Легкий танк сопровождения пехоты Т-26 Часть 2
26 октября 1932 г. приказом наркома Тяжелого машиностроения Г. Орджоникидзе был создан Трест Специального Машиностроения (СПЕЦМАШТРЕСТ) в составе Ленинградского завода им. Ворошилова (бывший завод «Большевик»), завода «Красный Октябрь», 2-го завода ВАТО в Москве, Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ) им. Коминтерна и цех №112 завода «Красное Сормово». Перед руководством только что образованного треста были поставлены задачи не только обеспечить массовый выпуск находящихся в производстве танков, но и провести опытно-конструкторские работы по созданию новых, более совершенных боевых машин.
На большинстве заводов, вошедших в трест, производство танков велось с 1927-1929 гг. Причем если на заводе им. Ворошилова, заводе «Красное Сормово» и 2-м заводе ВАТО это производство к осени 1932 г. уже носило серийный характер, то ХПЗ готовился к крупносерийному производству довольно сложных колесно-гусеничных танков. Завод «Красный Октябрь», прежде специализировавшийся главным образом на производстве станков и запасных частей для тракторов, с 1932 г. также был переведен на выпуск деталей танков для завода им. Ворошилова, а также ремонт двигателей МТ-6 для ХПЗ и «Красного Сормова». В 1932 г. был также образован опытный завод Спецмаштреста, в 1936 г. получивший собственный номер «№185». В 1933-1934 гг. в состав треста были включены дополнительно ремонтные заводы №104 и №105, Киевский завод им. В.Я. Чубаря и Харьковский автосборочный завод (с 1936 г. завод №48), спеццех завода АМО-ЗИС и завод по производству моторов в Ярославле (строительство начато в 1933 году).
Собственно, именно благодаря созданию треста освоение танков, созданных на основе закупленной за рубежом техники, было осуществлено в сравнительно короткие сроки на отечественном оборудовании из отечественных материалов. В СССР намечалась весьма обширная годовая программа строительства танков, которая предусматривала изготовление до 10 000 боевых машин всех классов: 3000 шт. - легких танков, 5000 шт. - танкеток, 1500 шт. - маневренных и 500 шт. - тяжелых, которая была, впрочем, сокращена к началу 1932 г. до 8100 шт. (за счет ограничения заказа на танкетки с 5000 до 3100 шт.). Выполнение этой программы напрямую зависело от обеспеченности заводов отечественным и импортным оборудованием, необходимой номенклатурой сырья, полуфабрикатов и агрегатов.
Запроектированное широкое кооперирование производства среди заводов треста, вследствие затруднений в освоении ими намеченных по плану деталей и несоблюдении сроков поставки, могли сорвать выполнение программы постройки танков. В начале второго полугодия выявилась невозможность получения необходимого оборудования и трудности в снабжении производства инструментом и приспособлениями. Это положение усугубляло и без того неудовлетворительно поставленное планирование производства на заводах и отсутствие точно установленного техпроцесса производства танков. Учитывая мощности заводов и их опыт в создании сложных машин, Совет Народных Комиссаров принял решение о широком кооперировании танкостроителей с другими смежными предприятиями. При этом необходимо отметить, что производство целого ряда сложных деталей и агрегатов впервые устанавливалось на кооперированных заводах и требовало определенного периода освоения. Наряду с необходимостью дооборудования заводов рост программы требовал привлечения большого числа новых рабочих, преимущественно высококвалифицированных, и специально подготовленного инженерно-технического персонала. Так, при условии занятых в производстве танков в 1931 г. 17 тыс. рабочих к концу 1932 г. намечалось увеличить их численность до 28 500 чел. Однако осуществить это было чрезвычайно трудно, особенно если учесть катастрофический недостаток специальных учебных заведений. Слабая квалификация рабочей силы при неосвоенности производства, новизна программы и частые изменения, вносимые в конструкции основных изделий, часто приводили к браку. При этом размер брака получался не только за счет заводов треста, но и в значительной степени по вине кооперированных предприятий других отраслей. Все это определило к концу 1932 года невозможность выполнения заводами намеченной производственной программы, в результате чего план был пересмотрен правительством в сторону его снижения, а также поднят вопрос об расширении спецмаштреста для изготовления современной бронетанковой техники. В следствии чего, спеццеха автозаводов и оказались введены в состав треста.
