Жорж Рибмон-Дессень - человек-дада
Имя Жоржа Рибмона-Дессеня как-то теряется в тени других дадаистов, люди знакомые с этим течением вспомнят совсем иные имена. Тем временем, Андре Бретон - один из прародителей сюрреализма, а так же участник встреч в Кабаре Вольтер признавал, что среди всех художников и поэтов раннего авангарда лишь Рибмон-Дессень, Тристан Тцара и Франсис Пикабиа были истинными лицами Дада.
Рибмон-Дессень вырос в семье, где приветствовались занятия наукой и любовь к искусству. В 16 лет он интересуется философией, музицирует и размышляет о профессиональном обучении живописи, что в последствии приведёт его в мастерскую Жан-Поля Лорана при Академии Жюлиана, а также в Национальную Высшую Школу Изящных Искусств.
При беглом осмотре списка известных учеников этих заведений, в глаза бросились имена Жана Арпа, Марселя Дюшана и его братьев - Жака Вийона и Раймона Дюшан-Вийона. Та самая "молодая шпана, что вскоре сотрёт с лица земли" своих учителей. Дело оставалось за малым - в 1909 году Рибмон-Дессень познакомится с ними.
Интересы Р.-Д. не останавливаются на живописи, он экспериментирует с поэзией, драмой и музыкой:
Предлагаю прочесть краткую статью о Р.-Д., написанную Ипполитом Хлебниковым, одним из организаторов VK-сообщества "Волос Авангарда"
Оригинал взят у karagezyan98 в Жорж Рибмон-Дессень - человек-дада
19 июня родился Жорж Рибмон-Дессень. Пожалуй, единственным дадаистом среди французских поэтов был Жорж Рибмон-Дессень (Тристан Тцара и Франсис Пикабиа хотя и считаются французскими писателями, но не были французами по рождению). Когда Тцара, а потом и Макс Эрнст объявились в Париже, Рибмон-Дессень органически влился в группу поэтов-экспериментаторов, тем более что значительно раньше, еще до появления слова «дада», он писал стихи в дадаистском духе. В своей книге воспоминаний «Уже когда-то» («Déjà jadis», 1958) он писал: «Итак, отказавшись от какой бы то ни было художественной деятельности (в 1913 г. я бросил занятия живописью, так как пришел к выводу, что нет никакого смысла предпочитать одну манеру другой), я вдруг принялся сочинять стихи. Я сочинял их каждый день, иногда в кафе, перед тем как идти в Военную школу, или даже в конторе, где я должен был отвечать на письма несчастных незнакомцев, желавших получить сведения о своих "пропавших без вести" близких. Вследствие особых обстоятельств все стихотворения той поры были утеряны, о чем я сожалею, так как тогда я в одночасье нашел подходящую для себя форму. Я сокращал синтаксис, придавая ему весьма оригинальную простоту, благодаря которой на свет появлялась необычная поэзия, не лишенная лирической силы».
Редукция синтаксиса, случайная игра слов, возникающая по прихоти личных ассоциаций и подводящая к некоему мерцающему, не поддающемуся однозначному толкованию смыслу, - все это сближает лирику Рибмон-Дессеня 1910-1920-х годов с поэтикой цюрихского, берлинского, ганноверского и кёльнского дадаизма. Вот опубликованное в журнале «Proverbe» (1920, № 2) стихотворение, озаглавленное буквой «J» («Ж»), что, по-видимому, должно означать «Je», т.е. «Я» и претендовать на своеобразную дадаистскую автохарактеристику, включающую и отношения с любимой женщиной:
Bègue Ventrilogue Ok Okokok
Dans sa vessie est remonté après une descente en parachute
Le cerveau de l'aimée
Oeuf à la coque de ses rêves cuits
Beurre Soufre Platine
Et puis rien
Et allors
Перевод:
Заикающийся чревовещатель
Ок Ококок
в своем пузыре снова поднялся после спуска на парашюте
мозг возлюбленной
яйцо всмятку ее спекшихся мечтаний
Масло Сера Платина
И больше ничего
Ну и чтоНа первый взгляд и первое восприятие на слух - действительно набор ничего не значащих слов и словосочетаний, в которых запоминаются только звуковые акценты (Ventrilogue - Ok Okokok - Oeuf a la coque) - «и больше ничего». Но человек, знакомый с обстоятельствами жизни поэта, с его прежним творчеством, в том числе и в области изобразительного искусства, увидит в стихотворении и штрихи к портрету автора, и намеки на его картины (поднимающиеся пузыри), и кулинарные пристрастия, и ироническое отношение к несбывшимся мечтам возлюбленной, от которых она тем не менее не собирается отказываться (человеческое, слишком человеческое свойство), и представления Рибмон-Дессеня о мире как о яйцеобразном замкнутом пространстве, из которого нет выхода, а если и есть, то в другой такой же герметический пузырь, поднимающийся и опускающийся по вертикальной оси, и насмешливое отношение к собственному авантюрному нраву (одно из его стихотворений, включенное в «Антологию дада», называется «Le coq fou» - «Сумасшедший петух»), и многое другое. Более того, заключительное «Ну и что» можно воспринимать как выражение дадаистской индифферентности по отношению к непостижимому человеческим разумом миру. Так глубоко личная, казалось бы, зарисовка прирастает общечеловеческим смыслом и обретает приметы философской лирики.
Такому же субъективному и в то же время опирающемуся на основные принципы дадаистской поэтики толкованию поддаются и другие, созданные на рубеже 1910-1920-х годов стихотворные опыты Ж. Рибмон-Дессеня: «Сумасшедший петух», «Внезапно появившийся ты» («Un prompt tu»), «Туда - через - обратно» («Aller transe retout»), «Болтливая фишка» («Fiche bavarde»), «Теофилия» («Thophilie»).
