Приложение к "Трём Паркам" (11а): История семьи, истории друзей
Данный пост иллюстрирует рассказанное в главе
Три Парки (11): История семьи сегодняшним взглядом
По семейной легенде - которая, впрочем, вполне похожа на правду:) - Юра и Зоя познакомились в трамвае, проезжая вместе по Среднеохтинскому. Разумеется, это не была одна-единственная романтическая встреча, в результате которой мои родители вышли из трамвая со мною подмышкой:) - просто их маршруты на некотором штреке совпадали, они стали обращать друг на друга внимание, сперва просто кивали-махали-улыбались, потом стали разговаривать, потом вместе выходить и гулять по Среднеохтинскому, который составлял границу их "домашних" краёв - семьи жили на разных его "берегах". Эта нежная дружба продолжалась несколько лет - может быть не с этого самого 1955, которым датированы портреты выше, но с 1956-57 уж точно. За эти годы стало ясно, что отношения с мамой моего брата у Юры не ладятся - и, после того как оно определилось точно, Зоя таки перевела Юру из разряда "друг" в разряд "жених". Друзей, как я уже говорил, у Зои было навалом, и девушек и парней, а жениха до Юры не было, Зоя умело сочетала обаяние и осторожность.
Я уже говорил, что в юные Зоины годы мама с бабушкой жили на Охте, в той самой квартире, куда Бабушка по снятии блокады вернулась втайне, одевшись грибницей - только их жильё располагалось по другую сторону Среднеохтинского, не там где жила папина семья и где потом поселились мы. Мамины школьные подруги оставались жить на Охте, когда мама с бабушкой оттуда уехали, поменяв жильё на более удобное в связи с Зоиным замужеством - так что Охта была обгуляна мною-маленьким ещё до того как мы вселились к Дедушке и Бабе Кире: мы бывали в гостях и у них, и у маминых друзей-подруг. Именно в тех краях обитала ближайшая Зоина подруга Инна, та самая, внезапная смерть которой проложила в нашей домашней жизни некоторую пограничную черту; строго говоря, мы дружили со всей Инниной семьёй, и с её мужем (и дочкой Соней, чуть младше меня), и с её приёмной сестрой - ту звали тоже Инна, поэтому наши называли их "Инна-старшая" (Инна Канторович-Абрамсон, Сонина мама) и "Инна-младшая" (Инна Гинцбург). Для меня они обе были "тёти-Инны", я знал что они сёстры и сперва принимал это как данность, а потом стал удивляться - как же так, неужели двум дочкам дали одинаковые имена? - и тогда наконец узнал, что Инна-младшая родилась у совсем других родителей, которые погибли от рук фашистов, да и сама девочка успела побывать малолетней узницей, но спаслась, и её взяли к себе родители Инны-старшей - даже не факт что родственники этих погибших, скорее просто знакомые.
Судя по всему, Инна Гинцбург появилась в Зоиной школе довольно поздно (старшая-то Инна была там с самого начала), девочки пылко подружились - и в конце 8-го класса Инна-младшая подарила Зое свой портрет с трогательной надписью "Помни меня до моей кончины":
К счастью, кончина Инны-младшей последовала очень нескоро, она сильно пережила не только Инну-старшую, но даже и Ланку - с горечью говорила "Лана прошла вперёд, заняла моё место!" - ведь сама Инна тоже лечилась от рака, только другой разновидности, и лечилась много лет, а Ланка сгорела мгновенно.
А вот, кстати, фотка самой Зои в те же юные дни - только не 12 апреля 1948, а 14-го, Зоя дарит её кузине Шуре в день своего рождения:
Зоя и Шура, похоже, в школьных формах, даже шляпы особые. Кстати, Инна ведь тоже в похожей шляпе, только в пальто - может, под пальто тоже форма?
Думаю, Инна-младшая подарила Зое свою фотку тоже в связи с Зоиным днём рождения - судя по количеству подобных фоток в мамином архиве, у тогдашней молодёжи был такой обычай. Фотографии мальчиков там тоже встречаются, хотя девочек больше. Кстати, в их школе было раздельное обучение, так что общение с мальчиками было делом особым и весьма волнительным:)
А вот ещё интересная фотка юной Зои:
Август того же самого 1948, а какая разница - девочка превратилась в девушку, исключительно женственную, эдак даже по-старинному женственную, я б сказал; интересно, что далее Зоин имидж меняется, и хотя подобный образ тоже встречается - всё чаще и чаще Зоя выглядит по-современному энергичной. Даже если не по-комсомольски-суровой (как, например, вот здесь) - то как минимум активной, вдохновенной, исполненной стремлений:
Вот, например, апрель 1960. Это, конечно, сильно позже предыдущих портретов, уже даже после возвращения Зои из Германии. Прекрасная, счастливая, полная надежд!.. - верю, что тогда она и в самом деле сильно любила Юру, была искренне признательна ему, благодарна, растрогана - ведь он поддержал её в желании задержаться в Германии на лишние полгода стажировки, хотя для него разлука с любимой была адской мукой.
1959. Зоя в Германии, Юра в печали.
Начало 60-х. Зоя за Юрой замужем, Юра сияет:)
А вот чуть раньше - это Зоя с Юрой летом 1960, наслаждаются квасом:
Юра ещё такой же исхудавший и ещё в той же одёжке, что и на снимке 1959-го, но гордый и сосредоточенный (это видно по щеке и по осанке), и Зоя тоже гордая-сосредоточенная - по всему, они уже понимают, что ждут меня.
