Практически программное заявление
Оригинал взят у mcunit в Практически программное заявление
«Вечно ты во что-нибудь вступишь - то в дерьмо, то в партию».
«По-настоящему мудрый человек никогда не вступит ни в какую партию».
Пожалуй, две эти мысли были для меня определяющими в течение более чем двадцати пяти лет. Сначала, было сознательное дистанцирование от всякого рода «партийной деятельности» под видом «мудрости» (конечно, какие партии, мне ведь уже 20 (!) лет). Позже процесс вступления в политические партии опять стал попахивать - сначала неким «совком», а позже и вовсе гнильцой. Да и люди, которые вступали в какие-то, даже самые «оппозиционные», партии казались странноватыми - от явных карьеристов до надрывных активистов.
Но вот, видимо, пришло и моё время. Я стал региональным координатором партии «Народный Альянс».
Это означает, что я не только вступил в политическую партию, но и активно занимаюсь организацией ее деятельности в Новосибирской области. Вот сейчас, к примеру, мы занимаемся подготовкой к регистрации регионального отделения. А еще раньше, в декабре 2012 года, я летал в Москву, чтобы принять участие в учредительном съезде партии «Народный Альянс».
В эти дни я разговариваю со многими людьми, в основном, конечно, с близкими мне по духу. И каждый раз мне приходится адаптировать свои мотивы под конкретного человека. И вот что я заметил - в большинстве случаев мне приходится значительно уменьшать значение «идеалов» в угоду циничному «расчету». Т.е. мотивы «если не я, то кто же?» значительно менее понятны людям, нежели, чем мотив «это может быть полезно для моего бизнеса». И я даже иногда склонен скрывать свой первый мотив.
Почему?
Почему все замолчали? Парни, вспомните, еще в 2007 году мы могли говорить про эту власть всё, что думаем. Не оглядываясь. Почему вы сейчас предпочитаете не говорить при посторонних людях? И уж тем более, не писать.
Я всё знаю. Я знаю все причины. Я сам такой же.
И я все знаю про «экономику подвеса». Это страшно - быть подвешенным за самое ценное. Ну т.е. мы все понимаем, что экономика устроена так, что если ты хочешь работать - ты ОБЯЗАН нарушать закон. Выполняя одно требование закона, ты обязательно нарушаешь другое. Такое устройство.
И, кстати, мне интересно - а есть ли в нашей стране люди, кто думает, что можно работать, не нарушая закон? Среди сотен моих знакомых таких, слава Богу, нет, но если они где-то существуют - вот интересно было бы с ними пообщаться. Я, к примеру, рассказал бы про свой последний случай, буквально случай прошедшей недели, когда мы выполнили все требования одного очень влиятельного учреждения, (это, кстати, стоило нам огромных денег), и в результате, в ответ на письмо-просьбу получения соответствующего разрешающего документа, получили лишь звонок с устным заявлением: «Никакого документа вам не будет, или продолжайте работать без бумаги или сейчас можете закрыть предприятие». Оп-па, выбор! Добро пожаловать, очередной подвес: «Дернешься - закроем! И нам пофигу, что ты вложил деньги и честно пытался выполнить наши безумные требования».
И так - вокруг! Повсюду! Все подвешены. А всё почему? Просто потому, что ты мужчина и тебе нужно кормить семью и воспитывать детей. Тебе нужны деньги на их образование. Тебя же мама так воспитывала - ты отвечаешь за семью. На тебя же каждый день смотрит твоя судьба, твой выбор, твоя Женщина. И мы подвешиваемся добровольно. И замолкаем. Разве кто-то хочет в тюрьму добровольно? Мы ведь знаем, чем грозит наш отказ «подвеситься».
Кто-то из нас при этом говорит «Меня не интересует политика. Это - слишком грязно». Кто-то находит заменители из «вечных» - театры, музыка, поездки. Кто-то уходит в самое благодарное - в детей. Кто-то просто предпочитает не думать. Хм, правда, есть и такие, кому «всё нормально».
