набралось даров френдленты,
Поважнее:
Л.Рабичев прекрасный. Старенький уже...
+++
Лариса Богораз про родительскую ответственность:
Впоследствии некоторые мои друзья очень строго меня осуждали, потому что я подвергла себя неоправданному риску и бросила на произвол судьбы сына. На самом деле я долго размышляла о мотивах своих поступков и о своих материнских обязанностях. С моей точки зрения, они не ограничивались необходимостью готовить горячую еду и гладить рубашки. Я обязана была обеспечить ребенку, которого я произвела на свет, жизнь более свободную, чем наша. В 17 лет Саня не так уж и нуждался во мне. Если бы у меня не хватило мужества совершить решительный поступок сегодня, моему сыну пришлось бы столкнуться завтра с той же жестокой реальностью. Так что убыток от моего ухода был не так уж и велик.В нашем движении за права человека было много женщин, потому что они тоже думали о будущем своих детей и считали себя ответственными за то, каким оно будет. Ради этого они были готовы отказаться от карьеры, на что многие мужчины решиться не могли и находили себе оправдания: «Я не могу защищать своего друга, потому что мне обещали заведование лабораторией, а если я выскажусь публично в его защиту, лаборатории я не получу» и т.п. Я их не осуждаю, но такое поведение кажется мне странным. http://newtimes.ru/articles/detail/70169/
+++
Оригинал взят у svintusoid в Консервативная революция Анатолия Москвина
Голоса предков, голоса мертвых управляют обществом живых - к ним обращаются для легитимизации доминирования, их именами говорят в учебниках и храмах, они говорят памятниками на площадях городов и погибшими солдатами мемориалов.
Они функционируют, как отчужденные объекты в рамках регуляризованных гражданских некрокультов - от индивидуализированного культа кладбищенских захоронений до централизованных культов национальных символов и неизвестных солдат.
Каждый из этих объектов функционирует в рамках заранее заданного и утвержденного ритуала утверждающего иерархию, выделяющего автономное пространство мертвых отделенное и имеющее принципиально иную природу, нежели пространство живых.
В этом пространстве мертвые обретают свой собственный неизменный статус - субъекта выражения скорби, оказываются зачастую частью монопольного и тотального контекста - будь то собственность родственников, тем самым редуцируя все свое прошлое сушествование до рамок ограниченных патриархальными ценностями рода или же становление объектами национально-государственного культа столь же редуцирующее их до эпизодов, обусловивших их ценность для этатистских мифов.
Тем самым, несмотря на распространенность религиозных представлений о «жизни вечной» и частом присутствии соответствующих обрядов в похоронных ритуалов, мертвые оказываются отчуждены от нее - исчезая из социального пространства в качестве действующих субъектов. Это качество остается доступным лишь для утвержденных религиозными организациями в качестве «святых» -- статуса дозволяющего действие субъекта и после его смерти.
Централизованное государство, гражданские культы и организованные теистические религии съели живой мир духов и мертвых.
Попытка вернуть их к жизни становится покушением на гражданские и религиозные институты сакральности и карается безумием. Именно об этом нам говорит случай Анатолия Москвина - человека делавшего мертвых равными.
Как правило, я спал на этой могиле и смотрел, есть контакт или нет. Сначала я выкапывал только тех, с которыми есть контакт, но потом уже выкапывал абсолютно всех, чтобы разобраться, почему есть контакт, почему нет контакта. Детей, которые мне нравились, я сушил, воскрешал, и приносил к себе домой.
Он говорил с ними и возвращал тела и место в обществе тем, кто откликался на его зов - так как возвращают, хотя и в очень локальном временном промежутке, их до сих пор немцы Сибири, совершая Totenhochzeit -- свадьбы покойников, малагасийцы во время праздников фамадихана и многие, многие другие народы по всему миру.
Но освященные властью традиций ритуалы - не то же, что творческая работа с сакральностью, которая приносит в окружающее - новое измерение творчества - отличающее Работу Анатолия от традиции и модернистского гражданского ритуала. Измерение параллельное культуре модификации тела от татуировки до Modern Primitives -- Факира Мусафара и многих других - вернувших в модернистский европейский мир инициатический ритуал - который отныне стал непрерывным творческим актом. Параллельное транс* и квир-культуре - вернувшим в европейскую гендерную бинарность множественность гендерных ролей и статусов исчезнувших под властью монотеизма и модернистских биоцентричных дискурсов - и вновь возродившихся - не в жестких статусах, но в текучих программах непрерывного переизобретения себя.
