ММКЯ-35, 3 сентября 2022, суббота
Москва стоит на суглинках? Нет, на державном граните, порой увитом лозой.
Фонтаны кругом - чистый Рим!
И лестница римско-державная.
Внутри небольшие группки у некоторых (очень некоторых) стендов,
не более 2-3 десятков зрителей на встречах с авторами.
Пару раз заполнялся амфитеатр, слышался живой рокот человечьих голосов. Авторы держались бодрыми львами, совсем не первыми мучениками.
Второго выступавшего я знаю, еще б не знать - вон как крупно написано.
А первую нет, а ведь толпа за автографом такая же, как у Лукьяненко.
Не вкушаю прелести фэнтези, не догоняю я изменчивый читательский вкус.
А зрительский догоняю? Ведь душа взыскует прекрасного! Вот сейчас зайду в ряды детских издательств, пройдусь взглядом по книгам и утону в... В чем?
Когда-то, в 90-е книги красоты неописуемой выглядели так:
Признайтесь, есть такое дома? Бабушка, наверное, дарила из лучших побуждений - в ее время такого не было.
Но мода самовластна, теперь красота неописуемая рисуется по совсем другим шаблонам. Вглядимся и насладимся.
Фигуры (людей, вещей) прошли обработку асфальтоукладчиком - зачем дитятке что-то знать об объеме, вдруг расстроится, что не сможет его в рисунке передать?
Покрасим фигурки валиком пошире - 2-3 краски, не больше, зачем детке привыкать к цветовым сложностям? И издательству экономия.
Головы нарисуем побольше, где-то треть, ладно, уговорили родители, - четверть общего объема фигуры, но никак не меньше. Какие такие семь восьмых на общую длину тела?
Мы же рисуем детское представление о человеке? Ведь так ребенок и мыслит - кривой рот, разного размера глаза... Что, не замечали, как при виде людей с одинаковой парой глаз дитя столбенеет с непривычки?
Не столбенеет? Ну, это он еще не освоился с современным искусством иллюстрации, маленький ретроград.
Мода скоротечна, иллюстрации тоже скоро изменится, скажете вы. я. Давайте посмотрим. Выставка чем хороша - она и будущие тренды вам покажет.
Ну как, есть разница с уже напечатанными книгами?
А если художник немножко впереди прогресса, то у персонажей в каждой конечности 5-6 лишних суставов. Или на них вообще плюнули, как отжившую условность - какие такие суставы, это вам медицинский атлас, что ли?
Не мешайте полету фантазии! Косенько летает, говорите? Вот так всегда, художника всякий обидеть норовит.
Одно дело, когда автор жив. Нравится ему работа художника - так ему и надо. (Это я не про конкретную картинку) Но возразить живой автор может.
Совсем другое дело , когда автор уже сказал все слова в своей жизни и больше защититься не может.
Скажем, Чуковский в статьях бился за точность перевода, уместность выбора слов (в какой-то статье он ругался на перевод, где его Крокодилу приписали знание суахили). Но это было давно и неправда. Теперь можно уверенно ляпнуть, что Чуковскому иллюстрации бы понравились - с того света жалобы не пишут.
Вот гляньте, как Чуковскому-то свезло!
И так свезло...
И эдак свезло (ч/б вариант мне, кстати, нравится, но не для детского издания) ...
И через колено...
И пока я пыталась понять, что за человечий доширак художественно мокнет в тазике и как это связано с Чуковским, мимо прошел Максим Митрофанов. Попросила его поделиться мнением. "Эти художники решают свои задачи - они демонстрируют ритм, работают с цветом," - деликатной души человек!
Сегодняшний мир в детских книгах крайне прост, при этом он зыбкий, бесформенный, словно Морра.
Вот непонятная, неопрятная, зыбкая Москва
Музеи никак не влияют на ее восприятие художником. Наоборот, художник влияет на восприятие Москвы - вам хочется в этот музей на картинке?
Или столица вся пестренькая, как веселенький ситчик - никтошеньки Москву не любит!
Внутри так же.
Голубев спас для детей образ четкого, стройного, неизменного при пролистывании страниц и смене сезонов Петербурга в своей книге "Год в СПб". В книгах на выставке Москва всегда беспорядочна, а здесь еще и крайне пестра, как мусорка после урагана.
А в жизни Москва чиста, упорядочена, ее легко читать, например, в ней всегда можно по залысинам улиц - отсутствию зеленых куп - определить места недавней застройки.
Но есть надежда на то, что при смене моды на безрукость многие художники перестанут имитировать неумение рисовать.
Даже сейчас то тут, то там блеснет талант, как его не скрывай. А когда художник ясно понимает, о чем книга, когда ему интересно, у него получается шедевр.
Вот, на первый взгляд, очень простая книга. Но такая ладная, симпатичная, толковая! Снаружи симпатичная
И внутри, не поверите, тоже!
А эта
вообще дает надежду, что шаблон убогой простоты вскоре будет отброшен как надоевший.
Отрада для души, именины сердца!
А тексты? Ну что тексты? Зима близко.
