Про отпуск
Я хотела написать про этот автостоп еще неделю назад. Но я ждала, что мой напарник сделает это первым. Вы знаете, мой напарник не то чтобы ведет ЖЖ, ну то есть, ведет, но не прям ведет-ведет. Но я так надеялась, что вернусь из странствий по северу России и увижу в ленте его теплые слова, которые вернут меня (хотя бы духовно) в Одессу, и холод странствий выйдет из моего тела вместе с быдыдыдыды.
Но у напарника продолжает не быть времени. Поэтому сейчас я сяду и буду сама писать про автостоп. А вы напишите мне комментариев к нему. Потому что в последнее время этот журнал похож не на журнал рыжего котэ, а на сборник стихов. А я не только стихи, я еще и Анечка.
[Эпическая сага про 4500 км. Часть первая. Первые 1000 км.]
Итак, начиналось все в четверг, 22 августа. В четыре часа дня я села писать статью для глянцевого журнала, большую и вдумчивую, о грязных технологиях на выборах. В семь часов я поняла, что хитрый план закончить в шесть, собраться и убрать квартиру, а потом лечь пораньше терпит поражение. В одиннадцать я закончила писать эту статью и начала писать другую. В час ночи я закончила работу и начала ползать по квартире, пытаясь собраться.
В три часа ночи я, все еще сомнамбулически уминая шнурочки от фотоаппарата и прочие забытые мелочи в рюкзак, переписывалась с Зэл. Зэл, это такая Зэл, специальный голос разума в форме девушки. Мы ходили в Одессу с ней и еще с Морлоком. Морлок, это такая трепетная блондинка ростом метр девяносто и с добрыми глазами, в которых светятся вечные ценности и крестик прицела. Вот. Зэл, кстати, в это время тоже работала.
Договорились встретиться мы, кажется, в восемь, и я даже не опоздала. В восемь пятнадцать мне хотелось убить ну хоть кого-нибудь, но потом Морлок все-таки появился. К половине девятого мне еще не успело обратно захотеть кого-нибудь убить, а потом и Зэл появилась.
Шли мы двумя отрядами - Зэл в гордом одиночестве, мы с Морлоком вдвоем. Встала Зэл на трассу в десяти метрах за нами и через пять минут уехала. Это выглядело очень тролльски, надо сказать. Мы простояли час. Морлок убеждал меня, что обычно он ловит больше машин, чем его напарницы по автостопу. Я апеллировала к словам Пушистика, что у меня ваще крутая автостопная карма, и некоторые стремятся оторвать мне руку - ну, на счастье, чтобы стопить моей рукой. В итоге мы решили поспорить, кто остановит больше машин.
Почти час ничего не ловилось. Как я уже говорила, Морлок - трепетная няшка с тонкой душевной организацией. Однако на скорости и с водительского кресла это, очевидно, не было заметно. Зато было заметно, что в нем метр девяносто, что одет он в камуфло и что сложения далеко не астенического. Однако через час я остановила (прошу зафиксировать это в протоколе) раздолбанный жигуленок.
В жигуленке сидело двое ребят. Они были общительны. Так, заметив синяки на моих руках, один поинтересовался, сочувственно, кивнув на Морлока:
- Бьет?
Я решила не вдаваться в подробности. Дело в том, что ответ на данный вопрос действительно был положительным. Морлок учит меня ножевому бою. Вместо ножевого боя у нас получается какая-то порнография, потому что я как-то быстро попадаю в близкую дистанцию, а дальше Морлок меня фиксирует и обычно роняет. Ну, в общем, не суть. Факт тот, что после последней тренировки руки у меня были в синяках - от ножа и от тетивы лука.
- Эммм... ну, в общем... - Я замялась. Парень присмотрелся поближе к синякам на моих руках и, видимо, понял, что все не так просто.
- Слушай, - доверительно сказал он мне. - Не надо много наркотиков.
Второй оказался бывшим ролевиком и рассказывал, как играл в команде "Наварра" и как они брали какую-то крепость и не взяли, потому что мастера были козлы. Он очень долго пытался вспомнить, в каком это было году.
- А, - наконец, вспомнил он. - В 2001. А в 2002 меня посадили.
И замолчал. А мы с Морлоком почему-то одновременно застеснялись спросить, за что его посадили.
Невдалеке от Белой Церкви мы снова встретили Зэл. Ну, то есть, мы ее прошли, но стояли мы почти в одном и том же месте. Я радостно стопила, Морлок валялся на траве, сливаясь с ней всем своим камуфлом. Белая фура начала притормаживать. Я показала пальцами - двое. Он кивнул и продолжил тормозить. Морлок радостно вскочил всеми своими метром девяностами. Фура внезапно перестала тормозить и уехала в туманную даль.
