Старые Татины стихи, посвящённые странствию по мирам
Мы вообще-то примерно год назад уже писали про Татины стихи из сборников "Вкус дороги" и "По мотивам", но подумали, что, быть может, эти стихи поспособствуют кому-нибудь в создании соответствующего тематике журнала настроения:)) Стихи в указанных сборниках посвящаются странствию по мирам - как горячо любимым, так и встреченным случайно, - осознанию глубинного смысла этого странствия, а также конкретным лицам и эпизодам, так или иначе "зацепившим" по ходу дела.
Вот некоторые стихи из этих сборников.
* * *
Долог путь - не из ада ли? -
Кто теперь разберёт...
Если живые падали,
Мёртвые шли вперёд.
Шли под чужими клёнами,
Мимо чужих хлебов,
До костей запылённые,
Стёртые до зубов.
К свету ведет тропа долин,
В рощи родной земли.
Если живые падали,
Мёртвые их несли.
1977
* * *
Небо, пёстрое от птиц.
Воздух, пёстрый от их крика.
Кто же бронзовый арфист? -
Это Кришна, это Кришна!
Сам с собой играет в рай,
Одинёшенек как пестик -
Словно бы у райских врат
Сам себя встречает с песней.
О, не слаще ли - в астрал,
Где "извечно", а не "ныне"!
Чем же радует вас рай,
Христиане ледяные? -
Где и листья облетят
На осеннюю запруду,
И в грехах вас обличат -
И простят, но не забудут?...
- Тем, что листья облетят
На осеннюю запруду;
И в грехах нас обличат -
И простят. Но не забудут.
1981
* * *
"Чтоб История на фактах крепла,
Чтоб вставали из руин и пепла
Города, сожжённые врагами,
Погребённые во тьме веками"
/Гимн археологов/
Кирпич под лопатой крошился искрами
И глина сползала ломтями сырыми.
Мы время как воду в пустыне искали:
Срывали траву, и вгрызались, и рыли.
Крапива скучает, репейник курчав,
Над чёрным раскопом молчанье как чад,
Но кровью в ушах, но ракушечным гулом -
Качается Время и чайки кричат...
И первые слёзы скатились по скулам,
И первые бусы - веков жемчуга
На серой земле, что нежней, чем щека,
И вся наша кровь запевает, тоскуя -
Буруны, руины... то скалы, то скулы...
То веки, то миги... дрожанье, броженье,
И мы вспоминаем себя до рожденья,
Уже не имея ни лиц, ни имён...
То праокеан нашей крови раскован,
То Время волною пошло по раскопам,
Раскрылась ладонь, как морской анемон,
В ней древние бусины - жемчуг времён.
* * *
За эту глупость, злость и гордость
Пристал бы ящерицы голос
Душе моей - не речь никак! -
Однако, как мой путь ни кружит,
Я на словесных родниках
Одна из тех щербатых кружек.
Я догадалась наконец-то:
Словесный дар - отца наследство,
Серьёзного, как монолит,
Как я, беспамятного в важных
Вещах: увы, имен и лиц
Мы с ним всегда не помним ваших;
Но если б только подошли вы
В лесах карельских в день дождливый
К палатке - заглянув под тент,
Вы увидали б нас, лежащих,
С чужой вселенной тет-а-тет,
В горячем свете звёзд ближайших...
... И - лучевой удар в лопатку
Прямой трансляцией в палатку -
Я унаследовала дар
Ландшафты изменять словами,
Бесплотно наносить удар,
Сквозь пламя проноситься с вами,
Беседовать за три персоны,
Коль собеседник потрясённый
Безмолвно падает в проём,
Где шагу нет без провожатой,
Застыв с рукою, на моём
Запястье безотчётно сжатой...
1987
* * *
Я стою: неужели мы правы,
О ввержении в бездну моля?
О, какие высокие травы
Налетели на наши поля!