Параллельное магии и религии - прорывающимся через монотеистическую и сциентистски-модернистскую завесу - в бесконечно вариативное пространство религий new age, неоязычества и магических практик новейшего времени
Создавая новое измерение в пространствах общественной и частной власти - она вызывает ужас и отвращение у тех, кто не готов ставить окружающее под сомнение.
У тех, кто не готов видеть на месте человека власти и подчинения, человека ритуала и действия, человека единого и разграфленного на клеточки мира --- человека творчества и игры, изменения и неясности, мира множественного, сложного не обладающего, единым, заранее данным описанием.
У того комплекса социальных институтов, который оказывается направлен на охрану монотеистического и модернистского консенсуса - государственной власти, централизованной религии, исполняющей функции управления и подавления науки.
Кукла. Игрушка для ребенка - ставшая им самим -- вернувшимся в мир иным - чем раньше и чем «принято» образом. От куклы-образа из магических обрядов мировых культур - к сюжету о «некроманте» из фентези современности.
И к Анатолию Москвину, который сделал сюжет реальностью и окружил себя возрожденными мертвыми, говорящими, выражающими себя в своей форме, одежде, характере.
К человеку, который оспорил власть общества, родственников, гражданского и религиозного ритуала над смертью и оказался за это приговорен к безумию -- принудительному «лечению» в психиатрической «больнице».
К тому, кто дал новое измерение консервативной революции - независимое от правых и левых ее архитекторов. Революции - как всегда не возвращающей мир в образ прошлого - но возвращающей прошлое в будущее.
Иное тело. Иной гендер. Иное мировоззрение. Иная смерть.
Свободный - верни Анатолия Москвина.
Свободная - продолжи его дело.
(
Comments |Comment on this)
Ну и пустяки:
Жариков про НОРМ http://soz-data-ccount.livejournal.com/426983.html
Критика гностического марксизма http://antimodern.ru/marxism/
Красный бал http://foto-history.livejournal.com/4320047.html
универсальная предвыборная программа:
а это, наоборот, универсальная антивыборная нынче:
А это просто так
И смешные православные гномы:
Игумения Мария (Робинсон) с вифанскими школьницами перед церковью св.Марии Магдалины в Гефсимании; 1948 год.
Всего понемногу, короче.
Click to viewЛ.Рабичев прекрасный. Старенький уже...
+++
Лариса Богораз про родительскую ответственность:
Впоследствии некоторые мои друзья очень строго меня осуждали, потому что я подвергла себя неоправданному риску и бросила на произвол судьбы сына. На самом деле я долго размышляла о мотивах своих поступков и о своих материнских обязанностях. С моей точки зрения, они не ограничивались необходимостью готовить горячую еду и гладить рубашки. Я обязана была обеспечить ребенку, которого я произвела на свет, жизнь более свободную, чем наша. В 17 лет Саня не так уж и нуждался во мне. Если бы у меня не хватило мужества совершить решительный поступок сегодня, моему сыну пришлось бы столкнуться завтра с той же жестокой реальностью. Так что убыток от моего ухода был не так уж и велик.В нашем движении за права человека было много женщин, потому что они тоже думали о будущем своих детей и считали себя ответственными за то, каким оно будет. Ради этого они были готовы отказаться от карьеры, на что многие мужчины решиться не могли и находили себе оправдания: «Я не могу защищать своего друга, потому что мне обещали заведование лабораторией, а если я выскажусь публично в его защиту, лаборатории я не получу» и т.п. Я их не осуждаю, но такое поведение кажется мне странным. http://newtimes.ru/articles/detail/70169/
+++
Оригинал взят у svintusoid в Консервативная революция Анатолия Москвина
Голоса предков, голоса мертвых управляют обществом живых - к ним обращаются для легитимизации доминирования, их именами говорят в учебниках и храмах, они говорят памятниками на площадях городов и погибшими солдатами мемориалов.
Они функционируют, как отчужденные объекты в рамках регуляризованных гражданских некрокультов - от индивидуализированного культа кладбищенских захоронений до централизованных культов национальных символов и неизвестных солдат.
Каждый из этих объектов функционирует в рамках заранее заданного и утвержденного ритуала утверждающего иерархию, выделяющего автономное пространство мертвых отделенное и имеющее принципиально иную природу, нежели пространство живых.