Источники: Хопкинс, вики, archive.org, dali-genius.ru
Рибмон-Дессень вырос в семье, где приветствовались занятия наукой и любовь к искусству. В 16 лет он интересуется философией, музицирует и размышляет о профессиональном обучении живописи, что в последствии приведёт его в мастерскую Жан-Поля Лорана при Академии Жюлиана, а также в Национальную Высшую Школу Изящных Искусств.
При беглом осмотре списка известных учеников этих заведений, в глаза бросились имена Жана Арпа, Марселя Дюшана и его братьев - Жака Вийона и Раймона Дюшан-Вийона. Та самая "молодая шпана, что вскоре сотрёт с лица земли" своих учителей. Дело оставалось за малым - в 1909 году Рибмон-Дессень познакомится с ними.
Интересы Р.-Д. не останавливаются на живописи, он экспериментирует с поэзией, драмой и музыкой:
Предлагаю прочесть краткую статью о Р.-Д., написанную Ипполитом Хлебниковым, одним из организаторов VK-сообщества "Волос Авангарда"
Оригинал взят у karagezyan98 в Жорж Рибмон-Дессень - человек-дада
19 июня родился Жорж Рибмон-Дессень. Пожалуй, единственным дадаистом среди французских поэтов был Жорж Рибмон-Дессень (Тристан Тцара и Франсис Пикабиа хотя и считаются французскими писателями, но не были французами по рождению). Когда Тцара, а потом и Макс Эрнст объявились в Париже, Рибмон-Дессень органически влился в группу поэтов-экспериментаторов, тем более что значительно раньше, еще до появления слова «дада», он писал стихи в дадаистском духе. В своей книге воспоминаний «Уже когда-то» («Déjà jadis», 1958) он писал: «Итак, отказавшись от какой бы то ни было художественной деятельности (в 1913 г. я бросил занятия живописью, так как пришел к выводу, что нет никакого смысла предпочитать одну манеру другой), я вдруг принялся сочинять стихи. Я сочинял их каждый день, иногда в кафе, перед тем как идти в Военную школу, или даже в конторе, где я должен был отвечать на письма несчастных незнакомцев, желавших получить сведения о своих "пропавших без вести" близких. Вследствие особых обстоятельств все стихотворения той поры были утеряны, о чем я сожалею, так как тогда я в одночасье нашел подходящую для себя форму. Я сокращал синтаксис, придавая ему весьма оригинальную простоту, благодаря которой на свет появлялась необычная поэзия, не лишенная лирической силы».
Редукция синтаксиса, случайная игра слов, возникающая по прихоти личных ассоциаций и подводящая к некоему мерцающему, не поддающемуся однозначному толкованию смыслу, - все это сближает лирику Рибмон-Дессеня 1910-1920-х годов с поэтикой цюрихского, берлинского, ганноверского и кёльнского дадаизма. Вот опубликованное в журнале «Proverbe» (1920, № 2) стихотворение, озаглавленное буквой «J» («Ж»), что, по-видимому, должно означать «Je», т.е. «Я» и претендовать на своеобразную дадаистскую автохарактеристику, включающую и отношения с любимой женщиной:
Bègue Ventrilogue Ok Okokok
Dans sa vessie est remonté après une descente en parachute
Le cerveau de l'aimée
Oeuf à la coque de ses rêves cuits
Beurre Soufre Platine
Et puis rien
Et allors
Перевод:
Заикающийся чревовещатель
Ок Ококок
в своем пузыре снова поднялся после спуска на парашюте
мозг возлюбленной
яйцо всмятку ее спекшихся мечтаний
Масло Сера Платина
И больше ничего
Ну и чтоНа первый взгляд и первое восприятие на слух - действительно набор ничего не значащих слов и словосочетаний, в которых запоминаются только звуковые акценты (Ventrilogue - Ok Okokok - Oeuf a la coque) - «и больше ничего». Но человек, знакомый с обстоятельствами жизни поэта, с его прежним творчеством, в том числе и в области изобразительного искусства, увидит в стихотворении и штрихи к портрету автора, и намеки на его картины (поднимающиеся пузыри), и кулинарные пристрастия, и ироническое отношение к несбывшимся мечтам возлюбленной, от которых она тем не менее не собирается отказываться (человеческое, слишком человеческое свойство), и представления Рибмон-Дессеня о мире как о яйцеобразном замкнутом пространстве, из которого нет выхода, а если и есть, то в другой такой же герметический пузырь, поднимающийся и опускающийся по вертикальной оси, и насмешливое отношение к собственному авантюрному нраву (одно из его стихотворений, включенное в «Антологию дада», называется «Le coq fou» - «Сумасшедший петух»), и многое другое. Более того, заключительное «Ну и что» можно воспринимать как выражение дадаистской индифферентности по отношению к непостижимому человеческим разумом миру. Так глубоко личная, казалось бы, зарисовка прирастает общечеловеческим смыслом и обретает приметы философской лирики.
Такому же субъективному и в то же время опирающемуся на основные принципы дадаистской поэтики толкованию поддаются и другие, созданные на рубеже 1910-1920-х годов стихотворные опыты Ж. Рибмон-Дессеня: «Сумасшедший петух», «Внезапно появившийся ты» («Un prompt tu»), «Туда - через - обратно» («Aller transe retout»), «Болтливая фишка» («Fiche bavarde»), «Теофилия» («Thophilie»).
Источники: Хопкинс, вики, archive.org, dali-genius.ru