Изумленье свело мои дёсны,
Белокровные в горьких хулах:
О, какие знакомые сосны,
Ярко-красные белки с кулак!
И восторг все смелее и лютей
Пятернёй мое сердце берет:
О, какие красивые люди! -
Я их в лица узнаю вот-вот.
1981
Тата Гаенко
Вот некоторые стихи из этих сборников.
* * *
Долог путь - не из ада ли? -
Кто теперь разберёт...
Если живые падали,
Мёртвые шли вперёд.
Шли под чужими клёнами,
Мимо чужих хлебов,
До костей запылённые,
Стёртые до зубов.
К свету ведет тропа долин,
В рощи родной земли.
Если живые падали,
Мёртвые их несли.
1977
* * *
Небо, пёстрое от птиц.
Воздух, пёстрый от их крика.
Кто же бронзовый арфист? -
Это Кришна, это Кришна!
Сам с собой играет в рай,
Одинёшенек как пестик -
Словно бы у райских врат
Сам себя встречает с песней.
О, не слаще ли - в астрал,
Где "извечно", а не "ныне"!
Чем же радует вас рай,
Христиане ледяные? -
Где и листья облетят
На осеннюю запруду,
И в грехах вас обличат -
И простят, но не забудут?...
- Тем, что листья облетят
На осеннюю запруду;
И в грехах нас обличат -
И простят. Но не забудут.
1981
* * *
"Чтоб История на фактах крепла,
Чтоб вставали из руин и пепла
Города, сожжённые врагами,
Погребённые во тьме веками"
/Гимн археологов/
Кирпич под лопатой крошился искрами
И глина сползала ломтями сырыми.
Мы время как воду в пустыне искали:
Срывали траву, и вгрызались, и рыли.
Крапива скучает, репейник курчав,
Над чёрным раскопом молчанье как чад,
Но кровью в ушах, но ракушечным гулом -
Качается Время и чайки кричат...
И первые слёзы скатились по скулам,
И первые бусы - веков жемчуга
На серой земле, что нежней, чем щека,
И вся наша кровь запевает, тоскуя -
Буруны, руины... то скалы, то скулы...
То веки, то миги... дрожанье, броженье,
И мы вспоминаем себя до рожденья,
Уже не имея ни лиц, ни имён...
То праокеан нашей крови раскован,
То Время волною пошло по раскопам,
Раскрылась ладонь, как морской анемон,
В ней древние бусины - жемчуг времён.
* * *
За эту глупость, злость и гордость
Пристал бы ящерицы голос
Душе моей - не речь никак! -
Однако, как мой путь ни кружит,
Я на словесных родниках
Одна из тех щербатых кружек.
Я догадалась наконец-то:
Словесный дар - отца наследство,
Серьёзного, как монолит,
Как я, беспамятного в важных
Вещах: увы, имен и лиц
Мы с ним всегда не помним ваших;
Но если б только подошли вы
В лесах карельских в день дождливый
К палатке - заглянув под тент,
Вы увидали б нас, лежащих,
С чужой вселенной тет-а-тет,
В горячем свете звёзд ближайших...
... И - лучевой удар в лопатку
Прямой трансляцией в палатку -
Я унаследовала дар
Ландшафты изменять словами,
Бесплотно наносить удар,
Сквозь пламя проноситься с вами,
Беседовать за три персоны,
Коль собеседник потрясённый
Безмолвно падает в проём,
Где шагу нет без провожатой,
Застыв с рукою, на моём
Запястье безотчётно сжатой...
1987
* * *
Я стою: неужели мы правы,
О ввержении в бездну моля?
О, какие высокие травы
Налетели на наши поля!
Изумленье свело мои дёсны,
Белокровные в горьких хулах:
О, какие знакомые сосны,
Ярко-красные белки с кулак!
И восторг все смелее и лютей
Пятернёй мое сердце берет:
О, какие красивые люди! -
Я их в лица узнаю вот-вот.
1981
Тата Гаенко