Русы(е) и (х)охлы - выдуманные или доисторические? ( 2 )
В основу книги «Искандер» из великой поэмы Фирдоуси «Шахнаме» (Книга царей), судя по всему, положен тот же арабский перевод «Александрии», что кратко изложен у ад-Динавари и других мусульманских авторов. После посещения царства Харум, где правят воинственные женщины, которые закрывают левую грудь кольчугой, а правую оставляют обнажённой, Искандер встречает, можно сказать, «соседний с ними народ»:
Свое утолил любопытство и вот
Оттуда на Запад дружину ведет.
Обширный пред ними раскинулся град,
Встречают их жители - странны на взгляд,
Все желты лицом, волос красен у них,
Могучи, пригодны для дел боевых.
(Искандер. 1324-1330 / 2703-2708 в рус. пер.)
Любопытно, что и в работе Х. Станга, из которой М. Жих и С. Беззаконов приводили ряд параллелей известию ад-Динавари о мужьях «красного цвета с красными волосами», живущих отдельно от своих воинственных жён, приводится также указание на эти строки и упоминаются «воины с "красными волосами" и "жёлтыми лицами"» - в оригинале “red-haired” and “yellow-faced” (Stang H. The Naming of Russia / Meddelelser № 77. Oslo, 1996. P. 133) с общей ссылкой на английский перевод «Шахнаме» А. Дж. Варнера и Э. Варнера. Однако в данном переводе говорится, что «He found a mighty city of brave men / With ruddy faces and with flaxen hair» (The Shahnama of Firdausi. Done into English by Arthur George Warner, M. A., and Edmond Warner, B. A. Vol. VI. London, 1912. P. 158).
Во французском переводе Ж. Моля как и в русском говорится о людях aux cheveux roux, au visage jaune (Le Livre des Rois par Abou'lkasim Firdousi. Traduit et commenté par Jules Mohl. Tome V. Paris, 1877. P. 171). Этот перевод был ещё издан с параллельным персидским текстом, но в сети нужный том не нашёл, а в иранском издании 2005 года «все лицом красны и все волосами желты» همه روی سرخ و همه موی زرد (Т. 6 С. 91, ст. 1329).
За их городом находилось озеро, в которое садилось солнце, а далее был край тьмы, где Искандер искал живую воду. В греческих версиях, коих известно несколько, это в целом соответствует тому, что после переписки с амазонками (III, 25-26) Александр в письме матери поведал, что после посещения амазонок на реке Фермодонт (III, 27) он отправился к Красному морю и реке Атлас, встретив многие диковинные народы: «псоглавых (безголовых) людей, у которых глаза на груди и рот, других мужей шестируких, и быколицых, и пещерников, и ремненогих, диких людей, других волосатых как козлы, и львинолицых», и дошёл до города с храмом Солнца, жрецом которого был эфиоп (III, 28). Но никакой красный народ при этом не упоминается, как и в других переводах - армянском (гл. 258), латинском (Jul. Val. III, 50-51), сирийском (III, 17-18), в эфиопском же переписка с «амазонками», за которой следовал аналог сирийской христианской легенды с упоминанием голубоглазых (и вдобавок красных) народов, а также аналог стихотворной гомилии, и вовсе отделена от письма матери этими обширными вставками. То есть, соединение красного народа, близкого к амазонкам, с городом Солнца, находящимся где-то за их страной, видим только у Фирдоуси. Впрочем, к этому вопросу ещё обратимся в дальнейшем с привлечением дополнительного материала.
В поэме Низами «Искандер-наме» также упоминается страна Харум, в которой правят женщины, хотя войско там состоит из мужчин:
Только жены вели ее царства дела,
И к мужам благосклонной она не была.
Все советницы были разумны, - к чему же
Было им помышлять о каком-либо муже?
А гулямы, которыми край был храним,
Проживали в уделах, назначенных им.