А вот и дождались:
Июнь 1961, Сестрорецк. Мне четыре месяца.
Вновь отошлю читателей к нашим с мамой ранним фоткам, про нежность и доверие - невооружённым глазом видно, что тогда она меня в самом деле очень любила, в самом деле была счастлива.
Ниже важное - мы с Мамой Зоей и синий жираф:
Февраль 1962, мне год.
Этого синего полосатого жирафа Зое подарили в Германии, на Новый Год - для неё он оказался символом трогательной заботы местных жителей о юной гостье, заброшенной в чуждую языковую среду и в этом смысле поневоле одинокой. Жирафик встретил Зою в приготовленной для неё комнате, задумчиво-ласково склонив головку, и путешественница чуть не прослезилась - ну прямо как дома!.. Можно считать, что в смысле "ощущения очага" жираф предвосхищает моё собственное появление на свет - и вот наконец мы все трое на одной фотке, все полосатые, даже Мама Зоя в мелкий чёртик:)
Ниже - три месяца спустя:
Май 1962, Охта - будущий наш двор, а сейчас тут живут папины родители, мы у них гостим. Снимаемся на фоне того самого Панфилова 23, который я потом считал разрушенным до основания и отстроенным с нуля:)
Возвращаясь к обитавшим на Охте тётям-Иннам скажу, что Инна-старшая была куда более близкой Зоиной подругой, чем её сестра: Инна-младшая была резка в словах и поступках, не стесняясь называла вещи как их видела (вроде нас с Бабушкой, ага:)), чем нередко Зою шокировала - а Инна-старшая была мягкой, деликатной, все щекотливые моменты обходила чарующими улыбками. Закономерно, Инна-старшая была замужней, а младшая нет - и Мама Зоя с одной стороны восхищалась удачным браком подруги, сетуя о грустной доле её сестры, а с другой не скрывала зависти к "обездоленной": мол, если подумать, так хорошо ведь Инна-младшая устроилась! ни мужа ни детей, ни от кого не зависит, никому не должна - живёт для себя, работает-отдыхает, все новинки смотрит-читает, только и слышно от неё "ну вы, конечно, уже в курсе..." - а где нам быть в курсе, разве у нас есть на это время!..
Слушая эти речи, я недоумевал: что значит "живёт для себя", каким образом это может быть связано с наличием или отсутствием семьи? Ведь любой человек живёт для себя, вот именно _живёт_ - конечно же, для себя, для кого ж ещё?! - а вот что-то _делает_ он не только для себя, но и для своих любимых, для своего Дома, для тех с кем у него общие дела. Если человек хочет жить с любимыми, быть счастливым не в одиночку, а вместе - то вот он и заводит семью, а если хочет быть один - то и не заводит. Неужели мама хочет сказать, что она предпочла бы жить одна? Раз Инна-младшая живёт одна - значит, ей так лучше, но мама? Если она не хотела быть с нами - зачем завела нас? Или я чего-то тут не понимаю?..
Не то чтобы я не пытался расспрашивать её об этом - по моей привычке задавать прямые, не всегда удобные для визави вопросы я, конечно, не мог не начать углубляться в сию странную тему - однако Мама Зоя не могла сказать ничего внятного. Ответом служили всевозможные охи и вздохи - в том смысле что, конечно, мама очень счастлива, что мы у неё есть, но во всём ведь есть свои плюсы и свои минусы, правда?.. - Ну да, конечно же! - и поэтому любой человек, на мой взгляд, взвешивает все плюсы и все минусы _прежде_ чем принимать какое-то важное для себя решение, чтобы уж потом использовать на полную катушку плюсы, а не сетовать о минусах. Так обстоит у меня - а у мамы, что ли, получается не так?..
С высоты нынешних лет рассматривая этих трёх близких подруг, Зою и двух Инн, применительно к болезненной теме зависимого-несвободного положения женщины в советском обществе, отмечу следующие моменты. Казалось бы, все три должны были быть равно подавлены патриархальной моралью, гендерным неравенством и всем прочим, о чём не без оснований говорят феминистки - однако по факту Зоя и Инна-старшая были замужем, притом Инна-старшая была куда ближе к патриархальному идеалу кроткой жены при надёжном защитнике-муже, Зоя же была по виду полностью независима, никакого гендерного неравенства у нас дома, как я уже говорил, не водилось (и я о нём даже не слышал до весьма поздних лет) - а Инна-младшая вообще всегда смело посылала нафиг кого угодно с любыми их претензиями (как, впрочем, и моя Бабушка, замужем таки побывавшая). Из того, что две Инны имели столь разные по жизни позиции, делаю вывод, что ключевую роль тут сыграла родная семья Инны-младшей - которая, по всей видимости, одарила её безусловной любовью, позволившей маленькой Инне не только пережить физическую гибель родителей и плен, но и далее жить полной, яркой, самодостаточной жизнью, не сгибаясь под давлением социума, не позволяя навязать себе ничего из того, чего не жаждет её собственная душа. Не знаю, как обстояло дело с этим у Инны-старшей, снаружи представлялось, что она в высшей степени всем довольна - что, увы, не спасло от промедления, стоившего ей жизни - а что касается Мамы Зои, то вот такая была картина, как я рассказал. И сейчас я прекрасно понимаю, что не "проклятый патриархат" сделал маму рабой социума, а равно калечивший мальчиков и девочек детсад: маленькая Зоя не успела получить необходимой дозы безусловного приятия, потому что Бабушка работала и по факту сдала дочь на попечение общества - ну а общество советское, как некий "коллективный родитель", давало приятие лишь на условиях, притом весьма жёстких. Изнемогая от жажды приятия, Зоя старательно училась быть "хорошей девочкой", а в голове тем временем побулькивал ядовитый компот. Ну и вот:(((
