Три Парки (14): Поиски спутника. Школьные дружбы. Со-творчество и взаимо-слушание
Продолжение.
Предыдущая часть - вот здесь.
* * *
А вот теперь вернёмся назад, я расскажу о поисках пути домой - до Таты.
До событий "Зеркала" я считал отыскание пути на родину задачей не то чтобы чисто технической, не то чтобы несложной - скорее трудом посильным, естественным и отрадным. Я не сомневался, что у меня будет спутник, и в раннем детстве полагал, что их может быть несколько; достославная экспедиция "Папа, пойдём в Волшебную Страну!" включала всех, кого я считал за друзей - вместе с тем руководили экспедицией мы с Папой Юрой вдвоём, то есть вопрос о напарнике таки был актуален.
Вообще осознание, что я - существо парное, ощущение потребности в равном близком - можно, пожалуй, связывать с пред-школьным периодом, когда у меня уже была Ланка: счастье вдвоём вкупе с регулярной досадой, что она по младости не понимает всего, что хочу объяснить, и оттого не всегда адекватно принимает подачи. Ланкиного драйва, правда, обычно хватало с лихвой, так что даже в младших классах, когда у меня завелись подруги-ровесницы, общение с Ланкой нередко оказывалось предпочтительным; вместе с тем, ровесницы могли дать искомый уровень понимания - могли дать, но могли и не дать; всё это в совокупности учило меня гибко оценивать баланс вложения сил в общение, уровней общения, возможностей, которые даёт общение с разными партнёрами.
Разумеется, меня интересовало общение полностью открытое, чтобы взаимно делиться всем, что дорого, всем, что в данный момент думаешь и переживаешь. Меня не смущало, что при этом легко возникают конфликты, споры, шок непонимания - ведь по домашнему опыту я знал, что всё это позволяет раскрыть друг другу новое, приплыть сквозь бурю схватки на остров сокровищ, притом уже не чужими, а друзьями. При первой же возможности я переходил от пустой трепотни к разговорам о важном, рассказывал-спрашивал-слушал - и внимательно смотрел по реакциям, есть тут смысл общаться или нет. Так обстояло дело и до "Зеркала", и после; сразу после "Зеркала", правда, я какое-то время не мог общаться, было просто нечем, реагировала лишь моя оболочка, служебное программное обеспечение - не знаю, обратил ли кто-то на это внимание: новый учебный год, за лето народ друг от друга поотвык. Реально близких друзей у меня на тот момент не было, а все остальные может даже с облегчением вздохнули, что у Кирки наконец выпало из жопы шило, взрослеет наверное.
Хотелось бы знать, что думал тогда Папа Юра? - представляется, что жалел меня, видя мою апатию, но не догадывался, что тут есть нечто, о чём надо расспрашивать. А может, пробовал, да я не смог? - ничего не помню кроме как что, бывало, папа мог спросить - мол, "опять вы с Мамой Зоей, да?.. ну говорю же, молчи, не пытайся с ней разговаривать, буркни "дада" и мотай прочь, а то выпьет всю кровь же, эх!.." Во всяком случае, на том этапе я уже не рассчитывал, что моим спутником по дороге домой будет он - ясно было, что он измучен бытом и поход сквозь миры для него уже непереносим - а про книги и фильмы соответствующей тематики мы с ним разговаривать и не прекращали, просто когда я был совсем никакой - он, скорее всего, тоже был никакой: катастрофа моя выпала в аккурат на период изнурительных, безысходных семейных склок.
(Примечание: ещё кое-что важное про Папу Юру и мой путь на ЗА - вот здесь.)