(Искандер-наме. Повествование о Нушабе)
Низами отождествляет Харум с Бердой, а повествование о её царице Нушабе у него соответствует рассказу Псевдо-Каллисфена о царице Кандаке, которая узнала Александра, прибывшего к ней под видом собственного посла, потому что ранее она сама посылала к нему художника, чтобы получить его портрет. В греческих версиях и различных переводах (армянском, латинском, сирийском, эфиопском) эта история непосредственно предшествует переписке с амазонками. После посещения Харума-Берды, а также Дербента и Сарира Искандер усмиряет восстание в Хорасане и идёт походом на Индию и в Китай. На обратном пути он узнаёт о том, что русы захватили Абхазию, Дербент и Берду, а царицу Нушабе взяли в плен. Через Хорезм и Кыпчакскую степь Искандер спешит в страну русов, которой правит Кинтал, собравший ещё под своей рукой хазар, буртасов, исуйцев и алан:
Краснолицые русы сверкали. Они
Так сверкали, как магов сверкают огни.
Справа были хазары, буртасов же слева
Ясно слышались возгласы, полные гнева.
Были с крыльев исуйцы; предвестьем беды
Замыкали все войско аланов ряды.
(Искандер-наме. Искандер вступает в борьбу с племенами русов)
Упоминание красноты русов у Низами можно было бы счесть случайностью, но после трудной победы над русами и примирения с Кинталом, поэт описывает путешествие Искандера в страну мрака, о чём у Фирдоуси говорилось после ухода Искандера из царства Харум и прибытия в город, населённый красноликим воинственным народом.
Кроме того, в развёрнутом рассказе о войне с русами у Низами с ними связаны некие дикие великаны, которые сражаются пешими и не знают оружия, кроме дубины:
И меж русов, где каждый был блещущий витязь,
Из их ярких рядов вышел к бою - дивитесь! -
Некто в шубе потрепанной. Он выходил
Из их моря, как страшный, большой крокодил.
Был он пешим, но враг его каждый охотней
Повстречался бы в схватке со всадников сотней.
…
Он был за ногу цепью привязан; она
Многовесна была, и крепка, и длинна.
И на этой цепи, ее преданный звеньям,
Он все поле мгновенно наполнил смятеньем.
По разрытой земле тяжело он сновал,
Каждым шагом в земле темный делал провал.
Шел он с палкой железной, большой, крючковатой.
Мог он горы свалить этой палкой подъятой.
…
Он идет без меча; он прикрылся лишь мехом,
Но разит всех мужей, что укрыты доспехом.
(Искандер-наме. Русы выпускают в бой неведомое существо)
При этом они не только связаны с русами, которые ловят их где-то в горах у вечной тьмы, но и схожи с ними (а также с мужьями воинственных жён в изложении ад-Динавари):
Краснолики они, их глаза бирюзовы.
Даже льва растерзать они в гневе готовы.
Так умеют они своей мощью играть,
Что одно существо - словно целая рать.
И самец или самка, коль тронутся к бою, -
Судный день протрубит громогласной трубою.
…
И на лбу этих тварей, велением бога,
Поднимается рог, словно рог носорога.
Если б их не отметил чудовищный рог, -
С мощным русом сравниться б любой из них мог.
Из приводимых по Х. Стангу параллелей упомянутому известию ад-Динавари выделю как близкую к версии Низами рукопись Нихаяту л-Араб (безымянная, без датировки), в которой говорится, что «в стране славян “в Океане” Александр Македонский встречается “с народом с красными лицами и рыжими волосами, имеющим (крупные) тела и крепость телосложения”. Их король впоследствии верно служит и помогает Александру» (Станг Х. . Наименование Руси (герульская версия) // Stratum plus. 1999. № 5. С. 128). А также сведения аш-Ша’би (прибл.700 г.), согласно которому «В районе Гог-Магога Александр Македонский видит “народ с красными волосами и синими очами”. Они повествуют про Гог-Магог, чем те питаются: “Каждую весну океан выбрасывает ради них две рыбы”» (Там же).