И если с отоплением все будет в порядке, почитаем. А если нет, то и не вспомним о каких-то там текстах.
Фонтаны кругом - чистый Рим!
И лестница римско-державная.
Внутри небольшие группки у некоторых (очень некоторых) стендов,
не более 2-3 десятков зрителей на встречах с авторами.
Пару раз заполнялся амфитеатр, слышался живой рокот человечьих голосов. Авторы держались бодрыми львами, совсем не первыми мучениками.
Второго выступавшего я знаю, еще б не знать - вон как крупно написано.
А первую нет, а ведь толпа за автографом такая же, как у Лукьяненко.
Не вкушаю прелести фэнтези, не догоняю я изменчивый читательский вкус.
А зрительский догоняю? Ведь душа взыскует прекрасного! Вот сейчас зайду в ряды детских издательств, пройдусь взглядом по книгам и утону в... В чем?
Когда-то, в 90-е книги красоты неописуемой выглядели так:
Признайтесь, есть такое дома? Бабушка, наверное, дарила из лучших побуждений - в ее время такого не было.
Но мода самовластна, теперь красота неописуемая рисуется по совсем другим шаблонам. Вглядимся и насладимся.
Фигуры (людей, вещей) прошли обработку асфальтоукладчиком - зачем дитятке что-то знать об объеме, вдруг расстроится, что не сможет его в рисунке передать?
Покрасим фигурки валиком пошире - 2-3 краски, не больше, зачем детке привыкать к цветовым сложностям? И издательству экономия.
Головы нарисуем побольше, где-то треть, ладно, уговорили родители, - четверть общего объема фигуры, но никак не меньше. Какие такие семь восьмых на общую длину тела?
Мы же рисуем детское представление о человеке? Ведь так ребенок и мыслит - кривой рот, разного размера глаза... Что, не замечали, как при виде людей с одинаковой парой глаз дитя столбенеет с непривычки?
Не столбенеет? Ну, это он еще не освоился с современным искусством иллюстрации, маленький ретроград.
Мода скоротечна, иллюстрации тоже скоро изменится, скажете вы. я. Давайте посмотрим. Выставка чем хороша - она и будущие тренды вам покажет.
Ну как, есть разница с уже напечатанными книгами?
А если художник немножко впереди прогресса, то у персонажей в каждой конечности 5-6 лишних суставов. Или на них вообще плюнули, как отжившую условность - какие такие суставы, это вам медицинский атлас, что ли?
Не мешайте полету фантазии! Косенько летает, говорите? Вот так всегда, художника всякий обидеть норовит.
Одно дело, когда автор жив. Нравится ему работа художника - так ему и надо. (Это я не про конкретную картинку) Но возразить живой автор может.
Совсем другое дело , когда автор уже сказал все слова в своей жизни и больше защититься не может.
Скажем, Чуковский в статьях бился за точность перевода, уместность выбора слов (в какой-то статье он ругался на перевод, где его Крокодилу приписали знание суахили). Но это было давно и неправда. Теперь можно уверенно ляпнуть, что Чуковскому иллюстрации бы понравились - с того света жалобы не пишут.
Вот гляньте, как Чуковскому-то свезло!
И так свезло...
И эдак свезло (ч/б вариант мне, кстати, нравится, но не для детского издания) ...
И через колено...
И пока я пыталась понять, что за человечий доширак художественно мокнет в тазике и как это связано с Чуковским, мимо прошел Максим Митрофанов. Попросила его поделиться мнением. "Эти художники решают свои задачи - они демонстрируют ритм, работают с цветом," - деликатной души человек!
Сегодняшний мир в детских книгах крайне прост, при этом он зыбкий, бесформенный, словно Морра.
Вот непонятная, неопрятная, зыбкая Москва
Музеи никак не влияют на ее восприятие художником. Наоборот, художник влияет на восприятие Москвы - вам хочется в этот музей на картинке?
Или столица вся пестренькая, как веселенький ситчик - никтошеньки Москву не любит!
Внутри так же.
Голубев спас для детей образ четкого, стройного, неизменного при пролистывании страниц и смене сезонов Петербурга в своей книге "Год в СПб". В книгах на выставке Москва всегда беспорядочна, а здесь еще и крайне пестра, как мусорка после урагана.
А в жизни Москва чиста, упорядочена, ее легко читать, например, в ней всегда можно по залысинам улиц - отсутствию зеленых куп - определить места недавней застройки.
Но есть надежда на то, что при смене моды на безрукость многие художники перестанут имитировать неумение рисовать.
Даже сейчас то тут, то там блеснет талант, как его не скрывай. А когда художник ясно понимает, о чем книга, когда ему интересно, у него получается шедевр.
Вот, на первый взгляд, очень простая книга. Но такая ладная, симпатичная, толковая! Снаружи симпатичная
И внутри, не поверите, тоже!
А эта
вообще дает надежду, что шаблон убогой простоты вскоре будет отброшен как надоевший.
Отрада для души, именины сердца!
А тексты? Ну что тексты? Зима близко.
И если с отоплением все будет в порядке, почитаем. А если нет, то и не вспомним о каких-то там текстах.