В 1932 году танковое производство и опытно-конструкторский машиностроительный отдел (ОКМО) Ленинградского завода «Большевик» были преобразованы в «Ленинградский государственный завод № 174 имени К. Е. Ворошилова». В 1933 году ОКМО был выделен из состава завода № 174 и образован «Ленинградский завод опытного машиностроения №185 имени С. М. Кирова». К этому моменту ОКМО подготовил новую модель танка Т-26. Собственно, корпус танка практически не изменился, изменились вооружение и башня. При этом танк стал трехместным. Изменилось и бронирование танка Т-26 - лобовая, кормовая, бортовая броня и броня башни стала изготовляться из гомогенной брони толщиной 15 мм. Броня не пробивалась бронебойной винтовочной пулей, а других требований к броне танка и не предъявлялось. На эту модель Т-26 устанавливалась командирская башенка упрощенной конструкции - без купола. Что исключило естественную вентиляцию боевого отделения. При работающем моторе вентиляция БО осуществлялась посредством вентилятора охлаждения двигателя. Отсос газов и воздуха производился через лючок, открываемый в противопожарной перегородке из боевого отделения в моторное. Командир танка совмещал обязанности заряжающего и радиста. В экстренных случаях наводчик имел возможность зарядить орудие самостоятельно. Для чего имелась боеукладка первой очереди, размещенная на стенке башни. В остальном танк оставался прежним.
В марте 1932 года на вооружение Красной Армии была принята 45-мм противотанковая пушка 19К, разработанная на заводе № 8. Вслед за ней спроектировали установку 19К в танк, которая получила название «45-мм танковая пушка обр.1932 г.» и заводской индекс 20К. По сравнению с 5К, танковая пушка 20К имела ряд преимуществ. Несколько увеличилась бронепробиваемость бронебойными снарядами, резко возросла (с 0,645 кг до 2,15 кг) масса осколочного снаряда, а масса взрывчатого вещества в снаряде - с 22 г до 118 г. Наконец, была увеличена скорострельность за счет введения вертикального клинового полуавтоматического затвора. Правда, отладка полуавтоматики заняла около четырех лет, и первые серии пушек 20К выпускались с 1/4 автоматики, затем с полуавтоматикой на бронебойных и 1/4 автоматики на осколочно-фугасных снарядах, и только в 1935 году стали поступать пушки с отлаженной полуавтоматикой на всех типах боеприпасов.
В декабре 1932 года Комитет Обороны обязал НКТП выпускать танки Т-26 (начиная с машины с заводским номером 1601) с 45-мм пушкой. Под эту пушку, спаренную с пулеметом ДТ, для танков Т-26 и Т-23 была спроектирована новая башня. Испытания стрельбой показали полную ее надежность. Производство башен под 45-мм пушку началось в конце 1932 года на двух заводах - Ижорском и Мариупольском. Первый выпускал башни усовершенствованного типа (сварные с большой нишей), а Мариупольский первые 230 башен изготовил по первому варианту (клепаные с малой нишей). Башни Мариупольского завода были установлено на танки Т-23Б1. А танк Т-26Б изначально выпускался с башней Ижорского завода.
17 марта 1932 г. приказом М. Тухачевского один Т-26 передавался в распоряжение Научно-испытательного института связи. Здесь шла работа по созданию специальных танковых средств связи. Институтом была разработана специальная методика поддержания связи в танковых войсках и предложены приборы по ее реализации, вскоре принятые на вооружение. Согласно методике для связи танков на стоянках, в обороне, засаде и в городке каждый танк оборудовался специальным телефоном с кнопочным вызовом. Машина командира взвода вместо телефона имела мини-коммутатор на 6 абонентов. Для удобства прокладки кабеля в кормовой части танков устанавливалась специальная клеммная коробка имеющая штепсельный разъем, к которому делегаты связи должны были подсоединить двухпроводную линию от линейной машины к командирской или для подключения к телефонной сети стрелковых частей. При начале движения танка, штепсельный разъем разрывался и связь прекращалась. В 1934 году эта система была доработана - на кормовом листе танка монтировалась бронекоробка с крышкой, в которой находился телефон. Телефон предназначался для связи с пехотинцами непосредственно следовавшими за танком. Этот телефон имел обоюдный вызов - то есть как командир танка мог вызвать командира пехотного отделения на связь, так и командир пехотного отделения вызывал командира танка. Естественно, пользоваться телефоном можно было только когда танк стоит.