В отношении меня тёти Инны располагались тоже по-разному. Инна-старшая держалась со мной рассеянно-ласково, как, например, с дочкой родственницы и/или подружкой дочки (тем более что мы с Соней общались не без приятности, хотя и не близко), да и я особого интереса к ней не питал, "тётя" и всё тут. А вот Инна-младшая была для меня чем-то вроде волшебницы, "феи-крёстной" - она устойчиво приносила в подарок именно то, о чём я мечтал (например, набор инструментов для резьбы или выжигания, какой-нибудь особо навороченный игрушечный пистолет и пр.), а не "полезные" или "дежурные" подарки, которые обычно не задумываясь дарят детям. Я осознал эту закономерность не сразу, но когда осознал - не преминул поставить это маме на вид: мол, вот тётя Инна же дарит мне то что я и правда хочу, неужели ты не можешь так делать?!.. Мама Зоя была, по всей видимости, отчасти шокирована, отчасти раздражена - язвительно фыркнула: "ну конечно, мол, она же всегда специально заранее расспрашивает, чего бы Кира хотела, о чём Кира вздыхает?" - с таким видом выдала, словно в этом было что-то фальшивое, разрушающее сказочный образ!.. Тогда я ещё не прочитал у Грина, что настоящие чудеса делаются собственными руками - но интуитивно и сам понимал это, так что не позволил сбить себя с толку: "ну и что, ты ведь тоже знаешь, о чём я мечтаю, почему же ты сама не даришь это мне?!" - "ну уж нет! я лучше куплю тебе что-то действительно нужное, а не игрушки для забавы, которые ты бросишь натешившись! она хочет тебе дарить именно такое - вот пусть и дарит, а я не стану!"
В пору моего детства мы с Инной-младшей довольно мало разговаривали (да так и нормально было - герои сказок общаются с феями мимолётно, многочасовых бесед не ведут) - и познакомились толком уже в поздние годы, когда тётя Инна свирепо и стойко сражалась с раком, это было задолго до болезни и смерти нашей Ланы. Меня очень греет воспоминание о поездке в Москву, которую я совершил для неё - нужно было спешно отвезти необходимые документы чтоб заказать лекарство в иностранной фирме, а других доверенных лиц у Инны на тот момент не было, Соня с отцом уже эмигрировали в США. Мысль о чудесах, которые делаются своими руками, вдохновляла меня, и надежда не оказалась тщетной: лекарство было зашкаливающе дорогим, Инна решительно пошла на финансовый риск и выиграла - лекарство помогло. За короткий срок Инна смогла окрепнуть настолько, чтобы вернуться на любимую работу, собраться с силами и съездить в США погостить, после чего таки приняла решение об эмиграции (хотя уже планировала умереть на родине) - сумела переехать, и ещё счастливо прожила в США несколько лет, нянча Сониных детей. Не сомневаюсь, что и для них она была волшебной бабушкой, преподательницей уроков магии внимания к чужой душе и создания чуда собственными руками.
Я уже рассказывал, каким ударом оказалась внезапная гибель Инны-старшей, но не упомянул момента, который ранит меня по сию пору. Увы, теперь я не помню, как именно это случилось, от кого я узнал - но известие "Инна умерла" я без сомнений понял как "умерла Инна Гинцбург", впал в шок - и в этом состоянии поднял телефонную трубку: Мама Зоя звонила, что едет домой с работы. По моему голосу почуяв беду, она спросила - я сказал - она зарыдала, разговор прервался - и тут выяснилось, что я неправильно понял, что речь об Инне-старшей!.. Папа бросился встречать маму с троллейбуса и привёл её в дом почти без чувств: по моей невольной вине ей пришлось оплакать обеих подруг подряд - притом живой (как если бы выжившей после катастрофы!) оказалась не самая любимая, а другая.
Инна-старшая была кроткая, уступчивая, терпеливая - в свой последний день на работе до последнего была, сотрудники говорили, мол, шла б ты к врачу! - да ничего, мол, потерплю... - в обморок упала не уйдя домой, спешно в больницу, тут же на стол - запущенный перитонит, во время операции умерла. Горе, горе, горе!..
Могилу Инны-старшей после отъезда Инны-младшей долгое время обихаживали мы с Татой, пока жили в Питере - Инна-младшая попросила нас, ей было это важно. Для нас эта могила была памятью обо всей их семье. Мы называли её "Иннина могила", невольно держа перед глазами именно нашу Инну - как если бы то был кенотаф её самой, а не могила сестры. Так мы воспринимали и до её смерти, и после - кенотаф, знак присутствия моей резкой на язык доброй феи, стойкого дерзновенного борца с бедой.
Теперь ещё немного старых фоток.