Мы переглянулись. Мы решили, что либо водитель фуры понял цифру "два" как показатель цены (двести гривен? двадцать? я не знаю, какие расценки на трассе), либо метр девяносто Морлока его внезапно фрустрировали.
Потом мы поймали водителя Леонида Михайловича, который всю дорогу развлекал нас историями о своих любовных похождениях. Это было прекрасно, пока он не затронул тему языкового закона. Давайте я здесь не буду писать о том, что хочу видеть русский вторым государственным, потому что это не хохлосрача пост, а автостопа. В общем, Леонид Михайлович поддержал меня и разразился тирадой о том, что украинский - это на самом деле смесь русского, немецкого, венгерского и польского. И старославянского.
Я посмотрела на Морлока и поняла, что сейчас он сделает бдыщь. В принципе, это было не так страшно. Хуже было другое - я поняла, что еще немного и бдыщь сделаю я. Представляете, я начну защищать украинский язык. Кто меня плохо знает, тем непонятно, а вот старые читатели этого дневника могут оценить.
В общем, я решила, что тему надо срочно переводить. Думаю я быстро. Быстрее, чем рефлексирую. За доли секунды у меня пронеслось перед глазами решение, после чего я совершенно непалевно перевела тему, перебив его вопросом:
- А что вы думаете о женских изменах?!
Я потом объясняла Морлоку, что понятия не имею, почему мне пришел в голову именно этот вопрос. Но, во всяком случае, мы переключились с обсуждения языкового вопроса. А потом выяснилось, что мы уже в Одессе. Мы прошли пятьсот километров за семь часов. И уже вечером мы с Морлоком купались в моооорьке, а еще через час к нам присоединилась Зэл.
Вписывались мы у Бодигрима. У Бодигрима мы прикоснулись к прекрасному. Прекрасным была кошка Бася. Бодигрим тоже был очень прекрасным, и Мойра тоже. Мы пили вино и говорили про игротехнику.
(Кстати! На трассе мы увидели плакат "Кредиты на агротехнику". Догадайтесь с трех раз, как я его прочитала).
На следующий день мы гуляли по Одессе, практически цивильно так гуляли, и даже рассказывать нечего, ну шо тут рассказывать, сами езжайте в Одессу и все смотрите.
Вот это я, например, смотрю.
А наутро после этого мы вышли на трассу и отправились в сторону Крыма. Счет был на тот момент 3:2 в мою пользу. Мы немножко постояли под Одессой, а потом Морлок кааак сравнял счет, застопив машинку и прямо до Херсона.
(Отметим, что в этой машинке водитель, наоборот, ушиб всего кота разговорами о женском предназначении и женских изменах, так что в конечном итоге мне пришлось вернуть долг Мирозданию, спросив водителя, что он думает о языковом законе).
Потом мы добирались какими-то невообразимыми локалами. Один из водителей был местный бандит девятностых, щедро делившийся со мной подробностями и воспоминаниями. Он выскочил из машины, купил два арбуза, а когда мы выходили, поставил нас перед фактом, что арбузы он купил специально для нас и чтобы мы взяли, угоститься.
Мы оценили размер арбузов, представили себя с ними в обнимку на трассе и попытались вежливо отказаться, но водитель сказал, чтобы взяли хоть один, а то он обидится. Этого мы пережить не могли (особенно после рассказов) и арбуз взяли. На прощание водитель вручил нам свой номер телефона со словами: "Ну, вы, если что, звоните. Мы тут не последние люди".
Арбуз мы почти победили в ближайшем лесочке. На две трети. На треть он остался непобежденным, и его пришлось оставить. А дальше было все плохо. Западэнец из Португалии подвез нас до поворота на Скадовск, а дальше пошла двухполосная трасса, редкие машины и общая атмосфера безнадежности.
Когда начало темнеть, мы побрели вперед.
- Тут всего пятьдесят километров до перешейка, - утешал меня Морлок. - В принципе, за ночь можем и дойти.
Я была в восторге от этой перспективы, в таком восторге, что слов у меня не находилось. Смеркалось. Ноги у меня начинали истираться. Когда совсем смерклось, мы вошли в какой-то рынок, и я попросила Морлока постопить, пока я куплю себе стаканчик кофе. Когда я купила, наконец, этот стаканчик, то увидел, что Морлок уже поймал машину и отчаянно меня зовет.