Так вот, стало быть, до "Зеркала" я активно использовал для поиска возможности Пограничья - перебирал всевозможные игры, вместе с любыми партнёрами формируя локусы, в которых можно было, что называется, людей посмотреть и себя показать. Я и сам предлагал варианты сеттинга, и охотно принимал к отыгрыванию чужие подачи; разумеется, меня интересовали условия, в которых герои максимально свободны проявлять подлинные чувства, реализовывать подлинные побуждения - простые "игрушки по правилам" были мне ни к чему. Даже в настолках с кубиком типа "колпачок на колпачок" мы разыгрывали драмы отношений, то используя правила игры, то посылая их нафиг.
Пожалуй, можно сформулировать так: если до "Зеркала" я скорее пытался понять, куда мне идти, по каким вселенным пролегает мой путь - то после "Зеркала" предо мной уже прямо стояла задача поисков спутника. Кто поймёт меня, кто со мной пойдёт?.. - я морально готов был уже идти один, потому что постапок, живых вообще мало - однако изнемогая всё-таки искал "своих": ну наверняка же тут есть хоть кто-нибудь, кому тоже домой, может хоть часть дороги вместе пройдём!..
Надо сказать, уже и до "Зеркала" у меня были не только совместные виртуальные локусы (пираты-русалки-рыцари-нужное-подставить), но и просто дружбы - в которых я учился принимать друга целиком, а также учился оценивать, принимают ли меня. Чтобы принять целиком, естественно необходимо полюбить то, что любит твой близкий, увидеть это любимое _его_ глазами - тогда даже если для тебя оно само по себе неинтересно (а то и невыносимо), базовым переживанием всё равно будет: "я понимаю тебя, для тебя это значит то-то и то-то - но сам я тут не могу делать ничего, так что действуй ты, а я буду принимать тебя с твоими радостями и печалями в этой сфере". При этом происходит "прочёсывание" собственных мыслей и чувств начиная от самой базы, от вашего с другом общего, того что равно дорого вам обоим: как именно из этого общего у него растёт вот так, а у тебя - вот эдак, как формировался ты и как он? где точки различия, от чего они зависят, где это различие принципиально, а где формально? какие плюсы и какие минусы несёт та и другая система применительно к твоему и к его целеполаганию? в какой мере можно осуществить "перевод понятий", а в чём это невозможно? - таким вот образом не только проясняется многое в себе самом, но и создаются заделы для будущего роста. Мне не трудно было учиться этому с ровесниками, потому что именно так соотносились между собой мои Три Парки, когда очаг полыхал; точнее, не то чтоб не трудно - трудно, но отрадно, схватка дарила счастье вúдения друг друга лицом к лицу и надежду, что когда встречу своего напарника - нас не разнесёт прочь внезапной волной несогласий.
Разумеется, у меня не всегда получалось с тем же вниманием слушать, с какой горячностью хотелось говорить, разумеется, я не всегда готов был услышать "нет", полагая чужой отказ за ошибку, стремясь удержать уходящего хотя бы чтоб объясниться - однако я понимал, что хочу научиться приятию, я учился - и не сомневаюсь, что именно это потом помогло нам с Татой не потерять друг друга - много, много, много раз.
Повторю, до "Зеркала" я дружил широко и весьма интенсивно. Две ближайшие мои подруги были очень разными, порывистая брюнетка Таня Т-ская и покладистая златокосая Наташа Д-ва - я офигевал от контраста, учась планировать встречи так, чтобы успеть всё что мне хочется в компании одной и другой (тройного общения практически не было). Т-ская была умопомрачительно креативна, начинала набрасывать новый сеттинг едва мы выходили из школы, бредя к ней домой; она была не по возрасту напичкана взрослой литературой, детских книг у неё дома не было - так что мы играли в мушкетёров, религиозные войны и дворцовые интриги. Мне было интересно узнавать историю и истории, интересно предъявлять свои понятия, ничуть не сходные с понятиями смешных кавалеров и дам, интересно получать от кавалеров и дам обратку; всё это происходило в режиме нон-стоп, я расставался с ней язык на плече - и с радостью припадал к задумчивой нежной Наташе. Наташа виртуальных локусов не предлагала, но мои рассказы охотно слушала, со всей ответственностью старалась вникать; я чувствовал и очень ценил её внимание, понимая, что она углубляется в мои интересы ради меня - и со своей стороны старался вникать в то, что волнует её, хотя это зачастую не было интересно мне, особенно что касалось любовных похождений старшеклассников и старшеклассниц.