Я уже говорил, что вскоре после рождения Ланы мама по поручению факультета отправилась "на картошку" со студентами (Лана родилась в середине июля, Мама Зоя уехала на весь сентябрь). В те времена никто не думал, насколько такая разлука вредна для ребёнка - потом мама лишь вздыхала, что Лана болеет несравненно больше чем Кира, вообще ужас какой-то!.. С высоты нынешних лет полагаю, что если бы маму кто-нибудь предупредил о последствиях, она бы всё же нашла в себе силы отпихаться от этого поручения - хоть и рвалась услужить факультету, но не любой же ценой, не любой!.. Интересно, что в следующий раз, когда Лане был год с небольшим, Мама Зоя таки от поездки в колхоз отказалась: мол, я не девочка уже, отъездила своё, у меня две дочери, пусть теперь более молодые пашут! - и её все поняли, нашли кого помоложе. Интересно вместе с тем и вот ещё что: мама любила вспомнить, как отказалась - и не любила вспоминать, что не отказалась в первый раз, уехала от новорожденной. Вряд ли она вообще об этом забыла, дата "сентябрь 1966" проставлена на снимках её собственной рукой - но не проставила ли она её _вскоре_ после той поездки, когда ещё не думала, к чему это приведёт?..
Полагаю, Маме Зое и самой хотелось тогда проветриться, всё-таки возиться с новорожденным куда тяжелей, чем руководить студентами на сборе урожая. В юности она много раз была пионервожатой, поездка в колхоз почитай тот же самый пионерлагерь! - "ах картошка-тошка-тошка-объеденье..." и всё такое прочее. Во всяком случае, когда мы с папой навещали её там, она была весёлая, да и мне эта поездка очень понравилась. Для меня всё это было и в самом деле про волю и простор, про пути-дороги в дивных лесах к любимым и счастливым существам - про настоящую романтику, короче, а не про "романтику-для-ради-фантика"! - я уже говорил, что в ту эпоху маминым рассказам верил.
Некоторые из кадров поездки "к маме на картошку" я уже показывал, но пусть теперь будут тут все вместе.
Итак, сентябрь 1966, мне пять с половиной:
Умывание в озере с лодки - это же само по себе зашибись!:)
Я потом долго вспоминал и мостки, и полузатопленные лодки, и деревянные настилы на берегу, где можно устроить пикник... - в отличие от Таты, с раннего детства познавшей реальный быт турпоходов, я был такими впечатлениями не избалован и страшно рад. Здесь, у мамы - настоящее странствие, дома - настоящая сестрёнка, я самый счастливый человек на свете, ура!
А вот кадр, который я тоже уже показывал, но пусть будет ещё раз:
1967, Сестрорецк. Бабушка с годовалой Ланой около тёти-Жениного цветника. ("И мальвы у крыльца, и все ещё живые...")
Повторю уже сказанное: Бабушка тут весёлая, но выглядит усталой - не только нагрузка возросла, ибо теперь она пасёт двоих, но и как раз недавно переболела, силой воли победив угрозу диабета.
И ещё приложу сюда кадр, который люблю, хоть он и связан с нелёгким периодом жизни:
Апрель 1981, юбилей Мамы Зои - 50 лет.
Здесь она моложе, чем я теперь! - аж на целых семь лет моложе, чем я теперь.
Снимок студийный, сделан силами кафедры, чтобы маму почествовать.
Они же и правда любили её, ценили её труды! - не просто пользовались безотказностью, а очень уважали, устроили для неё торжество и всё такое прочее. Может даже это был двойной юбилей, например ещё и 25-летие маминой преподавательской деятельности; точно не помню - но вроде получается именно так.
Увы, те самые дни были омрачены нашим с ней конфликтом, очень тяжёлым. За некоторое время до того Мама Зоя фактически выгнала нас с Татой из дома, пригрозив милицией (угроза была, конечно же, произнесена в аффекте, так что подразумевала не реальную опасность для нас, а просто оскорбление и отвержение нас как пары) - а ныне, в юбилейном апреле, пребывала в горьком недоумении, почему я не живу дома, ночую у чужих людей и всё такое прочее. (Татины родители, кстати, к этому времени тоже выставили нас из дома, вот так уж нескладно - хотя закономерно! - всё тогда получилось.)
Мама Зоя ужасно горевала и стыдилась, ужасно боялась, что вдруг о её позоре узнают коллеги - дочь ушла из дома, какой стыд! такое чёрное пятно в такой важный юбилей! - я пришёл к ней в Универ, мы обнимались в тихом закутке, поили друг друга валерьянкой - мама безутешно плакала и жаловалась, что её чествуют, произносят в честь неё тосты и проникновенные слова - а у неё на сердце такая боль!.. У меня тоже была на сердце боль, тогда много чего болело одновременно - но мне было не пожаловаться ей, увы, она не понимала и не хотела меня понимать. Плечи мои ощупывала, причитала: "доченька, доченька!.. остались одни косточки, сожрал тебя твой Молох!.." - так естественно, так безо всякого смущения обесценивая самое моё дорогое даже в момент этой близости, столь важной для нас. Она хотела мира, хотела, но на своих условиях - она видела, что такого мира не получается - она понимала, что нужно выжить, что и ей и мне нужно выжить! - и мы обнимались и плакали, и говорили друг другу - мол, ничего, рано или поздно всё перемелется, пока все живы - ничего ещё не поздно!.. - и были благодарны друг другу за эту встречу, за эти объятия, за эти слёзы.
Эта благодарность греет меня и сейчас.
А накануне моего 50-летия умер Папа Юра.
Жизнь моя прекрасная, дивная, безумно счастливая моя жизнь.
Боль моя, свет мой, полнота объятий со вселенной! - вся пряжа тут.
Не кончилось, нет! - не кончилось, но состоялось.
Далее будут выложены несколько глав подряд, а затем - изо-пост к ним всем сразу.