Последнее находит отражение в описании великана, как-то попавшего по реке Атил к царю булгар, который повесил его на цепи, о чём рассказывали Ибн Фадлану (922 г.), хотя при этом его связывали не с русами, а с «жителями страны Вису» (ср. исуйцы под рукой Кинтала), у которых справлялись об этом великане: «Они же написали мне, извещая меня, что этот человек из числа йаджудж и маджудж: “Они от нас на [расстоянии] трех месяцев [пути]. Нас и их разъединяет море, так как они [живут] на [том?] его берегу. Они подобны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот] совокупляются друг с другом. Аллах могучий и великий выводит для них каждый день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит, имея при себе нож, и отрезывает себе от нее столько, сколько достаточно для него и достаточно для его семьи…» (Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков. 1956. С. 138-139).
Как отмечает Х. Станг это описание, по всей видимости, восходит к исламскому богослову Хасану ал-Басри (642-728), писавшему «о том, что некоторые представители Гог-Магога ростом с пальму, волосаты, и их питание - огромная рыба, доставляемая им весенними дождями. Проживают они где-нибудь на севере, на побережье Океана, и как кажется, на полуострове, отделяемом высокими, голыми горами от более южных и цивилизованных людей. Они голы» (Станг Х. Ук. соч. С. 129). Судя по всему, речь здесь о толковании к 18 суре Корана, где говорилось о Зул-Карнейне (Двурогом), который «прибыл туда, где закатывается солнце, он обнаружил, что оно закатывается в мутный (или горячий) источник. Около него он нашел народ [каума]» (18:86). Затем «он прибыл туда, где восходит солнце, он обнаружил, что оно восходит над людьми [кауми], которым Мы не установили от него никакого прикрытия» (18:90). И наконец, «он достиг двух горных преград, он обнаружил перед ними людей [каума], которые почти не понимали речи. Они сказали: "О Зуль Карнейн! Йаджудж и Маджудж (Гог и Магог) распространяют на земле нечестие. Быть может, мы уплатим тебе дань, чтобы ты установил между нами и ними преграду?"» (18:93-94).
Сообщение Амира аш-Ша’би (641-723), современника и коллеги Хасана ал-Басри, Х. Станг приводит из предисловия к тому же переводу Книги Ахмеда ибн Фадлана: «Йакут сохранил нам другой, более интересный рассказ ученого куфийца аш-Ша’би, имеющий своим источником уже время Омейядов. Именно Александр Македонский будто бы закончил свой великий поход опять-таки не на востоке, а на севере, причём здесь он был радушно встречен людьми с русыми волосами и голубыми глазами, которые жаловались ему, что к северу от них за горами есть народы, совершающие на них дикие набеги, разоряющие их села, уничтожающие их плоды и посевы. Далее, по просьбе Александра, “голубоглазые” дают ему железо и медь, он их плавит и создает непреодолимую преграду. Александр спрашивает “голубоглазых”, что составляет пищу этих северных племен, и получает ответ: “Выбрасывает им море каждый год две рыбы. Расстояние от головы каждой рыбины до ее хвоста составляет десять дней пути или более”» (Ковалевский А. Ук. соч. С. 59).