Водитель был хорошим ментом (насколько хорошим, я не знаю, все со слов Морлока. Я сидела на заднем сидении и ничего не слышала, потому что общался он с Морлоком негромко, а музыка играла громко. Слова в ней были такие:
Я тебя бум-бум-бум,
Ты меня бум-бум-бум,
Мы вместе бум-бум-бум,
С тобою бум-бум-бум.
Текила бум-бум-бум
Поможет бум-бум-бум.
Клянусь, я не шучу, все так и было, громко и по кругу). Только ехал он не в Ялту, куда нам было надо. Ехал он в Евпаторию. И мы с Морлоком решили - лучше уж Евпатория, чем Джанкой. И поехали с ним. Уже в одиннадцать мы были в Евпатории, и всего час нам понадобился, чтобы выяснить, что никакие маршрутки и электрички сейчас не ходят. Вы что? Ночь ведь!
Морлок попытался узнать, нет ли у него вписки в Евпатории. Оказалось, что есть, но в Симферополе - там живет его школьный друг. Я даже замерла - мне было интересно, будет ли мой напарник сейчас звонить школьному другу с просьбой вписать через пару-тройку часов (напоминаю, полночь, будний день) его с совершенно левой девушкой. Оказалось, что будет. Мой напарник няшка, наверное, в этом все дело.
Ну а потом мы сделали единственное, что нам оставалось - маршевым шагом двинулись в сторону трассы на Симферополь и Ялту. Я очень быстро остановила машину, в ней трое радостных ребят соглашались подвезти до Симферополя, но только меня. Почему-то.
В общем, часа в три мы открыли карту. Я хотела ночевать на море. Моря на карте не было, по крайней мере, рядом. Зато было озеро Сасык. И мы пошли на озеро Сасык, и сели на его берегу, а в озере отражались звезды и бежала звездная дорожка.
Не буду о прекрасном, потому что словами о нем сложно. О чем рассказывать? О том, как в четыре утра мимо нас прошел кто-то, подпевавший телефону, где пел Цой:
- Мне есть, чем платить, но я не хочу
победы такой ценой...
В общем, после вторых петухов мы пошли вперед. Обнаружили, что прошли 16 километров. Увидели море. Выпили кофе, глядя на пустынный пляж. Поймали автобус и поехали в Ялту. Дорогу я не помню, потому что спала. Дело в том, что на озере Сасык мы бодрствовали. В общем, в одиннадцать утра мы сидели в Ялте, смотрели на котов и пили кофе. А потом целый день валялись на пляже и обгорели нафиг. А потом Морлока увела Тайрини, а меня увел Толик.
На следующий день у меня должен был быть природник в Ялте. И здесь мне нужно убегать, поэтому ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Но у напарника продолжает не быть времени. Поэтому сейчас я сяду и буду сама писать про автостоп. А вы напишите мне комментариев к нему. Потому что в последнее время этот журнал похож не на журнал рыжего котэ, а на сборник стихов. А я не только стихи, я еще и Анечка.
[Эпическая сага про 4500 км. Часть первая. Первые 1000 км.]
Итак, начиналось все в четверг, 22 августа. В четыре часа дня я села писать статью для глянцевого журнала, большую и вдумчивую, о грязных технологиях на выборах. В семь часов я поняла, что хитрый план закончить в шесть, собраться и убрать квартиру, а потом лечь пораньше терпит поражение. В одиннадцать я закончила писать эту статью и начала писать другую. В час ночи я закончила работу и начала ползать по квартире, пытаясь собраться.
В три часа ночи я, все еще сомнамбулически уминая шнурочки от фотоаппарата и прочие забытые мелочи в рюкзак, переписывалась с Зэл. Зэл, это такая Зэл, специальный голос разума в форме девушки. Мы ходили в Одессу с ней и еще с Морлоком. Морлок, это такая трепетная блондинка ростом метр девяносто и с добрыми глазами, в которых светятся вечные ценности и крестик прицела. Вот. Зэл, кстати, в это время тоже работала.
Договорились встретиться мы, кажется, в восемь, и я даже не опоздала. В восемь пятнадцать мне хотелось убить ну хоть кого-нибудь, но потом Морлок все-таки появился. К половине девятого мне еще не успело обратно захотеть кого-нибудь убить, а потом и Зэл появилась.
Шли мы двумя отрядами - Зэл в гордом одиночестве, мы с Морлоком вдвоем. Встала Зэл на трассу в десяти метрах за нами и через пять минут уехала. Это выглядело очень тролльски, надо сказать. Мы простояли час. Морлок убеждал меня, что обычно он ловит больше машин, чем его напарницы по автостопу. Я апеллировала к словам Пушистика, что у меня ваще крутая автостопная карма, и некоторые стремятся оторвать мне руку - ну, на счастье, чтобы стопить моей рукой. В итоге мы решили поспорить, кто остановит больше машин.