Фотоальбом к "Трём Паркам" на Яндекс-фотках - вот здесь.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.
Три Парки (11): История семьи сегодняшним взглядом
По семейной легенде - которая, впрочем, вполне похожа на правду:) - Юра и Зоя познакомились в трамвае, проезжая вместе по Среднеохтинскому. Разумеется, это не была одна-единственная романтическая встреча, в результате которой мои родители вышли из трамвая со мною подмышкой:) - просто их маршруты на некотором штреке совпадали, они стали обращать друг на друга внимание, сперва просто кивали-махали-улыбались, потом стали разговаривать, потом вместе выходить и гулять по Среднеохтинскому, который составлял границу их "домашних" краёв - семьи жили на разных его "берегах". Эта нежная дружба продолжалась несколько лет - может быть не с этого самого 1955, которым датированы портреты выше, но с 1956-57 уж точно. За эти годы стало ясно, что отношения с мамой моего брата у Юры не ладятся - и, после того как оно определилось точно, Зоя таки перевела Юру из разряда "друг" в разряд "жених". Друзей, как я уже говорил, у Зои было навалом, и девушек и парней, а жениха до Юры не было, Зоя умело сочетала обаяние и осторожность.
Я уже говорил, что в юные Зоины годы мама с бабушкой жили на Охте, в той самой квартире, куда Бабушка по снятии блокады вернулась втайне, одевшись грибницей - только их жильё располагалось по другую сторону Среднеохтинского, не там где жила папина семья и где потом поселились мы. Мамины школьные подруги оставались жить на Охте, когда мама с бабушкой оттуда уехали, поменяв жильё на более удобное в связи с Зоиным замужеством - так что Охта была обгуляна мною-маленьким ещё до того как мы вселились к Дедушке и Бабе Кире: мы бывали в гостях и у них, и у маминых друзей-подруг. Именно в тех краях обитала ближайшая Зоина подруга Инна, та самая, внезапная смерть которой проложила в нашей домашней жизни некоторую пограничную черту; строго говоря, мы дружили со всей Инниной семьёй, и с её мужем (и дочкой Соней, чуть младше меня), и с её приёмной сестрой - ту звали тоже Инна, поэтому наши называли их "Инна-старшая" (Инна Канторович-Абрамсон, Сонина мама) и "Инна-младшая" (Инна Гинцбург). Для меня они обе были "тёти-Инны", я знал что они сёстры и сперва принимал это как данность, а потом стал удивляться - как же так, неужели двум дочкам дали одинаковые имена? - и тогда наконец узнал, что Инна-младшая родилась у совсем других родителей, которые погибли от рук фашистов, да и сама девочка успела побывать малолетней узницей, но спаслась, и её взяли к себе родители Инны-старшей - даже не факт что родственники этих погибших, скорее просто знакомые.
Судя по всему, Инна Гинцбург появилась в Зоиной школе довольно поздно (старшая-то Инна была там с самого начала), девочки пылко подружились - и в конце 8-го класса Инна-младшая подарила Зое свой портрет с трогательной надписью "Помни меня до моей кончины":
К счастью, кончина Инны-младшей последовала очень нескоро, она сильно пережила не только Инну-старшую, но даже и Ланку - с горечью говорила "Лана прошла вперёд, заняла моё место!" - ведь сама Инна тоже лечилась от рака, только другой разновидности, и лечилась много лет, а Ланка сгорела мгновенно.
А вот, кстати, фотка самой Зои в те же юные дни - только не 12 апреля 1948, а 14-го, Зоя дарит её кузине Шуре в день своего рождения:
Зоя и Шура, похоже, в школьных формах, даже шляпы особые. Кстати, Инна ведь тоже в похожей шляпе, только в пальто - может, под пальто тоже форма?
Думаю, Инна-младшая подарила Зое свою фотку тоже в связи с Зоиным днём рождения - судя по количеству подобных фоток в мамином архиве, у тогдашней молодёжи был такой обычай. Фотографии мальчиков там тоже встречаются, хотя девочек больше. Кстати, в их школе было раздельное обучение, так что общение с мальчиками было делом особым и весьма волнительным:)
А вот ещё интересная фотка юной Зои:
Август того же самого 1948, а какая разница - девочка превратилась в девушку, исключительно женственную, эдак даже по-старинному женственную, я б сказал; интересно, что далее Зоин имидж меняется, и хотя подобный образ тоже встречается - всё чаще и чаще Зоя выглядит по-современному энергичной. Даже если не по-комсомольски-суровой (как, например, вот здесь) - то как минимум активной, вдохновенной, исполненной стремлений:
Вот, например, апрель 1960. Это, конечно, сильно позже предыдущих портретов, уже даже после возвращения Зои из Германии. Прекрасная, счастливая, полная надежд!.. - верю, что тогда она и в самом деле сильно любила Юру, была искренне признательна ему, благодарна, растрогана - ведь он поддержал её в желании задержаться в Германии на лишние полгода стажировки, хотя для него разлука с любимой была адской мукой.
1959. Зоя в Германии, Юра в печали.
Начало 60-х. Зоя за Юрой замужем, Юра сияет:)
А вот чуть раньше - это Зоя с Юрой летом 1960, наслаждаются квасом:
Юра ещё такой же исхудавший и ещё в той же одёжке, что и на снимке 1959-го, но гордый и сосредоточенный (это видно по щеке и по осанке), и Зоя тоже гордая-сосредоточенная - по всему, они уже понимают, что ждут меня.