Там же разбирается сообщение ал-Масуди в «Золотых копях и россыпях самоцветов» (947 г.), которое также приводит Х. Станг (при этом он отмечает ещё следующее известие этого писателя: «(Что касается) ар-Рус, то греки их называют Арусия, что означает “Красные”» (Станг Х. Ук. соч. С. 129), но это взято из другого сочинения - «Книги предупреждения и пересмотра»):
«Ал-Мас’уди передает рассказ об огромной рыбе, питающей северный народ, как местный северный рассказ, без всякой связи с Александром: “И следует за ними <За народом “кашак” - “касоги” (адыгейцы-черкесы). Ал-Мас’уди идет в своем описании от Кавказских гор к северу> огромный народ. Между ним и страной [народа] кашак огромная река, подобная Евфрату, впадающая в море Рум, называемое [также] море Меотийское. Столицу этого народа называют Ирам с Колоннами. Они [этот народ] имеют удивительные природные качества, их взгляды языческие. В этой стране <“Балад” - может быть и “в этом городе”>, на этом море [есть] необыкновенный рассказ о рыбине, которая приходит к ним каждый год и они пользуются ею. Потом она возвращается во второй раз и направляется к ним другим рейсом, и они [опять] пользуются ею, причем [к этому времени] мясо уже наросло на том месте, на котором они часть его взяли в первый раз. Рассказ об этом народе широко распространен в той стране неверных”. (…) Сообщение ал-Мас’уди важно еще в одном отношении. Его слова, что столицу этого северного народа называют “Ирам с Колоннами”, указывают на то, что речь идет о легендарном народе великанов по имени ’Ад (О нем в Коране 41:15; 54:18-20; 69:6-8; 89:5-7). По мусульманским сказаниям, народ этот жил где-то в южной внутренней Аравии. За его нечестие Аллах, по одной версии, уничтожил его, по другим же рассказам - он был унесен куда-то, в частности на север» (Ковалевский А. Ук. соч. С. 59-60).
Перевод всей главы XVII о народах Кавказа (где русы упоминаются в § 6 и 8 (в § 7 описывается волжская Булгария), а о соседях касогов, питающихся рыбой, говорится в § 20) см.: Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда. Москва. 1963. С. 188-216. В примечании указано, что «Рассказ этот отражает и древние предания об Александре Македонском и стене, которую он построил против народов дальнего севера (Гогов и Магогов): по словам Ибн Факиха (стр. 289), море ежегодно выкидывало для их пропитания две рыбы». Только Ибн ал-Факих (ок. 903 г.) приписывал строительство этой стены легендарному Исфандияру (см.: История татар. Т. II. Казань, 2006. С. 696).
В следующей части расти рассмотрим другие описания этих или подобных им великанов.
Свое утолил любопытство и вот
Оттуда на Запад дружину ведет.
Обширный пред ними раскинулся град,
Встречают их жители - странны на взгляд,
Все желты лицом, волос красен у них,
Могучи, пригодны для дел боевых.
(Искандер. 1324-1330 / 2703-2708 в рус. пер.)
Любопытно, что и в работе Х. Станга, из которой М. Жих и С. Беззаконов приводили ряд параллелей известию ад-Динавари о мужьях «красного цвета с красными волосами», живущих отдельно от своих воинственных жён, приводится также указание на эти строки и упоминаются «воины с "красными волосами" и "жёлтыми лицами"» - в оригинале “red-haired” and “yellow-faced” (Stang H. The Naming of Russia / Meddelelser № 77. Oslo, 1996. P. 133) с общей ссылкой на английский перевод «Шахнаме» А. Дж. Варнера и Э. Варнера. Однако в данном переводе говорится, что «He found a mighty city of brave men / With ruddy faces and with flaxen hair» (The Shahnama of Firdausi. Done into English by Arthur George Warner, M. A., and Edmond Warner, B. A. Vol. VI. London, 1912. P. 158).
Во французском переводе Ж. Моля как и в русском говорится о людях aux cheveux roux, au visage jaune (Le Livre des Rois par Abou'lkasim Firdousi. Traduit et commenté par Jules Mohl. Tome V. Paris, 1877. P. 171). Этот перевод был ещё издан с параллельным персидским текстом, но в сети нужный том не нашёл, а в иранском издании 2005 года «все лицом красны и все волосами желты» همه روی سرخ و همه موی زرد (Т. 6 С. 91, ст. 1329).