В этом пространстве мертвые обретают свой собственный неизменный статус - субъекта выражения скорби, оказываются зачастую частью монопольного и тотального контекста - будь то собственность родственников, тем самым редуцируя все свое прошлое сушествование до рамок ограниченных патриархальными ценностями рода или же становление объектами национально-государственного культа столь же редуцирующее их до эпизодов, обусловивших их ценность для этатистских мифов.
Тем самым, несмотря на распространенность религиозных представлений о «жизни вечной» и частом присутствии соответствующих обрядов в похоронных ритуалов, мертвые оказываются отчуждены от нее - исчезая из социального пространства в качестве действующих субъектов. Это качество остается доступным лишь для утвержденных религиозными организациями в качестве «святых» -- статуса дозволяющего действие субъекта и после его смерти.
Централизованное государство, гражданские культы и организованные теистические религии съели живой мир духов и мертвых.
Попытка вернуть их к жизни становится покушением на гражданские и религиозные институты сакральности и карается безумием. Именно об этом нам говорит случай Анатолия Москвина - человека делавшего мертвых равными.
Как правило, я спал на этой могиле и смотрел, есть контакт или нет. Сначала я выкапывал только тех, с которыми есть контакт, но потом уже выкапывал абсолютно всех, чтобы разобраться, почему есть контакт, почему нет контакта. Детей, которые мне нравились, я сушил, воскрешал, и приносил к себе домой.
Он говорил с ними и возвращал тела и место в обществе тем, кто откликался на его зов - так как возвращают, хотя и в очень локальном временном промежутке, их до сих пор немцы Сибири, совершая Totenhochzeit -- свадьбы покойников, малагасийцы во время праздников фамадихана и многие, многие другие народы по всему миру.
Но освященные властью традиций ритуалы - не то же, что творческая работа с сакральностью, которая приносит в окружающее - новое измерение творчества - отличающее Работу Анатолия от традиции и модернистского гражданского ритуала. Измерение параллельное культуре модификации тела от татуировки до Modern Primitives -- Факира Мусафара и многих других - вернувших в модернистский европейский мир инициатический ритуал - который отныне стал непрерывным творческим актом. Параллельное транс* и квир-культуре - вернувшим в европейскую гендерную бинарность множественность гендерных ролей и статусов исчезнувших под властью монотеизма и модернистских биоцентричных дискурсов - и вновь возродившихся - не в жестких статусах, но в текучих программах непрерывного переизобретения себя.
Параллельное магии и религии - прорывающимся через монотеистическую и сциентистски-модернистскую завесу - в бесконечно вариативное пространство религий new age, неоязычества и магических практик новейшего времени
Создавая новое измерение в пространствах общественной и частной власти - она вызывает ужас и отвращение у тех, кто не готов ставить окружающее под сомнение.
У тех, кто не готов видеть на месте человека власти и подчинения, человека ритуала и действия, человека единого и разграфленного на клеточки мира --- человека творчества и игры, изменения и неясности, мира множественного, сложного не обладающего, единым, заранее данным описанием.
У того комплекса социальных институтов, который оказывается направлен на охрану монотеистического и модернистского консенсуса - государственной власти, централизованной религии, исполняющей функции управления и подавления науки.
Кукла. Игрушка для ребенка - ставшая им самим -- вернувшимся в мир иным - чем раньше и чем «принято» образом. От куклы-образа из магических обрядов мировых культур - к сюжету о «некроманте» из фентези современности.
И к Анатолию Москвину, который сделал сюжет реальностью и окружил себя возрожденными мертвыми, говорящими, выражающими себя в своей форме, одежде, характере.
К человеку, который оспорил власть общества, родственников, гражданского и религиозного ритуала над смертью и оказался за это приговорен к безумию -- принудительному «лечению» в психиатрической «больнице».
К тому, кто дал новое измерение консервативной революции - независимое от правых и левых ее архитекторов. Революции - как всегда не возвращающей мир в образ прошлого - но возвращающей прошлое в будущее.
Иное тело. Иной гендер. Иное мировоззрение. Иная смерть.
Свободный - верни Анатолия Москвина.
Свободная - продолжи его дело.
(
Comments |Comment on this)
Ну и пустяки:
Жариков про НОРМ http://soz-data-ccount.livejournal.com/426983.html
Критика гностического марксизма http://antimodern.ru/marxism/
Красный бал http://foto-history.livejournal.com/4320047.html
универсальная предвыборная программа:
а это, наоборот, универсальная антивыборная нынче:
А это просто так
И смешные православные гномы:
Игумения Мария (Робинсон) с вифанскими школьницами перед церковью св.Марии Магдалины в Гефсимании; 1948 год.
Всего понемногу, короче.