Танки командира взвода и выше предполагалось оборудовать симплексной радиостанцией с дальностью связи до 10 км. В сентябре 1932 г. первые десять танков с опытной радиостанцией ТК-71-1» вышли на испытания. Все танки получили поручневые антенны, стойки крепления которых устанавливались на стенках башни. Антенный ввод располагался на крыше башни. Испытания прошли успешно, и танк был официально с 1 января 1933 г. принят на вооружение под индексом Т-26А2. Но его серийное производство развернуто не было, так как завод готовился к выпуску новой модели танка.
Уже в 1933 году на части танков Т-26Б начали устанавливать радиостанции 71-ТК-1, имевшие поручневые антенны, аналогичные танку Т-26А2. Эта модификация получила индекс Т-26Б1. И если в первый год выпуска Т-26Б процент радиотанков Т-26Б1 был невелик (по-видимому, по причине отсутствия необходимого количества радиостанций). То в последующем он составил половину, а затем и превысил количество танков без радиостанций. Однако учения 1934 года показали неприглядную картину - на «поле боя» танки быстро превращались в табун бронированных монстров. Весело скачущих за своим вожаком - радийным танком командира подразделения. Ни о каком управлении боем не могло быть и речи. На разборе учений этот вопрос был обсужден с высшим командованием РККА и членами правительства. Вывод напрашивался сам собой - радиофицированным должен быть каждый танк, но вот цена вопроса была не тревиальной. В конце концов пришли к выводу: «… потеря управления, а равно как и всего подразделения, в связи с потерей управления, значительно дороже стоимости раций на этих танках…». Деньги нашлись и с ноября 1934 года все танки выпускались в модификации Т-26Б1.
С 1934 года был принят на вооружение модернизированный вариант 71-ТК-2, а с 1935 - 71-ТК-3. 71-ТК-3 представляла собой специальную танковую кортковолновую сиплексную телефонно-телеграфную радиостанцию и имела рабочий диапазон 4-5,625 МГц, состоявший из 65 фиксированных частот, разнесённых через 25 кГц. Максимальная дальность связи в телефонном режиме составляла 15-18 км в движении и 25-30 км с места, в телеграфном - до 40 км; при наличии помех от одновременной работы множества радиостанций, дальность связи могла снижаться вдвое. Радиостанция имела массу 60 кг и занимаемый объём около 60 дм³ (габариты передатчика с амортизационным каркасом: 362×260×237 мм. Габариты приемника с амортизационным каркасом - 432×246×236 мм). Для внутренней связи между командиром танка и механиком-водителем на танках ранних выпусков использовалась переговорная труба, позднее заменённая светосигнальным устройством. На оснащённых радиостанцией танках с 1935 года устанавливалось танковое переговорное устройство - ТПУ-3, для всех членов экипажа.
Продолжалось и развитие танка по другим направлениям. Так как 45-мм пушка при стрельбе с заглушенным двигателем, создавала недопустимую концентрацию пороховых газов в танке, с 1934 года был введён вентилятор в правой части крыши боевого отделения. В 1935-1936 годах был окончательно совершён переход к сварным корпусам, а трудоёмкая в изготовлении сварная маска орудия была с 1935 года заменена штампованной. Из планировавшихся мер по повышению подвижности, было произведено совершенствование коробки передач и бортовых редукторов. Был введён и ряд других изменений, направленных на снижение стоимости производства и повышение эксплуатационной надёжности. С конца 1935 года на Т-26 начала устанавливаться дополнительная шаровая установка с пулемётом ДТ-29 в кормовом листе башни, а часть пулемётов начали оборудовать оптическими прицелами, вместо диоптрических. В конце 1935 года для танка была разработана шкворневая зенитная пулеметная установка, всё с тем же ДТ-29, но по результатам испытаний в войсках она была сочтена неудобной и после доработки в серийное производство пошла только в 1936 году. Помимо этого, с 1935 года, из расчёта на каждый пятый танк, Т-26 для ведения боевых действий ночью начали оборудоваться двумя закреплёнными на маске орудия фарами-прожекторами - так называемыми «фарами боевого света».
