Оклик из небытия (продолжение 3)
ОКЛИК ИЗ НЕБЫТИЯ (продолжение 3)
С таким вот ощущением Иван Петрович вчера и проснулся, и сразу же вспомнил о том странном письме, лет 8-10 назад пришедшем к нему из Владикавказа от Серёги Гаглоева, куда он часто ездил раньше на летние каникулы…
А можете этот С. Гаглоев просто тёзка того погибшего Гаглоева? Во всяком случае, Петрович проходил день с той мыслью, что странное недоумение и желание разгадать загадку о связи странного сновидения со странным - СИМПАТИЧЕСКИМ - письмом как-нибудь сами рассосутся, но нет: на другой день с дикой решимостью отыскать погребённое в холостяцком хламе письмо Иван Петрович взялся за генеральную уборку - у него как раз был выходной (работал он по скользящему графику)…
Но вместо уборки, хоть какого-нибудь упорядочивания у него образовался ещё больший хлам, ещё больший хаос, чем был, ибо генеральной целью его была вовсе не генеральная уборка, а отысканье пустотелого письма - из дальних углов, кладовок и прочих загашников им были выволочены запылённые и скорченные от времени баулы и чемоданы, ящики и коробки с письмами, дневниками, рукописями, фотоальбомами, газетами и журналами…
Начав же рыться в очередном хранилище памяти и обиталище полузабытых забот, интересов, надежд, упований и мечт, Иван Петрович забывался порой на час, на два в старых дневниковых записях и письмах, переносясь в воспоминаниях в то прошлое, какое он вроде бы давно забыл, а на самом-то деле не забыл, а задавил в себе и придушил, загнал в глухие закоулки, дабы оно не вякало и не теребило подзаживших было ран…
Друзья, подруги, встречи, расставания - всё ушло в небытие, ничего не осталось… И это всплыло всё опять перед Петровичем, и застонало неслышно в уже несбыточной жажде запоздалого воплощения, возвращения туда, в начало начал - в настоящее время, в тонкую иглу мгновенья между прошлым и будущим, что если и колет, то в самое сердце. Однако игла его настоящего затерялась в стогу мирозданья, будто он был инобытийный призрак, который никогда на земле не рождался, а если и рождался, то не он, а какой-то странный пустотелый неудачник с его именем, которому были недоступны обычные человеческие радости…
Петрович должен был найти это «пустое» письмо от несуществующего Гаглоева (или от его тёзки), который во сне пытался, кажется, достучаться до него из небытия, чтобы сообщить что-то очень для него важное…
Часа три перебирая старые бумаги, Иван Петрович нашёл-таки наконец искомое письмо. Оно нисколько не изменилось - те же адреса, марки и смазанные печати на конверте, тот же пустой листок внутри. Предположив, что листок может быть вовсе не пустым, как кажется на первый взгляд, а исписан особыми, тайными чернилами, которые ещё называют симпатическими, Петрович то попробовал нагревать его над паром (теплород), то выставлял через растворённое окно на весеннее солнце (ультрафиолет), то мочил водой из-под крана (Н2О), то нюхал его, то мял, то лизал: всё без толку.
Что же ещё можно было поделать с этим дурацким нездешним письмом, чтобы распознать его тайный, симпатический смысл? Он не знал ответа на этот вопрос: и вспоминал то и дело Гаглоева и как тот стучит и стучит в его окно, и того гляди, скоро его разобьёт (бьёт, правда, в окно не реальное и весьма хрупкое, а прочное окно из параллельного мира, где жил слегка другой Иван Петрович, который был не таким безруким, нищим и убогим, как здешний)…
Это была суббота. Измаявшись вконец, Петрович отошёл ко сну и ему приснился чёрт с рогами, что принёс ему посылку от господа бога, в которой при вскрытии обнаружилось три артефакта - бутылка самогона, ржаного хлеба кус да селёдки ржавой хвост…
А наутро он взглянул на своё пустое письмо, которое ещё вчера вечером грел напоследок над электроплиткой, и до того нагрел, что даже поджёг краешек, а оно - ну надо же! - пролежав ночь, наконец-то оказалось не пустым: хоть и чересчур бледноватые, но проступили на нём донельзя выцветшие чернила (видать, водой были сильно разбавлены).
#кукискондачка