Если до "Зеркала" основной формой общения было всякого рода сотворчество, то после - обсуждение чужих творений, фильмов и книг. Разумеется, чужой креатив шёл в дело и раньше, разок мы с Т-ской на пару вообще устроили для одноклассников спектакль по "Волшебнику Изумрудного Города" (привет, путешествие в Волшебную Страну!): наделали бумажных кукол на проволочных шестах, соорудили занавес из шали - и бодро шпарили экспромтом несколько действий подряд, весь сюжет, не заглядывая в книгу - народ был в экстазе:) Однако раньше это (не сотворчество, а работа с чужим креативом) было скорее исключением, позже стало правилом с редчайшими исключениями, из которых твёрдо назову, пожалуй, только одно - дружба с Леной Ш-ной.
Мы со Ш-ной сблизились стремительно и внезапно, чуть ли не в шестом классе, и общались недолго, но очень горячо; Лена училась плохо, считалась за дурочку и мы совершенно друг другом не интересовались, пока она вдруг не начала рисовать обалденных бумажных кукол и рассказывать про них истории - практически никому, в пространство. Это были не принцы с принцессами, как можно было ожидать, а первобытные люди; я рухнул в их мир сходу, мы стали играть вместе. У меня не получалось рисовать так же потрясающе, но её производительности хватало на двоих -каждый день она приносила буквально по пачке новых персонажей, мы посвящали им всё свободное время, учительницы стали ворчать, мне было плевать - я так и чувствовал, что чудо продлится недолго. Буквально несколько месяцев спустя Лена стала меняться, как будто повинуясь колдовству: фигура, голос, лицо, интересы - параметры поплыли, вместо феи предо мной предстала гопница из подворотни, не способная связать двух слов и смотревшая на меня дикими, неузнающими глазами. Какие-то "Цветы для Элджернона", ад кромешный! - и вот что это было, гормональный всплеск, другое что?.. Горе, горе.
Некоторое время я пытался продолжать отношения, как если бы она просто была намного младше меня (типа как с Ланкой, только Ланка, наоборот, поневоле была старше своего возраста) - однако постепенно понял, что ничего хорошего не выходит: Лена лишь пользуется от меня списать-стрельнуть того-сего, как человек я ей больше не нужен. Ну и зачем изображать то, чего нет? - я перестал. А потом она и вовсе из нашей школы ушла.
Итак, после "Зеркала" меня всё более актуально занимал поиск спутника. Я всё более и более резво перебирал: кто поймёт меня, кто со мной пойдёт? - знакомился, сразу переходил к важным темам, встретив понимание - скорей двигался дальше, рассказывал о себе, смотрел на реакцию, выслушивал что визави думает обо мне и о себе самом. Если отсутствие интереса видно было сразу - сворачивал контакт без конфликтов, нет так нет, все разные, а вот когда поначалу интерес возникал, расхождения выяснялись потом - тут, конечно, было куда труднее. Как правило, всё равно оставались некоторые базы для общения - те самые, на которых, собственно, и выросло знакомство - однако часто было, что визави хочет продолжать общение сообразно с базой знакомства, но мне самому это уже ни к чему. Раз этот не хочет принимать меня целиком - так лучше пойду дальше, поспешу искать того, кто захочет. Может, он за ближайшим углом, может, он как раз тоже торопится мне навстречу?.. - я всё более и более чётко понимал, что время не ждёт. Я должен успеть добраться домой до темноты.
Что я знал о земле моего сердца, что мог рассказать о ней?..