Танк Т-26 экспортировался за границу: в Афганистан - два танка первых выпусков Т-26, Турцию - два танка первых выпусков Т-26 и 64 танка модификации Т-26Б, в Китай 82 танка Т-26Б и Испанию - 297 танков Т-26Б. Все экспортные танки - это прошедшие капитальный ремонт старые танки, рации на них отсутствовали.
( Читать дальше... )
На большинстве заводов, вошедших в трест, производство танков велось с 1927-1929 гг. Причем если на заводе им. Ворошилова, заводе «Красное Сормово» и 2-м заводе ВАТО это производство к осени 1932 г. уже носило серийный характер, то ХПЗ готовился к крупносерийному производству довольно сложных колесно-гусеничных танков. Завод «Красный Октябрь», прежде специализировавшийся главным образом на производстве станков и запасных частей для тракторов, с 1932 г. также был переведен на выпуск деталей танков для завода им. Ворошилова, а также ремонт двигателей МТ-6 для ХПЗ и «Красного Сормова». В 1932 г. был также образован опытный завод Спецмаштреста, в 1936 г. получивший собственный номер «№185». В 1933-1934 гг. в состав треста были включены дополнительно ремонтные заводы №104 и №105, Киевский завод им. В.Я. Чубаря и Харьковский автосборочный завод (с 1936 г. завод №48), спеццех завода АМО-ЗИС и завод по производству моторов в Ярославле (строительство начато в 1933 году).
Собственно, именно благодаря созданию треста освоение танков, созданных на основе закупленной за рубежом техники, было осуществлено в сравнительно короткие сроки на отечественном оборудовании из отечественных материалов. В СССР намечалась весьма обширная годовая программа строительства танков, которая предусматривала изготовление до 10 000 боевых машин всех классов: 3000 шт. - легких танков, 5000 шт. - танкеток, 1500 шт. - маневренных и 500 шт. - тяжелых, которая была, впрочем, сокращена к началу 1932 г. до 8100 шт. (за счет ограничения заказа на танкетки с 5000 до 3100 шт.). Выполнение этой программы напрямую зависело от обеспеченности заводов отечественным и импортным оборудованием, необходимой номенклатурой сырья, полуфабрикатов и агрегатов.
Запроектированное широкое кооперирование производства среди заводов треста, вследствие затруднений в освоении ими намеченных по плану деталей и несоблюдении сроков поставки, могли сорвать выполнение программы постройки танков. В начале второго полугодия выявилась невозможность получения необходимого оборудования и трудности в снабжении производства инструментом и приспособлениями. Это положение усугубляло и без того неудовлетворительно поставленное планирование производства на заводах и отсутствие точно установленного техпроцесса производства танков. Учитывая мощности заводов и их опыт в создании сложных машин, Совет Народных Комиссаров принял решение о широком кооперировании танкостроителей с другими смежными предприятиями. При этом необходимо отметить, что производство целого ряда сложных деталей и агрегатов впервые устанавливалось на кооперированных заводах и требовало определенного периода освоения. Наряду с необходимостью дооборудования заводов рост программы требовал привлечения большого числа новых рабочих, преимущественно высококвалифицированных, и специально подготовленного инженерно-технического персонала. Так, при условии занятых в производстве танков в 1931 г. 17 тыс. рабочих к концу 1932 г. намечалось увеличить их численность до 28 500 чел. Однако осуществить это было чрезвычайно трудно, особенно если учесть катастрофический недостаток специальных учебных заведений. Слабая квалификация рабочей силы при неосвоенности производства, новизна программы и частые изменения, вносимые в конструкции основных изделий, часто приводили к браку. При этом размер брака получался не только за счет заводов треста, но и в значительной степени по вине кооперированных предприятий других отраслей. Все это определило к концу 1932 года невозможность выполнения заводами намеченной производственной программы, в результате чего план был пересмотрен правительством в сторону его снижения, а также поднят вопрос об расширении спецмаштреста для изготовления современной бронетанковой техники. В следствии чего, спеццеха автозаводов и оказались введены в состав треста.