За их городом находилось озеро, в которое садилось солнце, а далее был край тьмы, где Искандер искал живую воду. В греческих версиях, коих известно несколько, это в целом соответствует тому, что после переписки с амазонками (III, 25-26) Александр в письме матери поведал, что после посещения амазонок на реке Фермодонт (III, 27) он отправился к Красному морю и реке Атлас, встретив многие диковинные народы: «псоглавых (безголовых) людей, у которых глаза на груди и рот, других мужей шестируких, и быколицых, и пещерников, и ремненогих, диких людей, других волосатых как козлы, и львинолицых», и дошёл до города с храмом Солнца, жрецом которого был эфиоп (III, 28). Но никакой красный народ при этом не упоминается, как и в других переводах - армянском (гл. 258), латинском (Jul. Val. III, 50-51), сирийском (III, 17-18), в эфиопском же переписка с «амазонками», за которой следовал аналог сирийской христианской легенды с упоминанием голубоглазых (и вдобавок красных) народов, а также аналог стихотворной гомилии, и вовсе отделена от письма матери этими обширными вставками. То есть, соединение красного народа, близкого к амазонкам, с городом Солнца, находящимся где-то за их страной, видим только у Фирдоуси. Впрочем, к этому вопросу ещё обратимся в дальнейшем с привлечением дополнительного материала.
В поэме Низами «Искандер-наме» также упоминается страна Харум, в которой правят женщины, хотя войско там состоит из мужчин:
Только жены вели ее царства дела,
И к мужам благосклонной она не была.
Все советницы были разумны, - к чему же
Было им помышлять о каком-либо муже?
А гулямы, которыми край был храним,
Проживали в уделах, назначенных им.
(Искандер-наме. Повествование о Нушабе)
Низами отождествляет Харум с Бердой, а повествование о её царице Нушабе у него соответствует рассказу Псевдо-Каллисфена о царице Кандаке, которая узнала Александра, прибывшего к ней под видом собственного посла, потому что ранее она сама посылала к нему художника, чтобы получить его портрет. В греческих версиях и различных переводах (армянском, латинском, сирийском, эфиопском) эта история непосредственно предшествует переписке с амазонками. После посещения Харума-Берды, а также Дербента и Сарира Искандер усмиряет восстание в Хорасане и идёт походом на Индию и в Китай. На обратном пути он узнаёт о том, что русы захватили Абхазию, Дербент и Берду, а царицу Нушабе взяли в плен. Через Хорезм и Кыпчакскую степь Искандер спешит в страну русов, которой правит Кинтал, собравший ещё под своей рукой хазар, буртасов, исуйцев и алан:
Краснолицые русы сверкали. Они
Так сверкали, как магов сверкают огни.
Справа были хазары, буртасов же слева
Ясно слышались возгласы, полные гнева.
Были с крыльев исуйцы; предвестьем беды
Замыкали все войско аланов ряды.
(Искандер-наме. Искандер вступает в борьбу с племенами русов)
Упоминание красноты русов у Низами можно было бы счесть случайностью, но после трудной победы над русами и примирения с Кинталом, поэт описывает путешествие Искандера в страну мрака, о чём у Фирдоуси говорилось после ухода Искандера из царства Харум и прибытия в город, населённый красноликим воинственным народом.
Кроме того, в развёрнутом рассказе о войне с русами у Низами с ними связаны некие дикие великаны, которые сражаются пешими и не знают оружия, кроме дубины:
И меж русов, где каждый был блещущий витязь,
Из их ярких рядов вышел к бою - дивитесь! -
Некто в шубе потрепанной. Он выходил
Из их моря, как страшный, большой крокодил.
Был он пешим, но враг его каждый охотней
Повстречался бы в схватке со всадников сотней.
…
Он был за ногу цепью привязан; она
Многовесна была, и крепка, и длинна.
И на этой цепи, ее преданный звеньям,
Он все поле мгновенно наполнил смятеньем.