Но все ждут. Все всё понимают. У меня нет никаких сомнений в том, что все мои друзья помнят великие слова Мартина Нимеллёра:
«Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист.
Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ.
Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза.
Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей.
А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать».
Но все ждут. Человек - существо, природой которого предназначено плохого не помнить. Если бы мы помнили плохое, то женщины перестали бы рожать, а у человека не было бы надежды. Только забывая плохое в прошлом, мы можем продолжать жить. И все надеются на лучшее. Все надеялись, что будет всё хорошо, пока не пришло 24 сентября 2011 года. Все верили. А потом не верили - «нет, этого же не может быть!»
Вот и сейчас надеются. И ждут.
У каждого своя черта сопротивляемости. Черта, за которой мужчина встает и говорит: «Хватит!» Начинает огрызаться, начинает защищать себя и семью. Меня до этой черты довели. Меня вели туда долго - полтора года. Шаг за шагом. Один стеклянный взгляд сквозь тебя за другим. Одно снобистское «Ты кто такой? Давай, до свидания!» за другим. Одно за другим. Департамент связи Мэрии: «Вы нам не нужны, закроетесь - ничего страшного. Нам нужно, чтобы осталось лишь двое, за ними следить легче». И все твои усилия становятся напрасны, все твоё образование, весь твой опыт, умения становятся ненужными. Тебя в 40 лет, на взлете, попросту выталкивают из жизни. Ведь сегодня время для других.
И нет альтернативы. Есть только система. Хочешь жить - встраивайся.
И да - у меня нет запасных аэродромов. Мне некуда катапультировать детей. Если бы были - наверное, моя черта была бы эластичнее. Наверное, я мог бы к маразму относиться философски. Главное - успеть уехать. Но у меня нет, и я понимаю, что только здесь моё Место («место» в большом, в еврейско-израильском понимании). И это место для моих детей и это моя ответственность сделать его лучше хоть чуть-чуть. Чтобы потом было, что ответить ребенку на такой вот вопрос. (Парни, мне, кстати, такой вопрос уже задали. А вам?) Нужно успеть сделать то же, что делал мой отец в конце 80-х. Да и вообще, мы же, черт побери, в конце 80-х, пацанами, ничего не боялись. Учителей- единомышленников выгоняли из школы, а мы не боялись. А сейчас? Кому нужно наше молчание? Чтобы сын потом презрительно посмотрел: «А что ты, отец, сделал, чтобы ЭТОГО не произошло?»
Или как у евреев и немцев - будем надеяться, что второе поколение вопросов не задаст? Но третье-то всё равно задаст, и что мы ответим внукам?
Слишком много я начитался и насмотрелся. Солженицын, Улицкая, Шаламов, Дудинцев, Айтматов. «Убить дракона» Захарова. Тот же Акунин со своим «благородным мужем» и «большим миром». Сахаров, Бродский, Даниэль, Синявский, да мало ли их?
Слишком многому меня научили иностранцы. Слишком много я с ними общался, на них смотрел. Видел, как работают, видел, как спорят. И не только иностранцы, но и уехавшие, бывшие наши. Они говорят свободно и даже не понимают, что такое «подвес».
Моя черта наступила 10 декабря 2011 года. Тогда я взял с собой копию паспорта, сказал жене, что схожу на митинг, потусуюсь и скоро вернусь. При этом знал, что 5 декабря посадили около 300 человек в Москве. А она не знала. Не знаю, как отреагировала бы. А дальше - проще. Труден лишь первый шаг. Потом ты уж понимаешь, что на заметке, что за тобой смотрят. И - что отступать уже некуда.
Почему «Народный Альянс»?
