Инфернальненький период, начавшийся в марте, оказывается, был вполне предусмотрен гороскопом. О таком сообщается постфактум, чтобы адепт не умер от инфаркта в предвкушении. Досталось, мол, тебе, дорогой Рак, так что никакие панцири не защитили. Но теперь планеты сдвинулись/повернулись, и все будет хорошо. С одной стороны, неплохо бы. С другой стороны, атака злобных бесов была слишком серьезной, последствия будут выплывать еще долго. С третьей стороны, где сон? - повторю за юным Новалисом и юной собой - где явь?
Попала в Берлине на первомайскую демонстрацию. С воздушного корабля и под советские танки. Толпа напряженно радуется, пьет и ест. Объясняю немецкого зятю, что неприятно напоминает, на фоне танков-то, но есть существенное отличие: танки были, флаги были, но колбасы не было.
Еще восточнее. Сестра переводит второй польский роман, ну и я тоже немножко смотрю. Действие происходит на крайнем востоке - в польской Белоруссии. После войны были погромы, в которых погибла бабушка автора, потому что белорусское происхождение ассоциировалось с коммунистическими привязанностями. Это, конечно, неприятно. И за поляков стыдно, и картина размазана. Но если где-то искать предположительно (не)существующие белорусские язык и культуру, то, похоже, вот там.
Между делом случился смутный юбилей - ровно 10 лет в шарашке. То ли радоваться, то ли плакать. Продаваясь в это рабство, я знала, что пару лет протяну, а вот больше четырех - вряд ли. Застарелое насилие над собой не проходит просто так. А там и возраст приближался, в котором умерли родители, и все эти гены я несу как миленькая. Я сознательно на это пошла, потому что таковы были обстоятельства. И вот, 10 лет. И плоть опять не та, к которой можно допускать аллопатов, хотя такие издевательства неизбежно вышвыривают в телесность. Все это очень странно, и выводы делать пока рано. Но решение было правильным. Это несомненная победа.
В конце жизни белые коты становятся не просто антропоморфны, они напоминают - размером, весом, цветом кожи из-под выпадающей шерсти - человеческих новорожденных младенцев. Их носишь на руках, они смотрят на тебя взглядом, в котором все. И ты не знаешь, помогаешь или мешаешь, удерживая в этом теле, успевшем состариться, пока сам ты не слишком-то изменился. Остается порадоваться, что переход будет естественным.