А вот и дождались:
Июнь 1961, Сестрорецк. Мне четыре месяца.
Вновь отошлю читателей к нашим с мамой ранним фоткам, про нежность и доверие - невооружённым глазом видно, что тогда она меня в самом деле очень любила, в самом деле была счастлива.
Ниже важное - мы с Мамой Зоей и синий жираф:
Февраль 1962, мне год.
Этого синего полосатого жирафа Зое подарили в Германии, на Новый Год - для неё он оказался символом трогательной заботы местных жителей о юной гостье, заброшенной в чуждую языковую среду и в этом смысле поневоле одинокой. Жирафик встретил Зою в приготовленной для неё комнате, задумчиво-ласково склонив головку, и путешественница чуть не прослезилась - ну прямо как дома!.. Можно считать, что в смысле "ощущения очага" жираф предвосхищает моё собственное появление на свет - и вот наконец мы все трое на одной фотке, все полосатые, даже Мама Зоя в мелкий чёртик:)
Ниже - три месяца спустя:
Май 1962, Охта - будущий наш двор, а сейчас тут живут папины родители, мы у них гостим. Снимаемся на фоне того самого Панфилова 23, который я потом считал разрушенным до основания и отстроенным с нуля:)
Возвращаясь к обитавшим на Охте тётям-Иннам скажу, что Инна-старшая была куда более близкой Зоиной подругой, чем её сестра: Инна-младшая была резка в словах и поступках, не стесняясь называла вещи как их видела (вроде нас с Бабушкой, ага:)), чем нередко Зою шокировала - а Инна-старшая была мягкой, деликатной, все щекотливые моменты обходила чарующими улыбками. Закономерно, Инна-старшая была замужней, а младшая нет - и Мама Зоя с одной стороны восхищалась удачным браком подруги, сетуя о грустной доле её сестры, а с другой не скрывала зависти к "обездоленной": мол, если подумать, так хорошо ведь Инна-младшая устроилась! ни мужа ни детей, ни от кого не зависит, никому не должна - живёт для себя, работает-отдыхает, все новинки смотрит-читает, только и слышно от неё "ну вы, конечно, уже в курсе..." - а где нам быть в курсе, разве у нас есть на это время!..
Слушая эти речи, я недоумевал: что значит "живёт для себя", каким образом это может быть связано с наличием или отсутствием семьи? Ведь любой человек живёт для себя, вот именно _живёт_ - конечно же, для себя, для кого ж ещё?! - а вот что-то _делает_ он не только для себя, но и для своих любимых, для своего Дома, для тех с кем у него общие дела. Если человек хочет жить с любимыми, быть счастливым не в одиночку, а вместе - то вот он и заводит семью, а если хочет быть один - то и не заводит. Неужели мама хочет сказать, что она предпочла бы жить одна? Раз Инна-младшая живёт одна - значит, ей так лучше, но мама? Если она не хотела быть с нами - зачем завела нас? Или я чего-то тут не понимаю?..
Не то чтобы я не пытался расспрашивать её об этом - по моей привычке задавать прямые, не всегда удобные для визави вопросы я, конечно, не мог не начать углубляться в сию странную тему - однако Мама Зоя не могла сказать ничего внятного. Ответом служили всевозможные охи и вздохи - в том смысле что, конечно, мама очень счастлива, что мы у неё есть, но во всём ведь есть свои плюсы и свои минусы, правда?.. - Ну да, конечно же! - и поэтому любой человек, на мой взгляд, взвешивает все плюсы и все минусы _прежде_ чем принимать какое-то важное для себя решение, чтобы уж потом использовать на полную катушку плюсы, а не сетовать о минусах. Так обстоит у меня - а у мамы, что ли, получается не так?..
С высоты нынешних лет рассматривая этих трёх близких подруг, Зою и двух Инн, применительно к болезненной теме зависимого-несвободного положения женщины в советском обществе, отмечу следующие моменты. Казалось бы, все три должны были быть равно подавлены патриархальной моралью, гендерным неравенством и всем прочим, о чём не без оснований говорят феминистки - однако по факту Зоя и Инна-старшая были замужем, притом Инна-старшая была куда ближе к патриархальному идеалу кроткой жены при надёжном защитнике-муже, Зоя же была по виду полностью независима, никакого гендерного неравенства у нас дома, как я уже говорил, не водилось (и я о нём даже не слышал до весьма поздних лет) - а Инна-младшая вообще всегда смело посылала нафиг кого угодно с любыми их претензиями (как, впрочем, и моя Бабушка, замужем таки побывавшая). Из того, что две Инны имели столь разные по жизни позиции, делаю вывод, что ключевую роль тут сыграла родная семья Инны-младшей - которая, по всей видимости, одарила её безусловной любовью, позволившей маленькой Инне не только пережить физическую гибель родителей и плен, но и далее жить полной, яркой, самодостаточной жизнью, не сгибаясь под давлением социума, не позволяя навязать себе ничего из того, чего не жаждет её собственная душа. Не знаю, как обстояло дело с этим у Инны-старшей, снаружи представлялось, что она в высшей степени всем довольна - что, увы, не спасло от промедления, стоившего ей жизни - а что касается Мамы Зои, то вот такая была картина, как я рассказал. И сейчас я прекрасно понимаю, что не "проклятый патриархат" сделал маму рабой социума, а равно калечивший мальчиков и девочек детсад: маленькая Зоя не успела получить необходимой дозы безусловного приятия, потому что Бабушка работала и по факту сдала дочь на попечение общества - ну а общество советское, как некий "коллективный родитель", давало приятие лишь на условиях, притом весьма жёстких. Изнемогая от жажды приятия, Зоя старательно училась быть "хорошей девочкой", а в голове тем временем побулькивал ядовитый компот. Ну и вот:(((