Продолжение текста книги - после поста-приложения с картинками и размышлениями.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.
Предыдущая часть - вот здесь.
* * *
А вот теперь вернёмся назад, я расскажу о поисках пути домой - до Таты.
До событий "Зеркала" я считал отыскание пути на родину задачей не то чтобы чисто технической, не то чтобы несложной - скорее трудом посильным, естественным и отрадным. Я не сомневался, что у меня будет спутник, и в раннем детстве полагал, что их может быть несколько; достославная экспедиция "Папа, пойдём в Волшебную Страну!" включала всех, кого я считал за друзей - вместе с тем руководили экспедицией мы с Папой Юрой вдвоём, то есть вопрос о напарнике таки был актуален.
Вообще осознание, что я - существо парное, ощущение потребности в равном близком - можно, пожалуй, связывать с пред-школьным периодом, когда у меня уже была Ланка: счастье вдвоём вкупе с регулярной досадой, что она по младости не понимает всего, что хочу объяснить, и оттого не всегда адекватно принимает подачи. Ланкиного драйва, правда, обычно хватало с лихвой, так что даже в младших классах, когда у меня завелись подруги-ровесницы, общение с Ланкой нередко оказывалось предпочтительным; вместе с тем, ровесницы могли дать искомый уровень понимания - могли дать, но могли и не дать; всё это в совокупности учило меня гибко оценивать баланс вложения сил в общение, уровней общения, возможностей, которые даёт общение с разными партнёрами.
Разумеется, меня интересовало общение полностью открытое, чтобы взаимно делиться всем, что дорого, всем, что в данный момент думаешь и переживаешь. Меня не смущало, что при этом легко возникают конфликты, споры, шок непонимания - ведь по домашнему опыту я знал, что всё это позволяет раскрыть друг другу новое, приплыть сквозь бурю схватки на остров сокровищ, притом уже не чужими, а друзьями. При первой же возможности я переходил от пустой трепотни к разговорам о важном, рассказывал-спрашивал-слушал - и внимательно смотрел по реакциям, есть тут смысл общаться или нет. Так обстояло дело и до "Зеркала", и после; сразу после "Зеркала", правда, я какое-то время не мог общаться, было просто нечем, реагировала лишь моя оболочка, служебное программное обеспечение - не знаю, обратил ли кто-то на это внимание: новый учебный год, за лето народ друг от друга поотвык. Реально близких друзей у меня на тот момент не было, а все остальные может даже с облегчением вздохнули, что у Кирки наконец выпало из жопы шило, взрослеет наверное.
Хотелось бы знать, что думал тогда Папа Юра? - представляется, что жалел меня, видя мою апатию, но не догадывался, что тут есть нечто, о чём надо расспрашивать. А может, пробовал, да я не смог? - ничего не помню кроме как что, бывало, папа мог спросить - мол, "опять вы с Мамой Зоей, да?.. ну говорю же, молчи, не пытайся с ней разговаривать, буркни "дада" и мотай прочь, а то выпьет всю кровь же, эх!.." Во всяком случае, на том этапе я уже не рассчитывал, что моим спутником по дороге домой будет он - ясно было, что он измучен бытом и поход сквозь миры для него уже непереносим - а про книги и фильмы соответствующей тематики мы с ним разговаривать и не прекращали, просто когда я был совсем никакой - он, скорее всего, тоже был никакой: катастрофа моя выпала в аккурат на период изнурительных, безысходных семейных склок.
(Примечание: ещё кое-что важное про Папу Юру и мой путь на ЗА - вот здесь.)
Так вот, стало быть, до "Зеркала" я активно использовал для поиска возможности Пограничья - перебирал всевозможные игры, вместе с любыми партнёрами формируя локусы, в которых можно было, что называется, людей посмотреть и себя показать. Я и сам предлагал варианты сеттинга, и охотно принимал к отыгрыванию чужие подачи; разумеется, меня интересовали условия, в которых герои максимально свободны проявлять подлинные чувства, реализовывать подлинные побуждения - простые "игрушки по правилам" были мне ни к чему. Даже в настолках с кубиком типа "колпачок на колпачок" мы разыгрывали драмы отношений, то используя правила игры, то посылая их нафиг.