Почти час ничего не ловилось. Как я уже говорила, Морлок - трепетная няшка с тонкой душевной организацией. Однако на скорости и с водительского кресла это, очевидно, не было заметно. Зато было заметно, что в нем метр девяносто, что одет он в камуфло и что сложения далеко не астенического. Однако через час я остановила (прошу зафиксировать это в протоколе) раздолбанный жигуленок.
В жигуленке сидело двое ребят. Они были общительны. Так, заметив синяки на моих руках, один поинтересовался, сочувственно, кивнув на Морлока:
- Бьет?
Я решила не вдаваться в подробности. Дело в том, что ответ на данный вопрос действительно был положительным. Морлок учит меня ножевому бою. Вместо ножевого боя у нас получается какая-то порнография, потому что я как-то быстро попадаю в близкую дистанцию, а дальше Морлок меня фиксирует и обычно роняет. Ну, в общем, не суть. Факт тот, что после последней тренировки руки у меня были в синяках - от ножа и от тетивы лука.
- Эммм... ну, в общем... - Я замялась. Парень присмотрелся поближе к синякам на моих руках и, видимо, понял, что все не так просто.
- Слушай, - доверительно сказал он мне. - Не надо много наркотиков.
Второй оказался бывшим ролевиком и рассказывал, как играл в команде "Наварра" и как они брали какую-то крепость и не взяли, потому что мастера были козлы. Он очень долго пытался вспомнить, в каком это было году.
- А, - наконец, вспомнил он. - В 2001. А в 2002 меня посадили.
И замолчал. А мы с Морлоком почему-то одновременно застеснялись спросить, за что его посадили.
Невдалеке от Белой Церкви мы снова встретили Зэл. Ну, то есть, мы ее прошли, но стояли мы почти в одном и том же месте. Я радостно стопила, Морлок валялся на траве, сливаясь с ней всем своим камуфлом. Белая фура начала притормаживать. Я показала пальцами - двое. Он кивнул и продолжил тормозить. Морлок радостно вскочил всеми своими метром девяностами. Фура внезапно перестала тормозить и уехала в туманную даль.
Мы переглянулись. Мы решили, что либо водитель фуры понял цифру "два" как показатель цены (двести гривен? двадцать? я не знаю, какие расценки на трассе), либо метр девяносто Морлока его внезапно фрустрировали.
Потом мы поймали водителя Леонида Михайловича, который всю дорогу развлекал нас историями о своих любовных похождениях. Это было прекрасно, пока он не затронул тему языкового закона. Давайте я здесь не буду писать о том, что хочу видеть русский вторым государственным, потому что это не хохлосрача пост, а автостопа. В общем, Леонид Михайлович поддержал меня и разразился тирадой о том, что украинский - это на самом деле смесь русского, немецкого, венгерского и польского. И старославянского.
Я посмотрела на Морлока и поняла, что сейчас он сделает бдыщь. В принципе, это было не так страшно. Хуже было другое - я поняла, что еще немного и бдыщь сделаю я. Представляете, я начну защищать украинский язык. Кто меня плохо знает, тем непонятно, а вот старые читатели этого дневника могут оценить.
В общем, я решила, что тему надо срочно переводить. Думаю я быстро. Быстрее, чем рефлексирую. За доли секунды у меня пронеслось перед глазами решение, после чего я совершенно непалевно перевела тему, перебив его вопросом:
- А что вы думаете о женских изменах?!
Я потом объясняла Морлоку, что понятия не имею, почему мне пришел в голову именно этот вопрос. Но, во всяком случае, мы переключились с обсуждения языкового вопроса. А потом выяснилось, что мы уже в Одессе. Мы прошли пятьсот километров за семь часов. И уже вечером мы с Морлоком купались в моооорьке, а еще через час к нам присоединилась Зэл.
Вписывались мы у Бодигрима. У Бодигрима мы прикоснулись к прекрасному. Прекрасным была кошка Бася. Бодигрим тоже был очень прекрасным, и Мойра тоже. Мы пили вино и говорили про игротехнику.
(Кстати! На трассе мы увидели плакат "Кредиты на агротехнику". Догадайтесь с трех раз, как я его прочитала).
На следующий день мы гуляли по Одессе, практически цивильно так гуляли, и даже рассказывать нечего, ну шо тут рассказывать, сами езжайте в Одессу и все смотрите.
Вот это я, например, смотрю.
А наутро после этого мы вышли на трассу и отправились в сторону Крыма. Счет был на тот момент 3:2 в мою пользу. Мы немножко постояли под Одессой, а потом Морлок кааак сравнял счет, застопив машинку и прямо до Херсона.