В отношении меня тёти Инны располагались тоже по-разному. Инна-старшая держалась со мной рассеянно-ласково, как, например, с дочкой родственницы и/или подружкой дочки (тем более что мы с Соней общались не без приятности, хотя и не близко), да и я особого интереса к ней не питал, "тётя" и всё тут. А вот Инна-младшая была для меня чем-то вроде волшебницы, "феи-крёстной" - она устойчиво приносила в подарок именно то, о чём я мечтал (например, набор инструментов для резьбы или выжигания, какой-нибудь особо навороченный игрушечный пистолет и пр.), а не "полезные" или "дежурные" подарки, которые обычно не задумываясь дарят детям. Я осознал эту закономерность не сразу, но когда осознал - не преминул поставить это маме на вид: мол, вот тётя Инна же дарит мне то что я и правда хочу, неужели ты не можешь так делать?!.. Мама Зоя была, по всей видимости, отчасти шокирована, отчасти раздражена - язвительно фыркнула: "ну конечно, мол, она же всегда специально заранее расспрашивает, чего бы Кира хотела, о чём Кира вздыхает?" - с таким видом выдала, словно в этом было что-то фальшивое, разрушающее сказочный образ!.. Тогда я ещё не прочитал у Грина, что настоящие чудеса делаются собственными руками - но интуитивно и сам понимал это, так что не позволил сбить себя с толку: "ну и что, ты ведь тоже знаешь, о чём я мечтаю, почему же ты сама не даришь это мне?!" - "ну уж нет! я лучше куплю тебе что-то действительно нужное, а не игрушки для забавы, которые ты бросишь натешившись! она хочет тебе дарить именно такое - вот пусть и дарит, а я не стану!"
В пору моего детства мы с Инной-младшей довольно мало разговаривали (да так и нормально было - герои сказок общаются с феями мимолётно, многочасовых бесед не ведут) - и познакомились толком уже в поздние годы, когда тётя Инна свирепо и стойко сражалась с раком, это было задолго до болезни и смерти нашей Ланы. Меня очень греет воспоминание о поездке в Москву, которую я совершил для неё - нужно было спешно отвезти необходимые документы чтоб заказать лекарство в иностранной фирме, а других доверенных лиц у Инны на тот момент не было, Соня с отцом уже эмигрировали в США. Мысль о чудесах, которые делаются своими руками, вдохновляла меня, и надежда не оказалась тщетной: лекарство было зашкаливающе дорогим, Инна решительно пошла на финансовый риск и выиграла - лекарство помогло. За короткий срок Инна смогла окрепнуть настолько, чтобы вернуться на любимую работу, собраться с силами и съездить в США погостить, после чего таки приняла решение об эмиграции (хотя уже планировала умереть на родине) - сумела переехать, и ещё счастливо прожила в США несколько лет, нянча Сониных детей. Не сомневаюсь, что и для них она была волшебной бабушкой, преподательницей уроков магии внимания к чужой душе и создания чуда собственными руками.
Я уже рассказывал, каким ударом оказалась внезапная гибель Инны-старшей, но не упомянул момента, который ранит меня по сию пору. Увы, теперь я не помню, как именно это случилось, от кого я узнал - но известие "Инна умерла" я без сомнений понял как "умерла Инна Гинцбург", впал в шок - и в этом состоянии поднял телефонную трубку: Мама Зоя звонила, что едет домой с работы. По моему голосу почуяв беду, она спросила - я сказал - она зарыдала, разговор прервался - и тут выяснилось, что я неправильно понял, что речь об Инне-старшей!.. Папа бросился встречать маму с троллейбуса и привёл её в дом почти без чувств: по моей невольной вине ей пришлось оплакать обеих подруг подряд - притом живой (как если бы выжившей после катастрофы!) оказалась не самая любимая, а другая.
Инна-старшая была кроткая, уступчивая, терпеливая - в свой последний день на работе до последнего была, сотрудники говорили, мол, шла б ты к врачу! - да ничего, мол, потерплю... - в обморок упала не уйдя домой, спешно в больницу, тут же на стол - запущенный перитонит, во время операции умерла. Горе, горе, горе!..
Могилу Инны-старшей после отъезда Инны-младшей долгое время обихаживали мы с Татой, пока жили в Питере - Инна-младшая попросила нас, ей было это важно. Для нас эта могила была памятью обо всей их семье. Мы называли её "Иннина могила", невольно держа перед глазами именно нашу Инну - как если бы то был кенотаф её самой, а не могила сестры. Так мы воспринимали и до её смерти, и после - кенотаф, знак присутствия моей резкой на язык доброй феи, стойкого дерзновенного борца с бедой.
Теперь ещё немного старых фоток.