Пожалуй, можно сформулировать так: если до "Зеркала" я скорее пытался понять, куда мне идти, по каким вселенным пролегает мой путь - то после "Зеркала" предо мной уже прямо стояла задача поисков спутника. Кто поймёт меня, кто со мной пойдёт?.. - я морально готов был уже идти один, потому что постапок, живых вообще мало - однако изнемогая всё-таки искал "своих": ну наверняка же тут есть хоть кто-нибудь, кому тоже домой, может хоть часть дороги вместе пройдём!..
Надо сказать, уже и до "Зеркала" у меня были не только совместные виртуальные локусы (пираты-русалки-рыцари-нужное-подставить), но и просто дружбы - в которых я учился принимать друга целиком, а также учился оценивать, принимают ли меня. Чтобы принять целиком, естественно необходимо полюбить то, что любит твой близкий, увидеть это любимое _его_ глазами - тогда даже если для тебя оно само по себе неинтересно (а то и невыносимо), базовым переживанием всё равно будет: "я понимаю тебя, для тебя это значит то-то и то-то - но сам я тут не могу делать ничего, так что действуй ты, а я буду принимать тебя с твоими радостями и печалями в этой сфере". При этом происходит "прочёсывание" собственных мыслей и чувств начиная от самой базы, от вашего с другом общего, того что равно дорого вам обоим: как именно из этого общего у него растёт вот так, а у тебя - вот эдак, как формировался ты и как он? где точки различия, от чего они зависят, где это различие принципиально, а где формально? какие плюсы и какие минусы несёт та и другая система применительно к твоему и к его целеполаганию? в какой мере можно осуществить "перевод понятий", а в чём это невозможно? - таким вот образом не только проясняется многое в себе самом, но и создаются заделы для будущего роста. Мне не трудно было учиться этому с ровесниками, потому что именно так соотносились между собой мои Три Парки, когда очаг полыхал; точнее, не то чтоб не трудно - трудно, но отрадно, схватка дарила счастье вúдения друг друга лицом к лицу и надежду, что когда встречу своего напарника - нас не разнесёт прочь внезапной волной несогласий.
Разумеется, у меня не всегда получалось с тем же вниманием слушать, с какой горячностью хотелось говорить, разумеется, я не всегда готов был услышать "нет", полагая чужой отказ за ошибку, стремясь удержать уходящего хотя бы чтоб объясниться - однако я понимал, что хочу научиться приятию, я учился - и не сомневаюсь, что именно это потом помогло нам с Татой не потерять друг друга - много, много, много раз.
Повторю, до "Зеркала" я дружил широко и весьма интенсивно. Две ближайшие мои подруги были очень разными, порывистая брюнетка Таня Т-ская и покладистая златокосая Наташа Д-ва - я офигевал от контраста, учась планировать встречи так, чтобы успеть всё что мне хочется в компании одной и другой (тройного общения практически не было). Т-ская была умопомрачительно креативна, начинала набрасывать новый сеттинг едва мы выходили из школы, бредя к ней домой; она была не по возрасту напичкана взрослой литературой, детских книг у неё дома не было - так что мы играли в мушкетёров, религиозные войны и дворцовые интриги. Мне было интересно узнавать историю и истории, интересно предъявлять свои понятия, ничуть не сходные с понятиями смешных кавалеров и дам, интересно получать от кавалеров и дам обратку; всё это происходило в режиме нон-стоп, я расставался с ней язык на плече - и с радостью припадал к задумчивой нежной Наташе. Наташа виртуальных локусов не предлагала, но мои рассказы охотно слушала, со всей ответственностью старалась вникать; я чувствовал и очень ценил её внимание, понимая, что она углубляется в мои интересы ради меня - и со своей стороны старался вникать в то, что волнует её, хотя это зачастую не было интересно мне, особенно что касалось любовных похождений старшеклассников и старшеклассниц.