В 1932 году танковое производство и опытно-конструкторский машиностроительный отдел (ОКМО) Ленинградского завода «Большевик» были преобразованы в «Ленинградский государственный завод № 174 имени К. Е. Ворошилова». В 1933 году ОКМО был выделен из состава завода № 174 и образован «Ленинградский завод опытного машиностроения №185 имени С. М. Кирова». К этому моменту ОКМО подготовил новую модель танка Т-26. Собственно, корпус танка практически не изменился, изменились вооружение и башня. При этом танк стал трехместным. Изменилось и бронирование танка Т-26 - лобовая, кормовая, бортовая броня и броня башни стала изготовляться из гомогенной брони толщиной 15 мм. Броня не пробивалась бронебойной винтовочной пулей, а других требований к броне танка и не предъявлялось. На эту модель Т-26 устанавливалась командирская башенка упрощенной конструкции - без купола. Что исключило естественную вентиляцию боевого отделения. При работающем моторе вентиляция БО осуществлялась посредством вентилятора охлаждения двигателя. Отсос газов и воздуха производился через лючок, открываемый в противопожарной перегородке из боевого отделения в моторное. Командир танка совмещал обязанности заряжающего и радиста. В экстренных случаях наводчик имел возможность зарядить орудие самостоятельно. Для чего имелась боеукладка первой очереди, размещенная на стенке башни. В остальном танк оставался прежним.
В марте 1932 года на вооружение Красной Армии была принята 45-мм противотанковая пушка 19К, разработанная на заводе № 8. Вслед за ней спроектировали установку 19К в танк, которая получила название «45-мм танковая пушка обр.1932 г.» и заводской индекс 20К. По сравнению с 5К, танковая пушка 20К имела ряд преимуществ. Несколько увеличилась бронепробиваемость бронебойными снарядами, резко возросла (с 0,645 кг до 2,15 кг) масса осколочного снаряда, а масса взрывчатого вещества в снаряде - с 22 г до 118 г. Наконец, была увеличена скорострельность за счет введения вертикального клинового полуавтоматического затвора. Правда, отладка полуавтоматики заняла около четырех лет, и первые серии пушек 20К выпускались с 1/4 автоматики, затем с полуавтоматикой на бронебойных и 1/4 автоматики на осколочно-фугасных снарядах, и только в 1935 году стали поступать пушки с отлаженной полуавтоматикой на всех типах боеприпасов.
В декабре 1932 года Комитет Обороны обязал НКТП выпускать танки Т-26 (начиная с машины с заводским номером 1601) с 45-мм пушкой. Под эту пушку, спаренную с пулеметом ДТ, для танков Т-26 и Т-23 была спроектирована новая башня. Испытания стрельбой показали полную ее надежность. Производство башен под 45-мм пушку началось в конце 1932 года на двух заводах - Ижорском и Мариупольском. Первый выпускал башни усовершенствованного типа (сварные с большой нишей), а Мариупольский первые 230 башен изготовил по первому варианту (клепаные с малой нишей). Башни Мариупольского завода были установлено на танки Т-23Б1. А танк Т-26Б изначально выпускался с башней Ижорского завода.
17 марта 1932 г. приказом М. Тухачевского один Т-26 передавался в распоряжение Научно-испытательного института связи. Здесь шла работа по созданию специальных танковых средств связи. Институтом была разработана специальная методика поддержания связи в танковых войсках и предложены приборы по ее реализации, вскоре принятые на вооружение. Согласно методике для связи танков на стоянках, в обороне, засаде и в городке каждый танк оборудовался специальным телефоном с кнопочным вызовом. Машина командира взвода вместо телефона имела мини-коммутатор на 6 абонентов. Для удобства прокладки кабеля в кормовой части танков устанавливалась специальная клеммная коробка имеющая штепсельный разъем, к которому делегаты связи должны были подсоединить двухпроводную линию от линейной машины к командирской или для подключения к телефонной сети стрелковых частей. При начале движения танка, штепсельный разъем разрывался и связь прекращалась. В 1934 году эта система была доработана - на кормовом листе танка монтировалась бронекоробка с крышкой, в которой находился телефон. Телефон предназначался для связи с пехотинцами непосредственно следовавшими за танком. Этот телефон имел обоюдный вызов - то есть как командир танка мог вызвать командира пехотного отделения на связь, так и командир пехотного отделения вызывал командира танка. Естественно, пользоваться телефоном можно было только когда танк стоит.