Очевидно, что в самом начале деятельности, когда заслуг особых у партии еще нет, мы идем «на персоны». Ашурков, Волков, Наганов, Албуров, Соболь - эти люди меня не разочаровывают пока. И, кстати, на мой взгляд, они умеют работать, не только говорить. (Впрочем, и говорить они тоже умеют).
Как-то я написал:
«Мы со скрипом привлекаем на свою сторону предпринимательское сообщество именно потому, что уровень неопределенности (uncertainty) экономической среды значительно возрастает в периоды общественно-политических сдвигов. Первый и очень значимый шаг, на мой взгляд, сделал Владимир Ашурков в своей статье «Оппозиция как бизнес-проект», описав происходящие изменения в терминах, понятных бизнес-сообществу.
Если провести срез оппозиционного движения, мы увидим, что большая часть лидеров, это «люди слова» - журналисты, юристы, писатели, медиа-персоны, профессиональные политики. Среди них катастрофически мало «людей дела» - предпринимателей, менеджеров, и вообще, организаторов. Это объяснимо на данном этапе - сейчас вся борьба происходит в головах и на страницах изданий. Вместе с тем, если мы упустим «людей дела», не предложим им понятной программы действий, прямым языком не скажем им: «Смотри, мы хотим сделать вот так. Вот твоя часть задачи. Присоединяйся!» - мы так и останемся, по определению Акунина, беснующимися чайками».
Больше месяца я согласовывал с собственниками своего предприятия этот шаг. Был готов к самому худшему. Но - и это огромное удовлетворение - они рассуждают так же, как и я. Они одобрили мое участие в политической деятельности. И это - большая смелость. И большой камень с плеч - мы рассуждаем одинаково, у нас одинаковый порог сопротивляемости.
Зачем пишу? Причины две:
Рассчитываю на вас.
И вот я сижу и думаю: это одного так торкнуло, или волна докатилась до России, которая, как известно, совсем не Нерезиновая.
«Вечно ты во что-нибудь вступишь - то в дерьмо, то в партию».
«По-настоящему мудрый человек никогда не вступит ни в какую партию».
Пожалуй, две эти мысли были для меня определяющими в течение более чем двадцати пяти лет. Сначала, было сознательное дистанцирование от всякого рода «партийной деятельности» под видом «мудрости» (конечно, какие партии, мне ведь уже 20 (!) лет). Позже процесс вступления в политические партии опять стал попахивать - сначала неким «совком», а позже и вовсе гнильцой. Да и люди, которые вступали в какие-то, даже самые «оппозиционные», партии казались странноватыми - от явных карьеристов до надрывных активистов.
Но вот, видимо, пришло и моё время. Я стал региональным координатором партии «Народный Альянс».
Это означает, что я не только вступил в политическую партию, но и активно занимаюсь организацией ее деятельности в Новосибирской области. Вот сейчас, к примеру, мы занимаемся подготовкой к регистрации регионального отделения. А еще раньше, в декабре 2012 года, я летал в Москву, чтобы принять участие в учредительном съезде партии «Народный Альянс».
В эти дни я разговариваю со многими людьми, в основном, конечно, с близкими мне по духу. И каждый раз мне приходится адаптировать свои мотивы под конкретного человека. И вот что я заметил - в большинстве случаев мне приходится значительно уменьшать значение «идеалов» в угоду циничному «расчету». Т.е. мотивы «если не я, то кто же?» значительно менее понятны людям, нежели, чем мотив «это может быть полезно для моего бизнеса». И я даже иногда склонен скрывать свой первый мотив.
Почему?
Почему все замолчали? Парни, вспомните, еще в 2007 году мы могли говорить про эту власть всё, что думаем. Не оглядываясь. Почему вы сейчас предпочитаете не говорить при посторонних людях? И уж тем более, не писать.
Я всё знаю. Я знаю все причины. Я сам такой же.