Если до "Зеркала" основной формой общения было всякого рода сотворчество, то после - обсуждение чужих творений, фильмов и книг. Разумеется, чужой креатив шёл в дело и раньше, разок мы с Т-ской на пару вообще устроили для одноклассников спектакль по "Волшебнику Изумрудного Города" (привет, путешествие в Волшебную Страну!): наделали бумажных кукол на проволочных шестах, соорудили занавес из шали - и бодро шпарили экспромтом несколько действий подряд, весь сюжет, не заглядывая в книгу - народ был в экстазе:) Однако раньше это (не сотворчество, а работа с чужим креативом) было скорее исключением, позже стало правилом с редчайшими исключениями, из которых твёрдо назову, пожалуй, только одно - дружба с Леной Ш-ной.
Мы со Ш-ной сблизились стремительно и внезапно, чуть ли не в шестом классе, и общались недолго, но очень горячо; Лена училась плохо, считалась за дурочку и мы совершенно друг другом не интересовались, пока она вдруг не начала рисовать обалденных бумажных кукол и рассказывать про них истории - практически никому, в пространство. Это были не принцы с принцессами, как можно было ожидать, а первобытные люди; я рухнул в их мир сходу, мы стали играть вместе. У меня не получалось рисовать так же потрясающе, но её производительности хватало на двоих -каждый день она приносила буквально по пачке новых персонажей, мы посвящали им всё свободное время, учительницы стали ворчать, мне было плевать - я так и чувствовал, что чудо продлится недолго. Буквально несколько месяцев спустя Лена стала меняться, как будто повинуясь колдовству: фигура, голос, лицо, интересы - параметры поплыли, вместо феи предо мной предстала гопница из подворотни, не способная связать двух слов и смотревшая на меня дикими, неузнающими глазами. Какие-то "Цветы для Элджернона", ад кромешный! - и вот что это было, гормональный всплеск, другое что?.. Горе, горе.
Некоторое время я пытался продолжать отношения, как если бы она просто была намного младше меня (типа как с Ланкой, только Ланка, наоборот, поневоле была старше своего возраста) - однако постепенно понял, что ничего хорошего не выходит: Лена лишь пользуется от меня списать-стрельнуть того-сего, как человек я ей больше не нужен. Ну и зачем изображать то, чего нет? - я перестал. А потом она и вовсе из нашей школы ушла.
Итак, после "Зеркала" меня всё более актуально занимал поиск спутника. Я всё более и более резво перебирал: кто поймёт меня, кто со мной пойдёт? - знакомился, сразу переходил к важным темам, встретив понимание - скорей двигался дальше, рассказывал о себе, смотрел на реакцию, выслушивал что визави думает обо мне и о себе самом. Если отсутствие интереса видно было сразу - сворачивал контакт без конфликтов, нет так нет, все разные, а вот когда поначалу интерес возникал, расхождения выяснялись потом - тут, конечно, было куда труднее. Как правило, всё равно оставались некоторые базы для общения - те самые, на которых, собственно, и выросло знакомство - однако часто было, что визави хочет продолжать общение сообразно с базой знакомства, но мне самому это уже ни к чему. Раз этот не хочет принимать меня целиком - так лучше пойду дальше, поспешу искать того, кто захочет. Может, он за ближайшим углом, может, он как раз тоже торопится мне навстречу?.. - я всё более и более чётко понимал, что время не ждёт. Я должен успеть добраться домой до темноты.
Что я знал о земле моего сердца, что мог рассказать о ней?..
Продолжение текста книги - после поста-приложения с картинками и размышлениями.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.