Я уже говорил, что вскоре после рождения Ланы мама по поручению факультета отправилась "на картошку" со студентами (Лана родилась в середине июля, Мама Зоя уехала на весь сентябрь). В те времена никто не думал, насколько такая разлука вредна для ребёнка - потом мама лишь вздыхала, что Лана болеет несравненно больше чем Кира, вообще ужас какой-то!.. С высоты нынешних лет полагаю, что если бы маму кто-нибудь предупредил о последствиях, она бы всё же нашла в себе силы отпихаться от этого поручения - хоть и рвалась услужить факультету, но не любой же ценой, не любой!.. Интересно, что в следующий раз, когда Лане был год с небольшим, Мама Зоя таки от поездки в колхоз отказалась: мол, я не девочка уже, отъездила своё, у меня две дочери, пусть теперь более молодые пашут! - и её все поняли, нашли кого помоложе. Интересно вместе с тем и вот ещё что: мама любила вспомнить, как отказалась - и не любила вспоминать, что не отказалась в первый раз, уехала от новорожденной. Вряд ли она вообще об этом забыла, дата "сентябрь 1966" проставлена на снимках её собственной рукой - но не проставила ли она её _вскоре_ после той поездки, когда ещё не думала, к чему это приведёт?..
Полагаю, Маме Зое и самой хотелось тогда проветриться, всё-таки возиться с новорожденным куда тяжелей, чем руководить студентами на сборе урожая. В юности она много раз была пионервожатой, поездка в колхоз почитай тот же самый пионерлагерь! - "ах картошка-тошка-тошка-объеденье..." и всё такое прочее. Во всяком случае, когда мы с папой навещали её там, она была весёлая, да и мне эта поездка очень понравилась. Для меня всё это было и в самом деле про волю и простор, про пути-дороги в дивных лесах к любимым и счастливым существам - про настоящую романтику, короче, а не про "романтику-для-ради-фантика"! - я уже говорил, что в ту эпоху маминым рассказам верил.
Некоторые из кадров поездки "к маме на картошку" я уже показывал, но пусть теперь будут тут все вместе.
Итак, сентябрь 1966, мне пять с половиной:
Умывание в озере с лодки - это же само по себе зашибись!:)
Я потом долго вспоминал и мостки, и полузатопленные лодки, и деревянные настилы на берегу, где можно устроить пикник... - в отличие от Таты, с раннего детства познавшей реальный быт турпоходов, я был такими впечатлениями не избалован и страшно рад. Здесь, у мамы - настоящее странствие, дома - настоящая сестрёнка, я самый счастливый человек на свете, ура!
А вот кадр, который я тоже уже показывал, но пусть будет ещё раз:
1967, Сестрорецк. Бабушка с годовалой Ланой около тёти-Жениного цветника. ("И мальвы у крыльца, и все ещё живые...")
Повторю уже сказанное: Бабушка тут весёлая, но выглядит усталой - не только нагрузка возросла, ибо теперь она пасёт двоих, но и как раз недавно переболела, силой воли победив угрозу диабета.
И ещё приложу сюда кадр, который люблю, хоть он и связан с нелёгким периодом жизни:
Апрель 1981, юбилей Мамы Зои - 50 лет.
Здесь она моложе, чем я теперь! - аж на целых семь лет моложе, чем я теперь.
Снимок студийный, сделан силами кафедры, чтобы маму почествовать.
Они же и правда любили её, ценили её труды! - не просто пользовались безотказностью, а очень уважали, устроили для неё торжество и всё такое прочее. Может даже это был двойной юбилей, например ещё и 25-летие маминой преподавательской деятельности; точно не помню - но вроде получается именно так.
Увы, те самые дни были омрачены нашим с ней конфликтом, очень тяжёлым. За некоторое время до того Мама Зоя фактически выгнала нас с Татой из дома, пригрозив милицией (угроза была, конечно же, произнесена в аффекте, так что подразумевала не реальную опасность для нас, а просто оскорбление и отвержение нас как пары) - а ныне, в юбилейном апреле, пребывала в горьком недоумении, почему я не живу дома, ночую у чужих людей и всё такое прочее. (Татины родители, кстати, к этому времени тоже выставили нас из дома, вот так уж нескладно - хотя закономерно! - всё тогда получилось.)
Мама Зоя ужасно горевала и стыдилась, ужасно боялась, что вдруг о её позоре узнают коллеги - дочь ушла из дома, какой стыд! такое чёрное пятно в такой важный юбилей! - я пришёл к ней в Универ, мы обнимались в тихом закутке, поили друг друга валерьянкой - мама безутешно плакала и жаловалась, что её чествуют, произносят в честь неё тосты и проникновенные слова - а у неё на сердце такая боль!.. У меня тоже была на сердце боль, тогда много чего болело одновременно - но мне было не пожаловаться ей, увы, она не понимала и не хотела меня понимать. Плечи мои ощупывала, причитала: "доченька, доченька!.. остались одни косточки, сожрал тебя твой Молох!.." - так естественно, так безо всякого смущения обесценивая самое моё дорогое даже в момент этой близости, столь важной для нас. Она хотела мира, хотела, но на своих условиях - она видела, что такого мира не получается - она понимала, что нужно выжить, что и ей и мне нужно выжить! - и мы обнимались и плакали, и говорили друг другу - мол, ничего, рано или поздно всё перемелется, пока все живы - ничего ещё не поздно!.. - и были благодарны друг другу за эту встречу, за эти объятия, за эти слёзы.
Эта благодарность греет меня и сейчас.
А накануне моего 50-летия умер Папа Юра.
Жизнь моя прекрасная, дивная, безумно счастливая моя жизнь.
Боль моя, свет мой, полнота объятий со вселенной! - вся пряжа тут.
Не кончилось, нет! - не кончилось, но состоялось.
Далее будут выложены несколько глав подряд, а затем - изо-пост к ним всем сразу.
Фотоальбом к "Трём Паркам" на Яндекс-фотках - вот здесь.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.