По разрытой земле тяжело он сновал,
Каждым шагом в земле темный делал провал.
Шел он с палкой железной, большой, крючковатой.
Мог он горы свалить этой палкой подъятой.
…
Он идет без меча; он прикрылся лишь мехом,
Но разит всех мужей, что укрыты доспехом.
(Искандер-наме. Русы выпускают в бой неведомое существо)
При этом они не только связаны с русами, которые ловят их где-то в горах у вечной тьмы, но и схожи с ними (а также с мужьями воинственных жён в изложении ад-Динавари):
Краснолики они, их глаза бирюзовы.
Даже льва растерзать они в гневе готовы.
Так умеют они своей мощью играть,
Что одно существо - словно целая рать.
И самец или самка, коль тронутся к бою, -
Судный день протрубит громогласной трубою.
…
И на лбу этих тварей, велением бога,
Поднимается рог, словно рог носорога.
Если б их не отметил чудовищный рог, -
С мощным русом сравниться б любой из них мог.
Из приводимых по Х. Стангу параллелей упомянутому известию ад-Динавари выделю как близкую к версии Низами рукопись Нихаяту л-Араб (безымянная, без датировки), в которой говорится, что «в стране славян “в Океане” Александр Македонский встречается “с народом с красными лицами и рыжими волосами, имеющим (крупные) тела и крепость телосложения”. Их король впоследствии верно служит и помогает Александру» (Станг Х. . Наименование Руси (герульская версия) // Stratum plus. 1999. № 5. С. 128). А также сведения аш-Ша’би (прибл.700 г.), согласно которому «В районе Гог-Магога Александр Македонский видит “народ с красными волосами и синими очами”. Они повествуют про Гог-Магог, чем те питаются: “Каждую весну океан выбрасывает ради них две рыбы”» (Там же).
Последнее находит отражение в описании великана, как-то попавшего по реке Атил к царю булгар, который повесил его на цепи, о чём рассказывали Ибн Фадлану (922 г.), хотя при этом его связывали не с русами, а с «жителями страны Вису» (ср. исуйцы под рукой Кинтала), у которых справлялись об этом великане: «Они же написали мне, извещая меня, что этот человек из числа йаджудж и маджудж: “Они от нас на [расстоянии] трех месяцев [пути]. Нас и их разъединяет море, так как они [живут] на [том?] его берегу. Они подобны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот] совокупляются друг с другом. Аллах могучий и великий выводит для них каждый день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит, имея при себе нож, и отрезывает себе от нее столько, сколько достаточно для него и достаточно для его семьи…» (Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков. 1956. С. 138-139).
Как отмечает Х. Станг это описание, по всей видимости, восходит к исламскому богослову Хасану ал-Басри (642-728), писавшему «о том, что некоторые представители Гог-Магога ростом с пальму, волосаты, и их питание - огромная рыба, доставляемая им весенними дождями. Проживают они где-нибудь на севере, на побережье Океана, и как кажется, на полуострове, отделяемом высокими, голыми горами от более южных и цивилизованных людей. Они голы» (Станг Х. Ук. соч. С. 129). Судя по всему, речь здесь о толковании к 18 суре Корана, где говорилось о Зул-Карнейне (Двурогом), который «прибыл туда, где закатывается солнце, он обнаружил, что оно закатывается в мутный (или горячий) источник. Около него он нашел народ [каума]» (18:86). Затем «он прибыл туда, где восходит солнце, он обнаружил, что оно восходит над людьми [кауми], которым Мы не установили от него никакого прикрытия» (18:90). И наконец, «он достиг двух горных преград, он обнаружил перед ними людей [каума], которые почти не понимали речи. Они сказали: "О Зуль Карнейн! Йаджудж и Маджудж (Гог и Магог) распространяют на земле нечестие. Быть может, мы уплатим тебе дань, чтобы ты установил между нами и ними преграду?"» (18:93-94).