И я все знаю про «экономику подвеса». Это страшно - быть подвешенным за самое ценное. Ну т.е. мы все понимаем, что экономика устроена так, что если ты хочешь работать - ты ОБЯЗАН нарушать закон. Выполняя одно требование закона, ты обязательно нарушаешь другое. Такое устройство.
И, кстати, мне интересно - а есть ли в нашей стране люди, кто думает, что можно работать, не нарушая закон? Среди сотен моих знакомых таких, слава Богу, нет, но если они где-то существуют - вот интересно было бы с ними пообщаться. Я, к примеру, рассказал бы про свой последний случай, буквально случай прошедшей недели, когда мы выполнили все требования одного очень влиятельного учреждения, (это, кстати, стоило нам огромных денег), и в результате, в ответ на письмо-просьбу получения соответствующего разрешающего документа, получили лишь звонок с устным заявлением: «Никакого документа вам не будет, или продолжайте работать без бумаги или сейчас можете закрыть предприятие». Оп-па, выбор! Добро пожаловать, очередной подвес: «Дернешься - закроем! И нам пофигу, что ты вложил деньги и честно пытался выполнить наши безумные требования».
И так - вокруг! Повсюду! Все подвешены. А всё почему? Просто потому, что ты мужчина и тебе нужно кормить семью и воспитывать детей. Тебе нужны деньги на их образование. Тебя же мама так воспитывала - ты отвечаешь за семью. На тебя же каждый день смотрит твоя судьба, твой выбор, твоя Женщина. И мы подвешиваемся добровольно. И замолкаем. Разве кто-то хочет в тюрьму добровольно? Мы ведь знаем, чем грозит наш отказ «подвеситься».
Кто-то из нас при этом говорит «Меня не интересует политика. Это - слишком грязно». Кто-то находит заменители из «вечных» - театры, музыка, поездки. Кто-то уходит в самое благодарное - в детей. Кто-то просто предпочитает не думать. Хм, правда, есть и такие, кому «всё нормально».
Но все ждут. Все всё понимают. У меня нет никаких сомнений в том, что все мои друзья помнят великие слова Мартина Нимеллёра:
«Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист.
Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ.
Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза.
Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей.
А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать».
Но все ждут. Человек - существо, природой которого предназначено плохого не помнить. Если бы мы помнили плохое, то женщины перестали бы рожать, а у человека не было бы надежды. Только забывая плохое в прошлом, мы можем продолжать жить. И все надеются на лучшее. Все надеялись, что будет всё хорошо, пока не пришло 24 сентября 2011 года. Все верили. А потом не верили - «нет, этого же не может быть!»
Вот и сейчас надеются. И ждут.
У каждого своя черта сопротивляемости. Черта, за которой мужчина встает и говорит: «Хватит!» Начинает огрызаться, начинает защищать себя и семью. Меня до этой черты довели. Меня вели туда долго - полтора года. Шаг за шагом. Один стеклянный взгляд сквозь тебя за другим. Одно снобистское «Ты кто такой? Давай, до свидания!» за другим. Одно за другим. Департамент связи Мэрии: «Вы нам не нужны, закроетесь - ничего страшного. Нам нужно, чтобы осталось лишь двое, за ними следить легче». И все твои усилия становятся напрасны, все твоё образование, весь твой опыт, умения становятся ненужными. Тебя в 40 лет, на взлете, попросту выталкивают из жизни. Ведь сегодня время для других.
И нет альтернативы. Есть только система. Хочешь жить - встраивайся.
И да - у меня нет запасных аэродромов. Мне некуда катапультировать детей. Если бы были - наверное, моя черта была бы эластичнее. Наверное, я мог бы к маразму относиться философски. Главное - успеть уехать. Но у меня нет, и я понимаю, что только здесь моё Место («место» в большом, в еврейско-израильском понимании). И это место для моих детей и это моя ответственность сделать его лучше хоть чуть-чуть. Чтобы потом было, что ответить ребенку на такой вот вопрос. (Парни, мне, кстати, такой вопрос уже задали. А вам?) Нужно успеть сделать то же, что делал мой отец в конце 80-х. Да и вообще, мы же, черт побери, в конце 80-х, пацанами, ничего не боялись. Учителей- единомышленников выгоняли из школы, а мы не боялись. А сейчас? Кому нужно наше молчание? Чтобы сын потом презрительно посмотрел: «А что ты, отец, сделал, чтобы ЭТОГО не произошло?»
