покрываясь пылью убитых дорог, и ждет прихода мифических денег из большой России, как ждут новой серии турецкого сериала осетинские домохозяйки. Не понимая, что в настолько проворовавшуюся республику денег уже не дадут.
Дадут ресурсы, энергию, транспорт - все, что отобьется и окупится. Не более. Впрочем, это уже политика, а политику я не люблю.
Единственный памятник новой эпохи, эпохи тупика. Башня танка, подбитого из гранатомета, врезавшаяся в бетон дома журналистов. Сегодня здесь сидит Минюст, и снимать башню с выгодных позиций...мешает охрана.
Что можно снимать и рассматривать беспрепятственно - пространство, лежащее по ту сторону когда-то проходившей по городу ветки железной дороги. Остатки заводов, складов, кости города, которые уже не обрастут новым мясом.
После двухчасовой прогулки вернулся в Ирыстон, забрал рюкзак, попросил у директора вернуть деньги за вторую ночь проживания и побежал на автобус. Оставаться здесь еще на сутки было полной бессмыслицей.
- Ну и как вам Южная Осетия? - спросила женщина средних лет, когда я вышел с очередного фсб-допроса на границе. И, видя мое искреннее замешательство, поспешила доспросить: - Холодно?
- Холодно. Добавить нечего.