Танки командира взвода и выше предполагалось оборудовать симплексной радиостанцией с дальностью связи до 10 км. В сентябре 1932 г. первые десять танков с опытной радиостанцией ТК-71-1» вышли на испытания. Все танки получили поручневые антенны, стойки крепления которых устанавливались на стенках башни. Антенный ввод располагался на крыше башни. Испытания прошли успешно, и танк был официально с 1 января 1933 г. принят на вооружение под индексом Т-26А2. Но его серийное производство развернуто не было, так как завод готовился к выпуску новой модели танка.
Уже в 1933 году на части танков Т-26Б начали устанавливать радиостанции 71-ТК-1, имевшие поручневые антенны, аналогичные танку Т-26А2. Эта модификация получила индекс Т-26Б1. И если в первый год выпуска Т-26Б процент радиотанков Т-26Б1 был невелик (по-видимому, по причине отсутствия необходимого количества радиостанций). То в последующем он составил половину, а затем и превысил количество танков без радиостанций. Однако учения 1934 года показали неприглядную картину - на «поле боя» танки быстро превращались в табун бронированных монстров. Весело скачущих за своим вожаком - радийным танком командира подразделения. Ни о каком управлении боем не могло быть и речи. На разборе учений этот вопрос был обсужден с высшим командованием РККА и членами правительства. Вывод напрашивался сам собой - радиофицированным должен быть каждый танк, но вот цена вопроса была не тревиальной. В конце концов пришли к выводу: «… потеря управления, а равно как и всего подразделения, в связи с потерей управления, значительно дороже стоимости раций на этих танках…». Деньги нашлись и с ноября 1934 года все танки выпускались в модификации Т-26Б1.
С 1934 года был принят на вооружение модернизированный вариант 71-ТК-2, а с 1935 - 71-ТК-3. 71-ТК-3 представляла собой специальную танковую кортковолновую сиплексную телефонно-телеграфную радиостанцию и имела рабочий диапазон 4-5,625 МГц, состоявший из 65 фиксированных частот, разнесённых через 25 кГц. Максимальная дальность связи в телефонном режиме составляла 15-18 км в движении и 25-30 км с места, в телеграфном - до 40 км; при наличии помех от одновременной работы множества радиостанций, дальность связи могла снижаться вдвое. Радиостанция имела массу 60 кг и занимаемый объём около 60 дм³ (габариты передатчика с амортизационным каркасом: 362×260×237 мм. Габариты приемника с амортизационным каркасом - 432×246×236 мм). Для внутренней связи между командиром танка и механиком-водителем на танках ранних выпусков использовалась переговорная труба, позднее заменённая светосигнальным устройством. На оснащённых радиостанцией танках с 1935 года устанавливалось танковое переговорное устройство - ТПУ-3, для всех членов экипажа.
Продолжалось и развитие танка по другим направлениям. Так как 45-мм пушка при стрельбе с заглушенным двигателем, создавала недопустимую концентрацию пороховых газов в танке, с 1934 года был введён вентилятор в правой части крыши боевого отделения. В 1935-1936 годах был окончательно совершён переход к сварным корпусам, а трудоёмкая в изготовлении сварная маска орудия была с 1935 года заменена штампованной. Из планировавшихся мер по повышению подвижности, было произведено совершенствование коробки передач и бортовых редукторов. Был введён и ряд других изменений, направленных на снижение стоимости производства и повышение эксплуатационной надёжности. С конца 1935 года на Т-26 начала устанавливаться дополнительная шаровая установка с пулемётом ДТ-29 в кормовом листе башни, а часть пулемётов начали оборудовать оптическими прицелами, вместо диоптрических. В конце 1935 года для танка была разработана шкворневая зенитная пулеметная установка, всё с тем же ДТ-29, но по результатам испытаний в войсках она была сочтена неудобной и после доработки в серийное производство пошла только в 1936 году. Помимо этого, с 1935 года, из расчёта на каждый пятый танк, Т-26 для ведения боевых действий ночью начали оборудоваться двумя закреплёнными на маске орудия фарами-прожекторами - так называемыми «фарами боевого света».
Танк Т-26 экспортировался за границу: в Афганистан - два танка первых выпусков Т-26, Турцию - два танка первых выпусков Т-26 и 64 танка модификации Т-26Б, в Китай 82 танка Т-26Б и Испанию - 297 танков Т-26Б. Все экспортные танки - это прошедшие капитальный ремонт старые танки, рации на них отсутствовали.
( Читать дальше... )