Или как у евреев и немцев - будем надеяться, что второе поколение вопросов не задаст? Но третье-то всё равно задаст, и что мы ответим внукам?
Слишком много я начитался и насмотрелся. Солженицын, Улицкая, Шаламов, Дудинцев, Айтматов. «Убить дракона» Захарова. Тот же Акунин со своим «благородным мужем» и «большим миром». Сахаров, Бродский, Даниэль, Синявский, да мало ли их?
Слишком многому меня научили иностранцы. Слишком много я с ними общался, на них смотрел. Видел, как работают, видел, как спорят. И не только иностранцы, но и уехавшие, бывшие наши. Они говорят свободно и даже не понимают, что такое «подвес».
Моя черта наступила 10 декабря 2011 года. Тогда я взял с собой копию паспорта, сказал жене, что схожу на митинг, потусуюсь и скоро вернусь. При этом знал, что 5 декабря посадили около 300 человек в Москве. А она не знала. Не знаю, как отреагировала бы. А дальше - проще. Труден лишь первый шаг. Потом ты уж понимаешь, что на заметке, что за тобой смотрят. И - что отступать уже некуда.
Почему «Народный Альянс»?
Очевидно, что в самом начале деятельности, когда заслуг особых у партии еще нет, мы идем «на персоны». Ашурков, Волков, Наганов, Албуров, Соболь - эти люди меня не разочаровывают пока. И, кстати, на мой взгляд, они умеют работать, не только говорить. (Впрочем, и говорить они тоже умеют).
Как-то я написал:
«Мы со скрипом привлекаем на свою сторону предпринимательское сообщество именно потому, что уровень неопределенности (uncertainty) экономической среды значительно возрастает в периоды общественно-политических сдвигов. Первый и очень значимый шаг, на мой взгляд, сделал Владимир Ашурков в своей статье «Оппозиция как бизнес-проект», описав происходящие изменения в терминах, понятных бизнес-сообществу.
Если провести срез оппозиционного движения, мы увидим, что большая часть лидеров, это «люди слова» - журналисты, юристы, писатели, медиа-персоны, профессиональные политики. Среди них катастрофически мало «людей дела» - предпринимателей, менеджеров, и вообще, организаторов. Это объяснимо на данном этапе - сейчас вся борьба происходит в головах и на страницах изданий. Вместе с тем, если мы упустим «людей дела», не предложим им понятной программы действий, прямым языком не скажем им: «Смотри, мы хотим сделать вот так. Вот твоя часть задачи. Присоединяйся!» - мы так и останемся, по определению Акунина, беснующимися чайками».
Больше месяца я согласовывал с собственниками своего предприятия этот шаг. Был готов к самому худшему. Но - и это огромное удовлетворение - они рассуждают так же, как и я. Они одобрили мое участие в политической деятельности. И это - большая смелость. И большой камень с плеч - мы рассуждаем одинаково, у нас одинаковый порог сопротивляемости.
Зачем пишу? Причины две:
- Объяснить, зачем оно мне нужно.
- А вдруг у кого-нибудь сдвинется? Я, рискуя своей репутацией, все-таки хотел бы призвать своих: «Участвуйте! Если не делами, то деньгами. Если не деньгами, то словами поддержки. Если не словами, то просто взглядом одобрения».
Рассчитываю на вас.
И вот я сижу и думаю: это одного так торкнуло, или волна докатилась до России, которая, как известно, совсем не Нерезиновая.