Сообщение Амира аш-Ша’би (641-723), современника и коллеги Хасана ал-Басри, Х. Станг приводит из предисловия к тому же переводу Книги Ахмеда ибн Фадлана: «Йакут сохранил нам другой, более интересный рассказ ученого куфийца аш-Ша’би, имеющий своим источником уже время Омейядов. Именно Александр Македонский будто бы закончил свой великий поход опять-таки не на востоке, а на севере, причём здесь он был радушно встречен людьми с русыми волосами и голубыми глазами, которые жаловались ему, что к северу от них за горами есть народы, совершающие на них дикие набеги, разоряющие их села, уничтожающие их плоды и посевы. Далее, по просьбе Александра, “голубоглазые” дают ему железо и медь, он их плавит и создает непреодолимую преграду. Александр спрашивает “голубоглазых”, что составляет пищу этих северных племен, и получает ответ: “Выбрасывает им море каждый год две рыбы. Расстояние от головы каждой рыбины до ее хвоста составляет десять дней пути или более”» (Ковалевский А. Ук. соч. С. 59).
Там же разбирается сообщение ал-Масуди в «Золотых копях и россыпях самоцветов» (947 г.), которое также приводит Х. Станг (при этом он отмечает ещё следующее известие этого писателя: «(Что касается) ар-Рус, то греки их называют Арусия, что означает “Красные”» (Станг Х. Ук. соч. С. 129), но это взято из другого сочинения - «Книги предупреждения и пересмотра»):
«Ал-Мас’уди передает рассказ об огромной рыбе, питающей северный народ, как местный северный рассказ, без всякой связи с Александром: “И следует за ними <За народом “кашак” - “касоги” (адыгейцы-черкесы). Ал-Мас’уди идет в своем описании от Кавказских гор к северу> огромный народ. Между ним и страной [народа] кашак огромная река, подобная Евфрату, впадающая в море Рум, называемое [также] море Меотийское. Столицу этого народа называют Ирам с Колоннами. Они [этот народ] имеют удивительные природные качества, их взгляды языческие. В этой стране <“Балад” - может быть и “в этом городе”>, на этом море [есть] необыкновенный рассказ о рыбине, которая приходит к ним каждый год и они пользуются ею. Потом она возвращается во второй раз и направляется к ним другим рейсом, и они [опять] пользуются ею, причем [к этому времени] мясо уже наросло на том месте, на котором они часть его взяли в первый раз. Рассказ об этом народе широко распространен в той стране неверных”. (…) Сообщение ал-Мас’уди важно еще в одном отношении. Его слова, что столицу этого северного народа называют “Ирам с Колоннами”, указывают на то, что речь идет о легендарном народе великанов по имени ’Ад (О нем в Коране 41:15; 54:18-20; 69:6-8; 89:5-7). По мусульманским сказаниям, народ этот жил где-то в южной внутренней Аравии. За его нечестие Аллах, по одной версии, уничтожил его, по другим же рассказам - он был унесен куда-то, в частности на север» (Ковалевский А. Ук. соч. С. 59-60).
Перевод всей главы XVII о народах Кавказа (где русы упоминаются в § 6 и 8 (в § 7 описывается волжская Булгария), а о соседях касогов, питающихся рыбой, говорится в § 20) см.: Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда. Москва. 1963. С. 188-216. В примечании указано, что «Рассказ этот отражает и древние предания об Александре Македонском и стене, которую он построил против народов дальнего севера (Гогов и Магогов): по словам Ибн Факиха (стр. 289), море ежегодно выкидывало для их пропитания две рыбы». Только Ибн ал-Факих (ок. 903 г.) приписывал строительство этой стены легендарному Исфандияру (см.: История татар. Т. II. Казань, 2006. С. 696).
В следующей части расти рассмотрим другие описания этих или подобных им великанов.