(Отметим, что в этой машинке водитель, наоборот, ушиб всего кота разговорами о женском предназначении и женских изменах, так что в конечном итоге мне пришлось вернуть долг Мирозданию, спросив водителя, что он думает о языковом законе).
Потом мы добирались какими-то невообразимыми локалами. Один из водителей был местный бандит девятностых, щедро делившийся со мной подробностями и воспоминаниями. Он выскочил из машины, купил два арбуза, а когда мы выходили, поставил нас перед фактом, что арбузы он купил специально для нас и чтобы мы взяли, угоститься.
Мы оценили размер арбузов, представили себя с ними в обнимку на трассе и попытались вежливо отказаться, но водитель сказал, чтобы взяли хоть один, а то он обидится. Этого мы пережить не могли (особенно после рассказов) и арбуз взяли. На прощание водитель вручил нам свой номер телефона со словами: "Ну, вы, если что, звоните. Мы тут не последние люди".
Арбуз мы почти победили в ближайшем лесочке. На две трети. На треть он остался непобежденным, и его пришлось оставить. А дальше было все плохо. Западэнец из Португалии подвез нас до поворота на Скадовск, а дальше пошла двухполосная трасса, редкие машины и общая атмосфера безнадежности.
Когда начало темнеть, мы побрели вперед.
- Тут всего пятьдесят километров до перешейка, - утешал меня Морлок. - В принципе, за ночь можем и дойти.
Я была в восторге от этой перспективы, в таком восторге, что слов у меня не находилось. Смеркалось. Ноги у меня начинали истираться. Когда совсем смерклось, мы вошли в какой-то рынок, и я попросила Морлока постопить, пока я куплю себе стаканчик кофе. Когда я купила, наконец, этот стаканчик, то увидел, что Морлок уже поймал машину и отчаянно меня зовет.
Водитель был хорошим ментом (насколько хорошим, я не знаю, все со слов Морлока. Я сидела на заднем сидении и ничего не слышала, потому что общался он с Морлоком негромко, а музыка играла громко. Слова в ней были такие:
Я тебя бум-бум-бум,
Ты меня бум-бум-бум,
Мы вместе бум-бум-бум,
С тобою бум-бум-бум.
Текила бум-бум-бум
Поможет бум-бум-бум.
Клянусь, я не шучу, все так и было, громко и по кругу). Только ехал он не в Ялту, куда нам было надо. Ехал он в Евпаторию. И мы с Морлоком решили - лучше уж Евпатория, чем Джанкой. И поехали с ним. Уже в одиннадцать мы были в Евпатории, и всего час нам понадобился, чтобы выяснить, что никакие маршрутки и электрички сейчас не ходят. Вы что? Ночь ведь!
Морлок попытался узнать, нет ли у него вписки в Евпатории. Оказалось, что есть, но в Симферополе - там живет его школьный друг. Я даже замерла - мне было интересно, будет ли мой напарник сейчас звонить школьному другу с просьбой вписать через пару-тройку часов (напоминаю, полночь, будний день) его с совершенно левой девушкой. Оказалось, что будет. Мой напарник няшка, наверное, в этом все дело.
Ну а потом мы сделали единственное, что нам оставалось - маршевым шагом двинулись в сторону трассы на Симферополь и Ялту. Я очень быстро остановила машину, в ней трое радостных ребят соглашались подвезти до Симферополя, но только меня. Почему-то.
В общем, часа в три мы открыли карту. Я хотела ночевать на море. Моря на карте не было, по крайней мере, рядом. Зато было озеро Сасык. И мы пошли на озеро Сасык, и сели на его берегу, а в озере отражались звезды и бежала звездная дорожка.
Не буду о прекрасном, потому что словами о нем сложно. О чем рассказывать? О том, как в четыре утра мимо нас прошел кто-то, подпевавший телефону, где пел Цой:
- Мне есть, чем платить, но я не хочу
победы такой ценой...
В общем, после вторых петухов мы пошли вперед. Обнаружили, что прошли 16 километров. Увидели море. Выпили кофе, глядя на пустынный пляж. Поймали автобус и поехали в Ялту. Дорогу я не помню, потому что спала. Дело в том, что на озере Сасык мы бодрствовали. В общем, в одиннадцать утра мы сидели в Ялте, смотрели на котов и пили кофе. А потом целый день валялись на пляже и обгорели нафиг. А потом Морлока увела Тайрини, а меня увел Толик.
На следующий день у меня должен был быть природник в Ялте. И здесь мне нужно убегать, поэтому ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.